История, услышанная однажды ночью в безымянной таверне на Перекрестке Миров...

Утром, легко позавтракав в трактире, девушки отправились сначала на местный рынок, а потом по магазинам. Встречать связных прямо у ворот они посчитали весьма рискованным: опять же, у жителей Пограничья, привыкших к разбойным нападениям, такая встреча вызвала подозрения. А вот случайная встреча знакомых, пускай даже и на окраине, ни у кого подозрений не вызвала бы. Поэтому, побродив по немного по рынку, поохав над местными ценами и купив для вида пару отрезав ткани, они отправились дальше, направившись к местным магазинам, весьма тщательно изображающих уставших от длительных походов наемниц. Благо, для них же и их задания, один из небольших магазинчиков, торговавших тканями и готовым платьем, находился как раз у самих ворот, где им предстояла встреча со связными. Ожидая их появления, девушки провели в этом магазине около получаса, придирчивая присматриваясь, по большей части, к готовым платьям. Выбор был не особо велик, но для наемниц вполне приемлем, и вскоре девушки разжились несколькими весьма добротными плащами и походными куртками. Уже запаковав покупки и осматривая товар магазина больше для приличия, боясь пропустить связных, наемницы заметили закончивших разговор со стражниками и входящих в городские ворота мужчину и женщину. Это были те, кого они поджидали. Попрощавшись с хозяином магазина, наемницы вышли на улицу и нос к носу столкнулись со своими товарищами, в некотором недоумении остановившимися неподалеку. Хотя, встреча эта была тщательно спланирована, возникло небольшое замешательство: и связные, и девушки в растерянности несколько секунд пялились друг на друга. Единственная, кто сохранила хладнокровие, была Эгоэль, с некоторым интересом рассматривающая своих новоприбывших товарищей. Это была весьма колоритная парочка, даже и не пытавшаяся скрыть своего ремесла наемника. Мужчина был высок, широк в плечах, его лицо было сильно обветрено и украшено шрамами, одет он был в походный, слегка покрытый пылью костюм, под которым откровенно просматривалась кольчуга, и высокие кавалерийские ботфорты. Слегка кривые ноги, качающаяся походка и надменный взгляд, которым он награждал окружающих, лишний раз подтверждали, что он был кавалерийским офицером. Впрочем, так оно и было на самом деле: в их отряде, этот мужчина командовал всей кавалерией. В свое время, Фергон (так звали мужчину), выходец из очень богатой и влиятельной дворянской семьи, немало послужил в войсках Фаэруна, дослужился до командира сотни, но затем, по какой-то причине, которую бывший офицер королевских войск не спешил озвучивать (да его и никто особо и не расспрашивал), его семья вдруг впала в сильную немилость к королю. Кого-то из них схватили и казнили, кого-то нашли мертвым в своих покоях, а кто-то навеки сгинул в подземных казематах королевских тюрем. Некоторым же, включая самого Фергона, удалось бежать в Пограничье. Здесь он примкнул к одному из разбойных отрядов и вскоре проявил себя как очень способный и талантливый кавалерийский командир. Вскоре, он принял командование над всеми конниками наемников. До недавнего времени, он успешно командовал своим отрядом и, Эгоэль должна была признать, что большинству своих успехов они были обязаны именно этому суровому, с обветренным лицом мужчине. Но так было лишь до недавнего времени: в последние два месяца удача явно изменила Фергону. В последних нескольких их операциях, он принял ряд неверных решений, едва не провалил ряд операций. О предательстве с его стороны речи не было, скорее всего, здесь сыграла роль самая обычная заносчивость, прочно засевшая в его крови. Эгоэль считала, что Фаэргону стоит устроить хорошую взбучку, сбить с него спесь, что бы он снова стал тем самым способным и талантливым командиром, каким был раньше. Но Тураэль решил по другому, а жаль: Фергон ей очень нравился и потерять его она не хотела. В противоположность своему спутнику, сопровождавшая его очень смуглая, темноволосая девушка, одетая в очень простой, но изысканный костюм, и, которую, все в отряде называли Туран, была невысока, но очень хорошо сложена, подвижна и весьма красива. Родилась она в небольшом городке, на границе с Бескрайними Пустошами. Основу экспорта этого горда составляла пушнина, поэтому каждый житель городка с детства мастерски стрелял из лука и арбалета. Не стала исключением и Туран, а ее врожденные способности, отличный глазомер и выдержка сделали ее непревзойденной лучницей, которой позавидовали бы даже эльфы. И именно с ней у Эгоэль возникла очень сильная взаимная неприязнь. Туран никогда никому не рассказывала – почему она вынуждена была покинуть свой городок. Но в отряде, к которому она примкнула года два назад, не особо скрываясь шептались, что причиной тому стала ее любвеобильность, не знавшая никакой меры. Не пробыв в отряде и месяца, где бывшая охотница быстро стала лучшей лучницей, она завела несколько интрижек с мужчинами. К этому отнеслись достаточно спокойно: это было обычным явлением в отрядах наемников. Если, разумеется, не мешает делу и не влечет раздоров в отряде. Однако, вскоре, выяснилось, что Туран любит не только мужчин, но и женщин: она соблазнила двух эльфиек из их отряда, а подралась, после того, как та отказала ей. Тураэль пришлось вмешаться и принять весьма жесткие меры к обоим драчуньям, выпоров плеткой-девятихвосткой прямо на глазах у всего отряда. На какое-то время Туран затихла. Но продолжалось это недолго: девушка начала подкатываться к самому командиру. Вот тут лучницу постигла первая неудача: у нее ничего не получилось, и обозленная Туран попыталась перенести свое внимание на его подругу. Но и здесь ей опять не повезло: эльфы относятся к однополой любви гораздо терпимее людей (а именно, как подозревала Эгоэль, страсть Туран к женщинам и послужила причиной бегства девушки из города), среди них подобные связи обычное явление, но сейчас эльфийка ее отшила, не смотря на то, что сама, в свое время была грешна связями с женщинами. В дальнейшем, лучница несколько раз повторила свои попытки, но опять неудачно. Со временем, Туран успокоилась, оставила их с Тураэль в покое и сосредоточившись на других жертвах. О происшествии вскоре все забыли. Все, кроме самой Туран, не забывшей нанесенной ей обиды. По-хорошему, ее надо было изгнать из отряда сразу после той публичной порки, но Тураэль, не хотевший терять такого хорошего лучника, пожалел ее, ограничившись лишь предупреждением. А зря: через несколько месяцев, они с Эгоэль вдруг обнаружили, что кто-то в отряде стал доносчиком, об их передвижении и планах стало слишком хорошо известно как конкурентам, так и будущим жертвам. Им по-прежнему сопутствовала удача, но несколько хороших операций, которые они планировали, оказались либо сорваны, либо добыча, который отряд захватил, оказалась меньше ожидаемой. Почти год потребовалось Тураэль и Эгоэль, что бы выяснить – кто же предатель. И, почему-то, Эгоэль не удивилась, когда несколько недель назад Джарлаксл, тогда еще бывший их союзником, молча положил перед ними доказательства предательства Туран, забрал деньги и также молча исчез. Тогда они решили не убивать предательницу сразу. Сообщив ей заведомо неправдивую информацию, они несколько раз сорвали неплохой куш. И именно благодаря Туран, точнее, благодаря блестящей комбинации, проведенной с ее помощью, они узнали о Плаще Ллос и начали новую игру. Игру, которая могла привести их к победе, а могла и закончиться их гибелью. Теперь Туран стала им не нужна и ей была уготована новая роль. Роль платы Ллос за благосклонность жестокой и коварной богини. Смотря на красивую девушку, Эгоэль не испытывала к ней жалости. Только ненависть. «Не надо было покушаться на мою собственность, - думала эльфийка. – Тураэль мой и только мой!» Тем временем, одна из девушек-эльфиек опомнилась и, весьма натурально разыграв удивление, обратилась к парочке, стоявшей напротив. - Фергон? Туран? – эльфийка настолько натурально играла свою роль, что ее наверняка сразу бы взяли на главную роль в любой театр Забытых Королевств. – Откуда вы тут? Туран тоже пришла в себя, поправила висевший на плече лук и, бросив взгляд на Эгоэль, в котором промелькнули шаловливые искорки. - Да вот работу ищем, - с некоторым смущением ответила она. Актриса из лучницы была тоже прекрасная. – Может, какому-то купцу нужны охранники. Или магу вдруг наши услуги понадобятся. А вы как здесь оказались? - Да мы здесь за тем же самым, - ответила Эгоэль. – Надо же такому совпадению! Может, давайте вместе попытаем счастья? - А что, давайте! – воскликнула Туран. – Но нам бы отдохнуть и поесть с дороги, а то уже две недели по чащобам и горам лазим, устали как собаки. - Ну, за этим дело не станет! Тут рядом есть хороший постоялый двор и кормят там отлично! Пошлите туда! Заодно и новости расскажете! Перебрасываясь шуточками, посмеиваясь друг над другом, они направились к «Разбитому кубку». Давешняя хозяйка постоялого двора увеличению количества посетителей заметно обрадовалась. - Чего желаете? – медовым голосом проворковала она. - Баня истоплена? – сразу перешла к делу Эгоэль. - Да, конечно! Еще с самого утра!!! - Отлично! А что с обедом? - Щи есть горячие, салаты разные, расстегаи. Каша скоро поспеет. Мясные блюда, правда, только через час будут готовы. - Это хорошо! Значит, наши друзья успеют до обеда помыться! Ведите их в баню! Да, и еще… Для мужчины комнату отдельную приготовьте! - Будет исполнено! На расселение и попариться в бане у них ушло гораздо больше времени, чем наемники рассчитывали, и за столом в таверне они собрались только часа через два. За обедом, девушки сплетничали. Сплетничали о моде, о мужчинах, обо всем, чем могу сплетничать шесть женщин, собравшихся вместе. Фергон больше помалкивал, налегая, в основном на отличного барашка, запивая его крепким пивом. Лишь иногда, слушая разглагольствования девушек, его губы трогала легкая улыбка. Еще реже он позволял односложные реплики, вызывающие у девушек бурю негодования и делавшие его улыбку еще шире. За обедом и разговорами время пролетело незаметно. Солнце за окном начало опускаться к закату. - Засиделись мы с вами, - сказала, оставляя кружку с пивом и вставая, Эгоэль. – Пойдемте наверх. Надо нам передохнуть немного. Спорить с ней никто не стал. С трудом подняв заметно отяжелевшие от сытной и вкусной еды тела, наемники поднялись на верх. - Пойдите в комнату к Фаэрону, - сказала Эгоэль. – Посидите, пообщайтесь. Нам с Туран поговорить нужно. Эльфийка толкнула дверь в комнату, кивнула головой лучнице: мол, заходи. Туран кивнула подругам и перешагнула через порог. Эгоэль зашла следом за ней. - Что тебе просил передать Тураэль? – спросила эльфийка. Туран не ответила. Несколько мгновений она пристально смотрела на соперницу. Эльфийка готова была поклясться, что в ее глазах играли озорные и веселые огоньки. «Если у девушки появились озорные искорки в глазах – это значит, что тараканы в ее голове что-то празднуют…», - почему-то Эгоэль вдруг вспомнилось давняя матросская шутка, часто звучавшая в тавернах на Побережье Мечей*. – «Интересно, дорогая, какие тараканы у тебя в голове и что именно они там празднуют? Неужели, жизнь тебя так ничему не научила?» Словно уловив ее мысли, Туран не спеша расстегнула шнуровку походного жакета. Брови Эгоэль взлетели высоко вверх. Лучница с едва заметной насмешкой на губах улыбнулась. Ее рука скользнула за пазуху и мгновение спустя вынырнула оттуда со свитком. Девушка, с той же насмешливой улыбкой протянула его эльфийке. Застегнуть жакет она, разумеется, и не подумала: ослабленные шнурки держали его плохо, наплечники поползли вниз, а шнуровки в стороны, слегка обнажив плечи Туран и ее упругую грудь. Не смотря, на свою любовь к мужчинам и ненависть к сопернице, Эгоэль слегка сглотнула: Туран была красива, фигура у нее прекрасна и она умела хорошо пользоваться этим опасным сочетанием. Нахмурив брови, эльфийка отвернулась. Развернув свиток, она углубилась в чтение. Но, даже спиной она чувствовала насмешливый взгляд лучницы, словно говоривший ей: ты все равно будешь моей, я добьюсь своего! Прочитав свиток, Эгоэль задумалась. Брови ее нахмурились, читая зашифрованное послание, затем разгладились. Несколько минут постояв в неподвижности, она подошла к камину, где как раз горел разведенный недавно огонь и бросила в него свиток. Дождавшись, когда тот полностью загорится и обуглиться, девушка повернулась к Туран. - Это хорошо, что Тураэль рассказал тебе об наших планах, - сказала она. – Мне понадобиться твоя помощь в обряде, что предстоит в храме Ллос. - От Фаэргона давно было пора избавиться! – не скрывая радости, воскликнула Туран. Эльфийка слегка улыбнулась: бывший королевский сотник был пылким и неутомимым любовником, только уж через чур навязчивым. Их с Туран тоже связывала любовная интрига. Правда, недавно они расстались, но Фаэргон до сих пор не давал ей проходу и Туран была бы только рада от него избавиться. Даже, пускай и таким способом. - Вот мы об этом и позаботимся, дорогая! Туран недоуменно посмотрела на Эгоэль. Дорогая? С каких это пор? Эгоэль, тем временем вплотную подошла к Туран. - Помоги мне переодеться, - неожиданно приказала она. Лучница, по-прежнему ничего не понимая, сделала шаг навстречу эльфийке. Ее жакет, при этом, сполз вниз, полностью обнажив ее грудь и плечи. Она протянула, было, руку к шнуровка Эгоэль, но та опередила ее: резким движением девушка положила руку на грудь лучнице и слегка сжала ее. Второй рукой эльфийка обняла Туран и притянула к себе. - Иди сюда, - едва слышно прошептали ее губы… … Снова отряд собрался в зале таверны уже тогда, когда солнце на половину ушло за горизонт. - Мы направляемся в храм Ллос, - сказала Эгоэль, обращаясь к Туран и Фаэргону. – Нам предстоит тяжелый и неприятный разговор с жрицами Паучьей Королевы. Одни боги знают, как у нас с ними пойдет разговор. Поэтому, я попросила Тураэль прислать Вас к нам на усиление. Вы будете прикрывать нас, если вдруг что-то пойдет не так. Вопросы есть? - Нету! – дружно ответили Туран с Фаэргоном. На мгновение эльфийке показалось, что на лице Туран мелькнуло злобное торжество. Но она тут, же отогнала эту мысль. - Тогда берите оружие, доспехи и выдвигаемся. Поспешите, врем дорого! Наемники не заставили себя долго уговаривать. Потратив несколько минут на сборы, они вышли на улице и растворились в наступающих сумерках. Примечания к тексту: *- вообще-то, это поговорка из нашей реальности.