Игра в семью

Это полный провал. Разве я тебя не предупреждала? Клариса ерзала на сиденье, обеспокоенная своей неспособностью придерживаться плана хотя бы один день, в то время как доктор вез их домой. - Доктор Лектер? - Да, Клариса? – он на секунду отвлекся от дороги, поворачиваясь к ней. - Вы когда-нибудь слышите голоса в своей голове? Похоже, она его удивила, если только то, как Ганнибал вздрогнул, было чем-то большим, чем просто физиологическим движением. - Пока что у меня не диагностировали слуховые галлюцинации, которые часто являются симптомом шизофрении, Клариса. Хотя у вас, моя дорогая, она вот-вот может начаться. Вы не обращались за профессиональной помощью? Она засмеялась. - Нет, но, наверное, надо. - Я в вашем распоряжении. Признаться, я не думал о возвращении к психиатрической практике. Сиденье достаточно удобное, Клариса? Боюсь, я не смогу предложить вам чай сегодня, поскольку сложно его заваривать и в то же время вести машину. - Я уверена, вы справитесь, Доктор, если захотите, - она снова отвлеклась, позволяя его шуткам увести от настоящего вопроса. – Меня не беспокоят ни чай, ни сиденье, ни даже голоса. - В таком случае, мне следует догадаться о том, что тревожит вас на самом деле? - Думаю, я смогу собрать свои мысли, Доктор, если только вы не умираете, как хотите показать свой фокус, в котором вы вытащите их из моей головы. - А, мои способности свели к простым фокусам, да? Близость порождает пренебрежение, Клариса? - Уют, не пренебрежение, Доктор. Старлинг замолчала, собираясь с мыслями. Что именно она хотела знать? - Вы не… сомневаетесь в себе, - она наблюдала за тем, как Лектер плавно повернул машину, маневрируя, как всегда, с элегантностью и точностью. Никаких сомнений, никаких лишних движений. - По большей части, нет, Клариса, - он быстро взглянул на нее, а затем вернулся к дороге. – Когда вы на службе, Клариса, вы автоматически начинаете игнорировать свои инстинкты, или же прислушиваетесь к ним и действуете уже исходя из них? Она вспомнила тот злополучный рейд на складе, когда ее коллеги умирали на бетонном полу. Ее тело нацелилось и выстрелило до того, как успел отреагировать ее разум; она выхватила у Джона пистолет, чтобы защитить себя, даже когда он стал падать на нее. - Нет. Я действую. Нет времени… - Именно. Вы действуете. Прямо как с теми неудавшимися преступниками вчера вечером, ммм? Старлинг не стала отрицать, хотя ей все еще было интересно, что могло бы произойти, если бы он не вмешался. Тот факт, что в их отношениях она была хищником, а он – голосом разума, пугал. - А затем вы все обдумали и начали сожалеть. Она кивнула, не удивляясь тому, что Ганнибал так легко и точно понял причину ее беспокойства. - Я не сожалею. Клариса пыталась понять, что это означало; от осознания в ее животе возникло тревожное, но приятное чувство. Он не мучился от конфликтов или угрызений совести, что позволяло ему поступать так, как он поступает… и он никогда не расслаблялся. Прямо как она, только ею двигали сожаления, а не бдительность. - Значит, вы всегда напряжены в ожидании опасности, преследуемы… даже когда выглядите спокойной и расслабленной. Словно… словно сокол, который тихо парит высоко в небе и внимательно следит за тем, чтобы мышь не убежала. Казалось, Лектер был доволен тем, как она тихо согласилась. - И как только вы приняли решение, то уже не можете его изменить? Вопрос был задан не только из любопытства. Она даже не рассматривала возможность самой мыслить так бескомпромиссно. Нет, стоит признать, что это личный вопрос - глубоко личный вопрос – потому что, если он решил, что хочет именно ее, то, может быть… может быть он никогда не перестанет покорять ее. Никогда не оставит ее. Интересно, что бы он подумал, если бы узнал, в каком свете она все это обдумывает - не как угрозу, что-то нежелательное, что нужно избегать, а как умиротворение. Что-то, что облегчит ее одиночество. - Только в зависимости от обстоятельств. Вам очень повезло, моя дорогая, что вы не мышка. Сукин сын. Слишком уж вы проницательны, Доктор. - Вы чертовски правы, я не мышь. Он оторвал взгляд от дороги и улыбнулся ей, немного показывая зубы. - Очень удачно и для меня.

***

Начало дня было многообещающим, и возбуждение, которое он в ней почувствовал, еще не успело развеяться. Во время ужина Старлинг молчала. Не проявление грубости, нет; словно витала в облаках. И теперь они стояли возле раковины, поскольку она опять настояла на мытье посуды вместе с ним, но больше они не задевали друг друга локтями. Между ними все еще сохранялась небольшая дистанция. - Однажды вы сказали, что у меня никогда не получится заниматься бихевиоризмом. А. Значит, мы будем обсуждать это прямо сейчас. Ганнибал надеялся… но нет, ей нужна его помощь в этом деле. Не то, чтобы она была неспособна, ничего подобного. Скорее, не хотела. Как всегда, полная надежды. Будет чересчур попросить ее надеяться на что-то другое, сказать, что ей не нужно терять свой искренний оптимизм, который так привлекал его, прежде чем она получит этот урок? - Да, Клариса, я так сказал, - это был скорее укол в сторону дяди Джека, но, тем не менее, правда. Она взяла из его рук очередную вымытую тарелку, чтобы протереть ее. Он спустил воду из раковины; больше грязной посуды не было. - Вы в самом деле имели это в виду? – в ее голосе прозвучала ранимость. - Да, - Лектер не станет облегчать удар, даже для нее. Она не поблагодарит меня за это, так для нее будет только сложнее в конце. - Почему? Что я делаю не так? Старлинг разочарованно взглянула на него, силясь понять то, что она, несомненно, уже знала, но отказывалась принимать. - Скажите, Клариса, какую работу отдел предлагает вам? – он быстро вытер руки вторым полотенцем, поскольку первое она все еще держала в руках, хотя сухие тарелки уже лежали на столешнице. Она легко дернула головой и посмотрела вдаль, собираясь с мыслями. - Всего понемногу, Доктор. Первые два года посвящены обучению азам, получению основных навыков. Я занималась рутинной работой, инспектированием, техническими ротациями, наложением ареста и изъятием имущества, допросами, информированием… Он поднял руку, останавливая ее перечисление. - И во всех этих заданиях, Клариса, вы когда-нибудь не выкладывались на полную? Она отстранилась; на лице уже отразился ответ, который Ганнибал ожидал услышать: такая мысль никогда не приходила его Старлинг. - Конечно, нет, Доктор. Я не могу оценивать себя степенью важности работы, которую мне поручили, а только по тому, как я ее выполняю. - А если вам скажут отсортировать скрепки для бумаги, то вы будете лучшим сортировщиком скрепок во всем отделе, Клариса? – в его тоне и улыбке сквозило легкое снисхождение вместе с весельем, намеренная усмешка. - Именно так, Доктор, - она положила полотенце на столешницу и направилась в гостиную. - Я так же создам новый, более продуктивный график сортировки, чтобы сделать всю работу вдвое быстрее. - В одиночестве, Клариса? – он наблюдал за ее движениями. Даже когда Старлинг была расстроена, ее шаги оставались плавными, cила, собранная в ее мышцах, рвалась наружу, отдаваясь вибрациями по его коже. Она была воплощением силы, вспышкой молнии. Ганнибал мог бы быть Зевсом, сдерживая ее дикую ярость в своих ладонях, пока она танцует. - Конечно, почему нет? - Вы часто работаете одна, Клариса? Перед тем, как последовать за ней, он повесил полотенца как положено. - Думаю, да. В смысле, мы прикреплены к старшим агентам в командах, но, обычно, все заканчивается тем, что я выполняю все поручения сама. - Вам так больше нравится? Она засомневалась, вероятно, осознавая то, с чем она не хотела столкнуться. Он сел на диван, чтобы не представлять собой угрозу и не отвлекать ее. Я всего лишь предмет интерьера, Клариса. Выговоритесь. Найдите свои собственные ответы. - Так легче. Я успеваю сделать больше. - Потому что вам не надо тратить время на объяснение своих действий другим. - Полагаю, да. - Нет, вы не полагаете. Вы или знаете, или нет. Что из этого, Клариса? - Хорошо, я знаю. Работа с другими людьми изматывает. Они постоянно прерывают тебя вопросами, оставляют дела недоделанными и руководствуются какой-то странной логикой – и это имеет значение, Доктор, - она повысила голос, остановившись и повернувшись к нему, все еще дрожа от волнения. – Жизни людей зависят от того, как мы выполняем нашу работу, от точности расследования. Из-за ошибки может умереть невинный человек. Это значит… Ее дыхание участилось. Взгляд направлен сквозь него в пустоту, губы дрожат. - Что это значит, Клариса? Отрывистое дыхание. Судорожно сглотнула и покачала головой. Нет, она не хотела взглянуть в глаза правде. - Скажите мне, - голос все еще глубокий и тихий, но со стальной нотой. Лектер не позволит ей отступить, увильнуть, уйти в забытье или убежать, как она делала уже много раз. - Это… это значит позволить преступникам иметь преимущество. Оставляя… оставляя кого-нибудь… Ей нужен толчок; хорошо, он его обеспечит. - Оставляя кого, Клариса? Резкий вздох. Глаза были все еще сфокусированы на чем-то отдаленном. - Меня. Оставляя меня совсем одну. - Да. Вы требуете, чтобы вы и все вокруг были идеальными, потому что знаете цену одной маленькой ошибки. Вы вините своего отца за то, что он покинул вас – вам тяжело это признать, да, я знаю – и вас злит то, как другие люди повторяют его ошибку. В ФБР полно ограниченных умом и, как говорят, «командных игроков», Клариса. Это не про вас. Вы никогда не станете такой. Вы понимаете, что я вам говорю? Она заморгала, в ее глазах появился огонь, слезы тихо потекли по щекам. - Я понимаю, Доктор. Я не… я не подхожу, - она опустила голову. – Я нигде не подхожу. Их разделяли всего два шага. Он обнял ее, прижимая голову к своей шее. Ганнибал почувствовал слезы на своей коже, ощущение, которое должно было раздражать или доставлять дискомфорт. Ничего этого не было. Возможно, ее присутствие затмевало объективные мысли. Забота? Это следует хорошо обдумать после. - Вы не подходите там, Клариса, - на секунду он замолчал, но понял, что не сможет вернуть ее смелость трусостью и продолжил, обнимая еще крепче. – Зато вы идеально подходите здесь.