***
— Гермиона! — воскликнул кто-то. Боль, такая знакомая и незнакомая одновременно, пронзила голову девушки. Она мгновенно упала на колени, не выдерживая давления. Ей казалось, что голова находилась между молотом и наковальней. — Осторожно! — вскричал голос и что-то вырвал из ее рук. От этого стало легче. Какое-то беспокойство на периферии сознания исчезло. Волной нахлынули воспоминания.***
«…Гермиона наблюдает, как исчезает патронус. Девушка стояла некоторое время в башне и размышляла. Зачем вообще этому человеку нужно было перемещаться в прошлое? Чтобы показать эти воспоминания? О смерти Гарри? Его несчастной судьбе? „А ведь правда… Почему Гарри должен страдать? Если я теперь знаю, что с Джинни у него ничего не получится, почему бы мне не найти ему хорошую и правильную девушку? Кажется, Гарри нравится Чжоу Чанг! Надо понаблюдать за ними“. Волшебница поспешила в гостиную Гриффиндора. Теперь она смотрела на Гарри совершенно по-другому…»***
Гермиона улыбнулась от своей давней наивной мысли, но тут же ее лицо исказила новая гримаса боли. Раскаленным прутом события ввинчивались в память волшебницы.***
«…Гермиона давно сидела в кафе мадам Паддифут, наблюдая за Гарри и Чжоу. Она была одета непривычно, чтобы друг не заметил слежки. Гермиона заметила, что Чжоу подняла брови: — Встреча с Гермионой Грейнджер? Сегодня? — Да. Она меня попросила, и я пообещал. Хочешь пойти со мной? Она сказала, можем прийти вместе. „О боже, Гарри! Ну, ты и дурень! Зачем ты упомянул меня? Она же ревнует! Так, стоп… ревнует? КО МНЕ?! Да мы с Гарри!..“ — Гермиона вскочила со своего места и, протискиваясь между столиками занятыми парочками, лавировала к выходу. — А… ну что ж… очень мило с ее стороны, — донеслось до нее. Но, судя по тону, ничего милого Чжоу в этом не находила. Реплика ее прозвучала холодно, и азиатка вмиг посуровела. Дверь раскрылась за секунду до того, как к ней потянулась девушка, от резкого порывистого ветра капюшон мантии спал с головы Гермионы, и ее каштановые кудри рассыпались по плечам. — Гермиона?! — услышала она оклик Гарри…»***
Девушка вновь пришла в себя, она лежала на полу, схватившись за голову. Ее лицо было мокрым, а горло саднило, видимо, от крика. — Воды, — успела просипеть она, прежде чем упасть в новое воспоминание.***
«—…Смотрите, Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер стоят под омелой! — раздался громкий шепот из толпы. Гермиона покраснела. Она еще в конце пятого курса поняла, что ей нравится Гарри. Но так и не сказала ему ничего об этом. Девушка слишком долго наблюдала за ним и рассматривала его как мужчину все чаще, чем как друга. Когда Гарри позвал ее, смущаясь, пойти вместе на рождественскую вечеринку к Слизнорту, она была счастлива. Гермиона представить не могла, что будет чувствовать, если он позовет кого-то другого… А теперь их застукали, когда они прошли под омелой. Много людей обернулось к ним. Девочки, хихикая, зашептались, а Слизнорт довольно так улыбался. — Они будут хорошей… ик!.. Парой! — сказала Трелони. Она уже была немного навеселе по случаю праздника. — Целуй! — раздался крик из толпы. Гермиона покраснела еще сильнее. — Как это мило! — растроганно сказал Слизнорт. Гарри не выдержал, схватил Миону за руку и уволок в прохладу коридоров Хогвартса. Он молча куда-то шел, а Гермиона следовала за ним. Когда он остановился, они оба тяжело дышали, но продолжали держаться за руки. Гарри обернулся к подруге. — Гермиона… — он был смущен точно так же как и она. Гермиона не знала, что сказать, только сияющими глазами смотрела на предмет своего тайного обожания. — Гермиона, я заметил, что ты очень красивая… сегодня, — нервно сглотнул Гарри. Девушка с трудом сдерживала улыбку, она понимала, что Гарри тяжело говорить о таком. Гермиона сама наблюдала за его отношениями с Чжоу, она как никто другой понимала характер Поттера. — Гарри, ты мне нравишься, — просто и без хитрости сказала она, улыбаясь одними глазами. Их теплый шоколадный цвет утягивал в свою глубину Поттера. — Ты мне тоже… — Гарри обнял девушку и неловко поцеловал. Постепенно их неуклюжий поцелуй потерял свою неловкость, парочка перестала стесняться и отдалась на волю чувств. Они растворились друг в друге, напрочь забыв об окружающей обстановке. Пара совсем не заметила, как над их головой расцвела-таки рождественская омела…»***
Гермиона засмеялась. Ей так радостно и легко было от этого воспоминания, что в животе словно запорхали бабочки, а в груди разнеслось теплое трепетное чувство нежности по отношению к темноволосому зеленоглазому волшебнику. Однако вскоре очередная волна боли заставила девушку застонать и изогнуться дугой. — Миона! — звал ее Гарри, но она уже не слышала.***
«…Гарри и Гермиона стояли на отшибе недалеко от Норы. Завтра должна была быть свадьба Флер и Билла. Это событие сильно било по эмоциям молодых людей. — Гермиона, — Гарри напряженно помолчал, а потом выдавил, — давай расстанемся? — Я все понимаю, Гарри, не беспокойся, — грустно улыбнулась волшебница, все так же продолжая держать за руку человека, которого она очень любила. Они еще долго просто стояли, ни о чем не разговаривая. Ни у Гарри, ни у Гермионы не было душевных сил покинуть это место, так как после этого им придется себя вести как обычным друзьям. Гермиона действительно понимала все причины, которые побудили Гарри предложить такую вещь. Он боялся за нее. Несколько раз парень пытался отговорить ее от похода, но кое-как смирился, что Гермиона его не оставит. Парень боялся, что она может пострадать из-за него, наверное, надеялся, что после такого предложения она обидится и уйдет, но это же Гермиона. Она всегда такая понимающая и умная… Девушка поняла и то, что Гарри боится умереть. Умереть и оставить ее наедине с такими сильными чувствами. Он хотел, чтобы Гермиона не была ничем обременена, как например, та же Чжоу, что не могла встречаться с Гарри, потому что думала, будто предает память Седрика. Гермиона все понимала и решила, что если ее возлюбленному так будет легче — она опять станет его „ходячей энциклопедией“, просто другом…»***
Еще множество раз Гермиона вспоминала свое новое прошлое, но в целом, оно было очень похоже на то, которое происходило так давно, в ее настоящей неизмененной жизни. Они искали крестражи, потом Рона взбесило, что Гарри и Гермиона ходят как два призрака и все время пожирают друг друга глазами, вместо того, чтобы быть вместе. Он вот, в отличие от них, не может быть рядом со своей Лав, а она сейчас учится под надзором Пожирателей в Хогвартсе! Парень в бешенстве ушел и некоторое время Гарри и Гермиона путешествовали одни. Потом Рон спас Гарри, они продолжили поиски, встретились с Аберфортом… Битва в Хогвартсе. Все происходило так, как должно быть. Гермиона помнила ту дикую боль, что пронзила ее сердце, когда она увидела Гарри на руках Хагрида. Джинни и Рон держали ее, чтобы она не кинулась с проклятиями на Волдеморта. Не выпустив свою боль наружу, девушка закрылась от мира и словно посерела от горя. Ее вообще перестало волновать что-либо. В голове лишь барабаном стучала мысль: «Его больше нет». Девушка не могла в это поверить. А потом он ожил, сумасшедшая радость, очередная битва, они победили, но потеряли так много драгоценных жизней. Похороны, траур по погибшим защитникам Хогвартса. Защитникам магической Британии. А после… после их разговор с Гарри. Он сказал, что любит ее больше всего на свете. И предложил жить вместе. Гермиона с благодарностью смотрела на любимого. Сердце ее разрывалось от трепетного чувства. Ей ведь больше негде было жить: она своими руками стерла память родителям. Они даже не помнят, кто она такая, что у них есть дочь… Их безопасность стоила того. А свою заботу и нерастраченную нежность Гермиона может подарить Гарри. Он так нуждался в этом. Ее усталый дорогой герой. Ее Гарри. — Гермиона, ты слышишь меня? Вставай, аккуратно, держись за меня, сейчас мы аппарируем в Мунго. А Кричер пока что присмотрит за Джеем, — ласково говорил Гарри, поднимая девушку с пола, когда она затихла. — Не надо, просто дай мне воды, — тихо просипела Миона на ухо Гарри. — Я теперь дома, действительно дома. В детской кроватке лежал маленький Джеймс и задорно попискивал что-то на своем детском языке, беззубо улыбаясь своим родителям: Гермионе Поттер и Гарри Поттеру.