«Tumult Feelings»

      Маленький львёнок с восторгом встречал первые лучи рассвета, и его хвост возбуждённо подрагивал в преддверии чего-то волшебного и сказочно необычного. Он цеплялся взглядом за каждую деталь, за каждый камушек и каждый сучок, которого касались солнечные лучи. Солнце поднималось над далёкой линией горизонта, прогоняя мглу и наполняя её озаряющим светом. Лёгкая дымка дрогнула и лениво расползалась прочь, освобождая траву из своих туманных объятий. Поверхность озёр мелко колебалась, отображая мерцающие и искрящиеся дорожки света, которые догоняли друг дружку играя. На воде возникала рябь каждый раз, когда маленькие стайки рыбок поднимались к поверхности, чтобы сделать глоток напоённого ароматами воздуха. Ари любил наблюдать за тем, как просыпается саванна: как сонная газель беспечно подводила к водопою своё дитя, зная, что хищники сейчас спят и не тронут их; как птицы, делая воздушный осмотр территорий, начинали заливаться волшебной трелью дивных мелодий; как цветущие акации охотно раскрывали свои ароматные бутоны, привлекая пчёл; как потухают огоньки светлячков среди высокой колосящейся травы. Утро было очаровательным в своём спокойствии и гармонии. Уже через несколько часов саванна вновь загалдит, зашумит, застрекочет и заживёт своей суетливой жизнью. Утром же всё было иначе. Воздух был свежим и наполненным самыми приятными и свежими запахами, а ухо приятно ласкали тишина и покой, прерываемые лишь спокойным щебетанием птиц. Утро казалось Ари более настоящим, потому он нередко просыпался раньше всех в прайде, задолго до того, как львицы недовольно покинут царство сновидений.       — И почему тебя всегда подрывает в такую рань? — его брат поднялся на удивление рано сегодня. Ари обернулся и лучезарно улыбнулся отчаянно зевающему льву, чья шерсть могла сравниться с солнцем и золотом одновременно. Ало-багровая грива, которая за исключением чёлки была направлена назад, ярко заблестела, переливаясь оттенками рубина на свету. Чёлка же, длинная и вихрем западающая на левую сторону, сейчас упала на глаза льва, когда тот решил потянуться. Сдув её, Кион улыбнулся младшему брату в ответ, а затем сел рядом с ним на край уступа горы, напоминающей по форме раскрытую пасть барракуды, и этот уступ был её нижней продолговатой челюстью.       — Доброе утро, Кион! — радостно воскликнул Ари, с любовью уткнувшись в бок брата. - Ты решил тоже встретить восход солнца вместе со мной?       — На самом деле — нет, — не столь радостно покачал головой крупный лев, который в свои неполные четыре года уже догнал и даже немного перегнал отца в размерах. Отец всегда, смеясь, говорил, что Кион пошел в дедушку Муфасу, а не в их хилого старика-отца. И сейчас глядя на своего Большого брата, Ари недоуменно вскинул брови, не понимая, что мучает его, но прежде чем вопрос слетел с губ полугодовалого львёнка, Кион сам всё пояснил. — Я должен провести тебя наверх и дать инструкцию насчёт того, что тебе делать дальше. Ну, или что-то наподобие этого.       — А! Тогда ладно, — беззаботно кивнул Ари, ощущая, как тревога моментально улетучилась при таком ответе. Львёнок даже усмехнулся. — Какой из тебя страж, если ты без нужды раньше полудня не просыпаешься?       — В детстве я тоже вставал рано. Иногда, — обиженно буркнул Кион, подталкивая лапой Ари в направлении узкой тропинки, ведущей наверх. — И вообще, ты не должен осуждать своего старшего брата!       — Ты ленивая задница, Кион! Не понимаю, что Фули нашла в тебе? — закатив глаза, хихикнул Ари, чем смутил брата. Казалось, его шерсть стала одного цвета с гривой.       — Это тебя не касается! И откуда вообще ты таких выражений нахватался? Небось от Тамани? — фыркнул лев, всё ещё смущаясь оттого, что даже его младший брат обратил внимание на гораздо более тёплое общение между ним и его подругой, чем было раньше. Ари же, в отличие от Киона, абсолютно не смущался своей дружбы с девочкой, а потому весело кивнул, соглашаясь с его догадкой.       — Тамани знает много разных выражений и слов!       — Не сомневаюсь, — вздохнул Кион.       Они быстро взобрались на самый верх Прайдрока, на плато которого всегда гулял сильный и прохладный ветер, но сегодня в такую рань и в столь спокойное утро он был и сам едва ощутим. С нетерпеливым возбуждением Ари кинулся к краю уступа, с любовью осматривая весь Прайдленд, раскинувшийся на много лиг вокруг. Небо дрогнуло в схватке между розовым и голубым оттенком, которые, оттеснив серость, теперь выясняли право лидерства между собой. Но, как знал Ари, то в этой борьбе всегда побеждал голубой цвет, пока не наступал закат. Лёгкие и невесомые перистые облака легкомысленно плыли по небу, далёкие от небесных схваток и полностью погруженные в мир своих правил. Между ними в высотах небес бездумно носились птицы в свободном парении. Их полёт очаровывал своей непринуждённостью и лёгкостью. Взмах крыльев был редким, и казалось, что сами облака и ветер держат на плаву пернатых жителей саванны.       Переведя взгляд вниз, Ари был восхищен ещё более открывшимся для него миром. Ему не разрешалось взбираться на плато в одиночку, и хотя это не помешало ему пару раз сбегать сюда вместе с Тамани, но каждый раз для него был подобный первому. Он бы каждый день сюда приходил, но его родители и даже брат уже ловили его пару раз и наказывали чисткой пещеры. И если это львёнок мог пережить, то лишения прогулок по Прайдленду с отцом или братом он боялся. Сама мысль об этом пугала его. И потому сейчас Ари жадно хватал взглядом каждую деталь и мелочь, не зная, когда в следующий раз ему удастся попасть сюда. Каждое деревце, каждый камень и каждый поворот реки Зубери был дорог его сердцу. С упоением Ари наслаждался прекрасным видом, не переставая восхищаться красотами Прайдленда, ведь он был таким разным! Даже сам Прайдрок мог похвастаться своей уникальностью. Если с восточной стороны это была одинокая гора с большими уступами и сводом пещер, то с западной стороны Прайдрок выглядел совершенно иначе, больше напоминая зелёный холм, рясно* укрытый разнообразными деревьями, цветами и кустами. Это не были полноценные джунгли, как говорил их отец, но это было нечто близкое к ним. И, конечно, бесконечные луга, просторные и дикие саванны вдоль и поперёк усеяны паутиной рек и озёр. Разве могло найтись нечто более прекрасное? К тому же, нынче зелени и деревьев стало ещё больше. Отец говорил Ари, что много лет назад прорвало плотину, которая заполнила высохшие каньоны водой.       — Ты каждый день любуешься на саванну. Неужели тебе всё ещё интересно? — дав Ари время, чтобы насладиться родным краем, Кион всё это время наблюдал за ним и недоумевал — сам он уже настолько привык к этой панораме, что и с закрытыми глазами смог бы в точности описать его в мельчайших деталях. Младший из сыновей Симбы и Налы удивленно поднял на него свои бирюзовые глаза, меняющиеся то к голубому оттенку, а то к зелёному.       — Каждый раз неповторим. Что-то постоянно меняется, — приветливо улыбнулся Ари. Заметив, что брат посерьёзнел и приготовился к разговору, Ари сел подле него, гадая, зачем Киону понадобилось говорить с ним в такую рань.       — Я ухожу сегодня, Ари. Насовсем, — без обиняков, прямо и честно объявил Кион.       Ари подумал, что ему послышалось, но, взглянув в печально-виноватые янтарные глаза брата, он понял, что не ослышался. Нечто холодное и липкое, похожее на осенний дождь, неприятно полоснуло по сердцу, вынудив его подскочить на лапы и отойти, с неверием глядя на Киона. Его брат не может уйти! Распахнув напуганные глаза, Ари категорично покачал головой, наивно полагая, что его решительное возражение сможет изменить решение брата.       — Нет! НЕТ! Ты не можешь уйти! — едва не плача, запротестовал львёнок. Какая-то догадка мелькнула в его голове. — Это из-за Фули, да? Папа не против, что вы дружите! Он не прогонит тебя только из-за того, что твои друзья — не львы! Тебе не нужно уходить и основывать другой прайд...       — Ари, — мягко обратился Кион. Он подошел к брату, который хотел увернуться от объятий, но оказался быстрее. Прижав к себе расстроенного братишку, Кион уткнулся в его непослушную чёлку и горячо заговорил: — Дело не в Фули, не в моих друзьях и даже не в отце! Это мой выбор, Ари.       — Ты нас не любишь? — всхлипнув, печально опустил голову Ари. Кион приподнял его голову за подбородок и улыбнулся мягкой и доброй улыбкой.       — Я люблю вас больше всего на свете. Но я должен идти своей дорогой. Я уже много лет мечтаю о путешествиях. Я, Фули, Оно, Бунга и Беште никогда не были полноценной львиной гвардией, но мы были теми, кто помогал другим животным, и кто защищал их всеми своими силами! Это наш выбор и наш путь, — Кион опустил лапу и указал брату на далёкий горизонт. — Мы хотели путешествовать и приносить зверям добро и покой. Мы больше не нужны в Прайдленде. И я ушел бы гораздо раньше, если бы не ты.       — Прости, — тихо прошептал львёнок, на что его брат только улыбнулся.       — Тебе не за что извиняться! — заверил он. — Сперва папа обещал дать мне свободу, когда родится другой наследник престола. Затем — когда этот наследник станет достаточно взрослым, чтобы узнать о своей судьбе. И хотя я очень тебя люблю, но я не могу больше оставаться. Потому что я могу уже не захотеть уйти.       — Я могу пойти с тобой? — после недолгой паузы, с надеждой взглянул Ари на брата, но Кион только грустно покачал в ответ. — Почему?       — В Прайдленде должен быть принц, — просто ответил он и взъерошил чёлку на голове брата, чтобы немного поднять настроение тому. — Эй, я сейчас занимаюсь тем, чем должен был заняться наш отец, но поскольку я отрекаюсь от своих прав и своего титула, то это должен сделать я.       — Сделать что?       — Рассказать, как здорово быть Королём. Ну, или что-то вроде того, — Кион отстранился от брата и уже с более серьёзным видом устремил взгляд на Прайдленд. Ари интуитивно последовал его примеру. — Всё, что залито солнечным светом — твой дом и твоё Королевство. Оно распространяется даже дальше горизонта. Там, за рекой, прежде было Чужеземье, Аутленд, но сейчас это и наши земли тоже. Они более скудны и бедны, но если подарить им любовь и заботу, то они скоро станут такими же плодородными. Все эти земли и все их жители принадлежат сейчас нашему отцу. И тот должен быть отцом не только для нас, а и для тысяч животных, которые ожидает его справедливости и мудрости. Король, который будет думать о своём благе и ставить свои интересы выше интересов Королевства - плохой Король, и его царство быстро увянет. Именно потому наши родители не так много времени проводят с нами. Они заботятся о каждом. И будут заботиться до конца своих дней, пока солнце их правления не сядет. — Здесь Кион замолчал, сделав глубокий вздох.       — В смысле? — Ари сосредоточенно нахмурил лоб, но он не мог уловить истинный смысл последней фразы. Кион ответил не сразу.       — Солнце всходит и заходит для каждого из нас, Ари. Это закон Круга Жизни. Антилопы рождаются и живут до тех пор, пока мы не поймаем её, но и когда и мы умираем, то нас поглощает земля, давая начало новой жизни — растениям, которыми питаются антилопы. И баланс Круга очень важно держать в гармонии. Если бы мы не убивали антилоп, то они и другие травоядные съели бы всю зелень, лишив себя еды. Также и нам стоит осторожно обходиться с ними. Именно потому запрещено убивать детей, беременных, убивать ради удовольствия или забавы. Ты, как будущий Король, должен будешь следить за порядком вещей, а также уметь находить и возрождать светлое даже там, где царит мрак, — на этих словах Кион ловко отодвинул лапой камушки, под которыми оказалась щель, сквозь которую прорастал зелёный росток, чудом нашедшим себе дом среди голого камня. Ари с восхищением наблюдал за этой картиной, всё больше убеждаясь, что его брат очень умный, смелый и сильный. Настоящий Король.       — А как же ты?       — Солнце должно было взойти для меня, но оно взойдет для тебя, Ари, — улыбнулся его старший брат. — И как первый наследник отца, я отрекаюсь от титула и престола. Я никогда не хотел править. Но ты... У тебя нет выбора. Родители уже не в том возрасте, чтобы рожать ещё детей, а оставить Прайдленд без Короля нельзя, иначе начнется хаос и беспорядок.       — Но справлюсь ли я? — с сомнением взглянул на брата львёнок. — Это большая ответственность. А вдруг я не справлюсь? Подведу родителей и тебя? Я ведь никогда не стану таким как ты...       — Глупости, Ари! Посмотри, ты любишь эту землю и не перестаешь ею восхищаться! Ты даже замечаешь изменения, которых не замечает никто другой. Ты куда больше подходишь на роль Короля, чем я. И ты станешь даже лучше меня, когда придёт время. В детстве я не был таким тихоней и родительским сыночком как ты, — Кион насмешливо взглянул на брата, а затем заключил его в свои объятия. Уже шепотом, он болезненно произнёс: — Я буду скучать по тебе, пушистик! И ты станешь отличным Королём. Отец и мать вместе с Зазу научат тебя всему необходимому.       — Ты вернешься, Кион? — зарывшись в алую гриву, тоскливо спросил львёнок.       — Обязательно вернусь! Обещаю, Ари.