Алекс
Сегодня у нас очередной выезд, только не за Стену, а в город. Играем в захват флага. — Новобранцы! Готовность в Яме, десять минут! Время шесть утра, мои заспанные смертнички насилу плетутся, надо их как-то подстегнуть. — Это что за сборище сонных ленивцев? А ну, быстро взяли в руки жопы, и разминка пятнадцать минут на пределе интенсивности! Бегом вокруг Ямы! Я бегу вместе с ними, чтобы они не вздумали халявить, и вижу, что пробежка постепенно делает свое дело. Лекси на меня не смотрит, игнорирует, хотя в бассейн пришла, и даже вроде как неплохо мы общались… Спускать дело на тормозах я не намерен, но и подвалить к ней вроде как… Пошлет ведь! Сейчас я пока не буду ее лишний раз трогать. Захват флага с каждым годом становится все сложнее. Для этого Эрудиты оборудовали нам частично разрушенное, но теперь восстановленное здание «кукурузок». — Отряд! Внимание! Сегодня мы проходим учения на территории в условиях, приближенных к боевым, — объявляю я, когда моя группа построилась. — Игра имитирует захват заложника и удержание его в известном месте. Это здания «кукурузки» — две башни, на крыше одной из которых спрятан флаг. Представьте, что флаг — это заложник. Вы знаете, что его держат на крыше одного из этих зданий, но не знаете, в каком. Время у вас ограничено, у заложника пояс со взрывчаткой. Вам нужно оперативно выяснить, в каком именно здании заложник, в нашем случае флаг; штурмовать здание — на нижних этажах ловушки; добраться до верхних этажей — пройти все квесты; забрать флаг и отнести его во фракцию. Задание очень сложное, но оно должно, во-первых, показать, чему вы научились за эти два месяца, во-вторых, это еще и отличная тренировка на выносливость. Две команды — урожденные и переходники. Кто будет захватывать флаг, определит жребий. Другая команда будет изображать захватчиков, чтобы не дать группе, захватившей флаг, донести его до фракции. В следующий раз вы поменяетесь местами. Глаза у них загорелись, это обнадеживает. Я уж было подумал, что все переходники ненавидят Бесстрашие и готовятся впоследствии стать недовольными. Ну, может быть, кроме Стэна и Джона. — Если вам выпал жребий захватывать флаг, то вашей задачей является проникнуть в здание, пройти все ловушки и задания, захватить флаг, и самое важное — это доставить флаг во фракцию. На каждом этапе игры будет оцениваться все: и, конечно, захват флага, и доставка его в целости принесут вам максимальное количество баллов. Добраться до флага не так просто. На последних десяти этажах вас будут ждать всевозможные задания и ловушки. Все этажи заперты, ключи находятся в комнатах, где их необходимо обнаружить. Это непросто — Эрудиты здорово постарались, придумывая нам все эти квесты. Захватив флаг, вы спускаетесь на зип-лайне вниз и стараетесь отнести его во фракцию. Ваши противники не знают точное место спуска зипа, но могут определить его по направлению троса. У них будет много времени на разведку. Если вам выпадает жребий быть захватчиками, вы, соответственно, определяете, куда приходят канаты зипа, и определяете, у кого именно флаг, затем рассредотачиваетесь, стараетесь всеми возможными способами отобрать флаг у противника и отнести его во фракцию сами. — Ой, а я знаю! Эти башенки находятся рядом со зданием Эрудиции! — выкрикивает Дани. — У нас их из окон видно, а я все гадала, зачем их восстанавливают, а оказывается… — Дани! — Вот безголовая девица, она вообще соображает хоть чего-нибудь? — Спасибо тебе, конечно, за информацию. Всем упор лежа принять, один подход за болтливость Клейтон выполнить! За эти два месяца все научились отжиматься нормально, подход увеличился до пятидесяти отжиманий, и прутом практически не приходится никого охаживать, но меня бесит, что до сих пор на это тратится драгоценное время. Матиас заходит в момент, когда все уже практически закончили. — О, у вас воспитательная минутка? Тогда я, может, попозже… — Ты не хочешь поотжиматься, Мат, и подать пример неофитам, как держать рот на замке? — Легонько толкаю его в плечо. Он смотрит на меня насмешливо и ухмыляется. — Ну так что, играем сегодня? — Ну, как видишь, мы проснулись и готовы к труду и обороне. Когда жеребьевка? — Давай, через десять минут возле рингов. Облаченные в боевую форму подходим к рингам, где уже стоят урожденные. Мы с Матиасом пожимаем друг другу руки, и Мат подбрасывает вверх монетку, которая падает на ринг. Нам выпало захватывать флаг. — Значит так, — говорит Мат, — группа переходников, которая сегодня захватывает флаг, отправляется к зданию «кукурузок» на поезде. Дальше ваш инструктор вас просветит. Наша группа отправляется пешком, исследуя периметр и разведывая все существующие ловушки, в этом у нас фора. Ну что, погнали? Мы идем в депо, ждем поезд. Проследив, чтобы все запрыгнули, загружаюсь в него сам. Пока едем, я раскладываю на сидениях карту здания. — Сами «кукурузки» — круглые, последние десять этажей соединены между собой винтовой лестницей. По-другому, как по ней, с этажа на этаж не попасть. На каждом этаже лестница, которая заперта на ключ, и его вам нужно достать. Это всегда какие-нибудь задания на ловкость, силу, выносливость, подавление своих страхов. Например, задание: всё пространство в комнате занимает стена, расположенная под углом в сорок пять градусов. Ключ расположен над самой вершиной стены. Одному из вас предстоит взобраться по этой скользкой поверхности, пользуясь специальными выступами и каменными стенами по бокам, и достать ключ. При любом неверном движении он будет скатываться вниз, и ему придется начинать всё сначала. Как вы сами понимаете, чем быстрее вы пройдете все этажи, тем меньше времени будет у ваших противников исследовать периметр и подготовиться к вашему отступлению, поэтому время ограничено. У вас будет выбор: вы можете оставить бойца на этаже и идти дальше, но уже без него. Но только по истечении отпущенного на это задание времени. Вас всего восемь человек, этажей десять, поэтому вы начинаете игру с дополнительных двадцати очков, по десять на каждого недостающего члена команды. Плюс пять очков за неопытность. Итого, мы начинаем с двадцати пяти очков. Имейте в виду, что когда будем играть диверсионную группу, уже никаких дополнительных очков у вас не будет. Но самое главное: когда вы достанете флаг, надо будет очень тщательно подготовиться к возвращению во фракцию. Это очень важно. Мне не разрешено вам помогать при захвате флага, но я буду вашим командиром при обороне. Так что слушаться меня беспрекословно, иначе проиграете. Вопросы есть? — У меня, — поднимает руку Лекси. — А что, если мы оставим всех людей, но так и не захватим флаг? — Если у вас больше никого не осталось, вы не можете больше продолжать игру и считаетесь проигравшими. — А что делать с теми, кто остался в здании? — Когда вы захватите флаг, их выпустят, и вы все вместе станете оборонять трофей. Еще вопросы? — Вся группа переглядывается между собой. Они еще, видимо, не до конца доверяют друг другу, не все обиды забыты… Это плохо. Отсутствие командного духа и разобщенность — это уже наполовину проигрыш. — Если вопросов больше нет, послушайте меня. Хотя бы на время игры забудьте все ваши склоки. Вы потом выясните отношения, подеретесь и прочее. Сейчас вы команда, и чтобы победить, вам надо держаться вместе. Друг за друга. Это залог победы. Вам понятно? У каждого из вас есть сильные и слабые стороны, ваши слабости должны перекрываться сильными сторонами ваших партнеров. Пока вы будете проходить квест, я буду вам подсказывать и направлять, помогу вам оборонять флаг, когда вы его захватите. Но без командного духа у вас ничего не получится. Вы меня поняли? Переглядываются, кивают. Ну, мне-то, в принципе, все равно, выиграют они или нет — скорее всего, нет, у Матиаса большое преимущество. Да и урожденные очень дружные, уж мне ли не знать. Я отхожу в другой конец вагона и высовываюсь в открытую дверь. Так любит делать отец. И мне нравится. Вдыхая полной грудью утреннюю прохладу, я думаю, что я сам себе вру. Мне очень хочется, чтобы они выиграли. Не знаю, почему. — Эйт, — окликает меня Стэн, — мы все поняли. Мы будем держаться вместе. Ты с нами, командир? О как. Интересненько. И даже немного приятно. Я ухмыляюсь одним уголком губ, хлопаю его по плечу, оглядываю всех остальных. — Ладно, смертнички, погнали. Готовность две минуты, прыгаем. Помним: Бесстрашные ничего не боятся и… — Никогда не сдаются! — заканчивают за мной неофиты, и мы начинаем прыгать с поезда, когда он значительно притормаживает у платформы. «Кукурузки» находятся прямо на набережной, возле некогда пересохшей реки. Вокруг много разрушенных, полуразрушенных и вполне себе целых высоток. Подходя к башенкам, советую отряду быть внимательными и осторожными. — Вокруг башен много ловушек, не забывайте о них. Смотрите внимательно под ноги, по сторонам, опасность может быть где угодно. Подошли все ко мне. Мы стоим в русле пересохшей реки, вокруг нас небольшие лужи и много-много грязи. Над головами высится разрушенный мост, чуть дальше мост, по которому едет поезд. Я оглядываю ребят, отмечаю их собранность и серьезность. — Я слушаю ваши предложения по разведке. Как вы собираетесь выяснять, на какой именно башне расположен флаг? Смотрю, Дани аж подпрыгивает и тянет руку, как в школе. Изо всех сил стараясь подавить усмешку, принимаю серьезное выражение лица и сурово так спрашиваю: — Докладывай, боец Клейтон. Что у тебя за информация? — Я видела из Эрудиции… Вот это здание, — показывает на высокую темную, разрушенную с одной стороны высотку, — оно выше башен, с него отлично просматриваются обе крыши. Если взять оптику, да и без нее можно увидеть — флаг-то светится. — Отлично. Сейчас вы все должны разбиться на пары. Вы за напарника в ответе, каждый его шаг — ваша головная боль. Пока вы перемещаетесь, напарник вас прикрывает, это называется «работа в паре». Действуйте. Пока ребята совещаются, я смотрю на датчик времени. Скоро уже пожалуют наши соперники, надо бы поторопиться. В отряде набирает обороты спор. Нет, так у них ничего не выйдет. Я подхожу к ним. — Вы теряете очень много времени. Ваши соперники будут тут через час-полтора, а вы даже не начали разведывать. Значит так, Стен, ты объявляешься командиром на время квеста, давай, распределяй пары. — Хорошо. Дани идет с Джоном на крышу, разведывать, где флаг. Я беру Тею в напарники. Ларри с Грегом, Алексис с Аароном. Советую в здание отпустить две пары — там тоже ловушки, вдвоем могут не справиться. Алексис заметно раздражена, кидает на меня довольно злобные взгляды. Она явно не хочет быть в паре с Аароном, но придется, потому что иначе они никогда не научатся быть отрядом. А им воевать. Нет на войне распрей. — Эйт, можно обратиться? — Она стремительно подходит ко мне, смотрит снизу вверх. Красивая она девка все-таки. Сейчас, в утреннем мареве, она необыкновенно хороша. Волосы, заколотые множеством заколочек, уложены в аккуратную прическу, но одна прядь выбивается, и Лекси ее все время поправляет. Она явно подбирает слова, чтобы без матов мне сказать, что она не хочет Аарона. Оно и понятно, если предположить, что это он на нее напал. А она… быстрым почти неуловимым движением облизывает губы. Язычок высовывается и р-р-раз — проходится по губам. Ч-черт, Лекси, не делай та-а-ак! — Ну, так можно или нет? — подгоняет она меня, пока я пялюсь на ее губы. — Конечно. Что у тебя? Она смотрит на меня в упор и, кажется, тщательно старается не повысить голос. — Алекс, перестань придуриваться, — шипит она мне. — Ты понимаешь, что я не могу играть с Громли! И Стен это понимает, какого хрена он назначил мне его в напарники? — Лекс, на время игры вы должны забыть все ваши склоки и распри, — пожимаю я плечами. — У нас война впереди, на войне не бывает «нравится-не нравится» напарник. Этому тоже надо научиться. А почему ты у меня спрашиваешь? Сейчас ваш командир Стен, к нему и обращайся. — Хорошо. Я поняла. — Она кивает, но все равно в ее взгляде много скепсиса. Ну, ясно. Глубоко вздыхаю, когда она отворачивается и идет к своей группе. Не будет она просить Стена сменить ей напарника. Будет Громли терпеть, чтобы доказать — она настоящая Бесстрашная. Придется проследить за ней — правда ведь, бросит этот придурок ее, и они могут проиграть. А может, и нет. Посмотрим. — Лекси, подожди… — Я хватаю ее за локоть, но она вырывает у меня руку и смотрит, нахмурившись. — Я буду рядом. Слышишь? Я тебя не брошу, помни об этом. — Не надо мне от тебя ничего. — Она окидывает меня взглядом с головы до ног и отходит к своим. Вот заладила одно и то же! Упрямая девица, черт!Алексис
Рассвет слегка окрашивает нагроможденные неаккуратные баррикады вокруг высоток в розоватый оттенок. Пока Дани и Уеллнер с Ларри и Грегом отправляются на разведку по месторасположению флага, остальные должны проверить ближайшую территорию отгороженного двора башен и осмотреть местность на наличие ловушек. Алекс говорит, что здесь их целая куча, придется помучиться, прежде чем найдем их. Ла-а-адно… деваться некуда. Под ноги постоянно попадаются обломки бетона, куски кирпича и всякий хлам, и это помимо грязи и множества луж. Двор «кукурузок» огорожен высокой оградой, которая своей тенью затрудняет обзор на подозрительные вещицы… Надо бы раздобыть себе какую-нибудь палку, вот только их я не наблюдаю. — Ладно, пока ребята разведают, где находится флаг, мы здесь все осмотрим, — командует Стен, вглядываясь в одну из баррикад из досок. — Громли, Лекс, вы в обход, проверьте там все, мы с Фокси через баррикаду полезем. — Так точно, — бурчу себе под нос, топая в нужную сторону. Громли шлепает за мной, вертя башкой по сторонам. Слава тебе яйки, что пока этот урод молчит. Майли — молодец, Майли — умница, благодетель, что прямо пипец… Прекрасно зная, что мы с Аароном можем вцепиться друг другу в глотки в любой момент, додумался поставить нас в одну пару! Все в курсе, что Громли в нашем стаде паршивая овца, и сами не хотят с ним связываться, чтобы не быть подставленными под удар. А меня, значит, можно принести в жертву? Да пошли вы, добродеи, а вот хрен вам всем! Я сегодня побуду паинькой, уж очень охота выиграть. Идем вперед, потихонечку, осторожно ступая и внимательно разглядывая двор. Перед нами запрудина из грязи, мусора и воды, разлившаяся на три метра поперек прохода. — Громли, смотри под ноги, может, это и есть ловушка, — цежу «дорогому другу» сквозь зубы. Он в ответ корчит презрительную мину. — Без сопливых обойдусь! Что, покомандовать захотелось? — Аарон, мы работаем в паре, не забывайся, и если с тобой что-то случится, отвечать мне. Давай потом посремся всласть, после игры, — примирительно тяну я, надеясь на понимание, но куда там! — Ну да, Плейсед, я забыл — ты ж блондинка… Только отмахиваюсь от него, бесполезно с ним разговаривать. Палку, чтобы проверить глубину запрудинки, я не нахожу никак. Громли швыряется обломками, пытаясь проверить сам. Идиотизм… Там мешанина из грязи и всякой фигни, неизвестно, какое дно, хоть обшвыряйся — все равно ничего не разглядишь. В итоге мы договариваемся, что он подержит меня за руку, а я попробую нащупать дно ногами. Делаю небольшой шаг, удерживаясь за его запястье, подозревая, что сейчас как макнусь, по самую маковку. Месиво противно хлюпает, но нога моя достигает дна на уровне колена и встает на твердое дно. Уф, ну надо же. Еще шаг, по грязи очень сложно продвигаться, ноги весят по пуду, но потихоньку я прохожу всю запрудину благополучно. Громли чешет за мной, стараясь наступать точно по моим следам. Выбравшись из первой ловушки, оказываемся за зданиями. Вокруг подозрительно тихо. Где Стен и Теа? Все еще перелазят баррикаду? Швыряю в темный проем, между сваленными как попало блоками, очередной обломок. Грохот. Тишина. Прислушиваемся еще пару секунд. Теперь можно идти. А то дорогие организаторы игры могли и растяжку на сладенькое где-нибудь установить. И не зря. Только мы заходим в небольшой проем, как ахает взрыв, а под ногами земля содрогается в вибрации. Мать вашу, душа сворачивается в комок, ухнув в самые пятки! В лицо мгновенно брызгает мерзкая холодная слизь. Интуитивно подаемся назад, пытаясь вытереть щеки, как сзади снова ахает, облепляя нас новой порцией гадости. Плюхаюсь на землю, Аарон приземляется рядом, прикрыв голову. Блядь, да что же это?! Пальцы окрашены в бордовый цвет, что-то липкое, но не вонючее. — Джем… это вишневый джем, — недоумевает напарник, облизывая пальцы. — Серьезно, Лекс, джем! Нахуя только? — Не знаю, только теперь все волосы в нем. — Плейсед, оближешь меня, ты ж сладкое любишь? — подъёбывает идиот. — Ага, держи карман шире, я к тебе не притронусь, даже если ты полностью в шоколаде искупаешься. За нашими спинами усмехается Алекс, который неотступно приглядывает за своими подопечными. — Долго вы валяться будете? Время теряете, скоро остальные вернутся, — призывает инструктор к дальнейшим действиям. Куда деваться? Топаем вперед, опасливо поглядывая под ноги. Хрен знает, что там еще может быть. Снова преграда — подвешенная над землей балка. Ха, да после штурма полосы препятствий это такая мелочь. Почти бегом преодолеваем болтающееся взад-вперед бревно, спрыгиваем. Дальше по земле тянется веревочная сеть. Идем по ней, как по минному полю, уж точно где-то ловушка! Блин, мысок ботинка цепляется за тонкий канат. Щелчок спущенной веревки на пару секунд опережает звук срывающегося тарана. Огромная хреновина летит на нас, аж холодок бежит по позвоночнику. Только вижу, как Громли успевает завалиться на спину, как мне в живот врезается таран, отшвыривая назад. Шмякнувшись об стену плечом, скручиваюсь в клубочек. Больно, черт побери! И тут сеть резко взвивается вверх, утащив матерящегося с собой парня, словно кабанчика, в силок. Вот же ж, блядь, чего делать-то, а? Побегав вокруг, попрыгав, наконец, нахожу основной канат, но вот спустить Громли мне одной не под силу будет. На канате противовес, плюс масса пленника. — Аарон, спокойно, я одна тебя не спущу! Сейчас Стена позову. Только не ори. — Ну да, пизди больше, бросить меня решила, не рановато? — огрызается он, болтаясь в воздухе. — Заткнись, ты меня с собой не равняй! Не забывай, что ты весишь немерено. Я за Майли, подожди немножко, мы тебя вытащим. Пробираюсь дальше, перелезаю по выстроенным лестницам, которые шатаются от любого мимолетного движения, порываясь свалиться. Еще чуть-чуть, и добегу до второй «кукурузки»! В лицо мне что-то прилетает, дико жужжа. Пчелы? Отхлестав себя по щекам, сбивая насекомых, чуть не проваливаюсь в замаскированную досками яму. Фух, не пчелы, какие-то здоровые мухи. Так во-о-от зачем были сладенькие заряды! Заруливаю за второе здание в поисках Майли, а тут ребятки тоже не скучали. Сетку и остальные ловушки они удачно миновали, а вот неприглядную лужу не смогли пройти. Стен по грудь увяз в какой-то жиже, и Теа, лежа на животе, пытается его вытащить, но габариты не позволяют ей этого. — Лекс, помоги мне, он тяжелый… Где Громли? — орет она, перекидывая парню ремень, чтобы тот ухватился за него. — Громли в сетку попался, мне одной его не перетянуть. Я к вам, за помощью. Заваливаюсь с ней рядом на пузико, вцепляясь в ремень. Тянем. Ох, какой же Стен тяжеленный, да еще и в бузе весь, что мы чуть сами за ним не ныряем в топь. Выловив парня из плена, чуть очищаем его и отправляемся спасать моего напарничка. Ага, хрен там, не все так просто! Рядом снова ухают заряды, обдавая хреновых разведчиков липким джемом, а потом на нас толстым слоем налетают мухи. Теа визжит, Стен ржет над нами в голос. Фу-у, бля, ненавижу насекомых! Когда противный авангард, дружно жужжа, прицельно облепляет меня со всех сторон, я набираю такую скорость, что пролетаю разломанные лестницы и прыгаю по балкам за какие-то секунды. Сердце колотится, гоняя адреналин по венам. Плюх! Черт вас всех побери! Нырнув в холодную лужу, пропарываю по остаткам растрескавшегося от времени асфальта ладонями, разодрав их в кровь. Майли поднимает меня на ноги, пока я порываюсь зарыдать и пожалеть себя любимую, но тут Фокси начинает страшно пищать, что мурашки бегут по коже целым табуном. — Пчелы! — кричит она, пытаясь отмахаться от насекомых руками. — У меня аллергия на них… На укусы! Пче-е-елы-ы-ы, а-а-а, уберите их от меня-я-я, а-а-а! Фокси летит вперед, не разбирая дороги, попутно отмахиваясь от роящихся насекомых и голося во всю глотку, не обращая внимания на наши вопли. Мля-я-я, да ее теперь сам сатана не остановит! Алекс соображает быстрее остальных: перехватывает вертящуюся девушку, сдергивает с себя куртку, прикрыв ей голову. Пока мы добегаем до них, пчелы уже успевают разлететься, а у Теи разносит пол-лица… аж глаза заплывают. Пока я хлопаю ушами с открытым ртом, пытаясь унять дрожь, ей всандаливают реиньекцию, разогнав нас высвобождать несчастного Громли. Во блин, отлично, а у меня все ладони разодраны! Кое-как мы с Майли перетягиваем канат с пленником, вытаскиваем из сетки Аарона, чуть не угодив под еще один таран. Прижавшись к стене, начинаем пробираться на свободную территорию в надежде на передышку. Да где уж там, с нашим-то счастьем? Тихий, чуть слышный щелчок от задетого локтем рычажка, и… сверху нас троих накрывает прозрачной пеленой. Липкой, блядь! Караул! Выпустите меня отсюда! Тонкие прозрачные ленты опутывают мгновенно, перетягивая конечности и затягиваясь все сильнее. — Не двигайтесь! Они затягиваются от каждого движения еще туже! — орет Стен, застывая столбом. Поздно, мы уже связаны по рукам и ногам. Ну, волшебно, и чего дальше делать?.. Подцепив одну ленту, похожую на скотч, начинаю отлеплять от своего рукава. Не, не выходит. — Зубами придется поработать, мальчики, — радую я парней, перегрызая путы. Спустя минут десять, наевшись до одури скотча и отплевываясь, мы наконец освобождаемся из плена. А под ногами — растяжка. Во круто! Стен еле успевает перехватить Громли, чтобы не пиздануло. Ах, не подводит чуйка! Швырнув в нее булыжником, предварительно укрывшись за стеной, только присвистываем: целый фонтан новой порции неизвестной субстанции эффектно разлетается фееричной абстракцией по сторонам, раскрасив стены, куски баррикад и асфальт в черный цвет, а потом всю видимость заволакивает клубами темного дыма, столбом уносящегося в серое небо. Красиво, блин. — Бля! Это че за хуйня? — бесцветным голосом заявляет Майли. — Еб вашу мать! Съёбываем отсюда, — поддерживает его Громли. Чего это они? У ребят глаза размером с блюдца, и, побледнев, они начинают как-то поспешно отступать спиной назад. Оглядываюсь. Мамочка-мамуля! Дрогнувшее сердце срывается с места и сбегает в самый желудок, ледяная волна прошибает все тело, отдаваясь дрожью в конечностях. Это чего? Прямо из стены на меня ме-е-едленно шаркают… Серьезно? Серьезно? Устрашающие рожи, гнилые, серые, поддернутые тленом. Скрученные пальцы тянутся ко мне, загребая воздух и злобно хрипя. Глаза, затянутые мутной пеленой, окровавленные рты с гнилыми зубами, открываются в страшном оскале. Ебать! Это что, зомби, мля? Ребят уже как ветром сдувает, а на меня куча мертвечины надвигается. Нервный смешок вырывается сам собой. Где Эрудиты их нарыли? Голограммы? Ну, конечно же! Вот идиоты, зомбарей боятся! — Да вы чего, они же не настоящие! Ну, чего вы испугались-то? — кричу я пятящимся неофитам. Но они и не думают останавливаться, выпучив глаза, так и отступают назад. — Ой, придурки вы, это же голограммы. Зомби не существует! — угораю я, согнувшись пополам от хохота. Подхватив кусок кирпича, я запускаю его в голову ближайшему мертвяку. Кирпич пролетает насквозь изображения и врезается в стену. Я радуюсь ровно полминуты. Целая толпа страшил в драной и бурой от крови одежде топает прямо на меня. А за ними… ё-моё! Вот это уже реально стра-а-ашно! А за ними, грациозно и не спеша, на массивных лапах выхаживает парочка волкодавов. Мое сердце прямо из желудка скатывается в пятки, озноб покрывает всю кожу острыми мурашками, а волосы встают дыбом. Злобные твари, угрожающе лязгая клыкастыми пастями с капающей слюной, начинают рыть своими когтистыми лапищами, чуть пригибаются, напряженные, словно перетянутые струны, и явно готовясь броситься… на меня. Ах, пиздец, нахер, нахер, нахер! Паника накрывает с головой, полностью выключив разум и взбаламутив нервишки. Взвыв, подобно сирене, под становящееся еще интенсивнее рычание, я срываюсь в сторону. Ой, мамочка! А бежать-то некуда. Заприметив только довольно высокую ограду, выворачиваю к ней. Эх, была не была! Попробую залезть. Ка-кажется, они бегут за мной! Я слышу, как они утробно клокочут, рычат, лают и царапают по земле когтями. Ма-а-ама! Перебираю конечностями все энергичнее, забор уже в каких-то двух-трех метрах от меня. Оглядываюсь. Кто-то еще бежит за мной? Или это просто глюки? Чьи-то руки хватают меня и тащат в сторону, отдирая мои вцепившиеся пальцы от ограды. Мои руки расцепляются с неожиданной легкостью, меня колотит так, словно от удара током. Рычание волкодавов становится еще громче и устрашающе, и сразу же следом по всей окрестности разносится душераздирающий вой. Блядский черт, это я так ору? Оцепенев, прижавшись к чему-то большому, теплому, утыкаюсь туда лицом. Не хочу я видеть, как меня будут жрать! — Лекси, успокойся, ты слышишь меня? Это голограммы, Лекс, они не настоящие! — уговаривает меня спокойный голос, пока я верещу. — Да не ори же ты, детка, открой глаза и посмотри: они не настоящие, это просто изображение. Слышишь? Глаза открой! — Я только мотаю головой. Нет-нет-нет, я и так прекрасно все видела… — Лекси, ты зомби не испугалась, а от маленьких собачек визжишь на весь город! — Да, я боюсь собак, они кусаются. И ничего они не маленькие, почти по плечо, да! Вот чего смешного-то? Рычание стихает, приоткрываю глаза… На меня в упор смотрят серые граниты со стальным отливом. Алекс усмехается, кажется, он с трудом сдерживается, чтобы не смеяться в голос. Недалеко остальные угорают, и Теа, вроде пришедшая в норму, и лицо у нее уже нормальное. Снова опасливо осматриваюсь… Фу-ух, собак нет, паника отступает. А чего мне так тепло и уютненько? Сильные руки обнимают меня, прижимая к широкой грудине, в которую я уткнулась носом. Большая ладонь гладит по голове, успокаивая. Он смотрит пристально, прищурив глаза, внимательно, словно пытается что-то прочесть в моем взгляде, и рук не убирает. Дышит тяжело, рваными вдохами, грудь вздымается под моими ладонями. А у меня ноги подкашиваются под его взглядом, коленки предательски подрагивают от его близости. От его дурманящего запаха. Все стягивается, скручивается, уносится и мгновенно впитывается в радужку стальных глаз в окантовке черных ресниц. Только сейчас они немного насмешливые, но источают какую-то… заботу. Или нежность? Как же хорошо, что он меня держит, иначе я просто упаду. — Алекс, а собак больше нет? — Голос мой дрожит, чертовски дрожит. И толстый слой краски ползет по щекам. — Собак нет, это голограммы были. Лекси, ты успокоилась, стоять можешь? Все в порядке? — Снова усмехается, немного ослабляя хватку. — Конечно, могу, отпусти меня, Алекс. — Дергаюсь я, выпутываясь из его горячих рук. Не хватало еще, чтобы он понял, как действует на меня! — Подожди, твои руки… — осекает меня командир твердым голосом. — Дай-ка посмотрю. А ладони у меня все в грязи и крови, да и лицо, наверное, не чище. Алекс с ловкостью волшебника вытирает их салфетками, опрыскивает регенерацией. Я замираю. Он все молчит. Все так плохо, да? Все очень плохо, все просто катастрофа. Я пропала, совсем пропала. Да и ты, видимо, тоже… И что теперь делать? Вопросы… и ни одного ответа пока.