Элениэль - Дочь Звезд. Трилогия. Часть 1.

      Ночь была холодной и кромешно-тёмной, завернувшись с Мэрри в одеяло, мы никак не могли уснуть. В листве высоких деревьев тихо шелестел ветер, вздыхали старые вязы и кривые ели, но меня тревожил совсем иной звук. - Ты слышишь это? - как можно тише, чтобы не разбудить Эйовин, спросила я у хоббита. - Да, - так же тихо ответил он, - словно в барабаны кто-то бьёт. Думаешь, орки?       Интересно, где наши часовые? Мы остановились на отдых в густом пролеске, у подножия холма Эйлинах, что возвышался над расстилавшимся рядом с пересекавшей восточный Анориэн дорогой густым Друаданским лесом.        Мы были в походе уже пятые сутки, мрак с каждым днём сгущался, окутывая небо всё более непроглядной серой пеленой. Путь становился всё труднее и опаснее, до укреплений Гондора оставалось менее дня езды. Большинство высланных вперёд разведчиков не вернулось, уцелевшие же доложили о том, что дорога перерезана. Враг стал лагерем в трёх милях от Эмон-Дин, их крупный отряд двигался нам навстречу, нас сейчас отделяло от противника не более трёх лиг. В лесах рыскали орки.        Вздохнув, я присела, прислушиваясь. В барабаны уже били совсем близко. Я расслышала голоса, меж деревьев мелькнули невысокие фигуры. Рядом в темноте тихо беседовали двое воинов, в одном из них я узнала Эльфхельма. - Враг подступает? - стараясь сделать голос как можно более сиплым, спросила я у него. - Это барабаны орков? - Нет, - успокоил меня сенешаль. - Враги идут по дороге, не углубляясь в холмы. Это лесные дикари бьют в барабаны, так они подают сигналы друг другу. Это племя - всё, что осталось от некогда гордого, немногочисленного народа. Сейчас они живут в Друаданском лесу, их очень мало. Они осторожны, словно звери, и вечно прячутся по чащобам. Войн ни с Маркой, ни с Гондором не ведут, но и в союзе никогда не были. Однако, их пугают тьма и орки, и в этом я их понимаю, разве мы не того же боимся? Хорошо, что мы с ними не враги, стрелки они отменные, бьют из засады отравленными стрелами. Сейчас один из их вождей беседует с королём, хочет предложить нам помощь.       Сказав это, Эльфхельм растворился во тьме. Мы с Мэрри переглянулись - похоже, подслушивать входит у нас в привычку. Выбравшись из под одеяла, мы, крадучись, направились на поляну к королевскому шатру.        На лужайке, перед входом в шатёр, стояли Тэоден с Эйомером и приземистый, плотного телосложения мужчина. Затаившись у широкого ствола вяза, мы с интересом его разглядывали. Одет лесной человек был весьма странно, а разговаривал на общем наречии. Он обещал вывести наше войско к Минас-Тириту забытой лесной дорогой, что вела от Друадана к Риммону, по ней раньше ходили повозки, потому, ведя коней на поводу, мы могли пройти по четыре человека в ряд. Вождь обещал пройти этой дорогой с нами, чтобы никто не обвинил его, что он готовит ловушку. Путь должен был занять, по расчётам Эйомера, около восьми часов.        Поняв, что сенешаль собирается объявить сбор в дорогу, мы бросились к месту своей ночёвки - будить Эйовин и вновь облачаться в железную амуницию. Едва мы успели управиться, как прозвучал сигнал к выступлению. Теперь всего один переход отделял нас от битвы, из которой мало кто вернётся живым. Мне не было страшно, ужасные потери и расставания сломили веру в будущее, отняли желание мечтать, улыбаться, я жила только сегодняшним днём, именно этой минутой. Да, я ослушалась Арагорна и Леголаса, но разве теперь это имеет какое-либо значение? Теперь, когда я уже никогда не увижу их, когда воздух пропитан мраком. На миг я представила, как Аранен обнимает меня, вспомнила его гневный взгляд. Всё потеряно, всё... Он ушёл от меня, избрав Стезю Мертвецов, так что мне терять? Что ждёт меня впереди? Без него и брата мне не нужна эта жизнь, но и доставаться Ему я не хочу, а значит, могу сражаться в этом бою, не боясь ран, только бы забрать с собой за черту смертельной мглы побольше врагов. Я не боюсь умереть, я боюсь остаться живой.        В тот день мы благополучно прошли лесной дорогой. Вначале двигались очень медленно, было трудно идти с лошадьми на поводу, когда в лицо били низко склонившиеся ветви вековых деревьев. Чем ближе мы подходили к осаждённому городу, тем гуще становился мрак. Шли не растягиваясь, плотными колоннами, ибо уже в нескольких шагах кони и люди пропадали из виду. Нас вели провожатые из лесных жителей, их вожак, Гхан, шёл с Тэоденом. Ближе к вечеру мы спустились по склонам Эмон-Дин в сокрытую долину. По ней пролегал древний тракт, выходивший к дороге, что шла через Анориэн в Рохан. В Гондоре об этом тракте позабыли много поколений назад, мостившие его плиты давно исчезли под травой и опавшей листвой буйно разросшихся деревьев. Под прикрытием этого леса войско могло пройти до самой равнины Андуина.        Ближе к створу долины отряд наш остановился и стал ждать подтягивающихся. Эйомер хотел было выслать вперёд разведчиков, но Гхан, велев нам отдыхать, отправил на вылазку своих людей.       Приметив невысокое раскидистое дерево, что ветвями почти доставало земли, я направила к нему своего коня, Эйовин последовала за мной. Спешившись, мы укрылись под сенью ветвей. С облегчением сняв шлем, я тряхнула головой и уселась на покрытую прошлогодней листвой землю. - Есть у нас чем перекусить? - поинтересовался Мэрри, опускаясь рядом и опираясь спиной о шершавый ствол. - Только и думаешь, чего бы съесть, - улыбнулась я, Эйовин же достала из седельной сумки половину лепёшки и протянула её хоббиту. - Ну так нужно же сил набираться перед боем, - довольно жуя, попытался оправдаться Мэрри. Ну да, знаю я его! Эдак он по десять раз на дню сил набирается!       Вскоре вернувшиеся лесные разведчики доложили о том, что в часе ходьбы, по ту сторону холмов, разбит большой лагерь, в нём много людей. Дальше же до самого города никого не было. Первые стены Минас-Тирита были разрушены, орки были заняты тем, что взрывали и разбивали постройки. Увлечённые разрушительной деятельностью, они совсем не стерегли дороги. - Славные вести! - воскликнул Эйомер. - Я боялся, они займут стену и мы не сможем её преодолеть, ведь конница не может штурмовать укрепления. Но в своём стремлении не оставить от Гондора камня на камне, они сами расчистили нам путь. Пусть занимаются стеной, мы подойдём и сметём их одним ударом. - Спасибо тебе, Гхан-бури-Гхан, за помощь. Да прибудет с тобой удача, - поблагодарил Тэоден лесного вождя. - Убейте проклятых орков! - ответил Гхан. - Прогоните тьму и убейте орков!        У створа долины мы отдыхали до ночи, с наступлением же сумерек вновь отправились в путь. Шли мы по обочинам дороги, густая трава приглушала стук конских копыт. Когда удалось обогнуть отрог Миндоллуина и повернуть на юг, то далеко впереди появилось багряное зарево.        Тэоден, в окружении телохранителей, ехал впереди, за ним следовал эйоред Эльфхельма. Эйовин стала неуклонно продвигаться вперёд, пока не догнала всадников короля, я неотступно вела своего коня за её скакуном. Никто не обратил на это никакого внимания.       Неожиданно, движение колонны приостановилось, впереди раздались голоса - это вернулись побывавшие у самой стены разведчики. - Там всё в огне, государь, - рассказывал один из них. - Город окружён стеной пламени. На равнине полно врагов, но все силы брошены на штурм. На внешней стене почти никого нет, те, кто остались, заняты тем, что её доламывают. За дорогой никто не следит. - Чувствуете, потянул ветер? - произнёс второй разведчик. - Воздух пахнет морем, похоже, к тому времени, как мы пройдём стену, займётся рассвет. - Это добрые вести, - произнёс Тэоден, затем он обернулся и заговорил так громко, что его слышали почти все, кто были в первых рядах колонны. - Конники Марки, сыны Эйорла, час настал! Наши дома остались далеко позади, впереди нас ждут враг и огонь! Слава, которую вы пожнёте в этом бою, прибудет с вами вовеки, вы клялись королю, земле и союзу дружбы! Время исполнить клятву!        Раздался оглушительный гул - воины ударили копьями о щиты. - Эйомер, ты поведешь первый эйоред и пойдёшь в центре, - прозвучал приказ короля. - Ты, Эльфхельм, сразу за стеной возьмёшь правее, а Грибольд - левее. Остальным разворачиваться в том же порядке и поддерживать тех, кто впереди. Мы ударим в самое скопище врагов. Другие планы строить бессмысленно, мы не знаем, как обернутся дела на поле. Так вперёд же! Не устрашимся тьмы!        В полной темноте мы взяли с места в карьер. Послушные кони понесли нас вперёд. Позади трясся в седле Мэрри, левой рукой держась за меня, а правой доставая свой меч. Я вновь подумала о том, как бы по неумению он не проткнул им меня. Впрочем, сегодня я защищена кольчугой и железными нарукавниками, поэтому можно не бояться его неловких действий.        Далеко впереди, лигах в десяти от нас, полыхал страшный пожар, между ним и нашим воинством пролегали огненные линии. Они словно охватили город полумесяцем, до ближайшей было не меньше лиги. Рохирримы хлынули на поля Пелленора. Разум и воля Чёрного Предводителя в этот час были полностью сосредоточены на гибнущем городе, потому, так никем и не обнаруженные, мы приблизились к первой линии осадных огней. По сигналу Тэодена мы остановились. Город был совсем близко, тянуло дымом и гарью, над равниной словно витала тень смерти. Кони обеспокоенно всхрапывали и переступали ногами.        Я в ужасе взирала на агонию Минас-Тирита. Мы пришли слишком поздно, а это хуже, чем никогда. Всё пропало. Слабое дуновение ветра коснулось моего лица. Забрезжил свет. Далеко на юге стали видны нависшие над горизонтом тучи, занимался рассвет.        В этот миг мрак прорезала ослепительная вспышка, словно из земли ударила в небо яркая молния. Светящаяся Белая Башня выступила из тьмы, над долиной прокатился раскат грома. Тэоден приподнялся в стременах, выпрямился по весь рост, и равнину огласила боевая песнь Рохана: Гоном, гоном, конники Тэодена! Скачите! Скачите! Мечи поднимайте! Ломайте копья! Щиты дробите! На клинках мы поднимем солнце! Гоном! Гоном! За Гондор! За Гондор! Гоном! Гоном! За Гондор! За Гондор!        Выхватив рог, король с неистовой силой затрубил в него. Его могучий зов подхватили воины: Гоном! Гоном! За Гондор! За Гондор!        Тэоден подстегнул своего скакуна, и тот вихрем сорвался с места. Реяло знамя - белый конь на зелёном поле. Грохотали копыта, наша дружина, ведомая Эйомером, стремительно неслась вперёд. Ветер с моря разогнал тьму, и полчища Мордора дрогнули. В ужасе бежали они от копьев роханцев, а конники безжалостно разили врагов.       Прорвавшись к ведущей от Ворот к Реке дороге, король Марки свернул к городу, до которого было не более мили, выискивая новых врагов. Вокруг него собрались воины, в их числе была и Эйовин. Мы же с Мэрри, находясь в отряде конников Эльфхельма, подскакав к городским стенам, помогали крушить осадные машины. Направив коня за огромным орком, я буквально загнала его в огненный ров.        Наше войско овладело всей северной частью Пеленора: укрепления орков пылали, а сами они искали спасения у Реки. Но осада продолжалась, Ворота не были освобождены, а на южной части равнины стояли свежие, ещё не вступавшие в бой войска врагов. За дорогой же, под развевающимися знамёнами, приближались войска халадримов. В рассветной заре их вождь заметил вырвавшегося вперёд короля Рохана и скомандовал атаку. Засверкали выхваченные из ножен кривые мечи, и южане с дикими криками двинулись вперёд.        Выпад их не остался незамеченным. Тэоден развернул Снежногривого и помчался им навстречу.        Правя нервозно перебирающим копытами конём, я рубила головы убегающих прочь орков, и, лишь иногда оборачиваясь, видела бой с халадримами. Я видела, как две конные лавины с грохотом сшиблись, и южане на опыте познали, что в бою на копьях всадникам Рохана нет равных. Пронзая мечом шею очередной чёрной твари, я краем глаза увидела, как Тэоден, сразив копьём вражеского предводителя, выхватил меч и одним взмахом рассёк халадримского знаменоносца вместе с древком его стяга. Южане, повернув вспять, обратились в бегство, но я видела вдали новую лавину войск юга - рати Харада. Недоуменно распахнув глаза, я смотрела на огромных, управляемых из клетей на спинах, мумаков.        В эту минуту расцветшее утро внезапно померкло, над полем сгустилась мгла. Кони в ужасе, вскидываясь на дыбы, сбрасывали своих всадников. - Ко мне Эйорлинги! - вскричал Тэоден. - Воспряньте! Не устрашитесь мрака!       Но его конь вскинулся, захрапел, пронзённый острой стрелой, и рухнул наземь, подминая под себя хозяина.        Видя, что к нам мчится огромный орк с чёрным ятаганом наперевес, я спрыгнула с коня, бросая поводья Мэрри. - Скачи, помоги королю! - крикнула я хоббиту, взмахом меча отбивая первый удар врага.        Обороняясь от мощных ударов орка, я смогла пронзить его живот мечом, но лишь когда его тело затихло, содрогнувшись в предсмертных конвульсиях, я рискнула обернуться в ту сторону, где упал государь Марки.        На землю опускалась огромная тень. То было управляемое Назгулом летающее чудовище, похожее на дракона, но с гладкой, без чешуи, серой кожей. Последний выводок подобных страшилищ, населявших Средиземье в незапамятной древности и чудом переживший своё время, был найден Тёмным Властелином в потаённом горном гнездовье. Саурон откормил и вырастил детёнышей, а затем раздал их своим слугам вместо коней.       Опускаясь всё ниже, чудовище уселось на труп Снежногривого. На спине его восседал огромный грозный всадник в чёрном плаще и стальной короне: меж короною и плащом я не увидела ничего, кроме непроглядной тьмы и мертвенно светящихся глаз. Оружием ему служила огромная железная булава.       Сопровождавшие Тэодена войны либо погибли, либо были унесены прочь обезумевшими от ужаса лошадьми. Возле короля была лишь облачённая в железные латы Эйовин. Я увидела и Мэрри - конь, сбросив его, умчался прочь - хоббит же, превозмогая страх, мчался на помощь властителю Марки.       Я хотела было броситься к ним, но до них было далеко, а на меня надвигался рослый, широкоплечий халадрим. Наши клинки встретились, и я, прочувствовав всю мощь его стремительного удара, принялась отбиваться. Он был силён, я - вёртка. Он нападал, я уворачивалась до тех пор, пока наконец не изловчилась и не пронзила мечом его левый бок. Лишь тогда я вновь обернулась.       Чудовище всё ещё давило своим весом и телом коня на упавшего короля, прижимая его к земле. Над ним, подобно тени отчаяния, высился Назгул. Перед ним, в одной руке держа меч, а другой - сжимая щит, стояла скинувшая шлем Эйовин. Мэрри был уже совсем близко, но, казалось, ни Назгул, ни чудовище его не замечали.       С яростным криком Чёрный Всадник обрушил на деву свою булаву. Щит разлетелся вдребезги, державшая его рука неестественно выгнулась, и роханка упала на колени. Назгул навис над ней, глаза его горели мёртвым огнём, он замахнулся булавой, чтобы нанести удар, от которого не будет спасения.       Неожиданно взвыв, словно от страшной боли, он отпрянул, булава его обрушилась на землю - это подкравшийся сзади Мэрри вонзил в него свой клинок, пробив чёрный плащ и попав в невидимую ногу, чуть ниже кольчуги. - Эйовин! - задыхаясь от долгого бега, прокричал хоббит.        Дева с трудом поднялась на ноги, и из последних сил вонзила меч в чёрную пустоту между короной и плащом. Клинок разлетелся на множество сверкающих осколков, звеня, покатилась по земле корона, Эйовин упала ничком на поверженного врага.        Подоспевший роханец вместе с Мэрри склонился над королём, через минуту он, подхватив знамя Рохана, поскакал к спешно собирающему и строящему в боевом порядке отряды рохирримов Эйомеру. Тэйоден был мёртв.        Захлёбываясь от слёз, я побежала через поле к Эйовин и Мэрри, но путь мне загородил очередной орк. Закричав от отчаяния, взмахнув мечом, я отразила удар его кривой сабли.       Покончив с орком, я вновь оглянулась, отчаянный бой шёл у дороги, и все, кто ещё мог держать оружие, устремились туда. Последовав к дороге, я увидела, как из города на помощь нам вышел отряд защитников, возглавлял его Боромир.        Сражение у дороги было долгим, халадримы, чувствуя поддержку подступающих Харад юга, бились отчаянно. Я, всё ещё не теряя сил, продолжала сражаться с врагами, уворачиваясь от сыпавшихся ударов, пронзая их своим мечом. Мне ужасно мешал шлем, не выдержав, я стянула его, и запустила в голову бегущего к поскользнувшемуся на влажной от крови траве упавшему воину орка. Мерзкое создание, дёрнувшись, рухнуло наземь, воин вскочил на ноги и пронзил его своим клинком. - Элениэль!        Услышав звук знакомого хрипловатого голоса, я обернулась к облачённому в железные доспехи Боромиру. - Что ты здесь делаешь? - спросил наследник Дэнетора, в недоумении глядя на меня. - Где Арагорн, Гимли и Леголас?       Я ничего не смогла ответить воину, лишь, взглянув в его глаза, мотнула головой. Стремительно обняв, гондорец на миг прижал меня к закованной в латы груди, и коснулся лба лёгким поцелуем. - Уведи деву с поля боя, - крикнул он своему оруженосцу, отпуская меня и бросаясь со своими воинами в гущу беснующихся халадримов.        Молодой гондорец двинулся было ко мне. Но в этот миг по равнине пронёсся оглушительный рёв рога, мы оба обернулись на юг, чтобы увидеть бывшие уже совсем близко рати Харада: впереди скакали всадники, за ними шла пехота, а позади маячили башенки на спинах огромных мумаков, чьи широкие как колонны ноги были заключены в усеянные шипами браслеты. Эйомер направил им навстречу выстроенные отряды рохирримов.       Сражение разгорелось с новой силой. В безжалостный гул вмешивались лязг оружия, конское ржание, крики людей, бой барабанов и оглушительный рёв разъяренных мумаков. У стен города пехота сошлась врукопашную с полчищами моргула, тогда, как почти вся конница пыталась пробиться на восток к Эйомеру. Удача, похоже, отвернулась от нового короля Марки. Первым ударом всадники Рохана рассеяли Харадскую конницу, клином вонзившись в пехотинцев. Но всюду, где появлялись мумаки, роханские кони начинали храпеть и пятиться. Огромные звери возвышались над полем, халадримы собирались вокруг них, сплачивая ряды.        Потеряв из виду Боромира и его оруженосца, я отчаянно сражалась, стараясь держаться возле роханцев. Харадское войско втрое превышало числом конников Эйомера, но вскоре соотношение изменилось ещё сильнее. К южанам подошло подкрепление из Осгилиата. Моргульский военачальник Готмог бросил в бой разноплеменную рать - сражавшихся топорами вастаков, варьягов из Кханда, полулюдей-полутролей из дальнего Харада. Они обходили нас с тыла, а часть сдерживала силы Гондора, препятствуя нашему с ним соединению.        Едва я сразилась с могучим харадом, как на меня, усмехаясь, набросился один из вастаков. Размахивая топором, он кружил вокруг меня, делая обманные выпады и ловко уворачиваясь от моих ударов. В голове у меня начинало шуметь, руки горели невыносимой болью, взмахи мечом давались всё тяжелей. Раздражённый моим долгим сопротивлением вастак, замахнувшись топором, обрушил его на моё левое плечо. Падая на колени, я крепко зажмурилась, чувствуя, как острый металл, прорубая кольчугу, обжигающей болью полоснул по руке выше локтя. Пробудившаяся ярость вырвалась громким криком, и, вскочив, я пронзила мечом короткую шею врага.       Задыхаясь от боли, я пыталась устоять на ногах, горячая кровь, пропитывая ткань рубахи, струясь по руке, падала с пальцев на землю. Стиснув зубы, я отчаянно боролась с головокружением. Ко мне тут же подскочил желающий добить жертву прыткий орк. Прижав к боку раненную руку, я отчаянно отбивалась от него мечом, который уже едва хватало сил удержать в руке.        В тот миг, когда я таки сумела расправиться с настырным орком, со стороны Минас-Тирита раздались отчаянные крики. Дозорные, что стояли на стенах, увидели плывущий по Андуину могучий флот под чёрными парусами. - Корсары! - в отчаянии кричали люди. - Корсары Умбара! Пиратский флот! Белфас пал, и Этир, и Лебенни тоже! Всё пропало!       Загудели трубы, призывая войска ввиду новой опасности укрыться за стенами.       В пылу сражения Эйомер увёл наш отряд далеко, почти к самому Харлонду. Он рассчитывал, что отогнав врагов, мы сбросим их в реку, но сейчас мы сами оказались в западне. Вклинившийся сзади отряд отрезал нас от спешащих на помощь рыцарей Гондора. Появление чёрного флота означало наш неминуемый разгром.       Воодушевлённые неожиданной поддержкой, полчища Мордора ринулись в бой с удвоенной яростью. С осознанием безнадёжности, к Эйомеру вернулось хладнокровие. Раздался приказ, протрубил рог, созывая всех, кто мог пробиться под королевское знамя. Молодой король принял решение спешить всадников, выстроить стену из щитов и стоять насмерть. А раз наша смерть неминуема, так пусть же она будет достойна песен, даже если на всём Западе не останется никого, кто мог бы их сложить. Эйомер поднялся на вершину холма и водрузил там знамя, Белый Конь затрепетал на ветру. Едва стоя на ногах от подкатывающей слабости, я прижалась боком к одному из скакунов, чтобы хоть так спрятаться от взглядов воинов.       В этот миг вглядывающийся в чёрные паруса Эйомер радостно вскрикнул и, подбросив свой меч, поймал его за рукоять. Вместе с другими войнами, я обратила туманящийся взор к реке. Передний корабль поворачивал к Харлонду, стало видно, что над ним реет знамя, украшенное Белым Древом - исконным символом Гондора. Древо венчали семь звёзд и корона - герб Элендила, не появлявшийся в королевстве бессчетные годы. Знаки ослепительно сияли в лучах полуденного солнца, Арвен выложила звёзды самоцветами, а венец вышила мифрилом и золотом.        Так явился в страну своих предков прошедший Стезей Мертвецов Арагорн, сын Араторна, наследник Исилдура, наречённый Элессаром. Мой брат. Мой бесконечно любимый брат. Заливаясь радостными слезами, я слушала, как рохирримы приветствуют его стяг ликующими возгласами. В Гондоре запели трубы и зазвонили колокола, в их звуках слышались приветствие и торжество.       Приспешников Мордора охватила паника, они не могли понять, как союзные корабли могли принести их врагов? Теперь перевес сил был на стороне защитников Гондора, им же грозила неминуемая гибель. Рыцари Дол Амрота ударили по полутроллям, варгам и оркам, Эйомер собрался вести нас на восток. Прибывшие на кораблях воины спрыгивали на причал и тут же бросались в бой. Среди тёмных призраков мертвецов были ополченцы южных провинций из Лебеннина и Ламедона, суровые дунэдайны севера, Леголас и Гимли, Элладан и Элрохир. Вёл же всех нещадно разящий пламенеющим Андрилом Арагорн.       Всё так же прижимаясь раненной рукой к боку переступающего с ноги на ногу коня, я вглядывалась вдаль. Видя, как эльф разит длинными кинжалами врагов, я улыбалась дрожащими губами. Он жив! Жив!       Вены мои обожгла судорожная боль, закричав, я вцепилась в поводья коня и, уронив меч, из последних сил запрыгнула в седло. Припав к шее коня, содрогаясь, я направила его в сторону дороги, что вела к Рохану. - Элениэль! - услышала я изумлённый крик заметившего меня наконец Эйомера, но, даже не повернув головы в его сторону, я лишь сильнее сжала ногами бока скачущего жеребца.       Но было поздно, слишком поздно. Чёрная тень накрыла изумрудный от молодой травы холм. Испуганно шарахнувшись, конь сбросил меня наземь и бешенным галопом умчался прочь. Едва я ощутила удар от падения, как огромные лапы подхватили меня, больно впиваясь острыми когтями в тело. Взмахнув крыльями, отвратительно смердящее чудовище взмыло ввысь. Окинув последним взглядом остающийся внизу холм, реющее знамя и причал Харлонда, я вновь заметила Леголаса - ужас исказил лицо эльфа, увидевшего осёдланное Назгулом гигантстское чудовище, взлетающее в небо, унося меня прочь, к своему Повелителю, в Мордор. Когти сдавили ещё сильней, ветер нещадно бил в лицо, и измученная невыносимой болью, я почувствовала, как сознание моё окутывает тьма.