Тайная близость

В просторной комнате тихо и темно. Эту идиллию нарушает лишь содрогание воздуха от учащённого дыхания. Быстрые вдохи и выдохи, громкое сердцебиение, резкий прилив крови к голове. Каждую секунду тихо умирает нервная клетка. Волнение заполняет Мишу всего. Он стоит на перепутье, не зная, куда свернуть. – Даня... – в голосе слышна дрожь, – отпусти меня, прошу, – шепча, умоляет темноглазый. Из его глаз предательски посыпались крупные капли слёз, – Прошу тебя, я не могу ничего ответить, я не знаю, – Совергон смотрел плачущими глазами на собеседника, который мгновенно стёр ухмылку с лица. – Миша... – тихо сказал Бенедикт, – Я тоже не могу. Ты разве не понимаешь? Ответь мне, Миша! – Даня отвёл взгляд и нахмурился, – Ты любишь его? Любишь Дениса? – вскрикнул парень, вцепившись в плечи рыдающего Михаила. В ответ у парня возник сильный румянец на лице, на висках вздулись вены, а из сильно покрасневших глаз водопадом начала сочиться соленая вода. Совергон в приступе стиснул зубы и показал оскал, что-то крича и сильно дёргаясь, буквально прыгая вместе со стулом. – ТВОЮ МАТЬ! УБЛЮДОК! ОТПУСТИ МЕНЯ! – он бился в истерике, продолжая выкрикивать ругательства. Даня отреагировал, на удивление, спокойно. Он лишь на время исчез из поля зрения, а появился только за спиной пленного. Миша уже выбился из сил и охрип, из-за чего шуму от него было меньше. Бенедикт грубо обхватил сидящего парня и приложил мокрую тряпку к его лицу. Темные глаза в мгновение широко раскрылись, из-под тряпки был слышен крик, перерастающий, иногда, в визг. Сознание покинуло Михаила. Он уже не кричал и не дёргался, лишь тихо, опустив голову, спал в сидячем положении. По комнате туманом стелился шёпот, слетающий с губ Даниила. Он что-то неясно бормотал себе под нос. – Прости, завтра ты этого не вспомнишь... – Беня бережно и с особой заботой освободил и уложил на кровать спящего Совергона, а позже уселся за стол и стал царапать что-то ручкой на бумаге. Прошло уже достаточно времени, но ночной мрак отказывался уступать место утреннему свету. Бенедикт покинул собственную квартиру, оставив спящего одного. Разумеется, это входило в его планы. Солнечный свет, проникающий через окно, заставил Совергона проснуться. Распахнув темные глаза и сладко потянувшись, Миша обнаружил себя дома у друга лежащим на его кровати. Тупо пялясь в белый потолок, быстро перемещая взгляд с точки на точку и сдвигая брови, парень пытался вспомнить, что же вчера произошло. Не найдя ответ, Совергон хотел было встать, но его настигла жуткая головная боль. "Бля... – Миша схватился рукой за голову, – Что я тут делаю? Где Даня? Так, я очень надеюсь, что вчера мы не пили", – оглядевшись, парень зацепился взглядом за листок, который лежал рядом на полке и так и просил взять его, прочесть содержание. Так Миша и поступил: взял листок и стал водить по нему взглядом, читая строчку за строчкой. Оказалось, это было письмо от Даниила. В нём было написано: "Миша, слава богу ты пришел в себя. Надеюсь, ты в порядке. Я не совсем понял, что произошло вчера. Но ты наверняка очень плохо себя чувствовал, раз потерял сознание прямо на лестничной площадке. Я не на шутку перепугался! И не нашёл лучшего решения, чем отнести тебя к себе и уложить на кровать. Думаю, ты просто переутомился. Твоя мама в курсе того, что ты ночевал у меня, не переживай по этому поводу. Надеюсь, ты прочитаешь эту записку. Прости, мне пришлось уйти. Я буду вечером, если хочешь, можешь побыть до этого времени у меня. Квартира в твоём распоряжении. Мои приедут не скоро. Если ты, всё же, захочешь пойти домой, то ключи в верхнем ящике тумбы, отдашь их завтра в школе. Ну, удачи и до встречи. Даня." Дочитав письмо до конца, темноволосый глубоко вздохнул. Он ожидал узнать, что произошло вчера, но, судя по всему, эта тайна так и будет покрыта мраком. "Разве можно стереть из памяти целый день? Совершенно ничего не помню. Может, Даня завтра в школе всё разъяснит? В любом случае, я лучше пойду домой", – рассудил, Совергон вставая с кровати. Темноволосый быстро собрался и покинул квартиру, после которой у него возникла куча вопросов. Ту самую квартиру, где вчера происходили жуткие и неприятные вещи. Вещи, о которых наивный Миша даже не помнит, а если и вспомнит что-то, то, скорее всего, воспримет, как сон. Просто дурной сон. Да, тут уж Даниил постарался, но, естественно, пострадавший ничего не узнает. Не узнает, что весь вчерашний вечер он был привязан ремням к стулу, что два его близких друга неожиданно воспылали к нему страстными чувствами, не узнает ничего. Никогда и ничего.