Осколки памяти

Очередной светский прием. Очередной званый ужин. Тошнотворно-вежливые улыбки и лицемерно-лживые комплименты. Стайлз привык. За два года он разобрался в законах этого мира — мира светской элиты. Мог даже сойти за своего. Временами. Спустя час нетвердых рукопожатий, обмена любезностями и четыре бокала шампанского Стайлз решил, что с него хватит. Кто-то собрался объявить об очередном своем успехе, негромко стукнув ножом о бокал, привлекая внимание, и Стайлз понял, что это отличный момент, чтобы уйти незамеченным. — Лапушка, — раздалось над самым ухом отвратительное слово, поломав все планы. Стайлзу понадобилось несколько секунд, чтобы сделать глубокий вдох, сосчитать до пяти и повернуться. — Питер, — с улыбкой проговорил он, протягивая руку для рукопожатия, впрочем не надеясь на ответную реакцию. Стайлз уже даже не тешил себя иллюзией, что этот человек когда-то назовет его по имени, для Питера он всегда будет всего лишь «лапушкой». Питер Хейл как всегда выделяется — джинсы, футболка с V-вырезом и дорогущее пальто. Этот человек считает, что правила для него не писаны, хотя Стайлзу кажется, что он просто выделывается. К себе в офис может прийти в майке и шортах, а на пляж заявиться в костюме. Такие люди как Хейл любят, когда вокруг них шумиха. К удивлению Стайлза Питер пожал ему руку, на несколько секунд дольше, чем следовало, задержав его ладонь в своей. Стайлз решил, что сегодня с него достаточно неприятных встреч и, как только мужчина отпустил его руку, шагнул вперед, но тяжелая рука преградила ему путь. Стайлз послушно замер, не сразу сообразив, что руку с груди можно просто скинуть. — Не торопись, — прошептал Питер, склонившись к уху парня, другой рукой развернув его за плечо к собравшейся толпе. — Тебе стоит это услышать. Он имел ввиду мужчину, что вышел выступать. Стайлз знал его, их фирмы сотрудничали, он был старым другом отца. Рука Питера так и покоилась на груди Стайлза, чувствуя, как сердце паренька забилось с неимоверной скоростью, и прижимал его спиной к себе, наслаждаясь минутной паникой Стайлза. Услышав, что старый друг отца расторгает с ним союз, Стилински едва сдержался, чтобы не сорваться с места. Да как он смеет? После стольких лет. А потом он сообразил, чьих рук это дело, почему Питер так хотел, чтобы он услышал это здесь и сейчас, а не завтра из газет. — Ты, — прошипел он, толкнув мужчину в грудь. — Ты это сделал! Питер широко улыбнулся, сложив руки на груди. — Не устраивай сцен, малыш. Умей проигрывать. Или мне позвать охрану? Стайлз метнул взгляд на секьюрити, что приближался к нему, и разжал кулаки. — Нет, я сам уйду. — Верное решение. Верное. Для подобных случаев свидетели не нужны. Это их дело. Их проблемы. Стайлз остался ждать Питера на улице, прекрасно понимая, что тот все понял правильно и скоро сам выйдет. Впрочем, ради этого все и затевалось — позлить парня, посмотреть, как он будет беситься, чувствуя свою беспомощность и самолично увидеть, как этот отпрыск сумеет решить столь деликатную проблему. Питер не заставил себя долго ждать, не дай бог еще парень остынет и уйдет. Нет, Питер хотел увидеть Стайлза во всей красе, позлить его, вывести из себя, довести до нужной кондиции и быть рядом, когда тот рванет. Стоило Хейлу выйти, как Стайлз выскочил и врезал ему, ободрав костяшки пальцев. На краю сознания он понимал, что делает ровно то, что хочет от него Питер, но поделать с собой ничего не мог. — Тебе стоит научится проигрывать, малыш, — пропел Питер, поднимаясь с земли. — Иначе тебе не выжить на Уолл-стрит. Стайлз нанес еще один удар ногой по ребрам, сбив мужчину с ног. Питер знал, как на паренька действует это «малыш», знал, что тот хочет сойти за своего, но пока не может. Пока он всего лишь сопляк, унаследовавший фирму от отца и едва не потерявший ее, бухая первый месяц после смерти единственного родителя. А теперь уважение придется заслужить и загладить старые проступки. Стилински понимал, что Хейл не считает его достойным противником, хоть они и вели борьбу за бизнес уже два года. Для него Стайлз всегда будет всего лишь надоедливым ребенком, кем он впрочем и являлся. Бросил универ, уехал в Европу тусить, а после вернулся и требует трон. Для Уолл-стрит он никто, таракан, что мешается под ногами, которого каждый норовит раздавить. Из-за угла появились репортеры. Стайлз не сомневался, что Питер и из этого сделает сенсацию. «Борьба конкурентов на улицах Уолл-стрит». «Вот как конкуренты решают свои проблемы вне стен офиса». Но Питер снова удивил Стайлза, просто прижав его к кирпичной стене, приблизившись слишком близко. Непозволительно близко для врага. Хейл присек очередную попытку парня ударить его и зажал запястья Стайлза. Репортеры прибежали, завидев заварушку, а Стилински думал только о том, как бы не сорваться перед их камерами, но то, что сделал Хейл, повергло его в шок. Питер поцеловал его — глубоко и напористо, не давая и шанса на то, чтобы вырваться, сделать вид, что это всего лишь игра. Игры Уолл-стрит. Они опасные, но увлекательные. Стайлз зажмурился, сквозь закрытые веки видя вспышки камер. Вот это будет статья. Питер умеет создавать вокруг себя шумиху. Рука Питер медленно спустилась ниже, убедившись, что парнишка не намерен продолжать драку, и крепко обхватила уже вставший член Стайлза. Тот едва не захлебнулся от возмущения, но даже не пошевелился, чтобы что-то изменить. Репортеры свистели и гудели, требуя продолжения, Питер круговыми движениями поглаживал твердую плоть сквозь ткань брюк, а Стайлз едва заметно толкался бедрами в ласкающую руку. — У тебя есть выбор, — ломаным голосом произнес Питер, оторвавшись от сладких губ парня, но не убрав руку с его члена, продолжая массировать. — И какой же? — Ты можешь сейчас пойти домой, выпить бутылку дешевого виски и ныть, как несправедливо обошлась с тобой жизнь, а можешь поехать со мной и провести незабываемую ночь, с условием, что ты откажешься от своей доли акций. Стайлз нахмурился, видя в этом предложении подвох, но Питер не дал ему как следует во всем разобраться, снова примкнув к его губам, и еле слышно выдохнул: — У тебя есть время подумать, пока я иду к машине.

***

На следующий день на первой полосе красовалась фотография Питера Хейла, прижимающего своего конкурента Стайлза Стилински к стене и жарко целующего. Заголовок вызвал у Стайлза смешок — «Конкуренты днем, любовники ночью». Они даже не знают, насколько они угадали. — Что пишут? — спросил Питер, целуя парня в макушку и забирая из его рук кофе. Стайлз сидел в семейных трусах и футболке Питера, которая сползала с одного плеча. — Что ты извращенец. — Прямо так и пишут? — усмехнулся мужчина, любуясь засосом на молочной коже. — Не прямо, но я умею читать между строк. «Или это твои мысли» — подумал Питер, но не стал дразнить парня, он и так слишком нервный. — Ну что, малыш, готов отказаться от своей доли акций? Ведь именно такое было условие. Условие Питера, которое Стайлз официально так и не принял. А что только не скажешь без свидетелей, чтобы получить желаемое. — Поцелуй меня в задницу! — бросил Стилински, не отрываясь от газеты. — Уже. Отблагодарить не хочешь? Стайлз проигнорировал слова Питера, намазав тост джемом, и вновь вернулся к газете. — Ты откажешься от своей доли, — уверенно произнес Питер, откидываясь на стуле. — Не то что? Ах да, игры Уолл-стрит — без угроз и шантажа здесь ничего не работает. — А не то сегодняшняя ночь никогда больше не повторится. Стайлз засмеялся. Шантаж. Это они с Питером оба любили. — Я сказал что-то смешное? — Не совсем. Тут пишут, что мы с тобой одного поля ягоды. Как думаешь, это так? — Малыш, ты не дорос еще, чтобы тягаться со мной. Стайлз усмехнулся, но промолчал, он протянул Хейлу газету, самодовольно улыбаясь. — Седьмая страница, — подсказал он, обходя Питера со спины и забирая из его рук свой кофе. На седьмой странице находилась небольшая статья, гласившая, что Стилински-продакшн объединяется с Индастрит-Скотт. А это означало, что вчерашнее предательства старого друга не сильно ударило по Стайлзу, он все еще в игре и может дать Питеру достойный отпор. — Все еще думаешь, что я не могу с тобой тягаться? Питер наклонил голову к плечу, рассматривая этого наглеца, который за всю ночь и словом не обмолвился об этой сделке. — И эту ночь мы повторим еще не раз, — мимолетом бросил Стайлз, поцеловав мужчину в уголок губ, и пошел одеваться. Что ж, Питер был вынужден признать, что этот раунд он проиграл. — Подвезешь меня до офиса? — Конечно, — обронил Питер, провожая взглядом подтянутую задницу парня, и мысль отыметь этого наглеца в машине прямо перед его офисом пришла сама собой.