Будешь со мной встречаться?

Утро понедельника начиналось для Чонина совершено не так, как он хотел бы. Во-первых, он проснулся на час раньше, чем обычно. А во-вторых, он проснулся от того, что Бекхен столкнул его с кровати. Сперва младший не мог сообразить, что вообще происходит, но потом вспомнил, что друг попросился к нему пожить. В тишине и одиночестве старшему было неуютно и страшно. Только вот кровать у Чонина одна. Положить больного друга на пол он не посмел, поэтому пришлось спать с ним. Ничего такого, они часто так спали в детстве, но сейчас Бекхен был… немного не в себе. Полночи он томно вздыхал, а потом тихо плакал, мечась по подушке. Так прошло только две ночи, но Чонин уже порядком устал. Из того, что он узнал в субботу, ему стало понятно, что его старший друг – полный дурак. То есть, он полностью понимал чувства Бекхена относительно потери голоса. Но ждать год с лишним, держать любимого на расстоянии, а потом переспать и бросить из-за последствий слишком хорошего секса – это чересчур даже для его взбалмошного друга. Для себя младший решает, что если Бекки будет совсем сходить с ума, он найдет этого рыжего парня и запрет их на час в своей квартире, пусть Пак сам разбирается со всем этим. Мысли о Чанеле плавно перетекают в мысли о Кёнсу. Они вызывают улыбку, поэтому, когда голова Бекхена свешивается с кровати в поисках младшего, он видит того, лежащим на полу в позе звезды с широкой улыбкой на губах. Старший недоуменно заламывает бровь и кивает на часы. - Встаю, встаю. Уже почти ушел. Сделаешь мне завтрак? – Бекхен жалобно смотрит на него и укутывается в одеяло. – Понял, ты меня совсем не любишь. Чонин, вздохнув, поднимается с пола, но не успевает сделать и шагу от кровати, как его ловят за край футболки. Старший лежит в одеяле, открытым остается только лицо и рука, и смотрит на друга печальными глазами. Он чуть приоткрывает губы, как будто хочет что-то сказать, но тут же закрывает, тихо вздыхая. Отпустив футболку, он бросает еще один печальный взгляд на Чонина и кивает в сторону ванной, снова заворачиваясь в одеяло полностью. - Хён, - тихо произносит младший, присаживаясь на край кровати и обнимая ком из одеяла. – Ты не хочешь, чтобы я уходил? Одеяло мелко подрагивает, повторяя за согласным кивком Бекхена. Танцор не может не засмеяться, его друг порой ведет себя, как маленький ребенок, несмотря на то, что старше. Одеяло возмущенно отодвигается, слыша смех. Чонин и рад бы не смеяться, но просто не может, так комично это выглядит. Когда из его горла вырывается сдавленное хихиканье, Бекхен выглядывает из своего убежища и прожигает второго возмущенным взглядом. - Хёёёёён, ты просто чудо, я не могу, - продолжает смеяться младший, поднимаясь с кровати, - я останусь, только дай мне телефон Кёнсу-хёна, я позову его к нам. До Кёнсу будит настойчивый телефонный звонок. Ему сегодня ко второй паре, он поздно лег вчера и перед встречей с Ким Чонином хотел бы выспаться. Но телефон звонит уже в третий раз. Кёнсу сонно протягивает руку, нащупывая телефон и поднося его к лицу. “Бен Бекхен” – показывает ему экран, и тот сразу же отвечает на звонок. - Алло, - тихо произносит он, думая о том, почему Бекхен звонит, а не пишет. - Привет, Кёнсу-я, - старший чувствует усмешку Чонина, кажется, что закрой он глаза, она бы появилась у него в голове. - Чонин, - он замолкает, не зная, что ответить на нахальность младшего. – Что ты хотел? - Университет отменяется, поэтому жду тебя у подъезда, у тебя есть 10 минут. Не завтракай, Бекки нас покормит, - после этого в трубке раздаются короткие гудки. Кёнсу полминуты разглядывает стену, а потом, покачав головой, начинает собираться. Сегодня он чуть более уверен в себе, чем обычно. Так что наглость младшего можно простить, все-таки он и Бекхен помогли ему, сами того не зная. Через 10 минут выходя на улицу, Чонина он не находит. Растерянно оглядываясь по сторонам, он не замечает, как тот подходит к нему со спины. После веселого утра с Бекхеном у младшего игривое настроение, которое так и хочется выплеснуть на вечно смущающегося Кёнсу. Одним быстрым шагом он преодолевает расстояние между ними, и хватает старшего поперек живота, прижимая к себе и приподнимая от земли. Удивленного ступора Кёнсу хватает на пару кругов вокруг своей оси, после чего он начинает вырываться. Чонин смеется, опуская того на землю и для безопасности отходя на пару шагов. Но вопреки ожиданиям старший вместо того, чтобы стать цвета томата, прыскает и заливается веселым смехом. Младший смотрит во все глаза, пытаясь запомнить все в мелких деталях: какие у Кёнсу ровные белые зубы, как щурятся его глаза, как звонко разлетается его смех, щекоча живот Чонина изнутри. Кёнсу уже успокаивается, чуть испугано смотря на реакцию младшего. - Ммм.. Привет? – неуверенно начинает он, бегая взглядом по лицу танцора. - Привет, - усмехается тот и, положа руку на плечо Кёнсу, разворачивает того, увлекая за собой. Ему нравится, как вздрагивает тот от прикосновения голой руки Чонина к его шее. И то, как он мило смущается, естественно. - Почему мы не идем в университет? - через некоторое время спрашивает старший. - Бекки не хочет туда идти. Ну и правильно, что ему там делать, ловить притворную жалость? Или встретиться с Чанелем? Кстати, он тебе больше не звонил? - Нет, - тихо произносит Кёнсу, вспоминая о друге. Ведь и правда, Чанель наверняка пытался связаться с Бекхеном. Наверняка он уже понял, что что-то не так. - Бекхен, он… - начинает было Чонин, но замолкает. – Давай лучше о песнях. 2 песни, обе баллады. Ты поешь, я танцую, все просто. Будем репетировать каждый день по вечерам у меня. Последняя фраза заставляет Кёнсу поднять глаза и посмотреть на собеседника. Снова вечная усмешка, которую он одновременно любит и ненавидит. Но сейчас у него другая забота. Квартира Чонина. И они. Это опасно. - Оооо, я вижу пошлые мысли в твоей голове, - тихо произносит младший, наклоняясь к уху Кёнсу, заставляя его вздрогнуть повторно. – С нами будет Бекхен, не волнуйся. Он живет у меня. Старший чуть напрягается от этих слов, что не скрывается от внимания первокурсника. - И мы спим вместе, - Кёнсу спотыкается, но, вовремя подхваченный Чонином, остается стоять на ногах. Он стремительно краснеет, выдавая все свои мысли, а младший прыскает и добавляет: - Скажи уже сразу, что я тебе тоже нравлюсь. Дальше они двигаются в тишине, каждый думая о своем. Но Кёнсу даже и не пытается выбраться из полуобъятий танцора. Спустя 15 минут они уже входят в квартиру младшего, где их тут же встречает Бекхен. Он в большой футболке, явно не с его плеча, и в коротких шортах. Выскакивая в коридор, он широко улыбается, маня ребят за собой. Пока два вокалиста разбирают песню, Чонин разваливается на кресле, свесив ноги с подлокотника, и наблюдает. Они общаются совершенно без слов, несмотря на то, что у Бекхена приготовлен блокнот на всякий случай. Но, видимо, Кёнсу понимает его интуитивно, кивая в нужных местах и улыбаясь. Незаметно для себя Чонин засыпает, убаюканный теплой тишиной. Спустя некоторое время сквозь сон он слышит голос. Во сне этот голос никому не принадлежит, доносясь откуда-то сверху, побуждая Чонина двигаться. Во время очередного па он чувствует прикосновение к щеке и резко распахивает глаза, просыпаясь. Перед ним стоит Кёнсу, не зная, отдернуть руку или оставить так, поэтому его взгляд снова начинает смешно бегать по лицу младшего. - Репетировать, - произносит он, все-таки убирая руку, - мы разобрались с песней. - Всегда готов, - улыбается Чонин, плавно перетекая из сидячего положения в стоячее. Он с хрустом потягивается, разминает кисти, стопы, а потом резко делает несколько выпадов. Выпады сменяются чем-то медленным и тягучим, добавляются руки, поворот головы. Сочетание жестких и мягких движений не дает оторвать взгляд от тела Чонина, которое движется сейчас с кошачьей грацией. Но после резкого проворота на носке младший замирает на месте. Его сосредоточенный горящий взгляд проходится по комнате, останавливаясь на удивленном Кенсу. - Начнем? – усмехается он, облизывая нижнюю губу и следя за реакцией старшего. Реакция ему нравится. Тот судорожно кивает, все еще находясь под впечатлением, и переводит взгляд на Бекхена, молча прося включить трек. Как только начинает звучать музыка, Кёнсу закрывает глаза, чтобы вся эта рвущаяся наружу сексуальность Чонина не отвлекала его от самого важного. Отсчитывая в уме такты, он пытается выкинуть из головы все опасения. И у него это получается, за секунду до нужного такта внутри образовывается звенящая тишина, плавно переходящая в слова песни. Сейчас Кенсу не думает, что он поет перед кем-то, он просто выпускает на волю все чувства, которые вызывают у него слова песни. Кожей он чувствует колебания воздуха, догадываясь, что Чонин делает то же, что и он сейчас. Только его способ – это движение. На последнем припеве старший решается открыть глаза, сразу ловя восхищенный взгляд Бекхена. Тот поднимает вверх два больших пальца и улыбается. А младший юноша еще в движении. Он делает резкий поворот, выбрасывая руки вперед, посылая туловище вслед за ними, но в последний момент он отталкивает ногой в обратную сторону, оказываясь прямо перед Кёнсу. На последних аккордах он выбрасывает правую руку вверх и медленно оседает на колени, продолжая смотреть старшему прямо в глаза. Их зрительный контакт прерывают звонкие аплодисменты Бекхена. Он налетает на Чонина, обнимая того со спины и не забывая бросать восторженные взгляды на Кёнсу. - Хён, я голодный, - чуть хрипло произносит танцор, оставаясь сидеть на полу. Его друг тут же вскакивает и уходит на кухню, а Кёнсу медленно опускается на пол рядом с Чонином, не отрывая от него задумчивого взгляда. - Ты можешь, - тихо произносит он. - Что? – удивленно произносит младший, вскидывая взгляд на вокалиста. - Сейчас ты можешь поцеловать меня, - сам пораженный своими действиями Кёнсу подается вперед, опираясь руками на колени Чонина. Тот как-то неуверенно хмыкает и, резко притягивая к себе старшего за шею, целует его. Давая ему время передумать, младший мягко и медленно проводит языком по чужим губам, ни на что особо не надеясь. Но Кёнсу его удивляет. Он чуть приоткрывает губы, с силой зажмуриваясь и сжимая домашние штаны Чонина в кулаках. Получив приглашение, младший больше не медлит, его язык проскальзывает в рот старшего, лаская его. Кёнсу неуверенно отвечает, чувствуя, как напряжен танцор. Чонин целует его нежно, аккуратно, и старший очень благодарен ему за сдержанность. Со вздохом тот отрывается от губ Кёнсу и прижимается лбом к его лбу. - Это значит, что ты хочешь со мной встречаться? – тихо произносит младший, отстраняясь, вслушиваясь в звуки с кухни. - Я… Да, наверное, - шепотом мямлит Кёнсу, закрывая лицо руками, а Чонин тихо смеется, пытаясь скрыть свое смущение. Он опускается на пол, укладывая голову на колени к старшему, и в полной мере понимает, что это за “бабочки в животе”, о которых некоторое время назад рассказывал ему Бекхен.