Через стены дождя

Старый Рольф проверил, не закипела ли вода в кастрюльке на плитке, и махнул рукой с выступающими венами в сторону палатки: - Чайник прохудился. Там крекеры на ящике. Неси сюда. Майкл откинул полог, в очередной раз удивляясь скудости жилища беты, который теплу и постоянству предпочел палатку под мостом и полную неопределенность. Старик разлил кипяток по кружкам, опуская один пакетик в обе посудины, и, откусив крекер, лукаво посмотрел на альфу: - Если кто-то ест твое печенье, значит, ты не одинок. - Меня сегодня накормили. - Майки-Майки, ты был в гостях? Это миловидный омега? Да? Порадуй старика! Карлайл кивнул, утыкаясь в шарф и ловя носом отголоски полюбившегося аромата. Бета вдруг перестал улыбаться, отложив крекер: - Майк, ты ведь не… - Я знаю, что мне не на что рассчитывать. Жизнь научила. Мне ведь не шестнадцать. Просто иногда я буду вспоминать, и все. - Вспоминать и жалеть, - казалось, что старик начал сердиться. - Как я могу жалеть о том, что никогда не станет моим? - Майк, это нормально хотеть создать семью, в твоих окнах должен гореть свет, когда ты возвращаешься вечером домой! Альфа отрицательно покачал своей косматой головой, глядя на текущую мимо реку, простреливающую тишину плеском волн, накатывающих на пологий берег. - Я могу оставлять его включенным. - Ты ведь будешь знать, что это не то. - Рольф, к чему это все? Даже будучи с кучей денег, разве мог бы я быть уверен, что меня любят не за них? А без денег, с моей внешностью и запахом я знаю, что если никого не привлекаю, то так тому и быть. - Я чувствую приближение холодов и старости. - Рольф, ты уже старый, и на дворе осень, - альфа усмехнулся. - А вместе с ними ко мне иногда возвращаются воспоминания о той поре, когда я был молод и был не один. У меня была семья, Майк. Мы усыновили ребенка. Это были счастливые десять лет. А потом в один миг все оборвалось, и у меня не осталось никого. Я знал, что не смогу возвращаться раз за разом на кладбище, и уехал, продав дом. И колесил почти двадцать лет, пока не осел здесь в последний раз. У Карлайла защипало глаза, до этого момента бета никогда не говорил о своем прошлом. Было странно осознать, что у этого старика был дом, семья, ребенок. Жизнь, которой у Майкла вообще никогда не было и вряд ли будет. - Воспоминания не согреют тебя ночью, - старик поежился, и альфа, поднявшись, накинул на его плечи пальто. - Я не могу врать самому себе. Не хочу никаких ложных надежд. - У тебя будет время для сожалений. Вся оставшаяся жизнь, - бета поднялся с табурета и подошел к самой кромке берега, откуда его голос доносился чуть слышно. - Гроза надвигается. Тебе пора домой. Майкл почувствовал желание старика остаться наедине со своими мыслями и речной водой. Отключив плитку, он в последний раз посмотрел на фигуру, застывшую у реки, где волны уже набирали силу. Ночью альфа смотрел в потолок, время от времени освещаемый росчерками молний, разрезающих небо, и не знал, что делать со своей жизнью, которая уже не будет прежней. Под его ладонью глухо стучало собственное сердце, чего-то требуя и на чем-то настаивая.