Рубеж

- А что скажет мудрейший? - Когда принцесса видит сон про не сон, ей кажется, что сон - не сон про сон, а думает что сон про не сон… Надо сказать принцессе, что сон — это не сон, а про не сон, что это пересон, а пересон — не сон… к/ф "Волшебная лампа Аладдина"

Одно из моих самых нелюбимых занятий — просыпаться. Еще более ненавистным оно становится, если продирать глаза приходится утром. И уж совсем невыносимо, если причиной пробуждения становится острая боль в груди. К сожалению, достаточно часто случается в моей жизни и такое. На мой вкус, даже слишком часто. Разлепив глаза, я с усталым нетерпением уставился на Меч короля Менина, бодро торчавший из моей грешной утренней тушки. - Макс, с тобой все в порядке? От раздавшегося над ухом голоса Лонли-Локли я подпрыгнул почти что вертикально, даром что лежал на спине. Не поручусь, что в этот момент от меня не пахнуло какой-нибудь зеленой магией этак, скажем, семьсот сороковой ступени. Приземлившись обратно на пушистые одеяла и порадовавшись, что меч уже почти исчез, я повернулся и увидел сосредоточенное лицо Шурфа. Он наблюдал за моими акробатическими упражнениями с интересом провинциала, случайно попавшего на карнавал Дня Середины Года в Ехо и пока не очень понимающего, как надо реагировать на все происходящее безобразие: то ли радоваться своей удаче и немедленно включаться во всеобщий бардак, то ли очень быстро собирать вещи и драпать из столицы со скоростью менкала, которого пребольно дернули за хвост. Пока мой не вполне еще проснувшийся мозг выстраивал эту громоздкую ассоциацию, мой друг, видимо, решил, что раз уж меч Менина исчез, значит все проблемы могут подождать, если вообще существуют. Он успел подняться, найти среди извечного беспорядка моей спальни свое лоохи и начать методично его драпировать, неспешно закладывая безупречно одинаковые складки. Стоп. Лоохи. Паруса. Море. Грешные Магистры!.. Память о странном происшествии во сне вернулась ко мне внезапно. Кое-как подавив желание схватить Шурфа за плечи и трясти его, одновременно жалобно подвывая «каааак такое могло произойтиииии?», я сел поудобнее, оперся на подушки и нарочито небрежно спросил: - Ну что, теперь мои аргументы достаточно убедительны? Мастер Пресекающий оторвался от своего увлекательного занятия — бьюсь об заклад, если бы его вдруг уволили, он мог бы вести кружок оригами! - и посмотрел на меня, приподняв бровь. - О каких аргументах ты говоришь, Макс? - Ну как же, - растерянно проблеял я. - О том, что ты... что я... В общем, о том, что сейчас вокруг явь, и мы здесь, а не во сне, а во сне было наоборот, хотя и казалось, что нет. - Совсем запутавшись в собственном косноязычии, я смущенно умолк. - Я прекрасно сознаю, что не сплю, если ты об этом, - невозмутимо подтвердил Лонли-Локли. - Но зачем приводить какие-либо подтверждающие это аргументы? Он наконец-то заколол лоохи булавкой, надел тюрбан, и теперь посреди моей спальни скрестив руки на груди стояла Истина на королевской службе в полном форменном облачении. Никогда, наверное, не привыкну к этому величественному зрелищу. Хотя бедлам в комнате, по правде говоря, не добавлял ему эффектности. - Шурф, скажи, - неуверенно начал я. - Ты помнишь, что произошло во сне? - Разумеется, я помню, - ответил мой друг отчего-то слегка смущенно. - Ровным счетом ничего. Честно говоря, мне жаль, что в этот раз нам не удалось разделить сон, но такое, увы, иногда случается даже с опытными сновидцами. Извини, что доставил тебе столько неудобств. - Как это не удалось?! - ошарашенно переспросил я. - А как же наш разговор на пляже? Я-тебя-не-ждал, несостоявшееся самоубийство посредством поедания червяков? Четыре Могильные Собаки Апокалипсиса? Изумление на лице нашего Мастера Пресекающего Ненужные Жизни — зрелище не то чтобы невероятное, но крайне редкое. Я даже тайно горжусь своим умением иногда его вызывать. Если когда-нибудь соберусь на Арварох, непременно надо будет добавить это достижение в свой официальный титул. «Приводящий Истину в изумление двумя словами и почесыванием левой пятки». А что, звучит! Впрочем, решил я, времени разобраться с тонкостями арварохского этикета у меня будет еще предостаточно. Сейчас же передо мной стояла гораздо более серьезная задача: не впасть в нежно мной любимую панику. Отличная штука, между прочим, очень удобная: ррраз — и все вокруг начинает происходить само собой, а люди носятся с тобой любимым, как птица сыйсу со своими яйцами, пытаясь ненароком не разбить и самим не попасть под горячую руку. Одна проблема — контролируется такое состояние слабовато. Пока я размышлял о границах своего самоконтроля, притом даже не вспомнив, разумеется, о знаменитых дыхательных упражнениях сэра Лонли-Локли, упомянутый сэр подошел поближе, внимательно заглянул мне в глаза (мне показалось, что и принюхался на предмет запаха безумия тоже) и наконец протянул мне руку. Секунд двадцать я тупо пялился на его ладонь, пытаясь сообразить, что от меня требуется сделать, потом наконец-то понял, что мне всего лишь предлагают помощь в нелегком деле выпутывания из одеял, поспешно схватился за руку и поднялся на ноги. Иногда я становлюсь самым героическим героем во всем Соединенном Королевстве. - Я думаю, - проговорил Шурф. - что полчаса наш разговор вполне может подождать. За это время я предлагаю тебе воспользоваться ванной, а я пошлю зов в какой-нибудь трактир. И, уже выходя из комнаты, прибавил: - Все же жаль, что твои повара обучены готовить только блюда дворцовой кухни. Сделав это эпохальное заявление, он покачал головой и наконец вышел. Растянуть утренние сборы на полчаса я, разумеется, не смог. Уже спустя двадцать минут я — умытый, переодетый, даже сделавший попытку причесаться и уже успевший отхлебнуть глоток бальзама Кахара, а потому вполне готовый смириться с некоторыми особенностями окружающей меня реальности — сидел в собственной огромной гостиной и наблюдал за сэром Лонли-Локли, разливающим горячую камру по чашкам с видом профессионального дворецкого. Уверен, что если бы его в этот момент увидел какой-нибудь писатель с моей исторической родины, несколькими классическими детективами во вселенной стало бы больше. Вокруг нас по совершенно непредсказуемой траектории носился мой пес Друппи, радостно мотая ушами и своими действиями несколько снижая градус пафоса всего происходящего. За что ему сердечное спасибо. - Рассказывай, - коротко бросил Шурф, чуть ли не силой втискивая чашку мне в руки. Я вздохнул. Открыл рот, подумал, закрыл. Потом снова вздохнул. Бросил на своего собеседника умоляющий взгляд, убедился, что железного сэра Лонли-Локли мои страдания ничуть не трогают, собрался наконец с силами и пересказал ему все события сна. Слушал он меня внимательно, не перебивая, но, как мне показалось, несколько отстраненно. - … Так что я подумал, что раз уж меч короля Менина вытаскивал меня из наваждений и раньше, он вполне может помочь мне — нам — выбраться и на этот раз. А меч, как ты знаешь, оказался очень покладистым и быстренько нас разбудил, - закончил я. - А теперь объясни мне, что это было и почему ты себя так странно вел, - почти сердито попросил я. Шурф задумчиво покачал головой. - Я скверный толкователь снов, Макс, - увидев мою возмущенную физиономию, он предупреждающе поднял руку, жестом прося не перебивать. - Но начать стоит с того, что тебе, я в этом уверен, приснился совершенно обычный, хоть и не слишком приятный, сон. И никакими разделенными путешествиями по твоим сновидениям или, тем паче, по другим мирам, здесь и не пахнет. Видишь ли, во-первых, забыть разделенные сны практически невозможно, это особенность их магии. Впрочем, даже если бы я сумел его забыть, мне крайне сложно представить себе ситуацию, при которой я повел бы себя описанным тобой образом. Я не раз говорил тебе, что полагаю честью называть тебя своим другом и всегда искренне рад твоему обществу. Во-вторых, ты сам знаешь, что мир песчаных пляжей уже некоторое время назад стал гораздо плотнее обычного сна. Ты говорил, что отряхивал лоохи перед тем, как решил прибегнуть к помощи меча короля Менина. Но я-то этого не делал, а значит должен был бы проснуться с полными карманами песка. Тем не менее, этого не произошло. Мы немного помолчали. Я делал вид, что внезапно очень заинтересовался узором ковра под моими ногами, а Шурф, надо думать, давал мне время переварить информацию. - Я полагаю, - мягко продолжил мой друг. - Вся привидевшаяся тебе ситуация связана с тем, что... - он запнулся, но быстро взял себя в руки и договорил. - С исчезновением леди Теххи. Теххи. Мое любимое облачко серебристого тумана, счастливо разгуливающее сейчас где-то в Городе без названия. Я по привычке было загрустил, услышав ее имя, но затем вспомнил, что вообще-то вот уже пару дюжин дней как перестал считать это трагедией всей своей жизни, решив, что раз Теххи теперь счастлива, то и говорить не о чем. А потому быстро переключился с грусти на любопытство. - Я пока не очень понимаю, как именно мой сон связан с... последствиями эпидемии? - Макс, прежде всего я хотел бы тебя предупредить, что я не профессиональный знахарь, хотя и обладаю достаточно обширными навыками в этой области, - обстоятельно начал Лонли-Локли. - Но душевные болезни никогда не входили в сферу моих интересов. Судьба иногда бывает предельно иронична, не так ли? Я немного подумал и кивнул. - Тем не менее, я склонен предположить, что достаточно хорошо тебя изучил за те годы, что мы общаемся. Поэтому я могу предположить, что потеря дорогого тебе человека несколько подорвала твою безусловную веру в то, что, как ты сам выражаешься, «все будет хорошо». Вероятно, тебе кажется, что Мир меняется слишком стремительно, и запас приятных чудес, припасенных вселенной на твою долю, уже иссяк. К тому же, временная потеря сил, пережитая тобой тоже совсем недавно, показала, насколько зыбко твое собственное могущество. Ты начал бояться, что люди, с которыми ты привык делить жизнь, не будут нуждаться в тебе так же сильно, как раньше. Я оказался всего лишь последним человеком, которого ты видел перед сном, и на котором сосредоточил свои мысли. Вероятно, поэтому такой неприятный эпизод привиделся тебе именно с моим участием. Извини, Макс, но все это — только результат твоих собственных страхов и проблем, которые ты сам себе навоображал, - твердо закончил Шурф. Я задумчиво пялился на остывшую камру в собственной кружке. Не то чтобы слова моего друга мне очень понравились, но в них определенно присутствовало рациональное зерно. Лонли-Локли наклонился ко мне и положил руку мне на плечо. - И это тоже пройдет, - тихо и очень серьезно сказал он. От неожиданности я рассмеялся. Тоже мне, царь иудейский*! А что, ему только голубых полос на лоохи добавить** и тюрбан размотать, а так внешность вполне подходящая. - Не знаю, что именно тебя так развеселило, но я рад, что твое настроение улучшается, - сказал мой друг. - Надеюсь, что не испорчу его снова, сказав, что только что мне прислал зов сэр Халли. Как ты можешь догадаться, он требует, чтобы мы — замечу, оба — появились в Доме у Моста, цитирую, «еще пятнадцать минут назад». Кажется, ночью в Ехо все-таки что-то случилось. - Так это же отличные новости, дружище! - ответил я, вскакивая с кресла. - Именно то, что мне сейчас нужно — хорошенько влипнуть обратно в самую что ни на есть настоящую реальность. - Это верное отношение к ситуации, несмотря на то, что термин «настоящая реальность» не кажется мне подходящим, - важно кивнул Шурф, тоже поднимаясь на ноги. - Ладно уж, - фыркнул я. - Будем считать сеанс психотерапии успешно завершенным. Поехали, Соломон! И с этими словами я почти что вылетел из гостиной. Конечно, я не сомневался, что теперь из-за моей болтливости по пути в Дом у Моста мне придется вкратце пересказать Шурфу всю Библию целиком и еще пару тысячелетий теологической философской мысли впридачу, но начинать лекцию сейчас было выше моих сил.