Добро пожаловать, дорогой друг Карлсон!.. Ну, и ты, Малыш, заходи. м/ф "Карлсон, который живет на крыше"
Основное и самое неприятное свойство всех проблем — они имеют обыкновение начинаться совершенно внезапно, не считаясь ни с чьими планами и расчетами и всякий раз ставя человека в позу, описание которой вряд ли будет уместно в приличном обществе. Вот и сейчас, когда вокруг мчащегося сквозь ночь амобилера с нами внутри стал разгораться бледно-фиолетовый свет, я далеко не сразу сообразил, в чем дело, и еще несколько секунд продолжал по инерции ехать вперед как ни в чем не бывало. - Я был бы тебе чрезвычайно признателен, если бы ты или притормозил, или разогнался еще больше. По моим расчетам, у нас есть только минута, - невозмутимо заметил сидевший рядом со мной Шурф. Я судорожно рванул рычаг, и наш амобилер понесся к дому шефа, до которого оставалось уже совсем немного, с прытью, о которой я не мог помыслить и в лучшие времена. Это вообще вполне в моем духе: сначала попытаться удрать от опасности, и только уж если не получилось — поворачиваться к ней лицом, гордо распрямляя свои не слишком внушительных размеров плечи, сверкать яростным взором и вообще всячески строить из себя героя одного из эпосов многотысячелетней давности, внутренне притом подвывая от страха и направляя добрую половину усилий на то, чтобы коленки не дрожали слишком уж очевидно. Впрочем, сейчас мне, можно сказать, повезло: означенная Шурфом минута истекла, когда мы были уже на подъездной дорожке дома Джуффина. Я резко затормозил, и мы с Лонли-Локли буквально выпали из амобилера на тщательно выстриженный Кимпой газон у крыльца. Сидя на мягкой траве, я с изумлением наблюдал, как наше еще секунду назад бывшее таким материальным средство передвижения будто загорается от окружающего воздуха тем самым фиолетовым светом, начинает мерцать изнутри и медленно, но неотвратимо тает, растворяясь в окружающем мире. Эффектности добавляло то, что все это происходило совершенно беззвучно — ни тебе угрожающего рева огня, ни взрывов магического кристалла, только шелест окружавших дом кустов и переливы трелей ночных птиц. Я, признаться, даже залюбовался зрелищем и очнулся только тогда, когда Лонли-Локли грубо потряс меня за плечо. - Макс, в дом. Быстро. Я поднялся с земли и на негнущихся ногах поковылял ко входной двери. На пороге уже стоял сэр Джуффин Халли. Он молча пропустил нас в дом, окинул обоих долгим взглядом и наконец улыбнулся. - Занятная у тебя манера избавляться от надоевшего имущества, сэр Макс. Между прочим, за такие проделки можно угодить в Холоми лет этак на семьдесят. А уж если прибавить к сто восемьдесят шестой ступени черной магии тот факт, что с ее помощью было совершено покушение на жизнь двух государственных служащих высшего ранга, то это, пожалуй, потянет на пару столетий. Тебе не кажется, что это слишком высокая цена за удовольствие не тратить время на перепродажу разонравившейся тебе игрушки? Взглянув на мою ошалевшую физиономию, он расхохотался: - Да знаю я, знаю, что это устроил не ты. И не сэр Шурф, разумеется. - Вам смешно, - вздохнул я. - А у меня, между прочим, любимый амобилер только что исчез таким таинственным образом, что даже улик никаких не осталось. - Ну так напиши об этом докладную Донди Мелихаису, пусть оформляет как служебные расходы, - невозмутимо пожал плечами шеф. - Так и сделаю. Вы же знаете, какой я жадный! - машинально отшутился я. Подумал и жалобно спросил: - Сто восемьдесят шестая ступень? Что это вообще было? - А Магистры его знают, - небрежно отмахнулся Джуффин. - Никогда раньше с таким не встречался. Спроси лучше у сэра Шурфа, я по глазам вижу: он наверняка натыкался на описание чего-то подобного в одной из пыльных рукописей. Не так ли? - Я действительно читал о похожем случае еще в то время, когда был послушником в Ордене Дырявой Чаши, - кивнул Лонли-Локли. - Это и позволило мне предположить, что в нашем распоряжении оставалась минута, прежде чем изменения, вызванные светом в наших телах, стали бы необратимыми. Существует мнение, что вещи и люди, уничтоженные таким способом, не исчезают навсегда, а становятся частью Мира Бликов, но это, как вы понимаете, недоказуемо. - Да уж, вряд ли кто-то пытался провернуть подобный фокус в пределах Черхавлы, а потом осведомиться у ее обитателей, не прибавилось ли в их мире домашней утвари, - фыркнул я. Джуффин удивленно на меня взглянул. - А между прочим, это мысль, - неожиданно сказал он. - Но я думаю, исследованиями в этой области мы сможем заняться позже. Если выживем, конечно. Его последняя фраза, произнесенная таким будничным тоном, будто речь шла о ежегодной закупке самопишущих табличек для Управления Полного Порядка, наконец-то заставила меня вспомнить, зачем вообще мы здесь собрались нашей маленькой теплой компанией. - Кстати о выживании, - заметил я. - Правильно я понимаю, что это шоу — дело рук Магистра Хома? Джуффин покачал головой. - Честно сказать, не знаю. Теоретически, существует вероятность, что кто-то еще решил воспользоваться случаем и воплотить в жизнь минутную прихоть. Но лично мне это кажется слишком уж малореальным: подобные совпадения — чаще всего не совпадения вовсе. Поэтому я предпочту считать, что да, это сэр Хом разминается, пробует свои силы. И нам повезло, что он решил начать с вас, а не с острова Холоми, например. По правде сказать, до сих пор я питал некоторые надежды на то, что Семилистник ему нужен для решения проблем в каком-нибудь другом мире: мало ли, какие форс-мажорные бывают ситуации, поиграет и вернет нашу драгоценность на ее законное место. Но если он начал развлекаться здесь, у нас, то это пахнет скорее сумасшествием, чем расчетом. А нет ничего более непредсказуемого и опасного, чем свихнувшийся древний Магистр с силой целого ордена в кармане. Шеф помолчал, явно додумывая свой монолог про себя. Затем снова заговорил. - Я собирался отправить вас ловить его во сне, потому как именно таким способом проще всего заставить человека, находящегося в ином мире, играть по нужным нам правилам. Но теперь я сомневаюсь, не слишком ли это опасно. Не будет ли лучше вызвать его прямо сюда, хоть это и потребует больших усилий. - Если Вам интересно мое мнение, - проговорил Лонли-Локли. - Я считаю, что если призвать его сюда, последствия для Ехо могут быть катастрофическими. Это неоправданно большой риск. Я энергично закивал, всем своим видом показывая, насколько согласен со словами своего друга. - В самом деле, Джуффин, если стоит выбор между тем, кого подвергнуть опасности — нас или этот Мир, то решение, по-моему, очевидно. В конце концов, это именно то, ради чего нас держат на службе. К тому же, разве Вы сами не сможете пойти с нами? - Боюсь, все не так просто, Макс, - взгляд шефа показался мне слишком печальным для сложившейся ситуации. - Вы оба просто не осознаете своей ценности для Мира... Но это мы с тобой обсудим как-нибудь потом. Пойти сейчас с вами я не смогу при всем желании, поскольку кто-то должен остаться и контролировать сон. Не думаешь же ты, что вы просто уляжетесь баиньки? Впрочем, вы все равно правы: призывать Магистра Хома сюда — идея еще хуже. Джуффин кивнул сам себе, затем развернулся и вышел из холла, приглашающе махнув нам рукой. Я машинально сделал несколько шагов за ним, потом вдруг споткнулся обо что-то маленькое и пушистое и чуть не полетел на пол. «Макс. Хороший. Всегда спешит. Забыл», - раздался у меня в голове голосок Хуфа, еле увернувшегося от моих ног и теперь сидевшего у дальней стены, от моих разбушевавшихся конечностей подальше. Песик смотрел на меня так укоризненно, что я немедленно устыдился, присел рядом с ним, потрепал по лохматой холке и пообещал: - Когда мы закончим дела, я приеду сюда на день или даже два, и мы вдоволь пообщаемся. Хорошо? Хуф ничего не ответил, зато лизнул меня в нос, чихнул — видимо, от полноты чувств — и бодро потрусил по своим песьим делам в сторону сада. Я понял, что прощен, и поднялся на ноги, с изумлением понимая, что мое лучезарное настроение, попытавшееся было уйти по-английски после светопреставления с амобилером, решило все же не покидать меня. Это была хорошая новость. Да что там, просто отличная новость! В хорошем настроении гораздо проще творить всякие мироспасительные глупости, а мы вроде бы как раз собирались посвятить этому общественно полезному занятию остаток ночи. Улыбаясь во весь рот, я отправился догонять ушедших вперед коллег. Как я и подозревал, обнаружились они в кабинете Джуффина, сейчас больше всего напоминавшего нечто среднее между оккультной лабораторией средневекового мистика и приемной практикующего психолога. Мебель была сдвинута к стенам, в центре комнаты изголовье к изголовью были установлены две классические кушетки вроде тех, на которых полагается лежать пациенту, пока лечащий его душу врач глубокомысленно клюет носом в кресле неподалеку. Я тут же представил себе, как мы с Шурфом укладываемся и начинаем наперебой изливать шефу душу. Интересно, какой совет могли бы дать Мастеру Пресекающему психологи с моей исторической родины? «Вы слишком многое держите в себе, надо найти способ давать выход эмоциям», так, что ли? Оценив нелепость привидевшейся мне ситуации, я ухмыльнулся и потряс головой, возвращаясь в реальность. Джуффин смотрел на меня круглыми от удивления глазами. - Снова мысли читаете? - обреченно спросил я. - И не надоело еще вам всякие глупости выуживать из моей головы? - Такое надоест, как же, - шеф покачал головой. - Давать выход эмоциям, это надо же. Я пожал плечами — мало ли, какая чушь иногда думается — и наконец рассмотрел остальные детали интерьера. Пресловутые кушетки стояли в центре некой сложной композиции, начерченной мелом на полу. По канонам жанра там полагалось бы быть пента- или хотя бы септаграмме, но когда это сэр Джуффин следовал канонам: рисунок напоминал скорее вырванный из контекста фрагмент геометрического орнамента, нежели замкнутую фигуру. В самых неожиданных местах этого орнамента были установлены свечи бледно-фиолетового (кажется, местные астрологи объявили этот цвет цветом дня!) оттенка. Кое-где лежали аккуратные кучки разноцветного порошка. Честно говоря, я слегка растерялся: раньше шефу никогда не требовалось такое количество внешней атрибутики для проведения какого бы то ни было ритуала. - Джуффин, а зачем столько сложностей? - А ты думаешь, так легко соединить ткань сна, иного мира и Темной стороны? - Шеф взглянул на меня и фыркнул. - Ну да, я и забыл, что ты у нас мало того, что Вершитель, так еще и вундеркинд. Так вот, объясняю для юных гениев: вообще-то да, это сложно. И еще труднее поддерживать эту связь в течение сколь бы то ни было длительного срока. Я не могу спрогнозировать, сколько времени вам понадобится, чтобы обезвредить Магистра Хома. И это именно тот случай, когда я предпочитаю перестраховаться. - Ясно, - я кивнул. Шурф тем временем прошел в центр комнаты, аккуратно переступая через свечи и меловые линии, снял тюрбан, уложил его себе на колени и улегся на одну из кушеток, аккуратно расправив складки лоохи. - Макс, ты чего-то ждешь? - спокойно спросил он, немигающим взглядом вперившись в потолок. Я даже растерялся. - Ну вообще-то да. Инструкций, например. - я вопросительно взглянул на шефа, но тот только покачал головой. - Не жди от меня готового способа остановить Магистра Хома, Макс. Я никогда его не видел и не знаю, на что он был способен и до получения Семилистника в единоличное пользование. А уж теперь... Думаю, единственный, кто в состоянии хотя бы отчасти предсказать его действия — это сэр Шурф, поэтому я рад, что вы идете вместе. Ни единый мускул, разумеется, не дрогнул на лице моего друга, но мне отчего-то очень захотелось, чтобы он не слышал только что произнесенных слов. Было в таком небрежно-потребительском отношении к истории Рыбника что-то неизъяснимо неправильное, что я пока не мог внятно сформулировать. В конце концов решив никак не комментировать фразу шефа, я молча двинулся ко второй кушетке. В самом деле, зачем нам инструкции, тем более что любые инструкции обычно сводятся к чрезвычайно полезному напутствию «действуйте по обстоятельствам». Не маленькие уже, справимся как-нибудь. Уж за компанию с Шурфом — точно справимся, в этом я не сомневался ни минуты. Надо сказать, что добраться до вожделенного предмета мебели оказалось не так уж и просто. Это Мастер Пресекающий у нас обладает идеальной координацией движений, а я никогда не мог похвастаться достижениями в этой области. Я даже играть в классики в детстве не любил, поэтому преодоление мелового лабиринта так, чтобы ничего в нем не сдвинуть и не стереть, стало для меня настоящим испытанием. Кажется, пару свечей по дороге я все-таки уронил, и уж точно легким взмахом Мантии Смерти разметал одну из горок цветного порошка. Джуффин только вздохнул и едва заметным жестом вернул все на место. И стоило мне так стараться, честное слово. Наконец я улегся на кушетку, спиной к Лонли-Локли, так, что наши головы почти соприкасались. - Удачи, мальчики, - коротко сказал шеф. А потом вдруг резко выбросил левую руку вперед, будто перерубая ребром ладони невидимый столб. Свечи вокруг нас вспыхнули неярким голубоватым светом, от цветного порошка заструился вверх сладковатый дым. Я перевел взгляд на потолок, наблюдая за причудливыми цветными спиралями, постепенно образовывавшими над нашими головами точную копию мелового орнамента на полу. Струи дыма непрерывно перемещались, смешивались, перетекали одна в другую, и вскоре я почувствовал, что начинаю засыпать, завороженный этим психоделическим зрелищем. Последней моей более-менее ясной мыслью была констатация того факта, что в последнее время я только и делал, что спал, причем по заданию начальства. Жизнь определенно налаживалась.* * *
Каменный пол холодил ступни даже сквозь подошву моих форменных сапог с драконьими мордами. Вообще вокруг было чертовски холодно, а еще темно. Непроглядной темнотой окружавшую нас действительность, конечно, назвать было сложно, скорее все это напоминало сцену из какого-нибудь фильма, где даже в безлунной ночи все предметы видны чрезвычайно отчетливо. Единственным светлым пятном — и в прямом, и в переносном смысле — был сэр Шурф Лонли-Локли, с хозяйским видом осматривавший поистине гигантский зал — абсолютно пустой, если не считать стройные ряды колонн, верхушки которых, вероятно, где-нибудь все же упирались в потолок, но наверняка я бы не поручился: метрах в тридцати над нами темнота сгущалась настолько, что даже мое улучшившееся за время жизни в Ехо зрение не позволяло разглядеть, что творится выше. - Рано или поздно это должно было произойти, - раздался голос Шурфа. Я даже вздрогнул от неожиданности. Несмотря на то, что мой друг говорил тихо, слова его гулким эхом разносились по залу, усиливались многократно, повторялись и множились, так что на пару секунд можно было представить, будто несколько дюжин сэров Лонли-Локли спрятались за монументальными колоннами и решили дружно поиграть в суфлеров. - Что именно должно было произойти? - переспросил я, вслушиваясь, как толпа теперь уже моих незримых двойников дружно склоняет мою реплику на все лады. - Ты должен был тут оказаться. Шурф наконец повернулся ко мне и вдруг отвесил шутовской поклон. В его исполнении это смотрелось невероятно ехидно — Мелифаро бы обзавидовался! - Добро пожаловать в мой сон, Макс. - Так это сюда ты меня приглашал в тот первый раз, по дороге в Кеттари? - Это был один из возможных вариантов, - кивнул мой друг и улыбнулся. - Я понимаю, это место может показаться мрачноватым, но мне здесь спокойно. В самом деле, несмотря на внешнюю негостеприимность обстановки, я совершенно не ощущал нервозности, которая обычно сопровождает меня в полутемных незнакомых сооружениях таких масштабов. Напротив, внутри мурчащим клубочком сворачивалось чувство уюта, а тени вокруг казались давними знакомыми — мне почудилось, что некоторые из них даже тянутся к нам, еще немного — и они стали бы ластиться к нашим ногам, как большие добродушные животные. Одно только обстоятельство меня несколько озадачивало. - Ты так любишь холод? - Почему ты так решил? - кажется, Шурф в самом деле удивился, во всяком случае, брови его очень резво поползли вверх. - Возможно, потому, что по моим расчетам все здесь скоро покроется коркой льда, благо температура воздуха всячески к этому располагает. Он нахмурился. - Но я не чувствую холода. Приятную прохладу, да, но холодом это нельзя назвать даже с твоими феноменальными способностями к преувеличению. Я только вздохнул. - Что ж, значит, я как обычно оказался уникумом. Ничего, переживу, в конце концов, мы же не собираемся задерживаться здесь надолго. Давай-ка лучше разберемся с нашим беглым похитителем сокровищ. - Ты прав. Сейчас мы его позовем! На губах Лонли-Локли появилась шкодливая улыбка, как у сорванца, вознамерившегося оттаскать за хвост соседскую кошку. Он отошел от меня на пару шагов, медленным величественным жестом развел руки в стороны — и вдруг сделал несколько удивительно красивых, плавных, завораживающих в своем совершенстве движений. Затаив дыхание, я следил за тем, как, повинуясь малейшему импульсу, взлетают складки белоснежного лоохи, как взмывают вверх кисти рук в защитных рукавицах, как меняется выражение лица — от предельно сосредоточенного до почти расслабленного. Наконец он финальным жестом будто бы вонзил невидимый посох в землю перед собой — я бы не удивился, если бы каменный пол пошел трещинами — и я вздрогнул, выпадая из наваждения. - Это было очень красиво, - выдохнул я. Мой друг только пожал плечами. - Это был всего лишь полностью исполненный ритуал призыва. - И что теперь? Шурф придирчиво оглядел ближайшую к нам колонну и внезапно уселся под ней, жестом пригласив меня присоединиться. - Теперь мы будем ждать.