***
Вот и эта злополучная арка. Обойти кругом или же испытать удачу? Наматывать круг было лень, но вот искать приключений на свою пятую точку тоже не хотелось. Какое же это будет примирение, если я до изверга даже не дойду? Покусав губы, я двинулась в обход. Пока дошла до нужного мне подъезда, несколько раз пожалела о своей затее. Наверняка, непослушные волосы уже превратились в невесть что от быстрой ходьбы, а лицо раскраснелось. Ещё и руки начинают потеть. Неужели это всё волнение? Закатив глаза и поджав губы, не желая размышлять дальше о причине моего волнения, я нажимаю номер квартиры мучителя, покорно ожидая ответа. — Да? — наконец-то послышался такой родной голос, что я поначалу растерялась, что говорить и как. Дмитрий Витальевич, видимо, воспринял моё молчание как шутку местной детворы, поэтому продолжил расспросы: — Кто это? — Твоё наказание, — усмехнувшись, в этот раз уже отвечаю, не забывая оглядывать близлежащую территорию. Мало ли. — Костровская? Ты что здесь делаешь? Если ты снова пошла через арку, то я лично спущусь и накажу тебя, непослушная пакостница. Ах, сколько слов, сколько эмоций! Я молчу, поглядывая на часы и мысленно прикидывая, сколько же мне стоять ещё под подъездом, пока этот Всемогущий соизволит запустить меня. А то с его медлительностью обитатели арки доберутся до меня и здесь. — Собственной персоной. Впустишь — обязательно узнаешь. Ой-ой, придержи свои пустые угрозы для своих пятиклассников: на меня такое не действует. Вместо ответа срабатывает знак открытия железной двери, и я залетаю в подъезд. Ставлю на то, что будет очень весело. Единственное, что меня смущает, — не слишком ли много ставок для одного вечера?..***
— Костровская, и как это понимать? Я, конечно, знаю, что у тебя бардак в голове, но это же перебор, — парень нервно говорит, встречая меня у открытой двери с ноутбуком в руках. — И тебе привет, — надувшись, отвечаю и, обойдя его стороной, прохожу в квартиру. Здесь как всегда уютно, светло и чисто. Так и подмывает спросить у него, есть ли девушка или нет, но благоразумно молчу, учитывая, что сейчас он не в духе. Несмотря на то, что на вопрос я отвечать не спешила, над ответом на него всё же задумалась. Как ему ненавязчиво объяснить, что после той дискотеки я выстроила нам хрустальный замок, придумала любовь и считаю его уже чуть ли не своим мужем? Тогда он точно примет меня за идиотку, а ведь это всего лишь проделки моей дурной фантазии. И не могу же я ему запретить общаться с другими девушками, хотя, признаться, сделать это очень и очень хочется. — И кем это ты целовался не так давно? — не выдерживаю и спрашиваю то, что крутится у меня в голове и вот уже столько времени не даёт покоя. Ох, чёртова ревность, нет от неё покоя. Кажется, мучитель сбит с толку, ибо рука с ноутбуком опущена, а его строгий взгляд устремлён на меня. Даже как-то неловко. — Алиса, тебе не кажется, что ты слишком много на себя берёшь? И, да, не надо только спорить со мной и скандалить, я не… Слушать его оправдания желания у меня не было. Мне просто нужно было имя, кто она, что она, зачем с ней и почему. Конечно, он прав: мне абсолютно необязательно это знать, потому что я ему никто. Но черта собственницы — одна из ключевых во мне, поэтому сдерживаться крайне сложно. Уже начинаю забывать, что и вовсе пришла сюда мириться, а не продолжать выяснять отношения и делать всё ещё хуже. — Да я не скандалю! — срываюсь, поэтому слова сказаны на повышенных тонах. — Сперва эта странная помощь и волнение насчёт моей возможной страсти к наркотикам, которой у меня, в который раз повторю, нет и не было, после не менее странное и неожиданное откровение насчёт своей личной жизни, твоя забота обо мне, когда я не подготовилась к твоему же зачёту, и, в конце концов, этот танец на дискотеке… — говорю так быстро, как будто речь мною заучена, однако это, все всякого сомнения, не так. — Алиса, я не… — он прерывает меня, но я сразу же делаю то же самое. — О, подожди, я ещё не закончила… И после этого ты ещё спрашиваешь у меня, не много ли я на себя беру? Хорошо, я тебе отвечу: «Нет!» — Ох уж эти семейные разборки. Димас, может вы как-нибудь потише? Незнакомый голос охладил мой пыл, и я замолчала и растерянно начала рассматривать неожиданного собеседника. Вот это сюрприз. Перевожу вопросительный взгляд на своего препода, а тот, пожав плечами, с улыбкой отвечает: — Я хотел тебе сказать, что я не один, но… Алиса, это Руслан, мой лучший друг. В данное время обитает у меня, — взглянув на друга, мучитель продолжил: — Руслан, это Лиса, моя… — я приподняла бровь в ожидании моего описания —… моя ученица. Разочарованно выдыхаю, ибо услышала не совсем то, что хотела. Впрочем, чего это я так переживаю по этому поводу? В моей жизни очень редко случается всё так, как я хочу. Это аксиома. Его друг, на самом деле, не внушал мне доверия. Я не была мастером в понимании людей и не могу сказать о человеке что-либо, не узнав его, но он… это как неприязнь с первого взгляда. Тем не менее, говорить что-то против лучшего друга своего любимого я не решилась. — Приятно познакомиться, — делаю попытку поддержать разговор, который, видимо, перестал клеиться с того момента, как мучитель сказал, кто я ему. Обижаться на правду, безусловно, очень глупо, но… скажите об этом другой влюблённой в учителя девушке. — Приятно бывает в постели, — Руслан усмехается, проводя рукой по волосам, — а так рад знакомству. — Ты, наверное, удивишься, но в постели не всегда приятно, — не согласившись, вставила очередное словечко. Мой мучитель, видя, что беседа плывет совершенно не в то русло, приходит мне на помощь (поразительно!): — Руслан, иди поставь нам чаю, а мне нужно кое-чего перетереть с этой негодницей. Его друг шаловливо улыбнулся, отчего я смогла поставить его диагноз «озабоченный извращенец», и поспешно ретировался на кухню. — Садись, — изверг кивает на диван, после чего я послушно на него же приземляюсь. Он отдаёт мне в руки ноутбук и начинает разговор: — Алиса, я не хочу с тобой ссориться, потому что мне приятно находиться в твоём обществе. Но дать тебе то, что ты сама себе так ярко нафантазировала, я тоже не могу… Твоё отношение ко мне трудно оставить без внимания, но ты ставишь свою любовь ко мне выше закона. А я этого сделать не могу. Вряд ли ты станешь носить мне передачи, когда я буду сидеть срок за растление несовершеннолетней… Задохнувшись от возмущения, что аж дышать тяжело стало, я, в который раз за этот вечер, перебиваю его: — За кого ты меня принимаешь? — восклицаю, но, вспомнив о третьем лишнем, притихаю, продолжая: — Разве я хоть раз дала тебе намёк на постель? Не припоминаю такого. Мучитель подпирает голову рукой, проводя другой по лицу, всем своим видом показывая, как со мной сложно. Ну, а как, по его мнению, я должна на это реагировать? Это же оскорбительно. Как и большинство приличных девушек моего возраста, я мечтаю о невинной любви с многочисленными свиданиями, букетами, походами в кинотеатры, коктейлями и просто душевными разговорами на мягких подушкам перед телевизором. Половую связь я никогда не исключаю, но он говорит это так, как будто я сразу же побегу писать на него заявление. Возмутительно. — Извини, вероятно, я немного перегнул палку, — поморщившись, спустя некоторое время признаёт он, видя мои выступившие слёзы. Изверг подвинулся ко мне, убрал из моих рук технику (чтобы я её на эмоции не сломала, наверняка) и, обняв и прижав к себе, продолжил: — По-дурацки всё вышло. Не плачь. Не знаю, просто… ты меня зацепила. — Прости, я удалю ту страницу и вообще… — глухо отвечаю, утыкаясь ему в плечо. — Но Муся Костровская… — он нагло смеётся, а в глазах скачут шаловливые чёртики. «Идиот», — думаю я и возвожу глаза к потолку, ровным счётом не понимая, за что же мне такое наказание…***
Миссия завершена. Мириться, как оказалось, не так уж сложно. Конечно, в это время мы успели ещё несколько раз поссориться, но конечный мир не может меня не радовать. Пить чай в компании двух молодых людей, безусловно, замечательно, но я была бы более счастлива, если бы мы с мучителем были наедине. Как же много нам нужно обсудить, даже представить тяжело. Наверняка, он думает, что я безумная, раз уже прямым текстом намекнула ему на свою любовь, но это меня совершенно не волновало. Он ведь всегда так считал. «Ну как ему сказать, что без него я не смогу любить даже солнце над головой?» — Не сможешь любить солнце? Глупости. Ты же сама солнце. На самом деле, когда я встретил тебя, ты для меня его затмила, — он грустно улыбнулся, а я стыдливо прикрываю глаза, осознав, что снова подумала вслух. Дурная привычка. — Ты мне всегда такой жизнелюбивой казалось, светлой и сияющей. Трудно не обратить на тебя внимания. Руслан, приподняв брови, вздохнул, напоминая нам обоим, что он всё ещё здесь, но меня это уже не останавливало. — О, ты как-то своеобразно обращал на меня внимание. — Как получалось, — он усмехнулся, при этом своими словами давая понять, что эта ветвь разговора закрыта. На моём телефоне срабатывает сигнал уведомления принятого сообщения. Поджав губы, смотрю, кто же это тревожит меня в такое время суток, учитывая то, что обычно таких неожиданных смс-сок я не получаю. Впрочем, это пустое волнение. Писал отец с просьбой (правильнее будет сказать — приказом) возвращаться домой. — Кажется, мне пора. Счастливо. — Алиса, подожди, я провожу тебя. — Что так? Сам же говорил, что с моим острым языком я не нужна ни одному маньяку, — усмехаюсь, поглядывая на него из прихожей. — О… — он замолк, но всё же смог выкрутиться: — Начинаю сомневаться в своих словах. Я с улыбкой на губах покачиваю головой и, дождавшись своего изверга, помахала ручкой Руслану, выходя вместе с преподом из квартиры. Отрезать язык лгуну, который сказал, что мечты не сбываются! Полгода назад я и представить себе не могла, что всё обернётся именно так. И его, и меня устраивала устоявшаяся между нами ненависть, разбавленная острыми фразочками и вечными подколами. К такому повороту даже я не была подготовлена. Впрочем, такие сюрпризы судьбы я люблю. «Очень люблю», — думаю я, с улыбкой бросая взгляд на мучителя. Кажется, нам уже можно официально переходить на «ты».