Алик
Переезд – это пиздец и этим все сказано... Наивный, думал, что у меня вещей - пара чемоданов и всё, а как тронул… Ё-ё-ё… Да тут на две жизни хватит. Короче, к Глебу я перебирался всю последующую неделю, вплоть до назначенного события в честь открытия филиала. За это время я неплохо сдружился с водителем Глеба, Дмитрием. Хороший оказался парень, хоть и поглядывал на меня первое время с какой-то настороженностью. Уж не знаю я, какие он там себе алгоритмы выстраивал по поводу нас с Глебом, но в конечном итоге расслабился и успокоился. Суматошная выдалась неделя, скажу я вам. Новый дом. Поиск квартирантов. Работа над проектом. Отделка Глебовского особняка. В общем, ничего удивительного, что я упустил из виду кое-что важное... – Алик, ну вот как можно было забыть забрать костюм? – возмущенно говорит Глеб из динамика моего мобильного телефона. – Как, как? Каком кверху! – устало отвечаю я, массируя переносицу. – Вся неделя - сплошной дурдом, ты же знаешь. – Знаю, мой хороший, знаю. У тебя лишь неделя такая, а у меня так каждый день, – с улыбкой в голосе, успокаивает Глеб, – я сейчас позвоню в магазин и попрошу, чтобы они достали его домой. – Спасибо. – Бурчу я, чувствуя себя виноватым. – Сам-то ты когда приедешь? – Увидимся уже в ресторане, – огорченно вздыхает любимый, шумно шелестя какими-то бумагами, – думал, что успею разобраться с делами раньше, но… – А как же смокинг? – непонимающе спрашиваю я. – Я послал за ним Диму, скоро уже должен подъехать. А ты когда домой собираешься? – Не знаю, – немного раздражено отзываюсь я, пиная какой-то строительный мусор, на который постоянно натыкаюсь, – жду, когда привезут оборудование для бассейна. – Пожалуй, я запрещу тебе работать по выходным дням, – саркастически замечает Глеб, – ты становишься слишком раздражительным и нервным, что категорически мне не нравится. – Глеб, да тут работы осталось на пару недель, – импульсивно восклицаю я, – но из-за тупости некоторых долбоёбов страдаем мы все. – Ох, чувствует моя рука, что жопа у кого-то сегодня будет битая, – угрожающе тянет Глеб нарочито строгим голосом. – Отстань, – хихикаю я, чувствуя облегчение. Удивительно, но Глеб всегда знает, как остудить мой пыл без криков и морального прессинга. Просто и играючи… – Алик, – орет на весь дом Вениамин Петрович, прораб рабочей бригады, – машина подъехала. – Иду, Веня… – отзываюсь я, заведомо зная, какая последует за этим реакция. – Я тебе не Веня, засранец ты малолетний… – звереет в ответ мужчина, а я удовлетворенно расплываюсь в улыбке. Сделал гадость и на душе радость. – Всё, Глеб, мне пора, – уже на бегу бросаю я в трубку, – люблю, целую, пока. – И я, пока.***
Опаздываю. Не критично, не бессовестно, но всё равно опаздываю. Начало банкета ровно в пять, а на часах уже половина шестого. Выпрыгиваю из такси и тут же ныряю в уютное тепло ресторана. На входе меня встречает приветливый и вышколенный метрдотель. Он любезно провожает меня в банкетный зал, который утопает в мягком приглушённом свете, из динамиков льется приятная классическая мелодия, гости тихо и неспешно переговариваются между собой, изредка нарушая сонную атмосферу вечера негромким смехом. Все присутствующие, как и сама обстановка ресторана, просто кричат о своем статусе и положении. Мужчины сплошь и рядом в смокингах и бабочках, дамы в вечерних платьях и бриллиантах. Ничего нового, ничего необычного. Хоть я и не завсегдатай такого рода мероприятий, но бывать на подобных вечерах приходилось не раз. Это сейчас всё так чинно и благопристойно, но пройдет часок другой и обстановка кардинально изменится. Моцарта сменит какой-нибудь зажигательный рок-н-ролл, мужчины поснимают свои шелковые галстуки, а дамы, растеряв весь свой шик и лоск, начнут вести себя пошло и развязно. У проходящего мимо официанта беру с подноса бокал с виски и делаю несколько маленьких глотков янтарной жидкости. Невыносимо хочется увидеть Глеба. Я соскучился по нему, словно мы не виделись целый месяц, хотя живем под одной крышей уже неделю. Ненавязчиво вглядываюсь в лица гостей, пытаюсь отыскать среди них единственное родное. От количества «блистательной» публики начинает рябить в глазах. Не найдя любимого, начинаю лавировать между гостями, продолжая выискивать статную фигуру мужчины, но не успеваю сделать и десятка шагов, как слышу его приглушенный шумом голос. Поворачиваюсь и вижу Глеба, прижимающего к себе за талию высоченную шатенку, которая, по-свойски положив изящную ручку ему на плечо, что-то интимно нашептывает на ушко. На одно короткое мгновение земля уходит у меня из-под ног, пошатнувшись всем миром... Делаю несколько жадных глотков виски, продолжая наблюдать за, привлекающий к себе внимание, парой. Через несколько минут к ним подходит фотограф и просит принять влюбленную позу для какого-то там журнала. Влюбленную, блять, позу! Вы издеваетесь?! Усилием воли удерживаю себя на месте, мысленно убеждая, что это, ничего не значащее прикрытие, игра, фальшивка, фарс. Снова беру у мимо проходящего официанта спиртное и залпом его выпиваю. Да, я понимаю, что Глебу приходится изображать из себя закоренелого холостяка и донжуана, но чёрт возьми, предупредить-то можно было! Чтобы я сейчас не стоял посреди, переполненного гостями, зала и не обливаясь холодным потом и кровавыми слезами, которыми рыдало мое глупое и ревнивое сердце. Очень непросто снова начать доверять, когда тебя уже однажды предали, но я стараюсь, черт подери, так почему же этого никто не ценит, постоянно меня испытывая?! Так, всё, хватит! Нужно взять себя в руки и успокоиться. Пробежавшись глазами по залу, нахожу уборную и целенаправленно иду туда. Умывшись холодной водой, смотрю на себя в зеркало и офигиваю. М-да, ну и видок... Всё равно, что после секса. Глаза блестят, искусанные губы припухли, щеки отливают лихорадочным румянцем, а уже изрядно захмелевший мозг требует возмездия и расплаты.Глеб
– Боже, ну что за безвкусица, – язвительно тянет Тори, повиснув у меня на плече, – нет, ну ты посмотри на эту дешевую бижутерию, – продолжает комментировать девушка, разглядывая украшение проходящей мимо нас дамы. По-моему это жена какого-то чиновника. – Главное, чтобы ты была довольна своими цацками, дорогая, – расплываясь в притворной улыбке, говорю я, наблюдая, как Тори неосознанно касается наманекюренными пальчиками своей новой побрякушки, которую я ей подарил по случаю совместного выхода в свет. Виктория – частая спутница на такого рода мероприятия. Наша схема давно отлажена и обоим известна. Подарок, вечер и бурный секс после. Но так было до появления в моей жизни Алика… Кстати о птичках… Ну вот где его черти носят?! Украдкой поглядываю на часы. Безобразие! – Глеб Маркович, позвольте вас сфотографировать для журнала «БизнесLife»? – заискивающе спрашивает вездесущий репортер, нацелив на меня объектив фотокамеры. Можно подумать, ему действительно нужно мое разрешение. Педерастические журналюги – ненавижу их. Никуда от них не денешься, везде найдут… Киваю в знак согласия, принимая, как выразился этот гандон, «влюбленную позу». Тьфу ты черт! При первой же возможности сплавив Тори к таким же соплеменницам-гиенам, как и она, с наслаждением присоединяюсь к своим партнерам по бизнесу, попивая любимый коньяк. Слушая финансовый прогноз Игоря на предстоящий год, выхватываю из толпы знакомый силуэт и облегченно вздыхаю. Ну слава богу, нашлась пропажа, но буквально через секунду застываю, оценивая внешний вид Алика. Что это с ним? Что за взбудораженный вид? Да ещё и этот дьявольский огонек в темно-синих глаз. Ох, не к добру в это все… – Добрый вечер, господа, – с нотками вызова здоровается этот чертёнок, посылая в мою сторону убийственный взгляд, – Глеб Маркович. Медленно начинаю закипать, откровенно не понимая, какого лешего происходит. – Добрый вечер, Альберт, рад, что Вы почтили нас своим присутствием, – язвительно говорю я, демонстративно поглядывая на часы, – и даже совсем не опоздали. – Ну что Вы, Глеб Маркович, я бы никогда не позволил себе пропустить столь знаменательное событие, – откликается он, источая столько приторного сарказма, что в пору задуматься об инъекции инсулина. Ну вот и какая бешеная блоха его укусила? Почему он ведет себя так, словно я его чем-то обидел? – Кхм, Глеб, а ты не представишь нас молодому человеку? – корректно привлекает мое внимание Сергей, изучающе поглядывая на нас с Аликом. – Да, конечно, – хищно улыбаюсь я, предупреждающе сверкая глазами, – Альберт Валевский - дизайнер и проектировщик интерьеров. Сергей Петрович и Игорь Викторович мои компаньоны по бизнесу. – Приятно познакомиться, – вразнобой откликаются мужчины, пожимая друг другу руки. – Альберт, скажите, а у Вас есть сейчас какие-нибудь проекты? – начинает прощупывать парнишку Игорь, явно заинтересовавшись нашей словесной перепалкой. – В данный момент Альберт активно занимается отделкой моего дома, – опрометчиво отвечаю я за Алика, чем неминуемо навлекаю на себя гнев, что неприкрыто плещется на дне его потемневших глазах. – Спасибо, Глеб Маркович, за Вашу помощь, но я и сам в состоянии ответить, – с вызовом в голосе парирует Алик, на несколько секунд лишив меня дара речи столь вопиющей дерзостью. Отлуплю, выпорю, а затем трахну… Чтобы неделю не смог ходить, каждую секунду вспоминая о своем безобразном поведении. Никогда не позволял хамства и неуважения в свой адрес, не намерен делать этого и сейчас... – Да-а-а, неплохого ты себе дизайнера нашел, – одобрительно смеется Сергей Петрович, фривольно хлопнув меня по плечу, – дерзкий и смелый - под стать тебе. – Да, он такой, – елейным голоском соглашаюсь я с Васнецовым, глазами обещая Алику все кары небесные. Ожидаемо, парнишка пугается и ретируется от разъяренного меня. А то, что я в бешенстве, подмечает не только он, но и рядом стоящие компаньоны. А вот это уже плохо, очень плохо. Неделю на самоудовлетворении! Нет, месяц! Хотя кого я обманываю, сам сорвусь не сдержав обещания. С Аликом мои гормоны ведут себя как полоумные, делая из меня ненасытное животное. Украдкой наблюдаю за парнем, выжидая удобного момента, чтобы надрать ему задницу. Ага, курить пошел, хороший мальчик. Иду за ним… – Какого черта ты вытворяешь?! – шиплю я сквозь стиснутые зубы, догнав Алика в помещении, отведенном для курения. Благо народу здесь немного, да и стоят они в отдалении от нас, не должны услышать. – Почему ты не сказал мне, что будешь с телкой? – подозрительно спокойным голосом откликается Алик, игнорируя мой вопрос. – Ах, во-о-от оно в чем дело, – с издевкой в голосе тяну я, наконец-таки получив ответ на свой вопрос. – Не знаю, – развожу руки в стороны, отступая от парня на пару шагов. – Забыл, не счел нужным, да какая разница? – Признаю - тупанул и действительно не предупредил, но чёрт возьми, это не повод вести себя как взбалмошный ребенок. От моих слов Алик бледнеет и, как-то, резко отшатывается. – Что значит, не счел нужным? – хрипло произносит он, пристально буравя меня прищуринными глазами. – Алик, пойми, эта девушка для меня никто и зовут ее никак, – все-таки решаю объясниться я. – Кукла, пустышка, вещь. Да и потом, я не привык перед кем-то отчитываться, – глубоко затягиваюсь и выпускаю струйку дыма, – с твоим появлением в моей жизни многое сейчас меняется, но эти изменения не мгновенны, понимаешь? Наберись терпения. Уверен результат тебя удивит. Стою, курю, наблюдаю за мыслительным процессом моего мальчика. И вот что-то он мне совсем не нравится. – Я ответил на твой вопрос, Алик? – со сталью в голове спрашиваю я, раздражаясь на ослиное упрямство, что так явно читается на его лице. – Более чем, – в той же манере отвечает он, резко разворачивается и уходит. Не останавливаю его, давая время остыть и успокоиться. Сажусь в кресло рядом с большим фикусом и глубоко затягиваюсь горьковатым дымом. То, что Алик бесится из-за моего эгоизма и беспечности, я еще могу понять, но то, как он ведет себя на глазах у гостей и партнеров, просто недопустимо. Слухи всегда разлетаются со скоростью света, а с не дремлющей прессой под боком и того быстрее, а вот это уже опасно. – Глеб, ну куда ты пропал? – плаксиво тянет Виктория, как только я появлюсь на пороге банкетного зала. – Выходил покурить, а что случилось? – злюсь, не люблю, когда меня контролируют. – Да ничего, – заискивающе улыбается эта лиса, крепко ухватив меня под локоть, – пойдем, тебя Гречевский ищет. При упоминании последнего мысленно кривлюсь словно от дольки лимона. Вот не люблю я этого заносчивого банкира. Вроде бы и мужик он толковый, и дела ведет грамотно, но есть в нем что-то такое, от чего меня воротит. Плюс, эта его политика открытого гея. Ну не приемлю я эпатажа и показухи относительно своей ориентации. Никогда не понимал, зачем и для чего нужны все эти новомодные ЛГБТ-сообщества и гей-парады? Что все эти люди хотят доказать и, главное, кому? Что такие «фрики», как мы, имеем право на свободную и открытую жизнь в современном обществе? Что однополые отношения - это норма, и в них нет ничего предосудительного? Что? Да и потом, дело же не в том, принимает тебя общество или нет. Хочешь любить - люби и плевать на морально-этические нормы. Хочешь жить с человеком - так живи. Зачем жениться? Счастье ведь не в штампе в паспорте и не в праве гордо именовать себя мужем или женой. Дело в отношении, уважении и взаимопонимании… – Сейчас, только найду одного человека? – отстранено говорю я девушке, глазами выискивая Алика. «Хм, интересно… И о чем это они так мило беседуют с Игорем?» – раздраженно думаю я, направляясь к парочке с длинноногой Тори на буксире. – Глеб, ну куда ты меня так тащишь? – возмущенно шипит девушка, еле поспевая за моим размашистым шагом на своих неимоверно высоких каблуках. – Альберт, вот вы где, а я вас повсюду ищу, – расплываюсь я в ехидной улыбке, – вижу, вы нашли общий язык с моим финансовым директором. – Ну что вы, Глеб Маркович, я никуда и не терялся, а кто ищет, тот всегда найдет, было бы желание. – Ядовито цедит слова Алик, гневно поглядывая на девушку, что вцепилась в мой локоть, словно клещ. – И да, вы правы, Игорь Викторович очень приятный собеседник, – на слове «приятный» Алик кладет свою руку на предплечье Игоря, по-щенячьи доверчиво заглядывая тому в глаза. Убью! Разорву! В землю закопаю! И его и Котова! Вот значит, какую игру ты затеял, Аличек… Что ж, посмотрим, кто из нас выйдет победителем. – Виктория, прошу меня извинить. – Говорю я девушке, галантно целуя ее ручку. – Альберт, разрешите вас на пару слов. – Еле сдерживая гнев, обращаюсь я к парню, прожигая его взглядом. – Игорь, будь добр, составь компанию моей спутнице, пока мы с Альбертом пообщаемся, – как можно доброжелательнее улыбаюсь я, заведомо зная, что мои попытки удержать лицо безуспешны. Это же надо вывести меня из себя до такой степени. Точно выпорю до малиновой задницы! Под растерянные взгляды Игоря и Виктории увожу Алика из зала, тисками сжимая его руку чуть выше локтя. Целенаправленно иду в сторону туалета. Заталкиваю Алика внутрь. Благо здесь никого нет, поэтому закрываю дверь на замок. – Прекрати! Меня! Позорить! – жестко штампую я слова голосом, способным заморозить сейчас всю приесподню. – А еще лучше, уезжай отсюда к чертовой матери! Твое поведение отвратительно и совер… Закончить мысль не дают жадные губы Алика, впившиеся в мой рот сминающим поцелуем, лишив возможности не только говорить, но и дышать. От привкуса отчаянья и боли, которыми пропитан этот поцелуй, становится невыносимо трудно сопротивляться. Обхватываю лицо парня руками и отвечаю ему, настойчиво проталкиваясь в рот языком. Алик протяжно стонет, прижимаясь ко мне всем телом... – Люблю тебя… не предавай меня… прошу… умоляю… я умру без тебя… – судорожно шепчет в искусанные губы Алик, в промежутке между вздохами и редкими секундами отрезвления. Как объяснить всё то безумие, что между нами сейчас происходит, я пока не знаю и не берусь анализировать, но чувствую, что всему виною прошлое парня, которое темной тенью преследует не только его, но и меня… Из болезненно-сладкого безумия нас выдергивает настойчивый стук в дверь. Тяжело дыша и туго соображая, запихиваю совершенно пьяного от возбуждения Алика в свободную кабинку, наказав закрыться изнутри и не дышать. Сам же быстро подхожу к раковине и умываюсь ледяной водой. Срываю с себя бабочку, расстегиваю пару верхних пуговиц рубашки, побрызгав предварительно на нее водой, а затем иду открывать дверь. – Я прошу прощения, – извиняющимся тоном говорю я столпившемуся за дверью народу, – небольшая неприятность, – показываю рукой на рубашку, – нужно было срочно застирать. – А-а-а, понятно… – Ничего страшного... – Бывает… – хаотично откликаются гости, понимающе кивая головами. Выхожу из туалета и как можно незаметнее проскальзываю в фойе. Сейчас это единственное место, в котором можно уединиться и привести себя в порядок, не привлекая к себе излишнего внимания. Плюс, бесценная возможность выйти на улицу и остудить голову с кипящей в жилах кровью на морозном январском ветру. Возвращаюсь в зал уже совершенно спокойным и собранным. Не проходит и пяти минут моего блаженного одиночества в компании с коньяком, как вездесущая Виктория снова возникает у меня на горизонте, цепко хватась за руку: – Олеж, я нашла его, – пьяно тянет девушка, победно улыбаясь от уха до уха, – я же говорила тебе, что он где-то здесь, – тараторит она, демонстрируя меня уже подошедшему Грачевскому. – Ну, здравствуй, неуловимый мститель, – кривовато улыбается Олег, крепко пожимая мне руку. – Привет, Олег, – лениво отзываюсь я, бегло осматривая мужчину. Если не знать, что мы не братья, то можно смело за них принять. Скорее всего, дело в типаже. Оба крепкие, высокие, статные. – Давно приехал? – спрашиваю я чисто из вежливости. – Да нет, с полчаса где-то, – лениво пожимает плечами Грачавский. – Ну и зачем я тебе так срочно понадобился? – вопросительно выгибаю я бровь, заглядывая в карие глаза мужчины. – Да дело одно есть, хотел обсудить, – завуалированно отвечает он, косясь на девушку, что повисла у меня на руке, – но только не при даме, – расплывается в обворожительной улыбке Олег, склонив голову к рядом стоящей Виктории, – эти красивые ушки должны слышать только восторженные комплименты, а не нудные переговоры двух бизнесменов. Ты же согласна со мною, моя девочка? – Боже, сколько пафоса и бравады... Меня сейчас стошнит… Пока захмелевшая Тори и Олег расшаркиваются комплиментами, к нам подходит Алик, всем своим видом напоминая мне о недавнем эпизоде. Мое тело тут же отзывается истомой желания. – Глеб Маркович, прошу прощения, что отвлекаю вас, но я вынужден откланятся… – А-а-аличек! – радостно восклицает Олег, бегло оглядывая замершего, испуганным сурикатом, парня.. В немом ступоре стою и наблюдаю за тем, как бледнеет и меняется лицо моего мальчика по мере узнавания того, кто перед ним стоит. – Олег?! – осипшим голосом выдыхает парнишка, начиная терзать нижнюю губу зубами. – Бли-и-н… Ты всё так же красив и чертовски сексуален! – восхищенно тянет Грачевский, продолжая «лапать» фигурку моего парня своим взглядом. – И прическа тебе эта очень идет, – подмечает он, резко подаваясь корпусом вперед, – и ты все так же кусаешь губы, когда нервничаешь, – интимно выдыхает он, касаясь большим пальцем закушенной губы Алика. От разыгрывающейся передо мной сцены руки непроизвольно сжимаются в кулаки, а перед глазами начинают плясать красные точки. Проходит секунда и в моей голове что-то щелкает, расставляя по местам недостающие кусочки пазла… От прикосновения Олега Алик брезгливо отшатывается, испуганно поглядывая в мою сторону. В его потемневших глазах бушующим штормом плещется паника и ужас. Понимаю тебя, мой хороший, непросто столкнуться со своим прошлым, в непосредственной близости от настоящего. – А вы что, знакомы? – как ни в чем не бывало спрашивает подвыпившая Виктория, переводя взгляд с одного на другого. – Ой, а я, кажется, поняла. Это твой бывший любовник? Да? – громким шепотом восклицает девушка, по-идиотски хихикая, – Гле-е-еб, посмотри, они такие ми-и-лые, пра-а-авда? – До отвращения, – сквозь зубы выплевываю я, напрочь позабыв об осторожности. – Ой, да ладно тебе, Глеб, – ржет Олег, хлопнув меня по плечу, – все и так знают, что ты сноб, ханжа и непроходимый натурал, так что не нуди. И да, детка, ты права, – поворачиваясь к Тори, говорит Олег, – Аличек был моим любовником на протяжении целого года, а какой с ним секс… М-м-м… – Замолчи, слышишь, заткнись! – с ненавистью в голосе шипит Алик, наступая на Олега разъяренной пантерой. – Ты не имеешь права об этом говорить. – Это почему же, радость моя? – беспечно пожимает плечами мужчина, абсолютно игнорируя гнев и ярость, которыми так щедро делится с ним парень. – Это же не только твое прошлое, но и мое, поэтому что хочу с ним, то и делаю. Чудом успеваю перехватить занесенную для удара руку Алика, дабы избежать скандала, который неминуемо разразится, позволь я этому случиться. Но как же хочется въебать по самодовольной роже Грачевского, аж руки чешутся. – Алик, остановись, – чуть склонившись к парню, прошу я, переходя на интимную форму нашего с ним общения, – прошу тебя. Мой мальчик обреченно роняет руку вниз и отступает от нас с Олегом в сторону. – Глеб Маркович, прошу прощения, что отвлекаю, – вклинивается в наш диалог метрдотель, – приехали музыканты и просят вас подойти. От злости и негодования, что всё так не вовремя, сжимаю челюсти до ощутимого хруста в суставах: – Ведите, – резко бросаю я мужчине, напоследок мазнув взглядом по растерянному лицу Алика. Поговорив с группой и обсудив с ней некоторые нюансы, иду искать парня. Нужно срочно увозить его отсюда. Слишком много потрясений выпало на один-единственный вечер. Да и мы сами привлекли к себе уже слишком много ненужного внимания. Нет смысла усложнять жизнь еще большими проблемами. Пока возвращаюсь к тому месту, где в последний раз видел Алика, меня несколько раз останавливают, чтобы поздравить и поблагодарить за угощения. Краем глаза улавливаю стремительное движение в районе туалета, а так же скрывающуюся спину Грачевского. Направляюсь туда, но меня в очередной раз останавливают. Говорю на автопилоте, бесконечно поглядывая на дверь. Через несколько минут мне удается вежливо отвязаться от захмелевшего гостя. Решительно иду в сторону уборной. Картина, которая предстает моему взору, вышабает из моих легких весь воздух. Грудь сжимается в припадке необузданой ярости и обжегающей душу ревности, а сам я замираю на пороге, не в силах пошевелиться… Секунда… Вторая… Третья…