Спустя два месяца
Придирчивым взглядом оглядываю бирюзовое платье в пол, в котором собираюсь пойти на сегодняшнюю дискотеку. Честно говоря, даже и не верится, что вся моя школьная жизнь уже за плечами. Через две недели, когда будут сданы все экзамены, — последний звонок. Долгожданный выпускной. Я грезила о нём, начиная с пятого класса, но теперь, когда он открыто появился на горизонте, задумалась: а действительно ли это то, что так хотела? Нет. Я точно знаю ответ на свой вопрос. Родители как будто сошли с ума. Целью их жизни в последний месяц было одеть свою ненаглядную дочь как принцессу, дабы она не ударила лицом в грязь, когда все её одноклассницы придут писаными красавицами. А зачем? Мне это было нисколько не нужно, это чисто родительская блажь, представляющая собой их нежелание потери репутации, когда их дочь явится не в самом лучшем наряде, не с самым лучшим макияжем и так далее. Их можно понять, но... Никогда не любила ни своих одноклассников, ни учителей, поэтому и уходить можно было с чистой душой. Но если ею всё же не кривить, то единственный, по которому я действительно скучала бы, так это Дмитрий Витальевич. Два месяца, казалось бы, прошло с того момента, как я узнала его прошлое. Нельзя сказать, что наши отношения изменились. Он по-прежнему давал мне ответы на самостоятельные работы, когда я не учила материал (а я его — звучит как чистосердечное признание — никогда не учила) и читал морали, независимо оттого, нужны они мне или нет. И ничего больше. Возможно, я просто придумала себе эту историю любви, даже мама частенько мне повторяет, что я большая фантазёрка. Решив, что нужно напоследок порадовать родителей (догадываюсь, что после сдачи экзаменов радовать будет просто нечем), я облачаюсь в приятную, слегка просвечивающуюся ткань и перехожу к глазам. Тусклые, как будто безжизненные, они мне никогда не нравились. Понимаю, конечно, что в темноте будет мало что видно, но раз уж собралась наряжаться, то нужно быть во всеоружии. Никакую цель я не преследовала, хотя в глубине души осознавала, для кого красота предназначена, поэтому и пришлось поломаться перед родителями, высказывая всё своё «не хочу». Нарисовав стрелки, я покрутилась всего пару минут перед зеркалом, и этого мне вполне хватило, чтобы понять, что я выгляжу как девушка лёгкого поведения. Стерев их, я просто накрасила глаза тушью и провела блеском по губам. Кажется, я готова. С Дианой я договорилась встретиться прямо в школе, ведь живём мы, к сожалению, и не в одном доме, и даже не в одном квартале. Печально, но не возьму же я её к себе жить, в самом деле. Тем более, родители разобрались со своей работой, а значит опека надо мной возросла в несколько раз. Мои слова «я не маленькая» для них ничего не значат, иными словами — простое дуновение ветерка. Выхожу из квартиры и понимаю, что с длиной каблука я всё-таки переборщила. Ведь я, будучи ярой фанаткой кед, вовсе не привыкла ходить на десятисантиметровом каблуке. Опаздывать не хотелось, поэтому решение возвратиться домой и переобуться отпало само собой. После шестиминутной борьбы с раздолбанным асфальтом, вдоль и поперёк пестрившим кочками и впадинками, я остановилась, чтобы перевести дух: носом вперёд полететь я не желала. Услышав прямо рядом с собой гудок машины, я обернулась. Прямо возле обочины стоял чёрный мерс, который блестел в последних весенних лучах солнца. Правая передняя дверь была открыта, а из неё на меня смотрел симпатичный парень. Всё было бы ничего, одно «но»: я была с ним не знакома. — Не помнишь меня, мисс тридцать три несчастья? — На его лице появляется ухмылка, а я невольно расплываюсь в улыбке в ответ. Как же не помнить. Именно так я представилась этому молодому человеку на стадионе, после того, как его прекрасная собака спасла меня от назойливой девицы, чертовски сильно желающей излить на кого-нибудь свой безграничный, жалкий сарказм. Я прекрасно помнила, где с ним познакомилась, помнила, как зовут его собаку, но как зовут его самого… сколько ни пыталась, так и не вспомнила. Скорее всего, тогда я и не пробовала его запомнить. — Стас, — представляется он, за что ему огромное спасибо, не «ТЫкать» же мне ему постоянно. — Куда направляешься, красавица? Не привыкшая к получению комплиментов, я слегка покраснела. — У нас прощальная дискотека сегодня в школе. Администрация обещала, что будет весело, поэтому я и решила пойти. Вру, а точнее — лукавлю. Ничего такого она не обещала. Наоборот, уточнила, что выпускные классы должны на ней присутствовать обязательно. У меня была, конечно, мысль сломать ногу, руку (да и что угодно, дабы только туда не идти), но поняла, что это того не стоит. Лучше я поулыбаюсь часа полтора и со спокойной душой уйду. — Садись, подвезу. — «Да ладно? Я же именно об этом и мечтаю все десять минут, которые просто так простояла». Приподняв подол платья, я села в машину, поблагодарив небеса за то, что не удосужилась либо сесть мимо машины (мало ли что бывает: оступилась — и полетела на асфальт. В таких-то каблучищах это было бы неудивительно), либо порвать эту брендовую вещичку. От меня можно всего ожидать. Не зря ведь меня прозвали «мисс тридцать три несчастья». Я полностью оправдываю такое прозвище. — Итак, как заканчиваешь, счастливица? — спрашивает он, отъезжая, одним глазом поглядывая на дорогу, а вторым — на меня. Образно говоря, естественно. — Вообще-то, «мисс тридцать три несчастья» — это не сарказм, так что обращайся ко мне лучше именно так... Если экзамены нормально сдам, то и аттестат будет вполне приемлемый. — Хорошо к ним подготовилась? — Смеёшься, что ли? — Усмехаюсь, повернув в его сторону голову. — Я даже не то, что не хочу ничего учить, а просто не вижу в этом смысла... Стас, а на кого ты учишься? — Нет. — Он улыбается, качнув головой. — На юриста. Да, знаю, ничего необычного и исключительного. Таких, как я, миллионы. «Напрашивается на комплимент», — догадалась я, но промолчала, ибо не люблю тешить мужское самолюбие. Через некоторое время мы были на месте, чему лично я была несказанно рада. Как-никак, но он был малознакомым человеком. И это не он меня спас, а его собака. Об этом нужно помнить. И именно об этом я думала, когда выходила из машины. — Номерок оставишь? — Слышу за своей спиной и оборачиваюсь. — Я бы забрал тебя после дискотеки. — Плохая идея, — медленно проговариваю я и, сказав слова благодарности, оставляю Стаса наедине с телефоном, в котором он уже собрался добавлять меня в контакты.***
— Лиса! Я поворачиваюсь — и на меня обрушивается поток слов, выражающих необычайный восторг. Диана, конечно же. — Ты потрясающе выглядишь. Нет, правда. Уверена: твой кавалер будет в восторге. — Она хитро улыбается, а я сразу же понимаю, о ком идёт речь. Однако решаю тактично промолчать на заявление подруги, дабы не разжигать новый спор по поводу того, «что между вами происходит». Я никогда не скандалю. Скандал — это когда ты не права, а я всегда права. Как-то пафосно, зато с такой установкой можно избежать различных (даже самых маленьких), никому не нужных стычек и ссор. Окидываю подругу взглядом, понимая, какая же она у меня всё-таки красавица. Надоедливая, требующая к себе как можно больше внимания, но ведь такая любимая. Такие приливы любви у меня бывают очень редко, но то, что он случился именно сейчас, весьма странно. Никто ведь не умирает, никому не плохо. Странно. В следующую минуту на меня спускается озарение, а точнее именно тогда, когда я посмотрела на часы. — Чёрт! Опоздаем же сейчас! Не то, чтобы я так рьяно рвалась на эту дискотеку, просто опоздавшие всегда привлекали к себе множество внимания, которое мне было, конечно же, совершенно ни к чему.***
Спустя три минуты мы оказываемся в зале, который, казалось, ходил ходуном от счастливых выпускников. Хотя, по моему мнению, делать общую дискотеку для девятых и одиннадцатых классов далеко не самая лучшая идея. Всё-таки иногда возрастное различие налицо. Вот девятиклассники, видимо, натанцевались и присели на диванчики, а одиннадцатиклассникам всё равно: они продолжают танцевать, прекрасно понимая, что это их последняя школьная дискотека. Далее начнутся экзамены, сдача тестов и, наконец, поступление в университет. Поэтому нужно ловить момент, пока не поздно. Всё шло, к моему удивлению, неплохо. Даже я без перерыва двигалась в такт мелодиям, плавно сменявших друг друга, минут сорок. Наверное, объяснение этому следующее: мы сами подходили к педагогам-организаторам и приносили музыку, которые хотели бы услышать на самой дискотеке. Всё было и правда идеально, пока я не услышала мелодию медленного танца. «Всё нормально же начиналось!» — устало протянула про себя я, отходя к стенке, стараясь скрыться между спинами одноклассников. Как всегда мои попытки не увенчались успехом. Диана находит меня за какую-то долю секунду. Просто поражаюсь ей. Наверняка, она бы меня и из-под земли достала, если бы в этом была потребность. — Не волнуйся, сейчас твой принц подойдёт… — Она хитро улыбнулась (снова!), а я, когда до меня дошёл смысл сказанного, ужаснулась. — Ты позвала мучителя? Никак не могу отвязаться от привычки так его называть. Иногда мне кажется, что это совершенно неслучайно и всё так и есть. Не то чтобы он был мне противен, как раньше, однако я старалась избегать его. Слишком много знает. Слишком много понимает. Поэтому мысль о том, что Ди прямым текстом сказала ему потанцевать со мной, сразу привела меня в ужас, а после и в молчаливое бешенство. — Нет, нет, нет. — Она замахала головой, и черты моего лица чуть смягчились. — Я просто подумала, что именно так должно произойти… — Вновь лукаво улыбается и добавляет: — Вы же посланы друг другу судьбой… — Идиотка, — кричу ей на ухо, дабы она меня услышала, несмотря на громкую музыку. То, что мы посланы друг другу судьбой, звучит крайне смешно. Я просто обмолвилась ей не так давно, что если сложить мой возраст с днём рождения, то получится возраст изверга. Лучше бы молчала, в самом деле, ибо Диана подкалывает меня этим каждый божий день, откровенно развлекаясь и переставляя всю ситуацию вверх ногами. Хочу на неё позлиться, но не могу: смешно даже самой до коликов в животе. — Алиса, не подаришь мне танец? Провалиться сквозь землю. Широко распахнутыми глазами смотрю на только что подошедшего учителя, благо, что вовремя опомнилась закрыть от удивления рот. «Может Диана и правда ясновидящая? Ну, мало ли. В жизни всё бывает», — проносится в моей голове, и в этом же время Ди пихает меня прямо на преподавателя. Пробормотав под нос извинения (уверена: он их не услышал), я всё же решила не устраивать скандал и разобраться с Дианой попозже. Хотя, по-моему, она заигралась в моего личного Амура и ей пора прекращать вести реальную программу «Давай поженимся». О таком она, конечно, не заговаривала, но если и обмолвится, то я уже даже и не удивлюсь. — Ну, пойдёмте. Тон такой, как будто я делаю ему одолжение, но, на самом деле, это далеко не так. Просто мне не нужны слухи со стороны одноклассников, касающиеся того, что между мной и Дмитрий Витальевичем что-то есть. Да даже если и есть, это всё равно не их дело. Так скованно я, наверное, себя ещё никогда не чувствовала. Когда я ощутила прикосновение его рук на своей талии, моё тело словно окаменело. Я двигалась, как во сне, напрочь забыв о том, что я никогда не танцую медленные танцы. Причиной этому всегда были либо отсутствие моего желания, либо отсутствие партнёра. Однако обламывать мучителя посреди танца я не решалась: впереди экзамены. Через некоторое время я оттаяла и прислушалась к мелодии: играла потрясающая французская песня, которую скинула... моя вездесущая подруга. Нет, нужно будет всё-таки побеседовать с ней насчёт её же сверхъестественных способностей. Поднимаю глаза на изверга: в свете огней он выглядит ещё красивее. Отвести взгляд хочу, но не решаюсь: мы смотрим с ним глаза в глаза и я не хочу проиграть эту зрительную борьбу. К моему огромному сожалению, я не выдерживаю первая и моргаю, что вызывает победную улыбку на его лице. Странно, но веселье всех присутствующих повлияло и на меня, почему я и улыбнулась в ответ. Ещё пара разворотов, поворотов — и танец был закончен. — Спасибо, что скрасили моё одиночество. — Спасибо за твою улыбку, Алиса. Он отвёл меня обратно к стене, к улыбающейся во весь рот Диане, а после растворился среди десятка танцующих. — Как всё прошло? — проговорила Ди, не выдержав даже минуты. — А ты не видишь? — сказала я и посмотрела в ту сторону, в которую так недавно отправился мучитель, чувствуя, как быстро приливает кровь к щекам...***
Дискотека подошла к концу, а это означало, что пора отправляться домой. Диана только что огорошила меня тем, что идёт на свидание с Юрой (неужели я пропустила такой крутой поворот в её личной жизни?!), а, следовательно, мне придётся добираться всю дорогу домой в гордом одиночестве. Час от часу не легче. — Костровская, тебя подвезти? Ну, вот, снова мы возвращаемся к обращению по фамилии. Поворачиваюсь к нему с той мыслью, что нужно отказаться, однако здравый ум воспротивился: не идти же мне одной в одиннадцать часов вечера (я ведь даже днём могу найти на свою пятую точку множество приключений, что уж тут говорить про более тёмное время суток). — Было бы неплохо. Он кивает, и мы вместе выходим из школы. Сейчас я пожалела не только о каблуках, но и о длине платья: в темноте ничего не было видно и я со своим счастьем так и норовила поцеловаться с асфальтом. Попросить у мучителя помощи я не желала, но, видимо, парень сам всё понял по моим пыхтениям и подал руку. Ухватилась я за неё, как за спасательный круг. Гордость была затоптана, но зато руки и ноги целы. Как только я села в машину, мы сразу же тронулись с места. Мы петляли по дороге, пока выезжали на главную, и в то же время в мою голову закрадывались сомнения. Их я решила развеять, когда машина остановилась на светофоре: — У тебя права-то есть? — с усмешкой спрашиваю я, поворачиваясь к нему лицом. — Да были где-то. — Мучитель шаловливо улыбнулся, и, когда он надавил на газ, машина рванула с места.***
— Спокойной ночи, Алиса. Нигде не зависай, а готовься к экзаменам. «Когда ты перестанешь меня учить жизни?» — подумала я, но сказала совершенно другое: — Эротичных Вам, Дмитрий Витальевич. Стараюсь как можно скорее выйти из машины, дабы не услышать новую порцию замечаний в адрес своей воспитанности, но, на удивление, слышу лишь только поначалу приглушённые смешки, а после и хохот. Закатываю глаза, но так и не оборачиваюсь: все слова на сегодня давно уже сказаны. Родители, встречая меня в прихожей, пытались выбить детали сегодняшней дискотеки, однако я молчала как партизан, сославшись на дикую усталость, и лишь пожелала им сладких снов. Иду спать. Я влюбилась.