Give Me Truths.

Это должно быть Лиам тот, кто проболтался про День Рождения Луи. Найл все еще помнил тот "дружеский удар" по руке от Луи, когда он, Найл, проговорился. Двадцать четвертое декабря наступило, и кто же бы стоял на пороге дома Тисдэйл, если бы не Гарри "Не должен был знать, но все равно как-то догадался" Стайлс. - Я подсмотрел в его телефоне, не злись, - сказал Гарри с усмешкой до того, как Луи успел открыть рот. - Он бы мне не сказал, так что я сам посмотрел. - Ты смешон, - ответил Луи и закатил глаза, несмотря на то, что принял дружеские объятия и воздушные шарики от Гарри. - Я не хотел тебе говорить, потому что я знаю, что ты начнешь суетиться. - Конечно, я начну! Тебе исполняется двадцать два... - К черту это! - смеется Луи. - Я становлюсь старым. К тому же, это канун Рождества. Разве ты не должен быть где-то в другом месте и делать всякие рождественские штучки? - Нет, я должен быть здесь и должен подарить тебе твой подарок ко Дню Рождения. Это, кстати, крем от морщин. Ты ведь уже в возрасте и все такое, - добавляет он с сарказмом. Это не означало, что Луи должен был открыть подарок прямо сейчас, но он все равно открыл его. Это был anklet*, сделанный из сплетенной черной ткани с серебреной вставкой, надпись на которой легко читалась: Принц. - Я подумал, что ты - очаровательный принц, который никогда не даст девушку в обиду, - тихо пояснил Гарри. - Если тебе не нравится, я могу вернуть его, просто я подумал, что он милый... - Мне очень нравится, - честно ответил Луи. Этот подарок был искренним, творческим и совершенно бесполезным. Другими словами, идеальный подарок. Новое прозвище (что-то типо того) от Гарри - Луи полностью удовлетворен. А Гарри нет. - Так что? Что же ты хочешь поделать сегодня, именинник? Каковы планы? - Ничего. Я серьезно. Никакого празднования, понятно? - Почему нет? - Гарри нахмурился, палясь на Луи. - Что такого плохого в праздновании твоего Дня Рождения? Тебе ведь нравится, когда люди обращают на тебя внимание. Да, но я невнимательный, я могу забыть, что это просто "Доброта-В-Честь-Дня-Рождения" или "Ты-Не-Любишь-Меня-Так-Же-Как-Я-Тебя". Легче оставаться крутым, когда я сохраняю дистанцию. А если я останусь крутым, тебе не придется разбираться со всеми моими проблемами. Так что, если никакой вечеринки означает, что ты будешь порядке, то я просто посижу дома, спасибо. - Говорю же, я слишком стар для этого, - рассмеялся Луи. Гарри промолчал; он уже умел отличать, когда Луи пытается избежать чего-то, и стоит ли на него давить в этот момент. Может быть, он просто хотел позволить Луи делать то, что он хочет, ведь, в конце концов, это его День Рождения. Поэтому Луи и провел весь день, валяясь на диване с Гарри под боком, и никакого намека на празднование и не было. - Мне скучно, - сказал Луи, когда вторая половина дня подходила к концу. Луи и Том обсуждали канун Рождества и ему, Луи, показалось, что он услышал слово "торт", что являлось слишком очевидным сигналом к бегству от всей этой суеты. - Чем займемся? - немедленно ответил Гарри. - У меня нет никаких планов на вечер, так что, чтобы ты не предложил - я за. Если ты, конечно, хочешь. - Конечно! Ты вел себя хорошо и ни разу не упомянул, что это за день, так что можешь совершить небольшой побег со мной! - Ох, это крут... От чего мы бежим? Лу выбрала правильный момент, прокричав с кухни: - У нас нет нормальных свечек на твой день рождения, так что у тебя будет 22 маленькие свечки, ладно? - Именно этого мы и пытаемся избежать, - добавил он себе под нос. Гарри взглянул на него очень сурово и неодобрительно. - Они очень добры и сделали тебе торт, разве тебе не следует остаться? - Я обещаю, что вернусь и съем торт, мам. Мне просто нужно... Нужно выйти, понимаешь? - шептал Луи немного отчаянно. - Я чувствую, как задыхаюсь. Обычное отношение - это хорошо. Особенное отношение - словно сперли воздух. Если ты хочешь остаться здесь - все в порядке. - Ничего подобного, я иду с тобой, - улыбнулся Гарри. - Ты какой-то странный сегодня, так что, возможно, будет некое приключение. Луи был готов к приключениям до того момента, как они вышли на улицу. - Блять, как же холодно! - сказал он, посмеиваясь, пытаясь скрыть свое лицо от резкого, холодного ветра. - Почему мы вообще вышли из дома? - Без понятия, это ты все начал. Открой машину, я не чувствую пальцев. - Я открою ее, но вести будешь ты, - пошутил Луи, когда они забрались внутрь и включили обогреватели на полную мощность. - Я не собираюсь доставать руки из карманов. - Я тоже не буду. Эта была ужасная идея, - зубы Гарри все еще стучали. Луи улыбнулся, прячась лицом в шарф. - Это напомнило мне песню, которую я написал однажды. Там была одна ужасно смазливая строчка о том, что я готов бежать, не зная куда. - Да? Спой для меня. - Не могу. Я выпущу все свое тепло и умру от переохлаждения. Более того, эту песню нельзя петь без сопровождения пианино. - Ты постоянно обещаешь, что сыграешь для меня, но ты ни разу еще не выполнил свое обещание, - Гарри нежно напомнил ему. - Я ждал очень терпеливо. - Ладно, это правда, - любезно признался Луи. - Хочешь чтобы я сыграл сейчас? Ну, не прямо сейчас, но может мы поедем куда-нибудь, где я смогу это сделать? - Ты серьезно? Конечно! Гарри загорелся, как новогодняя елка. Возможно, это стоило Луи обморожения пальцев, пока он ехал через весь город в кампус. - Ну, по крайне мере, нам не стоит беспокоиться о поиске места на автостоянке, - весело произнес Луи подъезжая к "городу-призраку", то есть к Королевскому колледжу. - Ты думаешь, что музыкальная аудитория открыта? - неуверенно спросил Гарри. - Кажется, все закрыто на Рождество... - Так и есть. - Так и есть - она открыта? Или так и есть - закрыта? - Закрыта. Давай, пошли, я замерз. - Но зачем мы вышли, если там закрыто? - сказал Гарри, послушно выходя из машины и следуя за Луи по снегу. - Там закрыто, но не для нас. Я знаю, как попасть внутрь. О, Боже, не делай вид, что ты удивлен, - посмеялся он над ошеломленным лицом Гарри. - Тебе просто нужно знать некоторых хороших, а точнее нехороших, людей. Таких, как парня, который знает, что камеры в конце крыла не работают, или другого парня, который оставляет дверь открытой, чтобы приходить сюда покурить. - Это жутко, - твердо сказал Гарри. - И нелегально. - Ухмылка на твоем лице говорит о другом. Ты заходишь или нет? Гарри рассмеялся и повиновался без дальнейших споров. Даже несмотря на отключенное отопление, ковры и акустические панели сохраняли тепло. Луи спокойно двигался в темном пространстве, потому что провел в этом зале больше трех лет. Посадите музыканта в маленькую комнату в общежитии - и он все равно найдет способ создать музыку. - Ну вот, - смело объявил Луи, когда они подошли к роялю, стоящему в самом углу. - Здесь не лучшая акустика, но все же. Когда он обернулся, Гарри уже сидел на полу рядом со скамейкой, сместив ноги и сложив руки на коленях, словно ребенок ожидающий сказки. - Я думаю, что здесь потрясающе. Так как называется твоя песня? Луи вздрогнул, когда вспомнил одну важную вещь. - У меня нет с собой нот, - простонал он. - И забыл эту мелодию. Черт! - Ох, - разочарование Гарри было очевидно, но он все равно улыбался, пусть немного грустно. - В другой раз тогда. - Ну, я могу, эм, сыграть тебе что-нибудь другое, если ты хочешь, - Луи незамедлительно предложил. - Я знаю пару песен наизусть, если ты, конечно, хочешь послушать. Гарри улыбнулся шире. - Что бы ты ни спел, я был бы рад услышать. - Хорошо, эм. Я, скорее всего, буду немного лажать, просто не играл ее уже давно. - Я уверен, что ты справишься. - Только не смейся. - Конечно, не буду. Это не проблема, Лу, я просто хочу услышать тебя. Конечно, не проблема, совершенно не о чем беспокоиться, когда ты сидишь напротив человека, в которого бесконечно влюблен, который сам неимоверно талантлив, а ты действительно очень хочешь произвести на него впечатление. - Ладно, Гарри, надеюсь, я не разочарую тебя слишком сильно, и, эм... Пальцы Луи начали плавно передвигаться по клавишам, создавая мелодию, которая казалась уже до боли знакомой. Эта была одна из тех песен, которую он сам научился играть еще до уроков и чтения нот. Просто в один прекрасный день он сел за пианино вместе с мелодией, не дававшей его голове покоя, и начал играть. А теперь она снова служит ему, все эти годы спустя. - Если я не скажу этого сейчас, я сломаюсь, поскольку я ухожу от того, кого хотел прихватить с собой. Забыть необходимость, спешить и ждать. Мое сердце разрывается на части...** Это не так просто: никаких чувств, сложностей или обязанностей. Только он, пианино и искреннее признание в любви. - Оуоуоуоу, будь моим малышом, и я буду о тебе заботиться.** Когда финальный аккорд прозвучал и исчез в тишине комнаты, Луи решился посмотреть на его единственную аудиторию. Гарри уже стоял, прислонившись к фортепьяно, с широкой улыбкой и глазами полными счастья. - Это было замечательно, Лу! - прошептал он, так как громкий голос мог испортить момент. - Ты такой настоящий, когда поешь, а твой голос такой... теплый и очень, очень хороший. Гарри обошел музыкальный инструмент и обнял Луи крепко-крепко, тот едва мог дышать. - Спасибо, Гарри, - прошептал он в ответ, когда младший мальчик отступил. - Нет, это тебе спасибо, - улыбнулся Гарри. - Это было великолепно. Я даже не думал, что получу подарок, ведь это твой, эм, сочельник, - добавил он нахально. - Если ты продолжишь так себя вести, я отправлю тебя домой. Глупая угроза, и Гарри это знал. Сейчас Луи чувствовал себя лучше, чем за весь день. - Но, пожалуйста, я полагаю. - Без проблем.

***

Смотреть, как Лакс открывает подарки Рождественским утром с таким неподдельным энтузиазмом, напоминает Луи обо всем хорошем и чистом в этом мире и заставляет немного скучать по своим маленьким сестренкам. Пусть он и не лучший брат на свете, но он копил все последние восемь зарплат, чтобы купить им лучшие подарки. Ему просто нравится делать маленьких деток счастливыми, ладно? Его сумки были уже собраны для поезда, который отбывает в полдень из Лондона. Еще два часа и он будет в Донкастере со своей семьей, Луи уже начал считать минуты. (Harry, 10:14 AM) Hiiiiii. С Рождеством!! (Louis, 10:15 AM) Доброе утро! С рождеством тебя тоже, малыш (Harry, 10:16 AM) Ты уже сел в поезд? (Louis, 10:18 AM) Нееет, он отбывает в полдень! Я просто буду болтаться здесь пока что. (Harry, 10:19 AM) Хочешь посидеть у меня пока что? Я просто смотрю телевизор, а Зейн пошел к своим друзьям, я совершенно один на Рождество. (Louis, 10:20 AM) Это преступление! Конечно :) Я хотел завезти тебе твой подарок, когда поеду на вокзал, чтобы не разрушать твои рождественские планы! (Harry, 10:22 AM) Я буду очень рад, если ты разрушишь все мои планы :) Луи попрощался с Тисдейл, которые были очень любезны, умолчав о том, что просыпаться с утра пораньше и идти тусоваться с Гарри стало привычкой, и поехал по снежным и тихим в Рождество дорогам Лондона, пока, наконец, не оказался около дома Гарри. Он старался быть осторожным, чтобы не подскользнуться на лестнице и не умереть прям там, или еще хуже, уронить подарок для Гарри в сугроб. - С Рождеством! - объявил Гарри с детским восторгом после того, как открыл дверь. - Я сделал горячий шоколад и блины. Ты, наверное, уже поел, но моя мама всегда пекла блины на Рождество и... - У меня всегда найдется местечко для блинов, - уверенно ответил Луи. - И от горячего шоколада я, может быть, начну чувствовать свои пальцы, так что я только "за". Тебе, скорее всего, придется меня кормить, потому что я не уверен, что смогу держать вилку. Гарри рассмеялся, а Луи, как только оттаял, принялся за гору блинов. - Они удивительные! - пробормотал шатен с набитым ртом, съев больше половины. - Я думаю, меня сейчас вырвет, но они удивительные! - Стой! Ты еще не видел свой подарок! - младший сбегал в спальню и вернулся, держа что-то за спиной. - Закрой глаза, - он скомандовал. - Серьезно? - заныл Луи, но послушался. - Ты уже подарил мне подарок, ты не должен дарить еще. - Да, но тот был на твой День Рождения, а этот на Рождество! И... Открывай глаза. Это был рисунок в рамке, художника он узнал сразу - это было дело рук Зейна. На картине был он: яркие голубые глаза, проницательная улыбка, одетый в серебряно-синий костюм супергероя. Грудь была гигантская, как знак вопроса, и красивая подпись: умнее, чем гений, более шумный, чем испанцы, читает мысли - THE TOMMO. Он был поражен и смотрел на Гарри с восторгом. - Это гениально! Зейн сам все это придумал? - На самом деле, это была моя идея, - гордо заявил Гарри. - Зейн просто нарисовал это. Тебе нравится? - Это гениально, Гарри, правда. Я, блять, уже обожаю его! Всегда хотел быть супергероем, и вот он я, - дразнил Луи. - Я повешу его у себя в общежитии, он действительно очень крутой! Гарри был слишком доволен. - Я бы подарил тебе подарок первым, если бы знал, что ты превзойдешь меня. - Что у тебя есть для меня? - Ботинки, точно такие же как те, что ты, буквально, заносил до дыр. Да, я заметил. Я все замечаю, придурок. Даже твой размер обуви, так что должны подойти. - Спасибо, Лу, - Гарри покраснел, когда вытащил их из коробки. - За обувь и за то, что заметил. Это очень приятно. - Такой вот я - умный, внимательный и, по-видимому, очень любопытный. - Я же пошутил! Я не имел в виду ничего плохого... Я... просто ты всегда задаешь вопросы и... - Я шучу, - Луи прервал его смехом, чтобы Гарри не успел чересчур переволноваться. - Честно. Так что еще ты делаешь на Рождество? Луи наотрез отказался идти лепить снеговика и морозить свою задницу. - Гарри, у меня поезд через час, я не хочу, чтобы вся моя одежда промокла! Так что они просто начали смотреть Рудольфа***, когда весь горячий шоколад в квартире закончился. В сердце Луи разливалось тепло, он чувствовал себя счастливым. Он старался игнорировать это чувство и подвинулся ближе к Гарри, ведь это же Рождество, в конце концов. Что-то приковывает его взгляд в другой стороне комнаты, и во время рекламы он рассмеялся. - Это омела? - радостно спрашивает он, указывая на растение над дверью спальни. - Зейн говорит, что это омела, но я гуглил, думаю, это просто мох, - с сомнением произнес Гарри, повернув голову в сторону кустарника. - Он повесил его в шутку и теперь пытается поцеловать меня каждый раз, когда мы рядом с этим "пучком". Ну, просто поцелуи в щечку, ничего странного, - поспешил добавить Гарри. - Это же омела, ничего странного, - сообщает ему шатен. - Просто, для справки, я никогда не целовался под омелой, на самом деле. Ну, только если не считать тот случай, когда я так много выпил, что не осознавал происходящего, так что не думаю, что он в счет. - Я тоже никогда не целовался под омелой, - через секунду прошептал Гарри. - Я никогда... Томас был моим первым парнем, и он... Он не разрешал целовать его. Все тепло мгновенно исчезло из Луи, он смотрел на младшего пребывая в шоке. - Не целоваться на публике или..? - Нигде. Я никогда не целовал Томаса, ни разу за наши восемь месяцев отношений. Он говорил, что это слишком интимно и... И он не хочет такой близости со мной. Луи, наконец-то, все понял. Почему мир Гарри разваливался на части, когда он увидел Томаса, целующего другую девушку, почему он, Гарри, бормотал снова и снова "он поцеловал ее, он поцеловал ее". Неуклюжесть Гарри, когда он поцеловал Луи той ночью, тот страх на его лице, когда он думал, что разрушил дружбу с Луи навсегда. Все пазлы головоломки превращаются в одну огромную ужасающую картину. - Вы, ребята, занимались сексуальными вещами, но никогда не целовались? - тихо спросил Луи. - Нет, никогда. Мне девятнадцать, а я никогда ни с кем не целовался, немного стыдно, не находишь? - добавил Гарри с сухой ухмылкой. Луи понимал, что под чувством юмора скрывается тяжесть в груди. - Ну, ты поцеловал меня, разве не так? И мы оба были в сознании, так что это считается. Румянец на щеках Гарри было видно даже в темноте. - Это не считается! - поспешил сказать Стайлс. - Потому что это не было романтично, и не было настоящим поцелуем. - Да, хорошо, достаточно справедливо, ты многое упустил, да - нежно поддразнивал Луи. Гарри стал очень-очень тихим, а Луи кажется, что он переступил черту, которую не должен был переступать. Но младший просто берет его за рукав, собираясь со словами. - Ты можешь показать мне сейчас. Луи даже не успевает понять о чем его просят, когда Гарри тут же добавляет: - Я имею в виду, ты, наверное, очень хорош в этом, потому что ты такой популярный и опытный и... Я не знаю. Луи не отвечал, не мог ответить. - Гарри, я, эм... - Я не должен был просить. Прости. Я знаю, что ты не хочешь целовать меня, это было так грубо спрашивать о таком. Гарри мгновенно разрушился, глаза наполнились слезами, он смотрел в пол. Луи никогда не хотел быть причиной этому. - Все в порядке, я не сержусь, - успокоил Томлинсон, потому что он правда не был зол. Как он мог быть зол на такую честную просьбу, завернутую в комплименты и смущение? Просто его мозг был занят поисками хотя бы одной причины, почему он сказал нет, но, он не нашел ни одной. Поэтому когда тихий голос признался: - Я просто... Ты пошутил, ну, тогда, но я правда... Я... Я чувствую, что упустил что-то важное. Мне девятнадцать. Я никогда не целовался. И я просто... Я не должен был говорить это, но я правда так думаю. Это стало своего рода печатью для сделки. - Хорошо, - он тихо отвечает, садясь боком. - Садись напротив меня. - Чт.. Что? - Если ты хочешь, я буду твои первым поцелуем. Теперь пришла очередь Гарри светиться, его лицо словно горело от возбуждения. Луи ожидал вопросы или отговорки, но Гарри молча исполнил его просьбу. Может быть он не решался что-то спросить. Луи это чувство было знакомо. Гарри, по-прежнему, ведет себя, словно мышь, когда Луи пододвигается ближе так, что их колени соприкасаются. Кудрявый вздрагивает от неожиданности, так что Луи начинает успокаивающе гладить его по ноге. - Расслабься, малыш, все хорошо, - спокойно говорит он. - Не волнуйся, ладно? - Хорошо. Он нежно кладет обе руки на лицо Гарри. - Не забывай дышать, - напоминает он, скорее всего, себе. - Хорошо, - отвечает Гарри, затаив дыхание. Он наклоняется в сторону Луи, неуловимый инстинкт. - Я собираюсь поцеловать тебя прямо сейчас. - Хорошо. Сначала, когда Луи целует его, Гарри просто подчиняется: такой тихий и спокойный под его губами. Он находится в "подвешенном" состоянии, стараясь не пошевелиться, не думать слишком громко, не разрушить мечту. Так Луи целует Гарри, медленно, спокойно, пока, наконец, они не начинают дышать. Гарри таял под ним, и это чувствовалось так правильно. - Все хорошо? - спросил Луи, когда немного пришел в себя. - Да-а. Это было замечательно, - ответил Гарри. - Ты... ты сказал, что будешь учить меня? Он чувствует себя неловко и глупо, бормоча инструкции о том, как правильно шевелить губами, как нежно засасывать, как дразнить языком или как слегка прикусывать зубами. Это казалось глупым, потому что поцелуй - это инстинкт, а Гарри становился все более уверенным к тому моменту, когда Луи уже нечему было его учить. Но если это заставит Гарри поцеловать его еще раз, то он готов говорить что-угодно. Слова прекратились. Поцелуи нет. Луи держит голову Гарри одной рукой, другой опираясь на диван. Насколько долго Гарри хочет целовать его сейчас, настолько же долго Луи не будет этому сопротивляться. И чем дольше он дотрагивается до кожи Гарри, тем меньше соображает его ум, и тем труднее становится вспомнить, почему он не делал этого всегда. Почему он вообще, черт возьми, думал, что это плохая идея, если все чувствуется так правильно? Это не значит, что Гарри целуется идеально. Но он целуется именно так, как Луи бы хотел, чтобы его целовали. Немного давления и чуть-чуть оттянуть. Безупречно. Если до этого у Луи были какие-то сомнения, то сейчас они исчезли. Он был потерян, наслаждаясь ощущение кожи, прикосновением губ, близости с кем-то, кого он любил. Луи не заметил, как начал давить на Гарри, когда они соприкасались больше, чем просто губами, он толкал Гарри назад, пока он не лег на спину и Луи не был на нем. Рука старшего запутывалась в волосах Гарри, пропуская пряди через пальцы. Гарри отвечал ему. Он был возбужден, его сердцебиение колотилось в ушах, а руки крепко вцепились в рубашку Луи, словно от этого зависит его жизнь. Каждый раз, когда Луи останавливался на пару секунд, Гарри задыхался, будто он бежал марафон, не лежал под кем-то. Когда он пытался сэкономить энергию, он старался сдерживать маленькие хриплые стоны, которые выходили против его воли. Эти звуки очаровали Луи. Они были словно из его снов. В тот самый раз, когда Гарри ночью пленил его разум. Сейчас же он был живым воплощением того сна, той мечты, такой же сексуальный, каким его себе представлял Луи. Он не может ничего с собой поделать. Луи прокладывает дорожку поцелуев от губ до челюсти, к месту за ушком, возвращаясь ко рту Гарри, ища место, которое заставит Гарри нуждаться больше, как в воображении Луи... Возможно, он нашел его, потому что мальчик под ним начинает дрожать, а его руки сжимают талию Луи еще крепче, и он стонет имя Луи. И все это кажется раем, или точнее воплощением самого греха. И, возможно, Луи бы не останавливался, если бы не тот факт, что мальчик становится слабым от его прикосновений. Он чувствовал все тот же импульс на губах, но не чувствовал больше рук на своей талии. Никаких стонов. Только тишина и что-то пошло не так. Широко распахнутые глаза от ужаса подтвердили это. Луи сразу же прижался к противоположной спинке дивана, подальше от Гарри. - Я не... Эм. Но что он должен был сказать? Прости, что я забылся на минуту и превратил мои мечты в реальность? Прости, что перешел границу, ведь мы же друзья? Хаха, упс. Но даже вся неловкость этого момента не сравниться с выражением лица Гарри. Он на волосок от того, чтобы не заплакать. Его руки дрожат, а румянец больше, чем когда-либо был. Это было похоже на... - Гарри? Что случилось, малыш, ты выглядишь испуганным, - мягко спросил Луи, потому что любые слова сейчас могли сильно задеть Гарри. - Мне так жаль, - прошептал тот в ответ. - Это просто... Мне так стыдно, боже мой. Слова будто застряли в голове Луи, и он попытался выговорить хоть что-то, независимо от того, правильно это или нет. - Ох, эм, все нормально. Это я виноват, просто не удержался. - Не.. Нет, я не об этом. - Тогда о чем? Зубы Гарри терроризировали губы, когда он, со слезами на глазах, наклонился, чтобы поднять край рубашки дрожащей рукой. Затем он немного припустил свои джинсы вниз, так что Луи смог увидеть сперму на тазовой кости Гарри. Оу. Луи не может подобрать ни одного чертового слова. Он смотрит несколько долгих напряженных секунд. Как только он вспоминает о существовании ног, которые могут двигаться, о разных органах и тому подобное, он молча идет в ванную, возвращаясь с теплой, влажной мочалкой, которую он протягивает Гарри без единого слова. Луи смотрит в сторону, пока Гарри чистит себя, и ждет, чтобы тот что-то сказал, потому что Луи в тупике. Пока тот, наконец, не начинает первый: - Мне так жаль, ты, эм, не хотел этого, я знаю и... Это хотя бы заставило Луи прекратить свой внутренний монолог "Блять. Пиздец. Дерьмо. Ты облажался." и вернуться к разговору. - Это моя вина. Я не должен был заходить так далеко. Я просто должен был научить тебя целоваться, а не... заставлять тебя кончить, - сказал он твердо. Эти слова никогда не звучали так грязно для Луи до этого момента. Затем он немного успокаивается и начинает извиняться. - Я не должен был поступать так с тобой, это нечестно, - объясняет он, немного сожалея. - Я даже не знаю, что и сказать. Как так получилось? - Может... Может это что-то значит? Может это значит что-то хорошее? Луи бы рассмеялся сейчас. Почему у этого парня такой простой и невинный взгляд на мир? - Конечно, это что-то значит. Все что-то значит. - Хорошо, но может ли это значить что-то хорошее? Это, бесспорно, не может. - Гарри, ты знаешь какая у меня репутация в кампусе? - Луи пытается не обращать внимание на огромный ком в горле. - Репутация "Парня на одну ночь". Я профессионал в "Заставить парня кончить и никогда с ним больше не общаться". Как, исходя из этого факта, это может значить что-то хорошее? - Ты сказал, что я тебе нравлюсь. Даже если ты не думаешь, что мы готовы встречаться, это значит... Этому не обязательно быть... Страх, затаившийся в темных уголках сознания Луи, вернулся, и шатен перебил Гарри, когда тот даже не успел выразить свою мысль. - Но что если так и есть, Гарри? Что если я перешел границу и все испортил? Я даже не могу сосчитать все неверные пути, по которым могут развиться наши отношения. Это ты разрушил все хорошее, что могло быть, это ты разрушил этого мальчика, ты виноват, блять, блять, блять... А Гарри просто не понимает. - Ну и не считай их. - Я должен. - Нет, ты не.. - Я должен, Гарри. - Можешь ли ты хоть на одну гребную минуту перестать все анализировать? В реальности голос Гарри был чуть ниже крика, но его слова отдались эхом в голове Луи. Это была правда. - Прости, - прошептал Гарри, пребывая в ужасе от того, что произнес. - Я не имел это в виду, мне так жаль. - Нет, ты прав. Эм, мне пора идти. - Нет, не уходи, - умолял Гарри. - Я не хотел говорить это. Не могу поверить, что сказал тебе такое. Я глупый и грубый и... - Ты был честен, - поправил его Луи с улыбкой, которая не читалась в его глазах. - Мне нужно на поезд. Гарри пытался выговорить что-то еще раз пятнадцать, пока Луи не вышел за дверь. Ему нечего ответить. Он чувствует себя пустым. И, возможно, он сейчас ненамного теплее, чем снег. Он уже был в поезде, когда вспомнил, что он оставил свой подарок у Гарри. Приступ боли - первое, что он почувствовал в течение часа. * Анклет - ножной браслет ** Перевод песни The Fray - Look after you *** Оленёнок Рудольф - мультипликационный фильм, созданный в 1998 году и основанный на популярном в США рождественском персонаже.