Осколки памяти

Да благословенны будут Новые Отцы Основатели за то, что нам дали судить и отчистить души наши. Да благословенна будет Америка, возрожденная нация. Мы должны быть благодарны им, ведь только по их доброй воли и великодушному разрешению нам дозволено вершить правосудие на наших улицах. Америка, величайшая страна, с безработицей в один процент, которая продолжает оставаться самой чистой страной в мире с минимальным процентом преступности… За исключением одной ночи. Одной ночи, которая расставит все по местам. «Хейл Индастрис» — самая крупная сеть в Америке, построенная не совсем законно, но доказательств взяток, подкупов властей и угроз другим корпорациям выявлено не было, а значит… значит надо лишь немного подождать, и Судная ночь разрешит, кто прав, а кто виноват. Питер и Дерек Хейлы — знаменитые владельцы и основатели великой компании. Люди скрытные, хоть и живут богато и со вкусом. Самый огромный и роскошный дом, лучшие машины, лучшие девушки, лучшая работа — и это только верхушка айсберга за что их можно ненавидеть. У Стайлза Стилински были свои мотивы, чтобы желать Хейлам смерти. А точнее одному из них — Питеру. Если у вас в голове сейчас мелькнула мысль, что Дерек не так плох, выбросьте ее из головы, потому что вы не правы. Кого ненавидеть больше здесь сложно сказать, у них у обоих список заслуг имеется, но Питер старше и опытней, а значит, большая сволочь, чем его племянник. Парень ждал этой ночи целый год. Он устроился на работу программистом в компанию «Хейл Индастрис», каждую неделю, по пятницам, сдавал отчет Дереку Хейлу, и как минимум раз в месяц виделся с Питером на общих сборах. Управляющими они были хорошими, держали всех в узде, но при этом умели обходить углы, да так, что ими восхищалась вся компания. Конечно, по большей части от них падали в обмороки работники женского пола — молодые, мускулистые, богатые и с умом мужчины, кто на таких не позарится. Даже парни заглядывались на них. Хейлы — это хищники, которые привыкли всегда получать свое во что бы то ни стало, поэтому когда на их пути встал Джон Стилински, они грамотно избавились от него, подстроив автокатастрофу. Несчастный случай — так было написано в рапорте, вот только его сын знал, что это не так. Знал, но доказать не смог. Поэтому он послушно выжидал момента, когда сможет показать всему миру истинное лицо Хейлов. За два месяца до Судной ночи Стайлз собрал людей, которые в большей или меньшей степени ненавидели Питера и Дерека. Два последних месяца они готовились к нападению. Джон Стилински говорил, что эта ночь позволяет людям выпустить всю накопившуюся боль и злобу. Он не любил эту ночь, но признавал, что она необходима. И парень понял бы, или постарался бы понять, если бы Хейлы расправились с его отцом в Судную ночь, но они этого не сделали, они убили его в открытую, подстроив несчастный случай. А такого Стайлз не мог спустить им с рук. Раздался жуткий вой, и парнишка покрепче сжал в руке бейсбольную биту, предвкушающе скалясь и уже представляя, как теплая кровь будет течь по его рукам, окрашивая тошнотворный молочный оттенок кожи в багрово-красный. Адреналин будет бить по вискам, призывая действовать дальше. Еще, еще, еще — будет требовать больное воображение, а руки станут послушно выполнять приказы. Потому что так надо. Потому что сегодня можно. Внимание! Началась Судная ночь. Все экстренные службы не будут работать в ближайшие 12 часов. Правительство благодарит вас за содействие. — Ох, а мы-то как вас благодарим, — расплылся парень в улыбке и спрыгнул с каменной плиты. — Хейлы ждут! И это как приказ, отданный военачальником. Все последовали за юношей, что собрал их сегодня вместе. Хейлы ждут, хоть сами того и не знают. Они ждут, пока кто-нибудь заставит их ответить за их прегрешения. Что ж, Стайлз принял их приглашение. Питер всегда трепетно и, наверное, даже с опаской относился к безопасности своей семьи, поэтому их дом защищался как чертова крепость в Средневековье. Камер столько, что хватило бы на то, чтобы обвесить ими весь квартал, на каждом окне и двери стальная пуленепробиваемая стена. Хейлы готовы к войне, не то, что к вторжению одного парня с битой. Так думали они. А еще они думали, что неприкосновенны, раз денег хоть жопой ешь. Можно подкупить любого, вот только дело уже не в деньгах. Дело в принципах. Малия с Корой привычно расположились у телевизора, Питер, как впрочем и всегда, сидел в своем кабинете и работал над очередным проектом. А Дерек делал себе на кухне сэндвич, когда дверь взрывом отнесло в прихожую, а в дом ворвались пять вооруженных людей и один придурок с бейсбольной битой. Владелец дома всегда держал при себе пистолет, но сегодня даже он его не спас, когда дуло автомата направили в голову его дочери. Питер любит семью. Что бы он не говорил, он дорожит ею, каждым членом своей семьи. Поэтому ему не оставалось ничего другого, кроме как отбросить Беретту в сторону и послушно принять прикладом по башке. Когда старший Хейл и остальные члены его обожаемой грешной семейки очнулись, они стояли на коленях в гостиной, заляпанной кровью (интересно чьей) с завязанными крепкими узлом руками за спиной и скрещенными щиколатками. Питер хороший бизнесмен и умеет договариваться. Раньше он считал, что эта способность вечно будет спасать его задницу. Сегодня он поймет, что ошибался. Мужчина обвел взглядом четверых вооруженных автоматами людей и одного идиота с битой, пытаясь найти здесь главного. Мелкий, наверное, чей-то сын или младший брат, который напросился на дело, желая крови. Сбежит, как только начнется действительно веселая канитель. У одного за спиной топор, у самого накаченного Питер заметил татушку на шее и гранату на поясе. Но тот, кто бы всем своим видом показывал, кто тут хозяин ситуации, ничем не выдавал себя. Один из парней подошел к старшему Хейлу и опустился перед ним на корточки, склоняя голову в бок и разглядывая свою добычу. — Мистер Хейл, — цокнул он, доставая из кармана диктофон. — Не будете ли вы так любезно признаться нам в своих грехах? — Нет, святой отец, увидимся в воскресенье, — с энтузиазмом ответил мужчина, вытирая кровь, стекающую с виска, о кофту. Мелкий тихо хрюкнул, приложил руку ко рту, и с довольной улыбкой, которая, почему-то, показалась Питеру садисткой, сделал шаг вперед. — Тебе смешно, мальчик? — серьезно спросил Хейл, переключая свое внимание на пацана. — Мальчик, — усмехнулся Стайлз, подходя ближе. — Ты всегда меня так зовешь. Имя, что ли, запомнить не можешь? Мужчина нахмурился, не понимая, о чем талдычит этот ненормальный, а остальные вооруженные психопаты, что ворвались к нему в дом, незаметно отступили назад. Примерно в тот момент до Питера дошло, кто управляет ситуацией. Парень спокойно стянул с себя маску, не желая играть очередную роль, и опустился перед Хейлом на колени. Он слишком долго ждал этой ночи, слишком долго мучился и выносил план мести, чтобы сейчас не наслаждаться ситуацией. — Мне нужна лишь правда, — жалобно пискнул парнишка, ближе подсаживаясь к, теперь наверное уже, бывшему боссу. — Пожалуйста. — Я не понимаю, чего ты хочешь. Но если не желаешь остаток своих дней провести за решеткой, развяжи меня и убирайся. Стилински тут же переменился в лице, от слезливой мордашки, которую хотелось пожалеть, не осталось и следа. Перед мужчиной сидел социопат с навящивой идеей убить сегодня кого-нибудь и ему плевать, если перед этим он помучает свою жертву. Глаза парнишки стали темные, как будто зрачок заполнил весь глаз, а внутри поселилось что-то темное и опасное, что-то, что Стайлз лелеял и берег последний год, выращивая монстра. — А я ведь хотел по-хорошему, — пожаловался парень, доставая из кармана гильотину для сигар. — Хотя кого я обманываю. Я надеялся на то, что ты будешь продолжать вести себя как мудак, — Стилински склонился к уху Питера, расстегивая на нем джинсы. — Меня это заводит. Хейл и ухом не повел, когда мальчишка приспустил его джинсы с бельем и нежно провел холодной рукой вдоль ствола, присвистывая. Оценил размеры. Мило. — Ну, значит, тебе понравится, что я с тобой сделаю в понедельник, когда ты придешь на работу. — О, ты вспомнил, что я работаю на тебя? — почти искренне удивился парень, продолжая водить рукой по стволу, бережно оглаживая головку, и щекоча яички. — Сложно не замечать самого молодого и, без шуток, перспективного юнца моей фирмы. Стайлз сделал вид, что польщен, даже смущенно опустил голову, и Питер почти почувствовал вкус победы, почти поверил, что мальчишка не тот, кем хочет казаться. Почти… Ему можно это простить, он же не знал, через что парню пришлось пройти после смерти единственного родного человека, не знал, как больно было жить одному и бояться собственных мыслей, потому что они до одури пугали Стилински. Ведь он не был убийцей, даже жестокостью не отличался, но после смерти отца кровавые и жестокие сны стали не редкостью. И каково же было удивление Стайлза, когда он понял, что мысль об убийстве не пугает его, а возбуждает. Без шуток. Просыпаться утром с мокрыми трусами и стояком — это было в новинку. Но, черт, как же прекрасно. Мальчишка осторожно насадил на головку гильотину (дальше она все равно бы не пролезла, да и зачем же так поступать с человеком) и вновь огладил ее большим пальцем, облизываясь. Стилински даже толком не понимал, что возбуждает его больше: мысль о мести, то, что перед ним огромный член или то, что с ним сделает Питер после этой ночи, когда убийства уже будут незаконны, но все остальное… — Мальчик, если ты не собираешься мне отсосать, то тебе лучше убрать свои ручки подальше от моего члена, — спокойный и ровный голос Хейла заставил мальчишку вздрогнуть. Но паника быстро прошла, и Стайлз вспомнил, зачем он тут. — Лучше признайся в убийстве Джона Стилински в прошлом году, если не хочешь стать евнухом, — улыбнулся парень, сверкая нездоровыми огоньками в глазах. — Тебе бы полечиться, малыш, — уже более строго заявил мужчина, бросая гневные взгляды в сторону племянницы, к которой приставал какой-то мудак. — Когда выйдешь из клиники, тогда и поговорим. Даю слово. — Слово? — Стайлза чуть не разрывало от смеха. — Ты серьезно? Ты даешь мне свое слово? Ты? Уебок, погубивший мою жизнь и купивший весь город? О да, тебе стоить верить. — То есть о профессиональном лечении ты уже задумывался? Парнишку как током шандарахнуло, он весь напрягся и заскрипел зубами от злости. Хейл не заметил, когда Стилински подскочил с места и приставил нож к горлу Малии. — Стой! — первым очнулся Дерек, понимая, что все давно уже пошло дальше игры. Мальчишка не шутит. Девушка мелко задрожала, и струйка крови медленно потекла вниз, в ложбинку между грудей. Проследив за ней, Стайлз так и замер. Какой красивый цвет — багрянно-красный. И ведь такой цвет получается только на коже, на мебели или полу уже не то. — Ты слышишь меня? — вновь повторил Питер срывающимся голосом, видя, что парнишка слишком засмотрелся на его дочь и не слушает его самого. - Я! Это был я, Стайлз. Я убил твоего отца. Признаю! — Оу, ты вспомнил мое имя? — Я и не забывал, — брякнул мужчина. Игра и правда затянулась. Надо было разобраться с мальчишкой, как только он узнал, кого принял на работу. И ведь было очевидно, что сын великого Джона Стилински будет мстить, но нет, Питер решил поиграть с юношей, посмотреть, из чего тот слеплен. Посмотрел. Впечатлен. Хватит. — Я его убил. Слышишь? Я признаюсь в убийстве Джона Стилински, — проговорил мужчина вновь, когда один из вооруженных парней поднес к нему диктофон. — Это был не несчастный случай. Я подстроил ту аварию. Ты доволен? Отпусти мою семью, и я расскажу тебе все, что захочешь. Обо всех своих незаконных делах. Фамилии, адреса, подставные компании, скрытые счета. Все. Стайлз облегченно выдохнул, он-то думал, что все будет сложнее. Вечно эти Хейлы все портят. С этим надо что-то делать. — Спасибо! — искренне поблагодарил парень и полоснул ножом по нежной коже девушки. — Нет! — если бы Питер сейчас мог вырваться, он бы порвал глотку Стилински собственными зубами, но, увы, не сегодня. — Мелкий ублюдок, я достану тебя. Тебе нигде от меня не скрыться. — Воу, воу, полегче, мужик. Ты забыл, что у тебя еще осталась семья, которую можно убить? Старший Хейл тут же замолк, бросив взгляд на Кору, которую уже во всю лапал мудак с топором. — Стив, посиди с этой красоткой в соседней комнате, — любезно попросил Стайлз, продолжая обворожительно улыбаться обоим Хейлам. — Не надо. Я же все тебе сказал. Я признался. Чего тебе еще от меня надо? — Ты спрашиваешь, значит, не готов услышать ответ. Кору увели, и, судя по тому, как облизывался Стив, вряд ли он просто будет за ней приглядывать и держать свой член в штанах. — Ты сукин сын. Ты не уйдешь сегодня отсюда живым, — и ведь верится, Питер так смотрит, что аж мурашки по телу пробегают. Жуть! Из кармана вновь показалась гильотина для сигар, и пыла у мужчины как-то поубавилось. Видно, еще помнит про угрозу с обрезанием. Но Стилински подошел не к старшему Хейлу, а к младшему. И если вы думаете, что парень решил, будто с Питера на сегодня хватит, то вы снова ошибаетесь. Ведь можно приносить боль человеку, пытая не его, а тех, кто ему дорог. А как мы уже убедились, мужчина дорожит своей семьей. — Ты больной психопат, — тихо прошептал хозяин дома, скрепя зубами и следя за тем, как мальчишка надевает гильотину на указательный палец Дерека. — Клянусь, после того, как я разберусь с тобой, я упеку тебя в психушку. — Да, да, да, Питер. Я понял. Ты очень переживаешь за мое психическое состояние. — Я обязан следить за сотрудниками моей фирмы, — отстраненно проговорил основатель «Хейл Индастрис», смотря в глаза своему племяннику и по совместительству совладельцу компании. — Поздновато немного, ты не находишь? — Никогда не поздно все исправить. Стилински презрительно хмыкнул. Никогда не любил тех, кто при первой же угрозе жизни готов сделать что угодно, лишь бы его не трогали. Да, сейчас трогали не его, но бесило все равно. — А ты, Дерек, тоже считаешь меня психом? — Стайлз склонился над младшим Хейлом, заглядывая в бесстрашные глаза, цвета болота. — Ты хороший работник. Лучший, — подтвердил слова дяди парень. — Но сейчас я увидел тебя в новом свете. — Дерек повернул голову, печально улыбнулся Питеру, а затем бросил мальчишке в лицо. — Сейчас передо мной законченный псих, который закончит свою жизнь в этой комнате с членом в заднице и пробитой тупой башкой. И знаешь что? Ты снова ничего не сможешь доказать. Потому что ты неудачник. Громкий хруст, и вот у совладельца «Хейл Индастрис» нет указательного пальца. Какая жалость. На третьем пальце Дерек уже не был таким разговорчивым, да и Питер перестал угрожать, только постоянно спрашивал, что ему сделать, что бы он прекратил. А парень снова и снова отвечал. — Просто смотри. И мужчина смотрел стеклянными глазами на то, как его жизнь катится в пропасть. Глаза то и дело пробегались по мертвому лицу дочери, которой только в прошлом месяце исполнилось восемнадцать, по ее светлым прямым волосам, которые она постоянно закручивала. Ее мертвые голубые глаза, такие же как и у него самого, смотрели на отца с непонимание. За что? Питер знал, за что, но сделать уже ничего не мог. Из соседней комнаты периодически разносились крики и хлесткие удары. Кора сильная, как брат и как дядя. Это у них семейное. Хотя сейчас Питер так уже не считает. Какому-то мелкому пацану удалось за один вечер отобрать у него все, чего он добивался с таким трудом ни один год. Мистика какая-то. — Как называют того, кто не испытывает муки совести за то, что делает? — жизнерадостно спросил Стилински, вытирая руки от крови. — Социопат, — безжизненно отозвался Дерек, прижимаясь к его бедру щекой. — Точно. Вечно забываю это слово. Стайлз приподнял голову парня за подбородок, опустился чуть ниже, почти касаясь губами кровавых и избитых губ младшего Хейла, и заполз рукой к нему в штаны. Дерек лишь громко выдохнул, когда мальчишка надавил пальцем на звездочку ануса. Узкие мышцы поддались не сразу, но в итоге и они сдались. — Не смей! — раздался звонкий голос. Ну надо же, у него прорезался голос. — Не смей этого делать! — повторил Питер, впиваясь ногтями в ладони рук. — Ты поиграл. Хватит. Оставь его. Это между тобой и мной. Стилински разочарованно вздохнул, но отошел от Дерека. Он свистнул, давая сигнал своим парням, что пора убираться, но прежде чем уйти, снова подошел к Питеру. Он имеет право знать, зачем он пришел сегодня сюда. — Я не хочу тебя убивать, Питер. Я хочу, чтобы ты понял, как больно и обидно мне было, когда ты отнял у меня все, что я любил. Старший Хейл ничего не ответил, он лишь обесиленно упал на ковер, но услышал, прежде чем дверь захлопнулась. — Увидимся в понедельник, мистер Хейл. Конечно, увидятся, но далеко не в понедельник. В понедельник Питер узнает, что его лучший сотрудник ушел из «Хейл Индастрис», забрав с собой еще с десяток перспективных работников. Стол опустеет, а в фирме станет гораздо тише. «Спустя год» За прошедший год компания «Хейл Индастрис» обанкротилась. Питер Хейл по непонятным причинам запил, из-за чего потерял свою компанию, так же как и семью. Дерек Хейл покинул штаты спустя два месяца после Судной ночи, забрав с собой сестру, Кору, от больного дядюшки, который помешался на поимке парня, что навестил их в ту роковую ночь. Мужчина сидел на деревянном стуле, что стоял напротив входной двери. В руках у него поблескивал начищенный до блеска Глок, а на губах играла легкая улыбка. Он знал, мальчишка придет. Он обещал. Он должен. На часах уже полночь. Судная ночь официально вошла в свои права. Дверь легонько скрипнула и отварилась, впуская Стайлза в дом. В руках у него был хейловский пистолет, который он утащил в их последнюю встречу. Парень захлопнул за собой дверь и погрузил просторную гостиную во тьму. Стилински не видел, но был уверен, Питер улыбается. Он ждал этой встречи. Скучал. Хейл не видел мальчишку, но точно знал — он не промахнется. Раздалось два выстрела. Судная ночь — потрясающая ночь в году. В эти двенадцать часов людям позволяется самим вершить правосудие, раз уж доблестная полиция сама не в состоянии разобраться с ублюдками. Эта ночь позволяет людям выпустить всю накопившуюся боль и злобу. Она необходима.