Афера

      – Знаешь, я до сих пор не понимаю, почему твой брат тогда выбрал меня, — задумчиво произнесла Молли, устроившись наконец поудобней на его плече. — Не только ведь потому, что просто со мной знаком, а Том случайно оказался в нашей компании?       – Нет, — спокойно ответил Шерлок. — Хотя это было определяющим. Майкрофт рационалист и предпочитает не создавать лишних сложностей там, где можно обойтись уже имеющимися ресурсами. Чем внедрять в вашу тёплую компанию ещё одного новичка, ему было проще уговорить, а затем как следует проинструктировать тебя. Я знаю, что он составил о тебе неплохое мнение ещё по операции «Лазарь». Ты достаточно умна и исполнительна, обладаешь сносной памятью и отлично умеешь держать язык за зубами. На его месте я бы и сам выбрал тебя. Разумеется, если бы не личные причины.       Он усмехнулся, а Молли, на миг прикрыв глаза, пробормотала, с трудом сдерживая улыбку:       – О Боже… Знаешь, иногда мне хочется тебе врезать. И посильнее, чем тогда, в Бартсе.       – Ну, в этом ты не одинока, — из его груди вырвался новый смешок. — Джон утверждает, что у него руки чешутся почти постоянно.       – Слушай, как можно быть таким циником?! — теперь её голос стал серьёзен, а тёплые нотки, мелькавшие в нём до того, полностью исчезли. — Ты хоть понимаешь, через что мне пришлось пройти за этот дурацкий год?       – Вполне. Но это было целиком и полностью твоё решение, Молли, — на миг тон Шерлока стал жёстким, а тело напряглось, будто сжатая пружина. — Ты легко могла отказать Майкрофту. Силой тебя никто не принуждал. Разумеется, ты можешь сколько угодно оправдываться благородством своих мотивов, но глупости этого решения оно не отменяет. Майкрофт помог бы мне и без этих жертв, иначе у него бы начались огромные проблемы с мамулей. А так мы потеряли одиннадцать месяцев и восемь дней, из которых как минимум две недели можно было бы посвятить не идиотской ревности, а гораздо более приятным занятиям.       – Надо же, какая точность… — её голос внезапно дрогнул и снова стал мягким, даже чуть виноватым. — Прости. Тебе ведь тоже было трудно… Просто иногда за твоей вечной маской я об этом забываю.       – Нам обоим было бы проще, если бы эта маска держалась крепче, — тут же расслабившись, проворчал Шерлок. — Тогда на лестнице я чуть было не совершил непоправимую ошибку. Хорошо, что в том доме нет камер, и мы были одни.       – Честно говоря, я тогда испугалась, что ты не удержишься, и всё рухнет, — сказала Молли с улыбкой, вновь нежно проведя пальцами по его щеке. — И очень на это надеялась… Знаю, звучит безумно глупо. И представляю лицо твоего брата, если бы он сейчас это услышал. Но в тот момент мне так хотелось, чтобы всё это поскорее кончилось. Я же видела, как тебе больно, Шерлок… Прости меня.       – Надо отдать должное, свою роль ты сыграла мастерски, — усмехнулся он с лёгкой горечью. — До вашего с Майкрофтом разговора я бы никогда не подумал, что ты вообще на такое способна. Теперь учту на будущее. И да, я не сержусь. Смысл? Всё уже в прошлом. А учитывая, что не так давно я сам изображал чувства ради дела, можно считать, что мы квиты.       – О да, — мрачновато протянула Молли, — только моя собственная измена помогла мне хоть как-то примириться с твоей.       – Факта измены не было, и ты это прекрасно знаешь, — недовольно буркнул Шерлок. — В отличие от тебя, я сумел удержать дистанцию.       – Во-первых, ты мужчина, — фыркнула она, — а во-вторых, ты встречался с той девушкой не год, а всего лишь месяц. Согласись, не дойти до секса после полугода свиданий было бы как-то странно.       – Хм…       – Я и так, по мнению твоего брата, действовала слишком медленно. Он считал, что даже такую вещь, как знакомство Тома с тобой, Джоном и Мэри следовало бы сделать намного раньше.       – Значит, и это было его идеей, — произнёс Шерлок, чуть сузив глаза.       – Ну конечно! Неужели ты думаешь, что я по собственной воле потащила Тома на Бейкер-стрит? — она вздохнула и сильнее прижалась к нему. — Я ведь прекрасно понимала, что ты будешь чувствовать, встретившись с ним. Но Майкрофт считал, что для укрепления легенды на свадьбу мы обязаны прийти вместе. До конца операции было ещё далеко. А после твоего возвращения Том и так стал здорово во мне сомневаться…       – И братец нашёл чудесный способ развеять его сомнения, — хмыкнул Шерлок. — Что ж, браво! Вы оба были на высоте. Особенно ты. Даже я поверил в то, что ты счастлива.       – А я и была, — прошептала Молли тихо, и, на миг закрыв глаза, прижала ладонь к пылающей румянцем щеке. — Я была счастлива, что ты ревнуешь… всё равно ревнуешь, несмотря ни на что… И так правильно, так… по-человечески… Это ужасно, я знаю. И тогда я ненавидела себя за это. Но поделать ничего не могла. И сейчас я говорю тебе всё это и боюсь… ты даже не представляешь, как я боюсь! Я никогда не признавалась в этом раньше, но, думаю, стоит признаться: я всё время безумно боюсь, что перестану иметь значение. Я слишком хорошо помню, каково это.       Она замолчала, зябко сжавшись, словно ожидая удара, но вместо этого получила бережное, скользящее прикосновение по обнажённой спине, от которого с её губ слетел невольный прерывистый вздох.       – Не стоит, — чуть хрипловато сказал Шерлок. — Даже если в какой-то момент ты откажешься от наших… хм… отношений, моё доверие к тебе останется прежним. И я ценю твою откровенность. К сожалению, я не всегда могу верно тебя прочитать.       – Вот как? — слабо улыбнулась Молли.       – Увы. Иначе нам удалось бы избежать многих ошибок.       – Таких, как моё мнение о тебе тогда — перед прыжком?       – В том числе, — он сдержанно улыбнулся. — Кстати, на то мнение ты имела полное право. Мне следовало поговорить с тобой и прояснить всё до июньских событий.       – Точно, — её ответная улыбка была гораздо шире и теплее. — Но, знаешь, несмотря на то, что мы тогда бездарно потеряли почти четыре месяца, я рада, что этот разговор вообще случился. И… Господи, ты жив! Как же я рада, что ты жив!..

-----------------------

Июнь 2011г. | Брикстон, окрестности Тилсон-Гарденс. | Квартира Молли Хупер.       – Шерлок, тебе надо отдохнуть! — отчеканила Молли не терпящим возражений тоном, присев на край стола, за которым он работал почти без перерывов уже третьи сутки. — Нельзя так себя изматывать! Ещё один день такой жизни, и ты просто свалишься. И, учти, я не смогу быстро поставить тебя на ноги!       – Нет! — буркнул он, не отрывая взгляда от экрана, на котором застыло несколько изображений одного заброшенного завода на окраине Дрездена. — Первые две недели — ключевые. Потом может быть поздно.       – Четыре часа, Шерлок. Четыре. Часа. Это всё, что я прошу. Не вынуждай меня идти на крайние меры.       На миг оторвавшись от фото, он взглянул на неё с нескрываемым удивлением.       – Ты действительно считаешь, что сможешь подсунуть мне снотворное незаметно? Не думал, что ты настолько наивна.       – А ты действительно считаешь, что не смогу? — она скептически изогнула бровь. — Даже не знаю, кто из нас наивнее.       – Чёрт! — откинувшись на спинку стула, Шерлок на миг прижал ладони к вискам и закрыл глаза.       Всё-таки она была права: ему нужен отдых. Двое суток активной работы без сна уже начали сказываться на его способностях, и дальнейшее ухудшение было неизбежно.       Он и сам чувствовал, как с каждым часом внимание всё больше рассеивалось, мысли теряли скорость и остроту, а в ушах всё отчётливей слышался лёгкий, но омерзительно отвлекающий шум.       Да и, ко всему прочему, усталость ослабила контроль, и в голову стало всё чаще прорываться совершенно глупое и лишнее: например, что Молли пятнадцать минут назад приняла душ, и что у неё новый шампунь, запах которого гораздо лучше прежнего и напоминает…       «Чёрт! — мысленно рявкнул он, сжав кулаки. — Не думать! Не вспоминать! Не сейчас!»       – Молли, сделай одолжение, оставь меня в покое, — глухо пробормотал Шерлок, не открывая глаз.       – Нет, — произнесла она с какой-то странной, мрачной решимостью. — Ты уйдёшь отдыхать сейчас же. Или я…       – Нажалуешься Майкрофту? — иронично хмыкнул он. — Как примитивно. Все вы мыслите до невозможности одинаково…       – Вообще-то, я вовсе не это хотела сделать, — сказала Молли с лёгким удивлением. — Но если звонок Майкрофту действеннее…       – Не смей! — прорычал Шерлок, наконец открыв глаза и раздражённо уставившись на неё. — Я только избавился от жучков. Ты хочешь добавить мне работы?       – Я хочу, чтобы ты отправился спать! — чеканя каждое слово, ответила она. — И если ты сию минуту этого не сделаешь, я закрою твой чёртов ноутбук и усядусь на него, обещаю!       От нетривиальности этого способа Шерлок на миг остолбенел. И в ту же секунду картина Молли, гордо и решительно восседающей на его ноутбуке в своём непомерно длинном халате, начисто вытеснила волну гнева, что поднялась было в его душе. Вместо этого его вдруг стал разбирать смех — дикий, неукротимый, почти сродни истерическому. К счастью, мощным усилием воли этот смех удалось подавить в зародыше, и дальнейшее он произнёс уже гораздо спокойней.       – Странный способ решения проблемы. Я намного сильнее и без труда тебя сниму.       – Попробуй, — всё тем же твёрдым и мрачным тоном отозвалась она, бесстрашно взглянув ему прямо в глаза.       И в то же мгновение он понял, как подкосила его усталость.       Попытки контроля, которые хоть как-то удавались ему всего минуту назад, окончательно пошли прахом. Близость Молли ударила по ощущениям горным молотом, вызывая поток жгучих и совершенно неуместных сейчас воспоминаний, который он никак не мог остановить.       И даже не умом, а каким-то первобытным, звериным чутьём он вдруг осознал очень чётко и остро, что под этим огромным мохнатым халатом, кроме тонкой ночной рубашки, на ней нет ничего. Абсолютно ничего…       – Ладно, твоя взяла, — пробормотал Шерлок, поднимаясь. — Но не думай, что так будет всегда.       – А я и не думаю, — проворчала она, взглянув на него исподлобья. — Тем более, у меня есть и другие способы.       Вместо ответа он криво усмехнулся и, не глядя на неё, направился во вторую спальню — ту самую, что уже давно мысленно называл и считал своей.       Напряжение всё ещё не отпускало, да и блокировать ненужные воспоминания удавалось с трудом, но с каждым шагом к заветной комнате они причиняли всё меньше беспокойства, кружась где-то на периферии сознания, как назойливая, но, в общем-то, не опасная мошкара. И когда он, не раздеваясь, рухнул на кровать, сейчас же уткнувшись носом в подушку, они стали бледнеть, рассеиваться, пока не превратились в неясные образы, причудливо вплетённые в жёсткие и настойчивые мысли о Мориарти, которые не желали покидать его даже здесь.       Расслабиться не получалось. Мозг, за двое с лишним суток почти разучившийся отдыхать, продолжал работать — по большей части уже вхолостую, — но как остановить этот процесс и возможно ли это вообще, Шерлок не знал.       Он пытался отвлечься на что-нибудь совершенно другое: выводил в уме химические формулы разномастной взрывчатки, воспроизводил в памяти боевые характеристики оружия, от безысходности даже продекламировал про себя приличный кусок из «Шильонского узника»* — всё было напрасно. Напряжение не отпускало, время от времени пробегая по телу волнами дрожи.       А ещё было холодно. Какого-то чёрта ужасно, невыносимо холодно.       И даже мягкий флисовый плед, который Молли держала специально для него, зная, как он ненавидит шерсть, ни капельки не согревал.       Наконец, отчаявшись заснуть и не желая больше тратить время впустую, Шерлок с тихим стоном поднялся и вышел из комнаты.       Голова гудела, как медный колокол, шум в ушах многократно усилился. Как работать в таком состоянии, он совершенно не представлял, но даже попытки работы были гораздо лучше бездарного лежания в постели.       Впрочем, в первую же секунду, оказавшись в гостиной, он понял, что поработать ему не удастся. Очевидно, Молли решила воплотить в жизнь один из своих «способов» и задремала прямо за его рабочим местом, положив левую руку на крышку ноутбука.       Однако раздражение, всколыхнувшееся было в груди при виде этой картины, сейчас же сменилось чем-то сродни нежности.       Его верный маленький страж…       «Чушь! Сантименты!» — тряхнув головой, Шерлок закрыл дверь спальни, и в ту же секунду Молли вздрогнула и резко открыла глаза.       – Что-то случилось? — её голос звучал после сна немного хрипловато, но взгляд был на удивление ясным, абсолютно не сонным.       – Уснуть не могу, — пробормотал он в ответ, приблизившись к столу. — Иди к себе. Я ещё поработаю.       – И не надейся, — спокойно, но твёрдо произнесла она, не сдвинувшись с места ни на дюйм. — Лучше прими тёплый душ. Он здорово расслабляет. Или хочешь, я тебе сделаю ванну с лавандовым маслом?       – Душа будет достаточно, — со вздохом прижав пальцы к вискам, он слегка надавил на них, а затем последовал её совету и поплёлся в ванную.       Через пять минут, сидя под горячими струями воды, Шерлок пытался вызвать из недр памяти что-нибудь мирное и успокаивающее — например, какой-нибудь любопытный отрывок из географической энциклопедии, которую очень любил в детстве, или картинку тёплого песчаного побережья с пальмами и шелестом прибоя…       Но, увы, ничто не помогало. Мышцы по-прежнему были напряжены, по коже то и дело пробегал озноб, а в голову упрямо лезли схемы, которые они с Майкрофтом разработали две недели назад.       И ещё почему-то — Молли.       «Я не в счёт» — эта фраза бесцеремонно врывалась в рваный поток его мыслей, вызывая гадкое болезненное неприятие. Он не был уверен, что сумел разубедить её тогда, в лаборатории, когда просил о помощи. И сам не понимал, почему это так важно.       Даже несмотря на горячий душ, согреться не получилось.       Выбравшись из ванной, Шерлок как следует растёр полотенцем дрожащие конечности и переоделся в чистые брюки и рубашку, очевидно, заранее оставленные Молли на стиральной машине.       Невольно отметив про себя это поразительное проявление заботы, он пересёк длинный коридор, соединявший комнаты в этой чересчур большой для одного человека квартире, и вернулся в гостиную.       Молли он обнаружил ровно на том же месте, но уже в другой позе. Забравшись на стул с ногами и зябко обхватив себя за плечи, она как будто настороженно к чему-то прислушивалась.       – Ну как? — робко спросила она, когда он приблизился к столу. — Легче?       – У тебя нет второго пледа? — мрачно произнёс Шерлок вместо ответа. — В спальне холодно.       – Вообще-то июнь на дворе… — нахмурилась Молли, пристально взглянув на него. — Ну-ка, подожди!       Мгновенно соскочив со стула, она вытянула руку и осторожно коснулась его лба маленькой тёплой ладонью.       – Странно… температуры нет, — тонкие пальцы прижались к его щеке, а затем нежно скользнули вниз, к подбородку. — Нервы?       Шерлок не ответил. Застыв, словно каменное изваяние, он не мигая смотрел на неё, обожжённый этим простым прикосновением и почти оглушённый мощной волной эмоций, которую оно вызвало.       Возможно, дело было в усталости, ослабившей его привычный контроль. Возможно, сыграло роль чересчур долгое для здорового мужчины воздержание. А, может, где-то в глубине души ему всё-таки не хватало её прикосновений, её присутствия, её тепла…       – Прости… — тихо пробормотала Молли, очевидно, испугавшись его внезапного ступора. — Прости, я не хотела… Не стоило это делать, знаю. Но я… Я просто…       – Я читал ту записку, — глухо перебил Шерлок, по-прежнему не двигаясь и не сводя с неё глаз. — Ту, что ты оставила в коробке с подарком. Моё предложение осталось в силе, и если ты всё ещё согласна…       – Господи, так ты читал! — ахнула она, часто заморгав и неловко всплеснув руками, совсем как тем вечером, в Бартсе. — Но почему же ты молчал до сих пор?!       – Не было времени и возможности это обсудить, — он глубоко вздохнул, чувствуя, как постепенно сходит на нет оцепенение. — Кроме того, я подготавливал почву для конспирации. Я нашёл достойный объект для переключения внимания моих противников и сделал всё, чтобы они внесли в списки моих болевых точек его, а не тебя.       – Вот оно что, — произнесла Молли с печальной улыбкой. — А я решила, что просто упустила свой шанс, и второго уже не будет. Знаешь, тогда это всё казалось таким циничным… И слишком сложным. И каким-то… совсем неправильным. Я не представляю, кто вообще может мечтать о таких отношениях, но… — она нервно сглотнула и, сделав глубокий вдох, выпалила — чересчур быстро, словно боясь, что ещё минута, и она не сможет это высказать. — Честное слово, Шерлок, уж лучше пусть будет так, чем вообще никак! Я знаю, ты не можешь по-другому, но мне уже всё равно. Я буду довольна даже этим, только… пожалуйста, будь жив! — маленькая хрупкая ладонь мягко легла ему на грудь. — Пожалуйста, прошу тебя!.. И будь со мной. Хоть иногда.       Теперь замерла она, опустив голову и закрыв глаза, словно желая отключиться от мира: от слабого света ночника, от подрагивающих теней, от тиканья старых настенных часов, от шума проезжающего транспорта за окном… Отключиться, чтобы полностью сосредоточиться на чересчур быстрых и неровных ударах его сердца — того самого, которого, по мнению многих, у него не было.       И снова — совсем как тогда, почти год назад — произошло нечто странное, не поддающееся никакой логике, но поразительно действенное. Холод и дрожь отступили, а по венам в одну пронзительно яркую секунду словно заструился жидкий огонь, мгновенно согревая и вдыхая свежие силы.       Вот только тратить эти силы на работу было нельзя — совершенно точно нельзя.       Они предназначались для Молли — бесстрашной, преданной и терпеливой Молли, которая ни разу не усомнилась в нём, которая согласилась ему помочь, несмотря ни на что…       Где-то на периферии, почти незаметным фоном мозг Шерлока всё ещё продолжал работать над данными о сети Мориарти, просчитывая ходы и возможности, но основное внимание теперь принадлежало ей. И почему-то, невзирая на обстоятельства, это казалось чертовски правильным: не только для него одного — для них обоих.       Вероятно, это был тот самый случай, когда сила заключается в слабости. Вот только почему всё было так болезненно-ярко, обжигающе остро, нестерпимо мощно, он не знал.       В первые же доли секунды, когда он притянул Молли к себе, он понял: что-то не так! Совершенно точно, определённо не так. Что-то изменилось за этот год, до крайности обнажив эмоции, обострив все ощущения до предела.       Контроль давался с невыносимым трудом. Каждое прикосновение вызывало удовольствие почти на грани боли.       Нечто подобное он уже испытывал пару месяцев назад в Карачи, но тогда боль была вполне конкретной и обоснованной, и исключительно физической. Теперь же больно было чувствам, и в чём была причина, он не знал.       – Люблю тебя! — шёпотом выдохнула Молли, обхватив ладонями его лицо, и на несколько мгновений прижалась горячими губами к его губам.       В ту же секунду по телу стремительно пронеслась обжигающая волна, по силе равная высоковольтному разряду. И вместе с ней пришло кристально ясное понимание: в этом и есть причина.       Любовь…       Абстрактное чувство, не поддающееся логическому осмыслению и чёткому разбору на составляющие. Признак слабости. Химический дефект, ведущий к проигрышу. И вместе с тем, когда она взаимна, — источник силы, основа уверенности и доверия, мощнейший мотиватор действовать и побеждать…       – Шерлок, что с тобой? — на миг отстранившись, Молли испуганно взглянула ему в глаза. — Всё в порядке?       – Нет, — хрипло пробормотал он, снова выбираясь из оцепенения и прижимаясь пылающим лбом к её лбу. — Не в порядке. Точно не в порядке… Но я привыкну. И довольно быстро. Не думаю, что это будет сложно. ______________________________________ * «Шильонский узник» — одна из наиболее известных поэм Джорджа Гордона Байрона.