На расстоянии письма

10 апреля 20ХХгод\ Pov Леона - Лееееооо, Лео! Ну, Леон, ну, поднимайся, хватит спать! - пыталась поднять меня с дивана моя младшая сестра. - Филь, не называй моё имя, - пробурчал я, спрыгивая на пол. - Хорошо, Тим. Никогда не любил своё имя, но с последнего переезда я перестал говорить его вообще. Новые школы, друзья и подруги, надоедливые учителя, эти бесконечные квартиры, приевшиеся больницы, препараты и врачи. Мне кажется, именно врачей я видел больше всего в своей жизни, ну и зданий аптек. Эта новенькая квартира насквозь пропахла стерильностью и медицинскими препаратами. А мои мысли по-прежнему занимала одна вещь - волнение за Фелицию. - Тииима, поднимайся с пола, хватит валяться! - Фил, пошли, погуляем? - спросил я, перекатываясь на спину и щуря глаза. - Эмм. Я не уверена. Можно, но давай не долго? - Хорошо-хорошо, мы сделаем кружок вокруг дома, и сразу обратно! - я резко встал с пола и, подбежав к Фил, потрепал кудрявые русые волосы. Проведя рукой по шелковистым завитушкам, ко мне вернулось мое спокойствие. - Не волнуйся, все будет хорошо. Гулять с Филькой для меня было настоящим праздником. Болезнь приковала её к инвалидному креслу. Уже около пяти лет мы ездим по разным городам в случае обострения болезни. Жить от звонка до звонка вошло в привычку, не заводить отношений и не привязываться к людям тоже. Быстро натянув серую толстовку, зашел в комнату Фил. Она неуклюже пыталась надеть теплый оранжевый свитер. Подойдя к ней вплотную и опустившись на колени, я помог ей надеть этот предмет одежды, осторожно вытащив волосы из ворота свитера, и по привычке снова потрепал ее по голове. Филька немного смутилась и потупила взгляд, заглядывая в мое лицо, пытаясь увидеть в нем что-то столь желанное. - Все же будет хорошо? - тревожно спросила она, прикладывая маленькую ладошку на мою лохматую голову. - Конечно, не сомневайся! Переместив Фил с кресла на диван, я скрылся за дверьми, крикнув напоследок: «Скоро приду». Сложив коляску, я быстро спустился вниз и, оставив там аппарат передвижения, поспешил обратно в квартиру. - Ну, что, покатаемся, принцесса? Взяв сестренку на руки, по привычке услышал вздох, опять она боится. Выйдя на лестничную площадку, как обычно, закрыл дверь ногой. Спуск не занял много времени, у подъезда вернул сестру на ее законное место. А я занял место у ручек, аккуратно толкая кресло вперед по асфальтированной дорожке. Было уже поздно и солнце почти скрылось за горизонтом - закат. Прохладный апрельский ветер щекотал оголенные участки кожи. Слегка поежившись, я спрятал кисти в рукава. Запах сырости, мокрой дороги отвлекал от грустных мыслей. Разрисованный асфальт, стены и заборы яркими красками мелков смотрелись довольно-таки смешно. Эти не пропорциональные животные, перекошенные домики, люди с красными лицами и большими глазами. Эх, детство, какое же у этих детей счастливое детство. Они могут спокойно гулять, рисовать, заводить друзей. Им не приходится просыпаться посреди ночи и спешно покидать очередной город. Долгое время сидеть в кресле автомобиля и смотреть в окно на дорогу, небо, солнце. Потом приезжать в новый город, идти в школу, и все опять по новой. Как же все это надоело. От воспоминаний о прошлом меня отвлек какой-то мальчишка, который показывал пальцем на меня и мою сестру и что-то говорил своим дружкам. Обычный задира, таких я старался обходить, чтобы в очередной раз не сорваться и не влипнуть в очередные неприятности. - Смотрите, немощная опять на улицу выползла! – он показал пальцем на Фил. Я сжал кулаки и скрипнул зубами от злости. Спокойствие, главное спокойствие. - Че, совсем обнаглели, гуляя по нашему двору? Совсем страх потеряли? - эти мальчишки явно были младше меня, или я в свои шестнадцать лет выглядел как маленький мальчик, не знаю. Ногти уже впивались в ладони и, передавая импульсы боли, отрезвляя меня. Лицо Фелиции покраснело, она испуганно и смущенно опустила голову. Ускорившись, мы хотели одного - быстрее закончить прогулку. - Эй, вы че молчите? Или язык проглотили? Мелкая уродка и уродливый братец? - этот шепелявый, явно ломающийся, голос уже взбесил меня. Её плечи задрожали, а с кончика носа упала соленая слеза, которая сразу потерялась в петлях свитера. Именно эта слеза послужила финальным сигналом. «Извини» - только это слово кратко бросил, надвигаясь на парней. Неконтролируемая злость бежала по венам, смешиваясь с горячей кровью. Контролировать это состояние было крайне сложно, ненавижу этих гадов. Ненавижу. Ненавижу. Резко сократив расстояние между мной и шайкой молокососов, я посмотрел на него. В его глазах легко читался страх и ужас, а в моих холод и ненависть. - Что ты сказал, мелкий подонок, насчет меня и моей сестры? Считаешь себя самым крутым? - просто плевок в его сторону. - Ты не достоин ходить по этому двору. Это наша территория! - мальчишка гордо и упрямо выпятил грудь. - Ваша, значит, - я с размаху впечатал кулак в его ухмыляющуюся физиономию. Послышался хруст, видимо, я сломал ему нос, из губы парня потекла струйка крови. - Будешь утверждать, что я мелкий? - тряхнув головой, я перевел взгляд с кулака на лицо парня. - Нет, - послышался тихий ответ. - Еще раз назовешь мою сестру уродом или инвалидом, я тебя сам им сделаю. Ты меня понял? - Да. - Вот, держи, - вытащив из кармана свернутый носовой платок, положил на его плечо, - иди, умойся. Развернувшись, я вернулся к Фил, дальнейшая ее реакция меня смутила: она, прижав ладони ко рту, давилась безмолвными слезами. Её лицо покраснело еще больше, по щекам катились все новые и новые слезы, спадающая челка намокла и пропиталась солеными слезами. Очередные мокрые дорожки она вытирала рукавами. - Фил. Филька, прости меня, дурака, - сказал я, упав перед ней и положив голову ей на колени. - Прости меня Филь, я знаю, я знаю, что нарушил обещание. - Тимка, ты кретин. Круглый баран! - она кричала на меня, сжимая маленькие кулачки и слабо ударяя ими по моей спине и голове. - Прости, прости, прости меня, - эти слова стали мантрой на данный момент. Мне не нужно было ничего, только ее прощение. Уже было все равно, я стоял на грязном и мокром асфальте и под укоризненные взгляды прохожих просил прощения. - Идиот ты, Лео, - Фелиция ласково погладила мою голову, - поднимись, пожалуйста. Замерзнешь ведь. Быстро исполнив просьбу, я сжал Фил в объятьях. - Пошли домой? - спросила она, улыбаясь. - Конечно, - мне хватило смелости вытереть ее слезы рукавами толстовки. - Прости. Очень скоро мы оказались в уютной квартирке. Грязные джинсы с меня полетели прямиком в стиральную машинку. Взяв Фильку на руки, мы переместились на диван. Я, в очередной раз, читал ей сказку о прекрасных принцессах, доблестных рыцарях, сильных драконах и загадочных лесных жителях. Вскоре, она уснула, а я механически продолжал гладить её волосы и читать сказку. Меня отвлек скрип входной двери и шорох снимаемого плаща. Мама тихо вошла в комнату, когда я уже положил сестренку спать. - Добрый вечер, - сказал я, обняв невысокую женщину со светлыми волосами. - Привет, сыночка. Ты снова подрался? - укоризненный взгляд скользнул по правой руке. Взяв мою ладонь в свою маленькую ладошку, она прижала раны к губам. - Идем, раны нужно обработать. Взяв меня за руку, мы пошли на кухню. - Все же, ты сын своего отца, - женщина покачала головой. - Не называй при мне имя этого ублюдка! - я резко встал с места. - Ведь именно из-за него мы докатились до такой жизни. Из-за него Фелиция не может ходить! - Тим, успокойся и не говори так о мертвом, - мама отвесила мне отрезвляющую оплеуху. - Иди спать. Ты очень устал за сегодня. - Извини меня, мама. - Нет, ничего. Спокойной ночи тебе, сыночка. Я так рада, что ты у меня есть.