Брат?

Базиль проснулся после долгого сна и первым делом попробовал потянуться. Не получилось. Руки и ноги сдавили мастерски навязанные путы, кровь едва циркулировала в несчастных конечностях, а тело затекло из-за неподвижной позы. Юноша испуганно вскрикнул и забился, стараясь ослабить крепкие веревки, но добился лишь собственного болезненного падения с кровати. Сильно ударившись затылком о земляной пол, Базиль невольно заскулил от пронзившей голову боли, к которой прибавилось жжение ссадин на запястьях и лодыжках. Словно жалкий червяк, юноша свернулся в клубок и попытался осмотреться. Жизнь мафиози очень опасна и нелегка, поскольку никогда не знаешь, сколько тебе еще осталось и какой именно из врагов решится напасть в эту минуту. Впрочем, врагов Базиль еще не нажил, а потому понятия не имел, что вообще случилось. Внезапная амнезия продлилась недолго: заметив на входе любимую толстовку Тсунаеши, Базиль вздрогнул от острой волны боли и горечи, молнией пронзившей тело. Тсуна, Тсунаеши, сын Мастера и будущий Десятый Вонгола оказался тем самым безжалостным убийцей, напавшим на Базиля давным-давно и оставившим его в живых... Теперь юноша понимал, почему он смог спастись после встречи с тем киллером: Савада не хотел наводить на себя подозрения. Хотя какие подозрения... Никто бы никогда не сказал, что такой солнечный и добрый человек, как Тсуна, может оказаться безжалостным убийцей, относиться к смерти, как к забавной игре, а к людям - как к своим игрушкам. Как могло произойти такое? Кто подменил Тсуну? Базиль смотрел на простую коричневую толстовку, вспоминал, как весело они вчера с Тсуной проводили время, как задорно купались, и как трогательно капельки воды прятались в ямочках не загорелых ключиц... Савада смеялся, и смех его звенел колокольчиком, заставляя Базиля, хмурого по природе мальчишку, веселиться и радоваться каждому прожитому мгновению. Шутливая тренировка сменилась спором и охотой на каких-то местных зверьков, а после неудачи ребята достали приготовленные мамой запасы и долго-долго сидели у костра, ловя пересохшими от бесконечного смеха губами отблески ленивого пламени. Вчера все было так восхитительно, что сердечко бедного Базиля ныло и дрожало в преддверии неизбежной скорой разлуки. Юноша знал, что очень будет скучать по Саваде, по его сияющим глазам, доброй улыбке и ощущению мягкой ладони на собственном плече... Лежа на холодном полу, связанный по рукам и ногам, юноша малодушно думал о том, как было бы хорошо, если бы он не проснулся так рано сегодня утром (Базиль надеялся, что не провел в отключке целые сутки), если бы сказка продолжалась, и Савада-сан не превратился в бездушного монстра из ночных кошмаров. Устало прикрыв глаза, Базиль вдруг как наяву увидел улыбающегося Тсунаеши, взмахнувшего рукой в приветственном жесте, затем в руке Тсуны появился длинный меч, направленный прямо в сердце врага. Юноша сжался в комочек и заплакал, не в силах сдержать слезы. У Базиля никогда не было друзей: работа с Мастером не предполагает наличие свободного времени, да и не нравился юноше никто из сверстников. Слишком мелочные, озлобленные, уверенные в своем превосходстве, на деле бесполезные, а зачастую еще и тупые, как пробки. Тсунаеши оказался первым человеком, на которого Базиль готов был положиться, которому верил, как себе. Тсунаеши не выпячивал собственное эго, но приятное соперничество с ним лишь укрепляло дружбу и симпатию, Саваду не хотелось побеждать и ставить на какое-то мистическое свое место, с ним хотелось стоять рядом, плечом к плечу. И что теперь? Разрушенные надежды, растаявшие радужные мечты, восхитительные светлые перспективы - все исчезло, оставив после себя глухое разочарование. Базиль доверял, он был искренне привязан к Саваде, он был восхищен и очарован им... Куда все делось? За что? Почему именно Тсунаеши оказался тем самым мрачным типом, почему именно он снова напал на юношу, за что судьба так несправедлива? Базиль лежал на полу, пытался развязать веревки, до крови натирал себе руки и ноги, ударялся о пол коленями, безуспешно пытаясь встать и удержать равновесие, а перед носом юноши дразняще висела знакомая толстовка как знак того, что все закончилось. Юношу не так волновала его собственная участь, ему было почти все равно, что Савада собирается делать после своего возвращения, надолго ли оставил здесь свою жертву и сколько еще времени отвел "другу". Единственное, что сейчас имело значение - предательство, и в голове Базиля вертелась лишь одна мысль: "Я же доверял тебе, Тсунаеши..."