Особенное стоит дороже-2

ТОГДА Грег приходил в себя медленно. Зрение и слух еще не вернулись, как и способность двигаться, но мысль уже заработала. Перед глазами стояло лицо шофёра: страшное, нечеловеческое. Всего миг видел, а словно отпечаталось в мозгу. Такой не мог служить у Майкрофта, а это означало, что охота на маньяка удалась. Только вот не было у Грега сейчас ни прослушки, ни сопровождения. Как он мог настолько потерять бдительность? И как теперь выбираться? Стоп. Надо собраться. Не впадать в панику. Пытаясь проморгаться, Грег сообразил, что на его глазах повязка, а поёрзав, убедился, что крепко привязан за запястья и щиколотки к чему-то ровному и гладкому, вроде стола. Сделанные открытия ему совершенно не понравились. Оставалось разобраться со слухом — тишина вокруг была настолько плотная, что Грег засомневался, не оглох ли. Ни тиканья часов, ни капающей из крана воды, ни сигналов автомобилей за окном. Ну, не может быть такой мертвой тишины в обычном помещении. Разве что он находится глубоко под землей или в помещении со специальной изоляцией. Как ни бодрился Грег, страх, как гигантский спрут, потихоньку опутывал его сознание своими многочисленными щупальцами. Неизвестно, сколько времени он пролежал, прежде чем различил приближающиеся шаркающие шаги. Первым его желанием было просить у вошедшего пощады, но язык словно примерз к нёбу. Шаги замерли где-то рядом, стало слышно тяжелое прерывистое дыхание. У Грега пощупали пульс, затем неожиданно громко звякнуло что-то металлическое, заставив сердце сжаться от ужаса. Но на нем всего лишь разрезали на полосы рубашку. Обострившийся слух распознавал методичное лязганье ножниц, холод металла пару раз задел грудь Грега. Он почувствовал себя еще более уязвимым. Неизвестный издал нечто вроде восхищенного вздоха и замер. После длительной паузы на ключицы Грега полилась прохладная и густая жидкость, вроде тягучего массажного масла. Она расползалось лужицей, разгонялась мягкой губкой по ребрам, вниз, к животу. Похититель стал что-то неразборчиво и монотонно бормотать, словно молился на неизвестном языке. Воображение заполнилось жуткими картинками: языческий алтарь в подвале готического замка, песнопения, предшествующие жертвоприношению. Постепенно бормотание становилось более быстрым и громким, совершенно бессвязным, добавились истеричные, злые нотки, а потом правый бок Грега словно обожгло, и он вскрикнул от неожиданности. На него шикнули, больно стало и слева. — Не надо, — попросил Грег, понимая, что слова бессмысленны. Раздался короткий смешок, и боль легла длинной полосой поперек живота. Грег застонал, неизвестный мучитель рассмеялся громче. Методично, не торопясь, сделал несколько надрезов на нижнем ребре своей жертвы. А затем — симметрично, с другой стороны, будто наносил на живот и грудь пленника задуманный орнамент. Стоны и вскрики вырывались против воли Грега и подзадоривали маньяка. Рисунок становился все более хаотичным, уже не было понятно, где делается надрез — больно было повсюду. Сознание словно заволокло пеленой — мозг отказывался доносить достоверную информацию о происходящем. Грег даже не сразу понял, что все прекратилось. Снова воцарилась мертвая тишина. Удушливый, тяжелый запах железа бил в ноздри — это кровь сочилась из многочисленных ран, стекала, собиралась в лужицу под поясницей Грега. Он не боялся умереть от потери крови, ведь ни одна жертва до сих пор не умерла от этого. Слишком легкий исход маньяком не был предусмотрен... Огромные пластмассовые часы на стене приковывали к себе взгляд. Прошло уже одиннадцать часов с момента похищения Грега и два часа, как это было обнаружено. Майкрофт сразу взял руководство расследованием на себя, и никто не осмелился это оспорить. Да и кто бы мог? Уж точно не Карлайн, который уже не знал, как еще угодить Майкрофту, и не суперинтендант полиции, который прекрасно осознавал последствия, надумай он отказать самому Холмсу. Стол был завален документами: протоколы, отчеты, доклады поисковых групп, психологические портреты, все предоставлялось по первому требованию. Так же Майкрофт привлек в помощь Скотланд-Ярду лучших аналитиков из МИ-6 и посадил нескольких специалистов просматривать записи с уличных камер наблюдения. Отследив путь Грега от дома Майкрофта, было обнаружено место, где он сел в машину. Номера оказались фальшивыми, но зато марка довольна редкая — дорогая Тойота представительского класса. Пытаясь найти в записи хоть что-то полезное, Майкрофт пересматривал ее снова и снова. На экране Грег медленно брел по направлению к станции метро. Черная машина уже преследовала его, но погруженный в собственные переживания юноша этого не замечал. Что бы произошло, если Грег тогда вернулся? Более всего Майкрофту хотелось обнять его, заверить, что недоразумение разрешилось, оставить у себя, пусть даже ненадолго, пока тот не разочаруется и не поймет, что Майкрофт любви не заслуживает. Но в реальности он бы никогда не позволил себе такой роскоши. Скорее всего, не пустил бы даже в дом, унизил еще больше, приказав охране разобраться с назойливым гостем. На экране монитора Грег нерешительно топтался перед машиной, заглядывая в окна. Он совершенно не умел скрывать мысли, читая их, Майкрофт чувствовал себя застрявшим в сомнениях Грега, его мечтах и страхах. Настоящий ад без возможности искупления. Нет, настоящий ад это то, что происходит с ними сейчас… и те страшные испытания, которые еще могут предстоять им. Майкрофт достал из внутреннего кармана пиджака небольшую коробочку с мятными леденцами. Очередная попытка бросить курить. На этот раз он продержался полгода и не собирался возвращаться к дурной привычке. В машине открылась дверь. Камера показывала лицо Грега нечетко, но воображение дорисовывало недостающую информацию, ведь Майкрофт помнил, как могут сиять глаза Грега от переполняющего его восторга, как он умеет улыбаться. Леденцы полетели в корзину. — Дайте мне сигарету и зажигалку. Карлайн мысленно возблагодарил бога, что хоть в этом сумеет удовлетворить Холмса, и бросился к столу, где в верхнем ящике держал пачку «Кента». Кабинет тут же наполнился дымом. Майкрофт подумал, что стоило с самого начала перебраться в другое, более удобное место, но не хотелось отвлекаться и терять драгоценные минуты. Он открыл онлайн-конференцию на компьютере и вышел на связь со своими помощниками. — Доложите, что у вас нового. — Мы их довели до Мэрилибон-роуд, но потом потеряли. — Ищите. — Мы делаем все возможное, сэр. Майкрофт это понимал. Зато он сам тратил время впустую. Время... Часы на стене отвратительно громко тикали, напоминая о неизбежном. Тик-так, тик-так. «Ш-ш-ших, ш-ш-ших», — вторило тиканью. Это лезвие скальпеля раз за разом рассекало кожу Грега. Монотонный звук поселился в голове у Майкрофта и мешал ему сосредоточиться. Цифры в углу монитора показывали, что прошло одиннадцать часов и двадцать одна минута. Убийца всегда начинал с живота, после поднимался выше, располосовав грудь, оставлял глубокие порезы на руках и ногах. На вторые сутки обессиленную и неспособную к сопротивлению жертву переворачивали на живот, и все начиналось заново. За три дня все тело покрывалось порезами и ожогами. Последним уродовалось лицо. Одиннадцать часов и двадцать две минуты. «Ш-ш-ших, ш-ш-ших», — оглушающе раздавалось в голове. Где-то, куда Майкрофт не мог попасть, не смотря на всю свою власть, деньги, ум и положение, Грегу полосовали живот. Заныли кончики пальцев, они все еще помнили, какая у Грега гладкая и нежная кожа. Безупречная. Зазвонил мобильный. Майкрофт узнал номер, он ожидал этого звонка. — Что происходит? — потребовал отчета глава МИ-6. — Почему мои люди заняты в обычном полицейском расследовании? С чего весь город поднят на уши из-за какого-то курсанта полицейской академии? «Не какого-то, а моего», — мысленно не согласился Майкрофт. А вслух сказал: — Я буду вашим должником. Это обещание дорогого стоило. Очень многие мечтали иметь Холмса в своих должниках, но как можно зацепить того, кому лично для себя ничего не нужно. В трубке воцарилось молчание, видимо, Соерсу требовалось время на подсчет дивидендов от сделки. — Я даю вам карт-бланш на двое суток, — наконец ответил он. — Любые ресурсы в вашем распоряжении. Невиданная щедрость. И запросит немало. — Хорошо. Двое суток более чем достаточно. К тому времени Грегу будут резать лицо. «Ш-ш-ших». Невидимое лезвие полоснуло по сердцу, и у Майкрофта потемнело в глазах от внезапной боли в груди. — Пусть подготовят тела в морге, я еду их осмотреть, — обратился он к Карлайну. Он больше не мог оставаться в кабинете. Снова звонок, на этот раз от Шерлока. — Я занят. — Тебе будет интересно. Я сразу понял, он не тот, за кого себя выдает! — самодовольно красовался Шерлок. — Он курсант полицейской академии, работал под прикрытием. Они там безуспешно ловят банальнейшего маньяка. Единственное, что не понимаю, почему сразу тебе не признался. Еще больший идиот, чем я думал. — Подъезжай к Бартсу. Мне нужен свежий взгляд. — К Бартсу? — Шерлок так удивился, что даже переспросил, — к городскому моргу? — Осмотреть жертвы... «банальнейшего маньяка». Долгое молчание в трубке. — Скинь на телефон файлы, — Шерлок старался говорить сухо и по-деловому, но его выдала следующая ремарка. — У нас три дня, мы ведь успеем? Желая походить на старшего брата, Шерлок пытался притворяться бездушным, неспособным к сопереживанию. Многих ему удавалось провести, но не Майкрофта, который прекрасно знал, насколько это неправда. — Меньше. Он ушел от меня в пять. В трубке раздались гудки. Грег в очередной раз пытался вытащить руки из кожаных петель: тянул, дергал, крутил, но лишь усиливал боль, расходившуюся от запястья по всей руке. Он боялся закричать, и тем самым ускорить возвращение своего мучителя, лишь хватал воздух сухим ртом. Бесполезно. Только повязка немного сдвинулась, освободив один глаз. Но и тут разглядеть ничего не удалось — вокруг был мрак. В одном фильме показывали, как человек, скованный наручниками, сломал себе большие пальцы, чтобы спастись. Неужели и ему придется проделать подобное? — Урод! — вопреки данному зароку, заорал он. — Ты чертов урод, урод, урод! А сам он был идиотом. Его услышали, и теперь ему предстояло расплачиваться за собственную глупость. Раздались неторопливые шаги, на стенах появился бледный отсвет. Фонарик? Или свеча? Он не успел сообразить, как его ослепила яркая вспышка света. В первое мгновение Грег зажмурился инстинктивно, а потом так и не нашел в себе мужества посмотреть в ужасное лицо-маску. Секундное видение из машины итак грозило преследовать его до конца жизни в кошмарах. Впрочем, в виду обстоятельств, не так уж это и долго — до конца жизни. — Послушай, прости, я не хотел так тебя называть. Ок? Просто выпусти меня отсюда, а? Я никому не скажу, обещаю. От собственной унизительной и трусливой интонации стало совсем мерзко на душе. С тихим бормотанием маньяк подправил ему повязку. На этот раз его голос звучал иначе — виновато, с нотками искреннего сожаления. Захотелось истерически рассмеяться: не маньяк и его жертва, а клуб великосветских джентльменов. «Простите, сэр, можно я вас еще немного попытаю. Без проблем, сэр, и примите мои искренние извинения за несдержанность, если я вдруг заору от боли». Звяканье посуды, плеск воды, резкий запах спирта. От скольжения мокрой губки раны щипало, а от прижигания спиртом ужасно пекло, но теперь Грег решил терпеть и не издавать ни звука. Вздрагивал от каждого прикосновения, но молчал, надеясь, что маньяк подольше останется в фазе раскаянья. Вдруг что-то острое воткнулось в живот. Грег резко, с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы и тотчас получил ладонью по губам. Кожу снова прокололи. И еще раз. Грег задышал часто-часто, стараясь делать это беззвучно. Снова укол, снова… Мучитель решил зашить самые глубокие порезы. Одновременно и забота и развлечение. Не хочет, чтобы игрушка сломалась раньше времени? После художественной штопки повисла пауза, заполненная одним лишь удовлетворенным сопением. «Любуется своей работой, — понял Грег. — Сволочь!» Маньяк как-то по-особенному, судорожно, вдохнул, выдохнул и стремительно вышел, почти выбежал. Выдохнул и Грег. Надо попробовать все вытерпеть, попробовать продержаться как можно дольше, вдруг его все-таки ищут? Надо… Майкрофт вдоль и поперек изучил отчеты судмедэкспертов, однако одно дело – документы и фотографии и совсем другое — наблюдать раны от порезов и ожогов воочию, наклонившись над трупом. Особенно безумно смотрелось то, что некоторые из порезов были зашиты мелкими аккуратными стежками и обработаны йодом. — Тело молодого мужчины в возрасте семнадцати лет с явными следами насильственной смерти. Множество колото-резаных... — равнодушным голосом заговорил пожилой патологоанатом в белом халате и принялся перечислять расположение ран. — Замолчите, — перебил его Майкрофт и обратился к брату: — Что скажешь? Рядом с каждым телом лежала фотография жертвы при жизни, для сравнения. — Хм-м-м, — задумчиво произнес Шерлок. Он снова серьезно подсел на наркотики, об этом говорили и серое лицо, и глубокие тени под глазами, и гнойные воспаления на губах. Резкий свет морга высветил все разом, и Майкрофт с грустью подумал, что совсем скоро придется прибегнуть к насильственной детоксикации и запереть брата в клинике. — Они точно были проститутками? — Что ты хочешь сказать? — Как много проституток ты встречал в своей жизни? Не элитных, из службы эскорта, а тех, что на самом дне. — Это не мой, а твой, обычный круг общения. — И не тех, кто до тебя занимался делом. Поэтому и не обратили внимания на очевидные факты. Майкрофт задумчиво кивнул, Шерлок представлял собой живой образец того, что сам же и пытался донести. В составленном психологическом профиле значилось, что убийца выбирал молодых мужчин, но кроме возраста других предпочтений у него не было. Жертва могла быть худой или полной, иметь любой цвет волос, некрасивое непропорциональное лицо. Лишь одно оставалось неизменным – все они обладали безупречной кожей. Как Грег. И это не могло быть случайным совпадением. Найти столько парней, сохранивших идеальную кожу при неблагополучном образе жизни, мог только человек, который искал целенаправленно. — У него могут быть ожоги: термальные или химические... — начал Шерлок. — Нет, убийца никогда и не обладал здоровой кожей. Майкрофт достал телефон и позвонил людям из МИ-6. — Мне нужны списки людей, страдающих с детства серьезными кожными заболеваниями, в возрасте от 25 до 45 лет, сумевшими получить медицинское образование. Возможно, они прошли курсы по подготовке для ухода за больными на дому. Кто-то из родственников долго и тяжело болел. Могут владеть Тойотой Кроун Маджеста 2004 года. Получившие наследство в течение последних пяти лет. — Почему наследство? — спросил Шерлок, когда Майкрофт сбросил соединение. — Он стал свободным и финансово независимым, смог подготовить место для совершения убийств и начал свой отсчет. Нам здесь больше нечего делать. Я на Воксхолл, а ты...— Майкрофт махнул рукой, — куда угодно. — Если бы не мое замечание, ты не догадался бы, в чем тут дело. Я тебе нужен. — Шерлок упрямо поджал губы. Независимо от обстоятельств, Майкрофт испытал удовлетворение. Он всегда мечтал заинтересовать Шерлока работой на государственные органы и впервые ему это удалось. — Еще бы, ты же главный специалист по лондонскому дну. Засунув руки глубоко в карманы, Майкрофт стоял у окна в своем кабинете. Перед его глазами в вечерних сумерках суетился город. Прошло шестнадцать часов с момента похищения Грега, а казалось, они ни на шаг не продвинулись в поисках. Шерлок устроился в его кресле и продолжал анализировать отчеты по делу. За последние два часа они не сказали друг другу не слова. В дверь кабинета заглянул помощник: — Эмерсон доложил, что машина не обнаружена. — Они уверены, что осмотрели все подземные гаражи, стоянки, что угодно? Оливер Браун служил у Холмса семь лет и никогда не слышал в голосе шефа такого напряжения и даже взволнованности. Ему казалось, что Майкрофт не способен на проявление эмоций, но сейчас сложившийся образ хладнокровного и бесстрастного шефа рушился из-за какого-то мальчишки. Кем же на самом деле являлся этот курсант Лестрейд? Если парню повезет выжить, было бы любопытно с ним когда-нибудь встретиться. Шерлок вышел из-за стола и встал рядом с братом. Помня, что случается с гонцами, принесшими дурные вести, Браун неуверенно вошел внутрь. — Всё проверено, сэр, кроме частных гаражей. Двенадцать таких гаражей находятся в слепой зоне камер. Оперативники ждут разрешения на взлом и обыск. Младший Холмс зло фыркнул, старший перебил Брауна: — Это было в старом отчете, вы мне его передавали полчаса назад. Что нового по розыску подозреваемого? — Списки из клиник пока не поступили. Аналитики не могут начать работать, пока не получат их. Майкрофт резко выдохнул. Все не по существу, одни пояснения очевидного. — Пусть расширят круг поиска машины еще на пять километров. Недостаточно. — Стойте! Начинайте обыскивать частные гаражи. Под мою ответственность. Секретарь нервно сглотнул. Должно быть, шеф совсем спятил. Такое самоуправство даже всесильному Холмсу могло стоить положения. — Исполняйте приказ, — процедил Майкрофт сквозь зубы. — Есть, сэр!— очнувшись от ступора, Браун пулей выскочил из кабинета. Майкрофт развернулся и снова уставился в окно. Шестнадцать часов и пятнадцать минут. Сейчас каждое мгновение безвозвратно утекающего времени было поистине бесценно. Для новых ран на животе больше не оставалось места. «Ш-ш-ших». Майкрофт прижался лбом к прохладному стеклу. На груди юноши и волосы толком еще не росли. Вообще, смешно тогда вышло, Грег сказал, что не знал, насколько чувствительные у него соски. Можно подумать, в его возрасте хоть что-то бывает не чувствительным. «Продержись еще немного, совсем чуть-чуть, мы тебя найдем», — мысленно попросил Майкрофт в пространство. Когда-то он проходил спецподготовку, научился в числе прочего абстрагироваться от боли и сохранять спокойствие духа, подвергаясь пыткам. Теоретически его болевой порог повысили до сверхчеловеческого. Грег, в отличие от него, методиками не владел и в этот самый момент переживал мучительную боль, ужас, отчаянье. Майкрофт мог только гадать, смирился ли он уже, начал ли просить убийцу о последней милости: подарить не жизнь, а смерть. «Боже, пусть Грег продержится», — на этот раз он обратился к богу, в которого никогда особенно не верил. Хуже того, он терял веру в самого себя.