* * *
На следующий день Северус наблюдал за Гарри в классной комнате наверху лестницы, сидя на краю ближайшего стола. На душе было тягостное чувство. Он не торопился говорить с мальчиком, лишь осматривал его и решал, как лучше начать разговор. Каким-то образом — наверняка здесь не обошлось без этой чертовой мантии-невидимки — мальчик ускользнул от своего постоянного сопровождающего, Кровавого Барона, и Северус все это время думал, что по вечерам Гарри находится в гостиной и делает уроки. Надо будет поговорить с Бароном, поинтересоваться, почему тот не исполняет свои обязанности. Гарри сидел на коленях и припадал к зеркалу, жадно вглядываясь в его глубины. Северус мог лишь догадываться, кого из членов семьи он видел. Наверное, и прошлым вечером он отправлялся сюда вместо того, чтобы играть в шахматы и рассматривать неживые картинки людей, которых он никогда не узнает лично. Один только вид вызывал в Северусе болезненную печаль. Наконец, не в силах наблюдать дальше, он произнес: — Гарри, пойдем отсюда. Гарри круто повернул к нему голову, будто завидев боггарта. Глаза широко распахнуты, а вокруг них черные круги. Он что, и ночью здесь сидел? Нет... охранные заклинания не потревожились. — Сэр? Я не заметил вас. — Конечно, не заметил. Твои глаза прилипли к зеркалу. — Я... э-э, да. Да, сэр. — Гарри вскочил на ноги и отошел от зеркала, бросив на него виноватый взгляд. Северус соскользнул со стола и двинулся к мальчику, стараясь не выглядеть сердито: он не хотел его пугать. — Итак, ты нашел зеркало Еиналеж. — Еиналеж? А что?.. Гарри обернулся и посмотрел на зеркало, особенно на его верхнюю часть, где руноподобными буквами было выгравировано «Еиналеж еечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя». — Еиналеж, — тихо повторил он, поморщившись. — Желание. — Да, — так же тихо подтвердил Северус. — Полагаю, ты разобрался, как оно работает. Смотря в пол, Гарри кивнул: — Показывает то, что ты очень, очень хочешь, но никогда не сможешь получить. Слова мальчика были словно удар под дых. Они были правдивы, но все же... — И да, и нет, Гарри. Как мне объяснили в детстве, это зеркало показывает лишь наши глубочайшие, самые отчаянные желания души. — Он замолчал, стараясь не смотреть в зеркало самому. Ничего хорошего его там не ждет. Северус продолжил так мягко, как только смог: — Думаю, там, в зеркале, ты увидел свою семью вокруг себя. Гарри снова виновато посмотрел на зеркало. Когда он повернулся обратно к Северусу, на его ресницах блестели слезы. Он торопливо смахнул их, пока они не упали. Северус не понаслышке знал, что чувствовал сейчас Гарри. Он тоже видел семью, когда обнаружил зеркало на четвертом курсе, и в отражении они вели себя совсем не так, как в реальной жизни. Отец горделиво хлопал его по плечу, мать целовала в бровь... а затем рядом с ним встала Лили, они взялись за руки и держались крепко, не размыкая их даже во время поцелуя. — Да, — выдохнул Гарри. — Я знаю, — ответил Снейп. Он правда знал. — Один мудрый человек сказал мне, что это зеркало не дает ни правды, ни знания. Люди, очарованные увиденным, сидели подле него до полного истощения, а некоторые даже сходили с ума, не зная, реально ли то, что показало им зеркало. Не зная хотя бы, возможно ли. — А оно возможно? — прошептал Гарри. — Что такое произойдет. То, что я увидел. Северусу стало интересно, что же такого Гарри увидел в зеркале, помимо умерших родителей. Он покачал головой: — Нет, Гарри. Мертвых не вернуть к жизни. Даже с помощью магии. Гарри заметно упал духом, и Северус неосознанно сделал шаг ближе, желая хоть как-нибудь облегчить боль мальчика. Но все, что он мог сказать, это: — Профессор Дамблдор перенесет завтра зеркало в другое место. Он настоятельно просит тебя забыть о нем и никогда не искать. — Директор? — Гарри поднял на него взгляд блестящих зеленых глаз. — А ему какое дело? — Ему есть дело до всех его учеников, — ответил Северус, сильно сомневаясь в собственном утверждении. Его змеям приходится переносить на себе явно больше неприязни, чем, например, любимчикам Дамблдора гриффиндорцам. — Но главное, Гарри, дело есть мне. И я не хочу, чтобы ты потратил жизнь в погоне за мечтами. Когда я наткнулся на зеркало, мне сказали: не нужно пропадать в мечтах и забывать про настоящую жизнь. Прежде чем заговорить снова, Северус дождался, пока Гарри медленно кивнет, комкая в пальцах ткань мантии. — Думаю, сегодня вечером после урока по окклюменции ты останешься, чтобы обсудить случившееся. Но сейчас тебе лучше отправиться в гостиную и заняться уроками. М-м? Не поднимая на него взгляда, мальчик качнул головой: — Я их все сделал, сэр. — Тогда, может быть, ты захочешь немного поиграть в шахматы? Мальчик слегка вздрогнул, затем ответил: — Ладно. Спасибо, сэр. — Идем, Гарри, — произнес Северус, указывая на дверь и уводя мальчика из класса. Позже вечером, как Северус и ожидал, Гарри спросил: — Сэр, можно я задам вопрос? — Ты уже его задал, — заметил он. — Но можешь задать еще один. Северус впервые за последние дни увидел на лице мальчика улыбку, пусть лишь одним уголком губ. — Сэр, что вы видите, э-э, в смысле, что вы видели в том зеркале? Северус послал ему небольшую улыбку, но вместе с этим посмотрел в сторону и сделал долгий глоток вина, которое любил пить зимними вечерами. Он не хотел отвечать. Но он не хотел и лгать. Наконец он сказал: — Не догадываешься? И был удовлетворен тем, что Гарри кивнул, слегка покраснев. Пусть мальчик и не знает всей правды, о ее части он, скорее всего, догадывается.* * *
Каникулы закончились, и в расписании Северуса вновь появились подготовка к урокам, ежедневные занятия, исправление формулировок заданий и экзаменов и проведение частых наказаний для гриффиндорцев, особенно Уизли, поздними вечерами. Если было возможно, он выкраивал несколько часов для своих пятерых семикурсников, которых он готовил к Т.Р.И.Т.О.Н. С Гарри он по-прежнему встречался дважды в неделю, чтобы заниматься окклюменцией, а еще раз в неделю они играли в шахматы. Все их встречи проходили после тренировок по квиддичу: Маркус выводил команду на поле почти каждый вечер. Погода стала дождливой, сырой и промозглой. К счастью, дети волшебников реже простужались, в отличие от маггловских, и Мадам Помфри требовала от него столько же Бодроперцового зелья, как обычно, даже когда квиддичные команды разных факультетов возвращались в замок после тренировок и выглядели, как взмокшие низлы, нежели школьники. Если бы не извечные жалобы Филча на то, во что превратился вестибюль, Северус нашел бы это зрелище потрясающе забавным… Да брехня: он находил это зрелище забавным. Но ни один из мелких сопляков никогда об этом не догадается: Северус вовремя убирал усмешку, когда они поднимали на него головы. Во время встреч с Гарри он заметил, что мальчик стал еще тише, чем был до того, как нашел зеркало Еиналеж. Иногда он выглядел смущенным. Северус интересовался у Гарри, что произошло, раз или два, но тот не давал прямого ответа, и Северус не стал выяснять правду во время занятий по окклюменции, не желая подорвать доверие мальчика. Тем не менее, им не было так комфортно находиться рядом, как раньше, — Северус остро чувствовал нехватку чего-то. Причину этого он решил не выяснять. Спустя несколько недель после квиддичного матча в конце февраля, на котором Гриффиндор разбил команду Хаффлпаффа, Северус настаивал на том, чтобы его сделали судьей на следующей игре. Минерва была яростно против и обвиняла его в фаворитизме. — Фаворитизм! — вскрикнул он, никогда так сильно не злясь, как от этого обвинения. Они с Минервой стояли нос к носу в кабинете Дамблдора. — У Слизерина и без того отличные шансы. Если ты думаешь, что сможешь защитить мальчика в воздухе лучше, чем я, то вперед! МакГонагалл подобралась, — Я летаю не так уж хорошо, Северус, ты знаешь. — Именно, — подтвердил он. — Поэтому мне поручили проследить, чтобы в этот раз никто не попытался убить его. — Думаю, ты преувеличиваешь… — вмешался старый профессор. — В последнюю игру мне пришлось напевать контрзаклятие четверть часа, — протянул Северус, — не прерываясь. Вы видели, что творила его метла. Чудо, что он не свалился. Если бы я был в воздухе, я смог бы сфокусироваться на нем быстрее. Минерва, сложив руки на груди, метала молнии глазами. Можно подумать, он пытается украсть у нее Кубок по Квиддичу! У Гриффиндора и так мало шансов получить его, разве что с Чарли Уизли. В конце концов она отрывисто кивнула: — Если Помона согласится, то и я соглашусь. Но я по-прежнему считаю, что Роланде тоже стоит быть на поле. — Договорились, — ответил Северус, радуясь, что со спором покончено. Ему крайне не нравилось повышать голос в присутствии Дамблдора. Последние несколько лет приходилось делать это множество раз. Он с ужасом осознал, что каждый раз был связан с Поттером — не с одним так с другим. — Договорились, — вторила ему МакГонагалл. Она вышла из кабинета, гордо подняв голову. Наверняка отправилась настраивать Помону Спраут против него. — Как ты, мой мальчик? Северус отвернулся от захлопнувшейся двери и посмотрел на директора. — В порядке, Альбус, спасибо. Старик улыбнулся в бороду: — Хорошо, хорошо… Несколько лет назад я был уверен, что тебе не управиться с Гарри Поттером. — Не управиться? Дамблдор кивнул, легонько взмахнув левой рукой: — Он очаровывает, несомненно. Представляю насколько. Но когда у тебя возникли трудности с обучением его окклюменции, когда возникла необходимость предотвратить проникновение Волдеморта в его голову, мне показалось, что ты слишком к нему привязался. Слишком, чтобы сделать, что должно. Северус приложил усилие, чтобы не свести брови вместе. — Не понимаю, о чем ты, — ответил он, прекрасно понимая каждое слово. — Гарри Поттер не просто ученик этой школы, Северус, — медленно, будто растолковывая неразумному ребенку, произнес Альбус. Этот тон он приберегал для особых случаев, и Северус терпеть не мог его и все случаи, в которых он использовался. — Он еще и тот, кто, как говорит пророчество, избавит нас от Волдеморта навсегда. — Он ребенок, Альбус. — Он Мальчик-Который-Выжил. И если, повзрослев, он хочет выжить снова, ему нужно обучаться большему. — Я понимаю. Дамблдор вновь улыбнулся: — Уверен, так оно и есть. Тебе как декану его факультета и моему самому доверенному лицу предстоит заниматься большей частью его подготовки. Он должен пройти через все, что можешь устроить только ты. Северус поджал губы. — Вспомни, Альбус, что я просил, когда ты в прошлый раз настоял на том, чтобы я обучал мальчика. Окклюменция — это не чары. Я не могу привить талант в этом искусстве. За те недели, что мы занимались, я едва ли научил его ставить барьеры во сне, поскольку к большему он не готов. Но если ты хочешь, чтобы я учил его дальше, мне нужна полная опека над ним на время летних каникул и свободный доступ к нему во время учебы. — Договорились. Он в твоем распоряжении. Северуса захватили чувства. Он не мог дождаться, когда сообщит Гарри, что больше тому не придется возвращаться к родственникам… — Конечно, после того, как он пробудет как минимум четырнадцать дней под присмотром дяди и тети. Северус уставился на спятившего старика. — Прощу прощения? — Гарри обязан возвращаться в их дом на летние каникулы хотя бы на две недели, чтобы обновить кровную защиту от Волдеморта и его Пожирателей Смерти. — Глаза Дамблдора блеснули, словно он услышал, как сердце Северуса ухнуло вниз. — Пока он учится в школе, ему необходимо место, куда он может вернуться в любой момент. В доме Дурслей ему безопаснее всего. — Он будет там под защитой от темных магов. — Да, конечно. — Но под защитой только от них. Не от маггловских родственников. — И снова да, Северус. Несколько резких слов в его адрес не убьют мальчика. Может, он приехал сюда не совсем хорошо питавшимся и здоровым, как я надеялся, но он жив и о нем заботились… — О собаке заботятся лучше! Дамблдор поднялся на ноги и прогремел: — СЕВЕРУС! Гарри ОБЯЗАН возвращаться к Дурслям каждый год на две недели. Тебе придется с этим смириться, иначе ты не оставишь мне выбора. Я найду другого человека, которому смогу доверить обучение мальчика. Чувствуя, как кровь отлила от лица, Северус быстро кивнул: — Да, да, вы правы, директор. Будет так, как вы скажете. Он будет возвращаться к ним на две недели. Но он просто обязан будет держаться поблизости в это время на случай, если от Дурслей Гарри достанется что-то посерьезнее резких слов. — Превосходно. Рад, что ты согласен. — Дамблдор вернулся в кресло и махнул рукой в знак завершения разговора. — Удачи в субботнем матче, Северус. — Спасибо, директор, — кивнул Северус, направляясь к выходу. Он уже не так сильно хотел поделиться новостью с Гарри.