Счастливое число XIII

      Сегодня Кэти ушла ни с чем: сэр Гамильтон не только не произнес ни слова, но даже не посмотрел на нее за все время пребывания девушки в камере, уставившись пустым и почти немигающим взглядом в стену напротив.       Тяжело вздохнув и по обыкновению рассказав пару «светских» новостей, медсестра оставила поднос и ушла, бросив на свернувшегося в клубок на соломе пациента печальный сочувствующий взгляд.       И как только послышался звук закрывающейся двери, Томас смежил веки и снова погрузился в воспоминания, все чаще и чаще преследующие его отчего-то в последние дни.       ***       Я стоял перед зеркалом в гостиной и рассматривал свое отражение. К счастью, бессонная ночь не отразилась на мне в виде покрасневших глаз или синяков под ними, однако нервная дрожь, что возникла в пальцах, теребящих пуговицы нарядного кафтана цвета бордо, казалось, выдавала меня с головой.       - Ты не нервничал так даже в день нашего венчания, - улыбнулось мне внезапно возникшее из ниоткуда отражение жены. – Видимо, он тебя сильно впечатлил, этот лейтенант.       Миранда подошла ближе и положила ладони мне на плечи, на что я смог лишь криво улыбнуться и потупить взгляд.       - Он… необычный.       - Настолько необычный, что лишил тебя сна?       - Откуда ты…?       - Томас, - рассмеялась она, - мы женаты столько лет! Неужели ты думал, что все еще можешь от меня что-то утаить?       - А ты?... Ты могла бы мне… - начал было я, но осекся.       - Солгать? Ни за что. Я слишком тебя люблю.       - Да, я знаю. Прости. И я тебя люблю, Миранда. Пусть и не так, как нам обоим того хотелось бы.       Жена на это лишь перестала смеяться, вернув лицу спокойную и нежную улыбку, и внезапно попросила:       - Пригласишь его к нам на ужин?       - Быть может, в другой раз.       - Хорошо. Но знай, что я не отстану от тебя до тех пор, пока ты нас не познакомишь. А, кстати, он уже знает, что ты положил на него глаз? – хитро прищурилась она.       - Миранда! Что за вопиющее поведение?       - Прости, - снова рассмеялась жена. – Я не хотела тебя задеть. И хватит уже наряжаться и заставлять лейтенанта тебя ждать!       Неодобрительно взглянув на Миранду и еще раз покосившись на свое отражение, я все же поцеловал миссис Гамильтон в щеку и поспешил на площадь.       ***       МакГроу стоял в привычной темно-синей форме и треуголке, и смотрел куда-то вдаль, не обращая внимание ни на людей вокруг, ни на проезжающие мимо экипажи. Его рыжеватые волосы, по-прежнему стянутые лентой, слегка развевались на ветру, придавая ему какой-то простоты и даже легкости. Впрочем, лейтенант, по-видимому, никогда не играл на публику и не пытался строить из себя того, кем он, по сути, не являлся. Напротив, одним своим видом, словом или взглядом он, казалось, мог заставить почувствовать вас и все, во что вы верите, невозможно пафосным и отчасти глупым.       Так и сейчас я в своем белом парике (дань моде, будь она неладна) и изумительного покроя одежде из дорогого сукна чувствовал себя как минимум нелепо.       Приблизившись к лейтенанту, я окликнул его. Он, резко обернувшись в мою сторону, сдержанно, как и при первой встрече, кивнул и указал пройти с ним.       Мы медленно шли вглубь площади почти бок о бок, отчего наши руки иногда случайно соприкасались, заставляя мое сердце каждый раз пропускать удар.       Конечно, я уже тогда понимал, что это значит для меня. Погибель. Скорую и неминуемую. Удивительно, как легко и быстро этот человек сумел меня впечатлить настолько, что я начинал верным образом терять здравый смысл.       Да, я видел его второй раз в жизни, и испытывал к нему, если еще не влюбленность, но уже симпатию и полное доверие.       Безрассудно и скоропалительно, наивно и по-детски. Но я ничего не мог с собой поделать.       Чем он меня сразил? Наверное, я и сам не знал.       Вероятно, своим острым умом и прямолинейностью? Или тем, что, сам того еще не понимая, добровольно согласился быть со мной до конца, ввязываясь в авантюру со смертельным исходом? А может, причина была гораздо проще и тривиальнее, и заключалась в гипнотическом блеске сапфировых глаз и огненных рыжинках, что плясали на солнце в его волосах.       Спустя каких-то пару минут, однако, мне удалось сосредоточиться на деле. Дело! Дела для меня всегда были превыше всего. А что же теперь?! От досады, охватившей меня, я поджал губы и выдал:       - Что Вы докажете этим примером, лейтенант?       МакГроу ответил почти мгновенно:       - Вы хотели понять, почему пиратство процветает в Вест-Индии? Сейчас я Вам покажу, - его тон был уверенным как никогда. Впрочем, мне уже тогда казалось, что он и сам всегда верил в то, что говорил, даже если это было неправдой. – Вам доводилось их видеть?       - Боюсь, что нет, - ну, конечно, откуда бы я мог видеть пиратов? Любителем публичных казней я никогда не был, и, к сожалению, все, что я о них знал, было лишь россказнями и старыми байками.       Мы подошли к виселице, на которой уже стоял босой человек со связанными руками. Священник, что был подле него, уткнулся в Библию и что-то читал, но все его слова заглушал рев обезумевшей толпы.       - Кто он?       - Дэви-как-то-там. Пиратство в открытом море, измена и так далее. Как и все до него, и после. Его спрашивают, хочет ли он сознаться, и молить о пощаде у бога и королевы Анны.       Я смотрел то на преступника, то на МакГроу, внимательно слушая рассказ последнего. Поразительно, но в тот момент у меня создалось жуткое впечатление, будто лейтенант и сам побывал на виселице.       Пират прокричал нецензурную брань, и я прокомментировал:       - Полагаю, ответ «нет».       Джеймс, которого я уже мысленно начал звать именно так, посмотрел на меня и насмешливо улыбнулся.       - Так вот, в чем урок, - произнес я, глядя, как на шее преступника палач затягивает петлю. – Пираты с острова Нью-Провиденс неисправимы и подвержены хаосу. Попытки их урезонить заранее обречены.       Но неожиданно МакГроу сказал:       - Я хотел показать Вам не его, - и в следующее мгновение шея пирата с громким хрустом сломалась, а толпа заревела пуще прежнего, – … а их. Цивилизации нужны чудовища.       - По-Вашему, Уайтхолл хочет, чтобы пиратство на Багамах процветало? – недоумевал я.       - Нет, не думаю. Но они прекрасно знают, во что обходится борьба с ними. И я думаю, что это мнение распространяется.       Толпа продолжала реветь, а мне казалось, что у меня исчезает земля из-под ног, и я проваливаюсь в какую-то бездонную пропасть. Разумеется, я понял, о чем говорил тогда лейтенант.       - Вы образованный человек милорд, но я хочу Вам напомнить, что в большинстве случаев, когда человек хочет изменить мир, ему мешает простая неизбежная причина – люди вокруг.       Спустя еще несколько минут мы покинули площадь и распрощались с лейтенантом, но всю дорогу домой, сидя в экипаже рядом с Мирандой, я слышал не цокот копыт или тихий приятный голос жены, а оглушительный рев толпы и слова МакГроу, что обличили бесповоротную непримиримую истину и теперь набатом стучали в моей голове.