Под сенью Юноны

      Завтрак я проспала. На пробежку не пошла, рассудив, что физических упражнений было более, чем достаточно. Чтобы весело развлекаться, надо быть очень здоровым человеком. Я так ныла и стонала, что папик спросил, что может меня взбодрить. Тут-то я его и огорошила: - Баня! Хочу баню! Русскую, с вениками и душистым паром… Это меня воскресит, я уверена!       Абраша ухмыльнулся: - Ну, допустим. А что я с этого буду иметь, доченька? - Да что хочешь! Моя благодарность не будет иметь границ, в разумных пределах, разумеется…       Я нежно заглядывала ему в глаза и практически виляла несуществующим хвостом.       Абраксас признался: - Не знаю, кто теперь живёт в доме Долохова, надо проверить. Там есть баня, однажды я там был. Кажется, у него была сестра, но он её прятал.       У меня почему-то заныло сердце. Я схватила его за руку: - Плевать на баню. Пошли немедленно. Вдруг ей помощь нужна или деньги? Если девушка там уже больше полутора месяцев одна, то всякое могло случиться. Думаю, что она просить не станет. Быстрее, пожалуйста!       Папик не спорил. Через минуту неприятных ощущений я стучала кулаками в массивную металлическую дверь. - Как её зовут, ты знаешь?       Папик растерянно пожимал плечами: - Он особо не рассказывал. Вроде Настя, но я не уверен.       Я орала по-русски: - Настя, открой дверь, пожалуйста! Я волнуюсь, ты там жива?       Наконец, из-за двери раздался тоненький хмурый голос: - Чего орёшь? Хозяйка в Мунго ещё, завтра ждём.       Я решила быть настойчивой и упрямой: - Простите, с кем я разговариваю? Ты – домовой, да? Пожалуйста, поговори со мной. Меня зовут Нарцисса, я только что узнала, что у Антонина есть младшая сестра. Вам тяжело пришлось после его ареста, я уверена. Прошу тебя, ну посмотри на меня. Ты почувствуешь, что я правду говорю. Я хочу помочь. Очень хочу! У меня дом большой, денег много. Мужчины мои рядом, они сумеют нас защитить…       Дверь нехотя отворилась. Там стояла колоритная парочка: домовой в русской рубахе и штанах, заправленных в сапоги, и симпатичная рыжая домовушка, краснощёкая и синеглазая, в сарафане и пуховом платке. Она держала в руках большую поварёшку и настороженно хмурилась: - Что же ты раньше не пришла, когда Настюха вешаться вздумала? Нос от сестры Пожирателя воротила?       Я медленно опустилась прямо в грязь. Из глаз брызнули слёзы: - Так это её до самоубийства авроры довели? Говорили, что она выжила, или наврали в пропагандистских целях? Нет, нет, не надо…       Абраша пытался меня поднять, но ноги не слушались. Удивлённые домовые наперебой затараторили: - Да жива Настенька наша, обошлось! Завтра из больницы ждём. Еле денег хватило, чтобы лечение оплатить. Счета же все арестованы… Но мы свистульки из глины обжигаем, раскрашиваем и продаём дёшево. На картошку хватает, топим только кухню да спаленку.       Абраксас Малфой спокойно сказал: - Нарси, я понял, что всё плохо. Пожалуйста, повтори в деталях и на английском языке.       Всё это время мы общались на русском, я как-то не заметила. Пришлось всё объяснять заново. Итогом часовых переговоров стал наш совместный визит в больницу Святого Мунго. Мы нашли семнадцатилетнюю Анастасию Долохову в палате, грустную и поникшую.       Я отправила Абрашу разбираться с целителями, а сама подошла к девочке с русой косой: - Добрый день, Анастасия.       Она безразлично посмотрела на меня: - Вы ещё одна дама-благотворительница? В бордель не пойду, танцевать за деньги с медведями не стану, в школу не вернусь, - с этими словами она отвернулась.       Я спокойно ответила: - Насыщенная у тебя жизнь, столько предложений… Знаешь, твой брат дружил с моим свёкром и мужем, я бы хотела тебя пригласить к себе. Просто пожить, почувствовать себя в безопасности. С тобой приедут твои домочадцы, я уже договорилась. Они согласны. Соглашайся, пожалуйста. Вместе веселее будет. Меня зовут Нарцисса Малфой. Так вышло, что моя няня была русской, поэтому не удивляйся, я хорошо знаю русский язык. В школу тебе действительно незачем возвращаться, Настя. Другие предложения даже рассматривать не будем, – я мягко улыбнулась.       Она подняла на меня синие глаза: - Я давно не верю в сказки. Что Вам от меня надо? Дом переписать? Тайны Антона выдать? Что?       Тут я взбесилась: - Дура ты, Настя! Я тоже одна, понимаешь? Сына во Францию увезли, чтобы его не украли и не убили, мужа посадили, свёкор пропал, я чуть не сдохла одна в доме, ясно? Бравые авроры лапали, как хотели, и всем плевать. Я была в твоей шкуре, только мне больше повезло. Муж с отцом вернулись, я выжила! Чудеса случаются, я знаю. Позволь мне помочь, Настя.       Тогда она расплакалась. Она рыдала, выплёскивая боль, страх, унижения и обиды. Вот и хорошо. Я подала ей стакан воды и платок. Папик ждал за дверью, он просунул голову в щель: - Нарси, можем ехать домой? Анастасию выписали под наше поручительство.       Я не стала мешкать: - Настя, я сильно не доверяю воинству Света. Пошли скорее домой, там они нас не достанут. Мало ли что придёт в голову директору?       Настя невесело улыбнулась: - Я подстраховалась, вчера мне исполнилось семнадцать. Он что-то придумал в отношении меня, но руки не дошли. Столько всего вкусного… Я подсуетилась и попала в больницу. Ты появилась очень вовремя, ночью я планировала сбежать.       Папик прервал наши излияния: - Девочки, дома наговоритесь.       Мы ушли камином в вестибюле. Настя оказалась невысокой изящной девушкой. Она заметно хромала на правую ногу, но двигалась легко и уверенно. - Это у меня с рождения. Я привыкла, - Настя откинула косу назад.       Она стояла посреди нашей парадной залы, маленькая и строгая. Рядом с ней топтались двое домовых с узелками в руках.       Папик вызвал старшего эльфа, о чём-то с ним переговорил и выдал вердикт: - Комнаты будут готовы через пару минут, как раз дойдём. Домовые будут жить в помещениях рядом с кухней, в крыле для прислуги, но у вас будет прямое сообщение. Сейчас накроют чай, а я вызову семейного колдомедика.       Через сорок минут всё, наконец, устроилось. Мы слегка перекусили, Настю осмотрел доктор, прописал неделю постельного режима, домовики разобрались в новых помещениях и суетились вокруг хозяйки. Настя полулежала на огромных подушках в большой кровати и робко мне улыбалась: - Спасибо, Нарцисса. Я уже не ждала ничего хорошего. Отсюда вид красивый: парк, видно и смешную машину.       Я протянула ей стопку книг и газет: - Я подобрала тебе лёгкие книжки о путешествиях и подборку последних номеров «Ежедневного Пророка». Отдыхай, набирайся сил. Успеем ещё наговориться. Смешная машина у входа – моя. Я ещё научу тебя водить. Тебе понравится. Пожалуйста, зови меня Нарси.       Она тёрла глаза, как маленькая: - Столько всего нового. Извини, Нарси, я зелье приняла. Спать хочется…       Я нежно улыбнулась: - Спи, малышка, и ни о чём не волнуйся. Ты в безопасности. Всё будет хорошо.       Я вышла и тихонько прикрыла за собой дверь. Я всё сделала правильно.