Алекс
— Бойцы! С сегодняшнего дня к вашим обычным тренировкам прибавляются тренировки в бассейне и на скалодроме, — объявляю своим смертничкам, оглядывая строй, облаченный в спортивные купальные костюмы. — Наше знакомство с бассейном мы начинаем с борьбы на мосту. Посередине, вдоль всего бассейна, вы видите бревно, на котором вы должны сойтись с противником. В руках у вас шест с мягкими наконечниками, и ваша задача спихнуть противника в бассейн. В этом месте он достаточно глубокий, два метра, так что придется выплывать. Ни у кого проблем с водой нет? — Неофиты отрицательно мотают головами. — Отлично, значит, приступим. Необходимо научить бойцов не бояться воды и огня, потому что им придется частенько с этим сталкиваться. Бассейн появился у нас недавно. Отец решил, что не помешает, и поэтому было выстроено отдельное здание. На самом деле, бассейнов два: закрытый и открытый для прохождения полосы препятствий на воде. Первыми сходятся, как обычно, Стен и Джон. Кажется, уже ясно, кто будет в числе первых. Стена Майли я давно рассматриваю в особую группу, Джон Уеллнер под вопросом. Слишком он… непримиримый какой-то. Хотя, может, оно и к лучшему. У парней драка затягивается, они по силе примерно равны. Однако Джон слишком импульсивен и устает быстрее, Стен сталкивает его в воду. Уеллнер выплывает, чертыхаясь сквозь зубы. Я злобно посматриваю в сторону девиц, все еще пребывая в раздражении из-за того, что Алексис натворила: напилась, в сетку прыгнула… Я так к концу инициации поседею с ней, ну надо было такое придумать! Мало того, что она огромный болт положила на все — на режим, на дисциплину, так еще и жизнь свою подвергает опасности ни с хуя, блядь! Не могу не отметить, что Лекси заметно нервничает, кусая костяшку пальца. Я не очень понимаю, из-за чего она так переживает, вряд ли из-за своей выходки. Может, она воды боится, но не хочет признаваться? Ну что ж, значит, ей придется перебороть свой страх. Страх перед полетами и уборкой помещений она успешно преодолела, не вижу причин не преодолеть и это. Наконец, очередь доходит и до нее. Ей, как обычно, достается парень, это уже традиция: Дани с Фокси всегда стараются быстрее вместе пройти, а Лекси у нас без пары. Хорошо, что на этот раз вместе с ней выходит Ларри, он не очень высокий для парня, так что шансы примерно равны. Держатся они оба неплохо. Я с явным удовольствием смотрю, как хорошо получаются выпады и удары у обоих. Ошибок почти нет. С тех пор, как они стали более или менее прислушиваться ко мне, дела явно пошли на лад, и тренировки с Кевином очень продуктивны, хоть их и не было в плане. Что ж, может, и правда получится? Черт! Ларри делает обманный выпад, и Лекси летит в бассейн. Ну ладно, держалась она неплохо, можно будет и похвалить. Ларри уже спускается с карниза, а я не упускаю из вида, как Лекси выплывает. Не знаю, зачем я так пристально за ней слежу, но мне не понравилось, как она нервничала перед борьбой. Если она воды боится, может запаниковать и… В полном недоумении я смотрю, как она, побарахтавшись, уходит под воду, и прежде чем я успеваю выругаться, уже ныряю за ней. Не зря говорят, что самая опасная смерть от утопления. Никто и никогда не барахтается в воде шумно, не зовет на помощь и не создает брызг. Человек просто уходит под воду, и заметить это может только тот, кто пристально на него в это время смотрел или знал, где он должен быть. Вытаскиваю девицу на поверхность. Что ж случилось-то, почему она под воду-то ушла? Ларри сильно ее ударил, и она потеряла сознание? От перепада температур что-нибудь случилось? Привлеченные возней, вокруг собираются неофиты, спрашивают, как так вышло и что произошло… Она лежит, как не живая, не дышит. Я делаю ей искусственное дыхание, массаж сердца… Черт, блядь, неужели упустили девку? — Срочно дока зовите, хули вы тут стоите все?! Стен с Фокси бегут за помощью, а я, не прекращая реанимацию, думаю, как же так, только что все было хорошо, и тут… Да, это будет отличным началом — утопить ни с хуя девку в середине инициации! Да уж, все под контролем у меня, это уж точно! С этой девицей у меня вся жизнь под контролем, ее контролем, блядь! Когда я совсем уже отчаиваюсь, она выгибается и кашляет… Я переворачиваю ее на живот и кладу себе на колено, чтобы вода вся вышла. Все вокруг орут, а у меня просто шум в ушах стоит, и с места сдвинуться не могу… Тут уже и док подходит, принимается ее осматривать. Делает ей ренинъекцию, она судорожно вдыхает воздух; глаза совершенно испуганные и несчастные. — Док, что с ней случилось, отчего она под воду ушла? — Не знаю, видимых повреждений, гематом нет. В легких была жидкость, поэтому не похоже, что она потеряла сознание до того, как оказалась под водой. Видимо, конечность свело, не смогла выплыть. Надо бы ей в лазарете до конца дня остаться, мало ли… — Так, а ну, все разошлись! Стен, останься за главного, я отнесу девицу в лазарет. Черт те что, блядь, творится, какого хуя с ней случилось? — бормоча себе под нос, подхватываю ее на руки. Она смотрит на меня, глаза пустые. Чего-то сильно испугалась. Ладно, придет в себя, разберемся с этим. Бля, надо бы переодеться, я весь мокрый с головы до ног, даже в ботинках вода хлюпает, а водичка-то не тепленькая. Девку-то сейчас переоденут. Я опускаю глаза и вижу, что купальник соблазнительно обтягивает довольно аппетитную грудь. Ебать, ну вот что в голову лезет, девка сейчас окочурится, а я… А грудь, между прочим, очень и очень… Черт. — Эйт, почему ты весь мокрый? — спрашивает меня девица, а я так старательно отвожу взгляд от ее груди, что когда он туда непроизвольно опускается, я просто закрываю глаза. — Ты упала в бассейн и ушла на дно. Не хочешь мне поведать, почему? — Скорее бы уже дойти до лазарета. Она явно начинает замерзать, жмется ко мне, и ее слегка потряхивает. — Ну… Понимаешь… Тут такое дело… — Тебя Ларри сильно ударил? Ногу свело под водой? Лекси, не жуй сопли, скажи, в чем дело? Обещаю, я не буду никого наказывать… — Дело в том, что… я не умею плавать. Я оказалась в воде, пыталась выплыть, но она вокруг меня, стала затекать в рот, и я… Дальше не помню. От удивления у меня слабеют руки, и я еле успеваю перехватить ее, чтобы она не грохнулась на пол. — Алексис! А почему ты мне не сказала об этом? Надеть спасжилет — дело трех секунд! — Ну… Ты же не спросил: «Кто не умеет плавать?» Ну, я и не сказала, и потом я надеялась, что я победю, то есть побежу… ну, в общем, одержу победу, и не надо будет ничего говорить. Ты же сам сказал: «Чтобы я тебя больше не видел и не слышал». — Лекси, — стон вырывается сам собой, — что у тебя в голове творится, можешь сказать? Откуда ты такая свалилась? Я же спросил: «Есть проблемы с водой?» Неумение плавать — это не проблема? — Я думала, обойдется. Не хочется лишний раз привлекать к себе внимание, после того как… — То есть ты считаешь, что утонув, ты привлечешь к себе меньше внимания, чем сказав, что не умеешь плавать? — Откуда я могла знать, что в Бесстрашии надо уметь плавать? — дерзко отзывается она. — Вы же не ныряльщики, а солдаты, я не думала… — Вот именно, Алексис, это самая большая твоя проблема! — перебиваю ее, не сумев скрыть раздражения. — Ты не думала! Не думала, когда пьяной в сетку прыгала, сейчас, когда промолчала, ты тоже не думала! Ты когда-нибудь вообще думаешь? Или у тебя с мозгами хорошо, а без мозгов совсем труба? Ну как так, а если бы я тебя не откачал? Ты вообще понимаешь, ну хоть что-нибудь? — А ты не думал, что я элементарно… опасалась говорить?! — обиженно выговаривает мне девица. — Ты чуть что начинаешь орать и оскорблять меня, то не так, это не этак! Чуть что — «упор лежа», и без вариантов! — Неожиданно в середине фразы она осекается и пристально на меня смотрит. — Алекс… Ты что… меня откачивал? — Ну а кто же еще будет с вами возиться, как с детьми малыми? Я скоро вас на горшки водить буду и сопли подтирать. Ну как можно было не сказать? Ты мало того, что собой рискуешь, так и меня еще подставляешь. — Ладно, не сердись, все же нормально. — Лески шмыгает носом и смотрит на меня укоризненно. — Давай свой «упор лежа», и разойдемся на этом! — Знаешь, когда ты говоришь об этом в таком контексте, наводит на какие-то не вполне приличные мысли. Все залеты, получается, у нас проходят через «упор лежа», да? — Я уже откровенно смеюсь, потому что с этой девицей или так, или пулю в лоб, чтоб не мучиться. — «Упор лежа» не я придумала, ты первый начал. — Она тоже улыбается, страх и паника уже потихоньку отступают. И улыбка у нее очень симпатичная. Я бы даже сказал… красивая, особенно когда она не злится. И купальник обтягивает… А, черт! — Как твое плечо? — А что? Волнуешься? — Я, конечно, не корова, но и не пушинка, а ты меня тащишь, когда я спокойно могу идти. Без лишних слов спускаю ее на ноги. Она встает, но буквально сразу заваливается мне на руки обратно. — Далеко ушла? — спрашиваю устало, подхватывая ее на руки снова. — Отчего бы просто не закрыть рот и не дать мне спокойно донести тебя до лазарета? — А зачем в лазарет-то притащил? — Док велел тебе здесь задержаться до конца дня. Он тебя осмотрит, и если скажет, что все хорошо, отправишься в жилой корпус, — с нажимом отвечаю я. — Нет, я пойду в подвал. — В подвале холодно. Я запрещаю сегодня подвал, ясно? — хмуро смотрю, что она уже приняла независимый и упрямый вид. — Это мой командирский приказ. Сегодня переночуешь в жилом корпусе и, если все нормально у тебя будет, пойдешь опять в подвал свой любимый. Договорились? Девица поджимает губы и ничего не отвечает. Подавив глубокий вздох, я иду переодеваться сам. А потом память услужливо, правда, с отсрочкой, подбрасывает мне картинку. Когда я прыгал за Алексис в бассейн, никого рядом не было. Только Громли стоял у стены и смотрел, как девушка тонет. Он знает, что она живет в подвале одна. Несколько дней назад на нее напали подростки. Сложить два и два не трудно. Нельзя ей быть больше в подвале. Громли знал, что она не умеет плавать, смотрел, как она умирает, и не позвал никого. Черт. Блядский хуесос. Надо попросить девок, пусть они уговорят ее остаться в комнате. Пусть хоть прощения попросят, я не знаю… Но одной ей оставаться теперь опасно. Я не позволю.***
Вечером, заглянув в общагу и поняв, что Лекси и не думала исполнять мои приказы, я, шарахнув кулаком по двери, иду в кладовку, чтобы взять матрас и одеяло с подушкой. Моя комната все равно не пригодна пока для проживания из-за протухшей в матрасе рыбы, а в лидерской жить как-то не очень удобно, и подвал будет хорошим выходом. К тому же из головы не идут холодные расчетливые глаза неофита. Громли что-то задумал, это совершенно точно. Ну что ж, значит, будем жить в подвале, раз ей так хочется. Будет Алексис сюрприз. Взяв в кладовке все, что нужно, направляюсь в бывшую спальню неофитов и совершенно безапелляционно начинаю располагаться на кровати в самом дальнем углу, дабы соблюсти хоть какое-то подобие пиетета. — Алекс! А что ты делаешь? — тоненьким голоском интересуется у меня девица. — Спать ложусь, — невозмутимо отвечаю, продолжая стелить себе постель. — А почему тут? — Я оборачиваюсь к ней, она полулежит в кровати, одетая, прикрываясь одеялом, и с любопытством меня разглядывает. — А ты почему тут? — говорю и, отвернувшись, продолжаю свое занятие. Чувствую на себе ее взгляд, немного раздраженный и недовольный. — Я тут живу. — Ну и я буду жить. — Сажусь на кровать, начинаю развязывать берцы. — Я тебе говорил, что одной оставаться опасно? Говорил. Ты меня послушала? Нет. Вот теперь и не жалуйся. Громли стоял и смотрел, как ты тонешь. На тебя покушались молодчики, а ты тут одна в подвале. Или иди в общагу, или я буду жить тут, с тобой. Она последний раз оглядывает меня оценивающе, с ног до головы, и, немного покраснев, отворачивается, потому что я уже избавился от футболки и начинаю снимать штаны. — Ну и живи, мне-то что. — Она надменно дергает плечиком и старается вложить в голос как можно больше безразличия. — Это место почти общественное. Вот только тебе надо придумать, что говорить остальным насчет того, что мы с тобой в одной спальне живем. — Нахуй их всех. Твоя безопасность для меня должна быть превыше всего, потому что я за тебя отвечаю головой. Если это кому-то непонятно и вызовет нездоровый интерес, это не мои проблемы. — Да, но у меня могут быть проблемы. Ты в лесу сказал, что я подстилка, лишь за один поцелуй, а тут мы оказываемся вместе в одном помещении… — Ну сказал, и что? Почему тебя это волнует? — Ну, знаешь… — Она злобно и даже как-то досадливо бросает на меня недовольный взгляд. — Не очень еще разобралась, как у вас тут, во фракции, принято, но меня, вообще-то, не каждый день называют «подстилкой», и это неприятно, конечно. А так как мы тут одни, разве это не повод остальным думать, что… — Твои проблемы, Лекси, только у тебя в голове. В лесу, на природе, мы вообще будем спать все вместе, в одной палатке, и что, тоже у кого-нибудь с этим будут проблемы? Будут подозревать нас в совместной оргии? Если мужчина и женщина остаются вместе в одной комнате, это не значит, что они обязательно будут трахаться. А даже если это и так, то это никого не касается. Я здесь лишь для того, чтобы обеспечить твою безопасность, и не более. — Громли только за то, что я жила тут одна, потешался надо мной, а уж когда узнает, что ты тут со мной… — Я тут не с тобой. Я тут сам по себе. А с Громли я разберусь. Почему ты мне сразу не сказала, что он тебя достает? — А как ты себе это представляешь? «О, Эйт, меня Громли обижает!» — «Что? Упор лежа принять!» Меня смех разбирает, так, блядь, только не ржать. — Я что, правда, такой придурок? Девица молча сопит, не поворачиваясь в мою сторону. — Нет, ну правда, Лекси. Ты считаешь, что я не придумал бы, как заткнуть Громли и отказал бы девушке, обратившейся ко мне за помощью? Серьезно? — Я не знаю. Я пока от тебя видела только отстойник, пропасть, отрезанные волосы, упор лежа. Ну, еще ты мне жизнь в лесу спас, а потом сказал, что я «подстилка». Ты, конечно, первый, к кому я побегу за помощью. — Знаешь что, давай не будем тут сыпать взаимными упреками и перечислять наши прегрешения, потому что если я начну выдвигать тебе претензии и рассказывать, где и в чем ты не права, это может затянуться до рассвета. Ты не забывай, что у тебя всегда есть возможность вернуться в теплый, светлый и безопасный жилой корпус, а не жить в холодном темном подвале одной после того, как один из неофитов никак не отреагировал, заметив, что ты тонешь. Почему-то мне кажется, что он знал, что ты не умеешь плавать. И я уж не говорю о том, что ты проигнорировала мой приказ хотя бы на сегодня остаться в общаге. Так что не жалуйся на пересуды, ты сама приняла такое решение. Либо я остаюсь тут, либо ты идешь в жилой корпус. Выбор за тобой. — Да делай что хочешь, Алекс. Мне все равно. — Она раздраженно натягивает на себя одеяло и затихает, отвернувшись. «Что хочешь», так «что хочешь». В данный момент я больше всего хочу спать. Забираясь под одеяло, я думаю, как она живет в такой холодине, но усталость берет свое, и я проваливаюсь в темную яму сна.