***
Утро выдалось суматошным, со всеми сборами и беготней. Периодически Антон задавался вопросом, не проще ли ему было бы остановиться в доме родителей, но было поздно пить боржоми. Он еще вполне успевал позавтракать и попрощаться с теми коллегами, что жили в одной с ним гостинице, прежде чем окончательно выехать из номера. Ресторан встретил биатлониста оживленным гулом. Антон заметил компанию из Гараничева, Юрловой и Семеренко, расположившихся за столиком у окна. Женя махнул ему, чтобы присоединялся, и Антон не заставил себя долго ждать. — Серьезно, пельмени с утра? — удивленно поинтересовался Женя, рассматривая содержимое подноса друга. — Сезон завершен, можно не думать о фигуре пару дней, — отозвался Шипулин, с вожделением рассматривая заветное блюдо. — Приятного всем аппетита. Антону было неловко смотреть на Катю после вчерашнего, но девушка, казалось, выбросила события минувшего вечера из головы. Ей можно было только восхищаться, чем Шипулин и занимался — про себя, разумеется. — Ой, это не Мартен ли? — удивленно произнесла Валя. Антон оторвался от своих размышлений как раз в тот момент, когда вышеупомянутый француз присоединился к их компании. Пожав руку Жене, улыбнувшись Вале, злобно посмотрев на Юрлову, Мартен обратил свой взор на Шипулина, ласковым тоном желая ему приятного аппетита. — Я думал, вы живете в другой гостинице? — спросил Женя, а Антон, уплетая пельмени, мысленно поблагодарил его за нужный вопрос. — Так и есть, по делам зашел. У нас вылет через пару часов, — негромко произнес Мартен, буравя взглядом Шипулина. Ощущая себя лишними, один за другим биатлонисты покидали столик, оставив француза наедине с россиянином. Антон не спешил проявлять инициативу и начинать разговор, чувствуя себя виноватым. Впрочем, и Мартен не форсировал события, наслаждаясь тишиной и предварительно заказанным кофе. — Вкусно? — прерывая молчание, спросил Фуркад, немного наклонив голову. — Не домашние, но сойдут, — Шипулин от души надеялся, что, согласно установленной между ними традиции, Мартен не попросит попробовать. Такое они уже проходили и не раз, а поблескивающие глаза Фуркада свидетельствовали о том, что он явно читает мысли Антона. — Глупо получилось вчера, нам так и не удалось поговорить. Да и сейчас толкового разговора не выйдет, — печально произнес Мартен, отставляя пустую чашку. — Что Симон вчера написал тебе? — Антон, не скрывая любопытства, уставился на француза. — Это касается нас двоих, — мрачно отозвался Мартен, слегка покраснев. У Антона буквально дух захватило от созерцания смущенного Фуркада. Такое зрелище не часто удается увидеть — Шипулин по пальцам такие моменты мог пересчитать, если уж на то пошло. — Знаешь, у брата день рождения в конце месяца. Было бы здорово, если бы ты приехал. — Ну… — Не подумай ничего такого, это приглашение просил передать Симон. И оно распространяется на твою вторую половинку тоже, — Мартен выжидающе уставился на россиянина. — Я постараюсь приехать. — Только сообщи заранее, чтобы знать, сколько комнат готовить. Антона забавляли эти попытки выяснить информацию о второй половинке. Он мог бы честно сказать, что свободен и если и приедет в гости к Фуркадам, то уж точно один, но ему нравилось выводить из себя француза, наблюдая гамму чувств на его лице. — Непременно.Часть 2
20 апреля 2015 г. в 05:18
Гонка чемпионов пролетела, как один сплошной миг. Миг, наполненный триумфом для Шипулина, и миг, полный горечи для француза. Антон сожалел, что вышло именно так: неосторожность француза привела к падению Гараничева и сломанной винтовке Скардино, а самое главное — это привело к отсутствию борьбы на финише. Нет, борьба, конечно же, была, но не с тем братом. Без сомнения, Антон был рад успеху пары Виролайнен-Фуркад-старший, но с тоской смотрел на то, как Мартен под утешительные овации пересекает черту, оказываясь в объятиях партнерши. С неким двойственным чувством Шипулин подметил, что Скардино расстроенной себя не чувствует — слишком уж восторженно девушка вела себя, касаясь Фуркада, утопая в лучах его извиняющей улыбки. Антон хотел выбросить эти мысли из головы, но не мог. Мартен поздравил его сухо, сдержанно, всячески избегая зрительного контакта, буквально выдавливая из себя улыбку. Все эти ужимки напоминали день вчерашний, вот только на этот раз Антон не знал, как отвлечь приятеля, да и стоит ли?
Раздав всевозможное количество интервью и вдоволь попозировав на камеры, Шипулин отправился в свой номер, дабы немного передохнуть перед вечеринкой. Все его попытки поговорить с Мартеном успехом не увенчались: после официальной части француз словно сквозь землю провалился и на звонки не отвечал. Признаться, Антон начинал уставать от этой фуркадовской загадочности. Как все поменялось! Ведь вначале навязчив был Мартен, а теперь Шипулин, словно подбитая собачонка, носился за ним. Может, удастся выцепить француза в неформальной обстановке и выяснить все, чтобы наверняка. Мысли об этом будоражили, волнами нетерпения разливаясь в душе. Но каково же было разочарование Антона, когда, войдя в зал, он обнаружил старшего, но не младшего брата!
— Симон, ты без Мартена? — касаясь плеча Фуркада, поинтересовался Шипулин.
— Он неважно себя чувствует, вряд ли придет сюда, — Симон как-то слишком уж понимающе улыбнулся, заставляя Антона краснеть.
— Жаль, но что ж поделаешь. Развлечемся и без него!
Свои слова Антон решил не откладывать в долгий ящик, поспешно принимая предложенный официантом бокал с шампанским. Ко второй порции алкоголя Шипулин и вовсе решил, что отсутствие Мартена — благо, ведь поговорить в обстановке с грохочущей музыкой представлялось проблематичным. «Се ля ви», как сказал бы все тот же пресловутый француз, мысли о котором с завидным постоянством врывались в сознание Антона, мешая по-настоящему расслабиться. Дошло совсем уж до абсурда, когда, танцуя с Катей Юрловой, Шипулин внезапно вспомнил немного печальную улыбку Мартена. Поворот, достойный Санта-Барбары — именно с таким лозунгом, извинившись перед партнершей, Антон отправился «запивать мысли» шампанским. И опять-таки, сам напиток напоминал Фуркада, хотя бы тем, что именно эти «аристократичные» пузырьки являлись творением Франции.
— Антон, расслабься, — Симон присел рядом, дотрагиваясь до колена россиянина.
— Я не напряжен, с чего ты решил? — Шипулин повернулся к Фуркаду-старшему, отставляя бокал. И почему Антон только сейчас заметил это сходство между братьями? Видимо, пора завязывать употреблять алкоголь, коль находишь общие черты между родственниками, которые похожи разве что цветом глаз, волос и щетиной.
— Хотя бы с того, что ты так пристально разглядываешь меня, будто пытаешься Мартена отыскать! Друг, завязывай с этим, чувствую себя неловко, — Симон, запрокинув голову, расхохотался, привлекая к их персонам излишнее внимание. — Пойдем лучше потанцуем, хочу взять у тебя реванш за гонку.
Антон покорно поплелся вслед за Фуркадом, стараясь не воскрешать в памяти эпизоды, когда он, вот так же беспрекословно, шел за более молодым представителем славной биатлонной семьи. Алкоголь должен помогать забыться, а не последовательно напоминать.
Симон — признанный король любой вечеринки — и сегодня затмевал абсолютно любого, кто смел покуситься на его корону лучшего танцора. Антон, пытаясь соответствовать приятелю целых два танца, собирался уже откланяться, когда Фуркад-старший предложил ему немного позлить Мартена. Заинтригованный, Шипулин молча кивнул, а в следующую минуту уже растягивал губы в улыбке, позируя для селфи с Симоном.
— Отправлю это Марти, а потом отсчитывай минуты до его появления здесь, — француз коварно засмеялся, что-то набирая в своем телефоне.
Антон лишь пожал плечами, не понимая, как фото может помочь выманить Мартена из его логова отчуждения. Отойдя от француза, Шипулин присоединился к Юрловой и Макарайнен, решив, что компания девушек не самый худший из вариантов — занятые увлекательной беседой, они уж точно не станут приставать к нему. Но в этот вечер Антону суждено было ошибиться дважды.
Кайса испарилась, биатлонист не успел и глазом моргнуть, а Катя пересела к нему поближе, демонстрируя соблазнительное декольте.
— Отметим наш триумф! — мило улыбаясь, предложила Юрлова.
Антон нехотя кивнул. Свой бокал он оставил черт знает где, официанта не наблюдалось, так что Катя, сделав глоток, отдала ему остатки алкоголя из собственного бокала. «Чересчур интимно», мысленно уколол себя спортсмен, но отказываться не стал: в конечном счете, не секс же она ему предлагает.
С тоской оглядывая танцпол, Шипулин не обнаружил Симона, который, по всей видимости, давно уже ушел в свой номер. Извинившись перед Катей, Антон поднялся с намерением отправиться спать. Партнерша по недавней гонке выглядела разочарованной и обиженной, но Антон ничего не мог поделать с собой — ей просто не хватало шарма француза.
— Здравствуй, — старательно выговаривая каждую букву, произнес Жан-Гийом. Видимо, потребляемое количество алкоголя фактически вынуждало его практиковаться в русском языке. — Уже уходишь?
— Да, вставать рано.
— Жаль, что уходишь, когда Мартен только пришел.
— Мартен здесь? И давно? Не вижу его что-то, — Антон обвел взглядом каждый уголок зала, выискивая француза, но безрезультатно.
— Прошу, говори медленней, не понимаю, — лицо Жана выражало всю степень адской муки, язык заплетался, то ли от крепких напитков, то ли от столь длинной речи на русском.
— Мартен, где он? — переходя на английский, спросил Шипулин.
— Исчез так же внезапно, как и явился, — ответил подошедший Симон, сверкая белозубой улыбкой. — Влетел сюда с явным намерением придушить меня или расцеловать тебя — я так и не понял, а потом…
— Не томи, эти драматические паузы явно лишние!
— …увидел, что твоя челюсть обитает в районе чьей-то груди, и ушел. А я ведь говорил, что он явится!
— Ладно, — Антон тяжело вздохнул, — а что ты написал ему?
— Пусть это останется секретом, окей?
Симон не был настроен выдавать рычаги давления на брата, да и Антон не стал выпытывать — все это не имело значения. Теперь наверняка Мартен решит, что у него роман с Юрловой — такие итоги вечера сложно назвать позитивными. Махнув рукой на все проблемы, Антон отправился спать. Во сне он точно не сможет усугубить ситуацию еще больше.