Цветы Железа

Отыскав взглядом нужную личность, Кассандра нахмурилась, глубоко вдохнула и, сжав руки в кулаки, зашагала к замку. Там, прислонившись спиной к стене, украдкой наблюдал за двором её главный подозреваемый. Не просто главный, а, пожалуй, единственный; только он в команде зарекомендовал себя как любитель чужой переписки, подслушивания, подглядывания и прочих неприятных проделок. — Коул! Мальчик встрепенулся и посмотрел в сторону Искателя; надвинув шляпу на глаза, он оторвался от камня и опустил голову. “Притворяется паинькой”, — решила Кассандра. — Значит так, — Касс вытянулась — проклятый парень был выше её ростом — и упёрла руки в боки, — если ты собираешься сохранить наши союзнические связи, ты должен уважать моё личное пространство. Инквизитор закрывает глаза на эти гадости, но я не намерена терпеть твою наглость. — Черничные сдобы? Я думал, что делаю добро, что ты будешь довольна… но п-пирожки опечалили тебя? Я не шушарил. — Так это был ты!.. — "Ещё одна разгадка; не разбойник, а склад с секретами какой-то!" — Ты… как ты вообще забираешься в мою комнату, если стал больше человеком? Коул достал из кармана маленький инструмент, похожий на пилочку, и протянул его Искательнице: — Я взял отмычку у Инквизитора. Под побуревшим взглядом госпожи Пентагаст он тут же замахал руками: — Я не шушарил! — А ну отдай. Это для походов. Так… Спасибо, конечно, сладости были изумительные, но я говорила не о пирожках. Моя книга. Куда ты её дел? — Какая книга? Само собой. А чего она ожидала? Конечно же, играть в дурачка — лучший способ одурачить других… Кассандра даже немного восхищалась театральным талантом Коула. Сама она в детстве терпеть не могла петь, танцевать и наряжаться жёлудем. Или свёклой. Особенно свёклой. — Слушай сюда, ванька-рататуй, абрикос недоделанный, — Кассандра ткнула его в грудь и заговорила, как с допрашиваемым в темнице, — ты из меня бажбан не делай, ясно? Я тебе щас как дам треста! А ну не дёргайся! Хочешь, чтобы я шваркнула тебе в торец? Коул прижался к стене так сильно, что едва не замуровался. — Теперь я совсем не осознаю с-сущность просьбы! — он замахал руками. — Ты уверен, что шляпа туда не пролезает? Потому что у меня обычно всё проходит гладко! — рявкнула Кассандра. — Быстро верни книгу! — Какую?! Я б-брал книги в библиотеке и у Инквизитора, но я мог случайно спутать ваши комнаты! Ты только объясни, что ищешь! Кассандра издала раздражённый звук. — С картинками. — Какими картинками? Где грустная груша играет на половинке младшей сестры, апельсин ест курицу, а сиамские близнецы отчитывают очкастую ягодку под присмотром сов? Кассандра на некоторое время впала в ступор. — Э-э… нет. Это… Книга жизни. Ну, о жизни… о том, как она зарождается… о её проявлениях… жизненная. Коул задумался. — “Колобок”? — Андрасте, нет! — Кассандра потёрла лоб. — Там мужчины… с мужчинами… о, Создатель, убей меня молнией! — …сражаются на турнире? Так это “Ристалище герольда”, Блэкволл взял его. — Нет. Не ристалище. Но тоже на копьях… перекрещивают стрелы, понимаешь? Проникают в покои друг друга… лижут… петушков… на палочке… Кассандра стала такой пунцовой, что, будь она снова шестилетней, никакой свекольный наряд не понадобился бы. Видит Создатель, она никогда не была настолько смущена. Касс хотелось, чтобы прилетел высший дракон и унёс её в своё логово, как бронто. У Коула, впрочем, тоже было озабоченное лицо. — Аргх… Где позы, Коул! Позы, понимаешь? — Пельмешки такие? Это книга рецептов? “Ушлёпок! Урою!” — Да смотри же! Ну вот так! — Кассандра вышла из себя и, схватив Коула за шкирку, повернула его к лесу передом. — А ну упрись руками в забор! И вот типа я сзади! Вот и картинки! Где эта книга?! — А мне как упереться? На у-уровне груди или… — Что. Здесь. Происходит? — в их диалог-дуэль вмешался третий голос. Грозный такой бас, от которого не то что солдаты — сам Корифей по струнке вытягивался. Кассандра обернулась, отпустив Коула. У Инквизитора был такой вид, словно он метнёт её сейчас в стену. — Чему. Ты. Учишь. Ребёнка? — он приближался, медленно и неумолимо, как стена в самозахлопывающейся ловушке, и глаза у него были недобрые, словно волчьи. — Он не ребёнок! — заревела Кассандра. — Он тролль, наглый, хитрый тролль!.. Коул улыбнулся и ушёл.