Я люблю тебя, но не могу быть рядом.

POV Кристина Я проснулась от луча солнца, беспризорно гуляющему по моему лицу. Открыв глаза, я увидела комнату, оформленную в светло-бежевых тонах: перед кроватью на стене висела красивейшая картина белой и фиолетовой сирени в золотой раме; повернув голову вправо и пристав на локтях, мне в лицо ударил свет из окна с балконом, слева от постели находилась дверь из красного дерева. Сама же кровать была односпальной, покрывала и наволочки сшиты из шёлка, а пододеяльник — из дорогой ткани. По началу я не поняла, что это за место, как здесь оказалась, но постепенно в памяти стали всплывать события вчерашнего дня: маскарад, Рауль, Эрик, выстрел, гримерная… Рауль, зачем, зачем ты рушишь мое счастье? Зачем, братик, зачем?! -Мадмуазель! Мадмуазель, откройте! Прошу, мадмуазель Кристина! — женский голос и настойчивый стук в дверь вывели меня из размышлений. — Да, войдите, — ответила я слабым и ещё немного сонным голосом. Послышался скрип, а затем стук каблучков. — Доброе утро, мадмуазель Кристина! — передо мной стояла белокурая миниатюрная девушка лет 20, одета она была в простое коричневое платьице по колено, фартук поверх него и туфельки с маленьким каблуком. Девушка говорила весело и быстро, как и полагается служанкам: — Меня зовут Марго, и я ваша персональная служанка, — она сделала реверанс. — Приятно познакомиться, Марго, — все тем же вялым и нежизнерадостным голосом я поддержала беседу. — Мадмуазель, вам помочь одеться?! Завтрак в столовой на первом этаже, и месье Рауль-де Шаньи ждёт вас. — Спасибо, но я никуда не пойду, — я покачала головой, — После того, что он вчера сделал, он мне противен. — Мадмуазель, вы ошибаетесь, — поправила меня Марго, — не вчера, а позавчера. Вы спали почти два дня. — Два дня?! Я здесь нахожусь два дня?! — моим удивлению и отчаянию не было предела. Я в поместье этого изверга уже несколько дней! — Да, мадмуазель. Пожалуйста, спуститесь вниз, у меня приказ, к тому же у месье виконта сегодня нет настроения, и у него болит голова. Если что-то сделать не так, то несдобровать. Неужели Рауль может избить беззащитную женщину? Что произошло за годы нашей разлуки? Раньше он не был таким бессердечным! — Хорошо. Я спущусь. Но только ради нашей с тобой безопасности. -Благодарю, мадмуазель, вы моё спасение! — Марго облегчённо вздохнула.

***

-Проходи, Кристина, присаживайся, — виконт сидел за столом и читал утреннюю газету. Мы с Марго вошли в достаточно просторную и светлую столовую. Пол был мраморный, и каждый шаг, сделанный в этом помещении, раздавался с гулким эхом. Под потолком же величественно висела золотая люстра и освещала десятком свечей комнату. Только сейчас, посмотрев в большое окно, я увидела мрачные, низковесевшие, грозовые облака, затянувшие небо; сильный, порывистый ветер гулял между домами и крутил в воздухе сухие листья, а деревья, будто кланяясь ему, качались в разные стороны. -Марго, вы можете идти, — голос виконта заставил меня содрогнуться. Служанка поклонилась и скрылась за дверью. -Ну, что же ты стоишь, садись, Кристина, мне нужно с тобой поговорить. -Мне не о чем с тобой говорить, Рауль, просто отпусти меня, я сделала свой выбор, я не хочу быть птицей, запертой в золотой клетке. Я люблю Эрика и хочу быть с ним! Несколько секунд Рауль обдумывал сказанные мною слова, а затем с нерушимым спокойствием продолжил: -Я не думаю, дорогая Крошка Лотти, что ты продолжишь так говорить после моего рассказа. Сядь, пожалуйста, и выслушай меня. Я села на первый попавшийся стул. Мне было интересно, что этот лжец приготовил на этот раз. -Кристина, твой отец мог бы быть жив сейчас, если не твой «избранник ». Это произошло много лет назад. Эрик был близким другом твоего отца, но и завидовал ему. Густав сделал Эрика твоим опекуном после своей смерти. И в один день твой папа заболел. Заболел обычной простудой, но Эрик подмешал в лекарства препарат, после которого у Густава сильно заболела голова и поднялось давление. Всем родственникам и друзьям твоего отца известно, что у него были проблемы с сердцем. Эрик сделал всё очень осторожно. Но нашёлся свидетель, который видел его в этот момент. Затем Эрик забрал тебя в Париж, а мать поехала с вами. Поскольку Эрик не мог растить тебя в театре, он передал мадам Жири эту обязанность, и та стала тебе второй мамой. Вот все документы, подтверждающие причастность Эрика Дестлера к убийству Густава Дае. Рауль замолчал. А я сидела, словно статуя, не шевельнувшись. Я ничего не видела, слёзы, накатившиеся на глаза, мешали смотреть, а мысли перемешивались. Еле выдавив из себя: «Не нужно », я выскочила из-за стола, выбежала из столовой, вбежала по лестнице наверх, влетела в свою комнату и упала на кровать. Слёзы лились сами собой, слёзы отчаяния и ненависти к любимому человеку. Мне казалось, что я не любила Эрика никогда, что это была просто привязанность. Я не хотела никого видеть, Рауль стучал в дверь, звал меня, но потом перестал. А я все думала о своём отце, об Эрике, о его поступке…