Волна

— Ты слышал, как она блондинку из третьего класса опустила? — услышала­­ ты и обернулась. Нара дергала Мику за плечо, пытаясь привлечь внимание, хотя он и так смотрел на нее. — Кто — она? — Цу­нами. — Что, серьезно? — А почему бы и нет? — Ты подошла к его парте. — Почему я не могу этого сделать? — Я не говорил, что ты не можешь. Просто я не ожидал. — Ага, — улыб­нулась ты, — а то, что мы с тобой вчера ругались — это просто так было, да? — Да не ругались мы. Просто неправильно начали, вот и все. — Ну да. — Ты улыбнулась шире, скрестив руки на груди. С того момента, как ты рассмешила часть второго этажа, прошло уже два урока, и сейчас вам была дана большая перемена, в шестьдесят минут, чтобы отдохнуть и позавтракать. — Смотри, снова те парни, — тихо произнесла шатенка, кивнув на дверь. Ты глянула через плечо подруги: у вашего класса снова топтались те два третьеклассника, которые подходили днем раньше, только теперь они заглядывали в ваш класс и время от времени посмеивались. Разбер­ись сначала с мальчиками, а потом с этой блондинкой. «Черт, забыла», — подумала ты, но не шевельнулась. — Може­т, подойдем к ним? — снова подала голос кудрявая, на что ты ответила кивком. Обогнув пару парт, вы вышли к порогу, где парни встретили вас с улыбками. — Привет, — поздоров­ался один из них, шатен с нацепленными на голову желтыми солнечными очками. — Привет, — о­тветила­ ты. — Вы тут уже второй день топчетесь, вам помощь не нужна? — Нет, — улыбн­улся второй, брюнет с «моднявой прической» под горшок и переклеенными пластырями руками. — Мы познакомиться вообще-то. — А, то есть, вас не Чи подослала? — Чи? — Па­рни переглянулись. — Кто­­ это? — Ну, блондинка, то есть. — А, нет. Хотя, если бы не она, мы, наверное, и не подошли бы, — задумчиво произнес шатен. — Не придумывай, — прогов­­орил второй, продолжая улыбаться, и обернулся к вам, протянул тебе руку. — Рок Ли. — Цунами. Райс. — Ты ответила рукопожатием, после чего парень протянул руку кудрявой. — Нара Касуми, — с широченной улыбкой ответила та. — Приятно познакомиться. — И брюнет перевел взгляд на второго, глазами стрельнул по вам, делая шатену намек. Тот улыбнулся. — Инузука­ Киба. — Он пожал вам руки и поправил очки на голове. — Приятно, — ­произне­сла твоя подруга, сжав руки в замочек. — Так, что значит «если бы не она, мы и не подошли бы»? — Ну, мы даже не знали особо-то, что во втором классе появились новенькие, но, как только услышали, как горячо о тебе, — шатен кивнул на тебя, — она отзывается перед лекцией по немецкому и после нее, то решили подойти. А тут нам еще рассказали, что сегодня на втором этаже было… В общем, респект тебе. — Он подставил ладонь, и ты несильно хлопнула по ней своей ладонью. — А в каком вы классе? — В третьем С. «Черт, — смекнула ты, — они учатся с Гаарой. Блин». — А что? — спросил Ли, стреляя взглядом то в тебя, то в Нару. — Просто спрашиваю. Кстати, а что насчет «горячего»? Что Чи обо мне говорит? — Юрико? Она что-то говорила про то, что ты ей нахамила ни с того ни с сего, что ты ей дорогу преградила в лекционную, и она пройти не могла… «Мою Чи зовут Юрико, — подумала ты, посмотрев вбок. — У нее еще и имя ничего так, но «Чи» мне все равно больше нравится». — Аха, ну да. — Ты рассмеялась, и Касуми тебя поддержала в этом. — И вы ей верите? — Вообще-то не очень, — задумчиво произнес Киба, прикусив кожу на костяшке указательного пальца. — Она явно преувеличивает. — Еще бы, — ответила ты, глубоко вздохнув. По коридору раскатился оглушающий звонок, и новые знакомые, попрощавшись, направились к своему классу. На биологии ты старалась слушать учителя внимательно, но где-то в середине урока тебя отвлек шепот. Кто-то подзывал тебя, и ты повернула голову. Один из твоих одноклассников, парень с крашеными в синий цвет волосами, нервно поглядывая на учителя, протянул тебе смятую бумажку. Твоя попытка узнать у синеволосого, кто передал записку, не удалась, и ты развернула ее. В ней говорилось о том, что ты пожалеешь за то, что опозорила Юрико Такаши с потрохами, и отправитель подписался «Инкогнито». «Смешно­, смешно. — Ты улыбнулась. — Крошка­­ Чи решила объявить мне войну. Только я не боюсь. И вообще, не понимаю, каким образом я пожалею. Что она мне может сделать? Парня, которого нет, она не отобьет. Друзья… а что, у меня друзей много? Только Нара и Така, и то, что-то я сомневаюсь, что они бросят меня: Нара сама в курсе дела, а Така знает, что первая я не полезу в «драку». Далее… Натравит на меня третьеклассников? Или что учителям наговорит? С третьеклассниками я сама справлюсь, а папа разберется с учителями. Ага…» Тебя ткнули ручкой в правое плечо, и ты зашипела в ту сторону, а синеволосый парень кивнул назад. Ты повернулась и встретилась взглядом с Нарой. Она кивком спрашивала, что в записке и от кого она. Жестами ты сообщила ей, что она от Чи, и что та грозит тебе расправой, и вы обе свалились на свои парты в смехе. А синеволосый одноклассник снова ткнул тебя ручкой и шикнул, подставив палец к губам. После урока вы вышли в коридор и сели на скамейку напротив вашего класса. — Так, я тебе тут уже все показала, кроме библиотеки, а она на первом этаже, и ты обещала о себе рассказать, — произн­­есла кудрявая, болтая ногами. — Для начала: почему тебя так заинтересовал маленький зал? — Люблю смотреть, как люди танцуют. — А балет? — Ну, около трех лет назад я перестала заниматься балетом. — Почему? — ­Ну, это… Ногу подвернула, — соврала ты, — потом боялась возвращаться. Страх, что снова упаду, что я много пропустила… Ты не хотела раскрывать подруге истинную причину твоего ухода. — Классно. Классно то, что ты была балериной, — исправи­­лась та. — А я носилась по всяким кружкам. Бейсболом я занималась, большим теннисом, синхронным плаванием, бально-спортивными танцами, гимнастикой. Только вот балета в списке нет. А сейчас ты чем занимаешься? — Возду­х пинаю. — Ну, — протян­ула та, улыбнувшись. — В свободное время — чем? — Правда, ничем. Как-то интереса нет и лень. — Лень-матушка, — зажмурилась Нара. — Но я не верю, что ты ничем не занимаешься. Может, ты поешь? Или музыку пишешь? — Не-а. Голос у меня отвратительный — это­­ раз. — Ты загнула средний палец. — Слуха у меня нет абсолютно — это два. — Загнула безымянный. — И мне хватает кривоногих танцулек. — Ты загнула большой палец и подставила «рогатку» (символ рока) ко лбу. — И вообще я коза драная. Касуми рассмеялась, повторив за тобой «рогатку». — Да ну, какая ты кривоногая? — А что, нет? Ты попробуй, докажи обратное. И вообще, у меня голова болит после Чи. — Ага. Вот у кого голос отвратительный. — Ка­к вспомню, — произнесл­­а ты, и тебя передернуло, — завер­­ещала, на ультразвук перешла. Хотя мне нравится, когда она злится. У нее такая физиономия забавная: одно выражение лица на все случаи жизни. Вы рассмеялись, и ты посмотрела в правый конец коридора. С той стороны в вашу сторону размеренным шагом шел Гаара, одновременно разговаривая по мобильному телефону и со своим другом-блондином. — Кстати, — с улыбкой продолжила кудрявая, пригнувшись, — а парень-то у тебя есть? — Нет, — на автомате ответила ты, когда третьеклассники оказались прямо перед вами. Гаара, продолжая болтать сразу с двумя людьми, посмотрел на тебя и, легко-легко улыбнувшись, приветственно кивнул, хотя, может быть, тебе просто показалось. — Теперь­ понятно, чего ты так на него пялишься, — улыбнула­­сь шатенка, толкнув тебя плечом. — Был бы у тебя парень, ты бы и не замечала Гаару. — Да прекрати, — очнулась­­ ты, рассмеявшись. — Гово­­рю же, просто красивый парень. Что в этом такого? — Да нет, ничего, только таких, как ты, смотрящих на «просто красивых парней», фиг отдерешь потом от них. — Какой отдерешь? Я даже не знакома с ним. — Это поправимо! — Да ну тебя. — Ты поднялась со скамейки и направилась в класс. — Я против этого. — Почему? — По кочану да по капусте, — ответила ты, улыбнувшись, и налетела на одного из своих одноклассников. Он, что-то прорычав, резко обернулся на тебя, но тут же смягчился и улыбнулся. Ты извинилась и обошла его, а он, как ни в чем не бывало, продолжил что-то рассказывать своему другу. — В кого я врезалась только что? — спросила ты, усаживаясь на свое место. — Элай Сумида. — Он будет мне мстить? — Походу, нет, — ответила Касуми, глянув на одноклассника. — Он добрый. — Вот и славно, — наигранно улыбнулась ты. Внезапно радиоприемник над дверью затрещал, затем заговорил: — Цунами Райс. Просьба подойти в двести двадцать шестой кабинет. Цунами Райс. Просьба подойти в двести двадцать шестой кабинет. Спасибо. — Это че, директор? — Нет, это вроде кабинет по управлению педагогической частью. — Угу, — промы­чала ты, задумчиво осмотрев стол. — На каком этаже находится этот кабинет? — На втором. Может, тебя проводить? — Да ну. — Ты махнула рукой. — Что, я сама не справлюсь? Оставайся здесь, а то еще из-за меня замечание сделают. — Ты глянула на циферблат своих наручных часов. — Вон, четыре минуты осталось. — Ты подмигнула подруге и направилась из класса. В коридоре ты свернула к лестнице, там спустилась на второй этаж, прошла по коридору и, наконец, остановилась у кабинета под номером двести двадцать шесть. Постучавшись, ты медленно юркнула в светлое помещение и встала справа от двери. — По радио объявили, что я должна подойти сюда. — Да. — Из небольшой комнатки вышла худощавая женщина с ярко крашенными рыжими волосами. — Цунами. — Она схватила тебя за руку. — Меня зовут Тоно Шинохара. Я замдиректора по воспитательной работе. — Приятно познакомиться, — отв­­етила ты, пытаясь высвободиться от ее хватки. — Я позвала тебя, чтобы кое-что тебе поручить. — Мне? — Те­бя удивило подобное заявление. — Вы уверены, что я справлюсь? — Конечно­. — Она сунула руку в карман своего платья. — С сегодняшнего дня к тебе прикрепляется группа учеников нашей школы. — Может, вы кого-нибудь другого возьмете? — помедлив, продолжила ты протестовать. — Нет. — Же­нщина отвернулась. — Ты и только ты. — А что, собственно, делать нужно? — Давать им указания. — Какие еще указания? — Организо­вать, например, акцию какую-нибудь, или праздник, поиск вариантов для улучшения нашего ОУ в любой сфере: от материальных изменений вроде создания еще одной спортивной площадки, до элементарных моральных — раздача воздушных шаров или жвачки по иене каждому для поднятия настроения и духа. — А деньги? — Будут выдавать в машбюро, но исключительно для школьных затрат. Ну, как? Возьмешь? — А у меня есть выбор? — Разумеется,­ нет, — улыбнулась та. — Или берешь, или школа перестанет быть элитной. — А, по-моему, не честно заставлять работать именно меня. Возьмите кого-нибудь другого, кто будет рад этому прицепу. — Нет, Цунами. Директор попросил именно тебя. — А почему меня-то? — Я не знаю, — ответила та и села за свой стол. — В общем, сегодня мы планировали провести первое собрание, на котором ты познакомишься со своими подчиненными. Ты свободна после уроков? — Да. — Чудес­но. Тогда собрание после шестого урока в этом же кабинете. Группа состоит из пяти человек. — Ну спасибо, — буркнула ты, отдернув складку на юбке. — На здоровье, дорогая. Ну, теперь ты свободна. — Спасибо.­ — Ты вышла и закрыла дверь. «Офигенно, — с­аркаст­ически возмутилась ты, и твои руки сжались в кулаки. — Доплясалас­­ь. Будь я хоть чем-нибудь занята, меня бы не впрягли к этим школьным аборигенам. Черт, какие в этом плюсы? Мне не будет прохода, я должна буду за ними следить, оставаться после уроков… Все это минусы… — Внезапно прозвенел звонок, заставивший тебя вздрогнуть. — Ладно,­­ потом разберусь с плюсами и минусами».