Соль земли

В девять двадцать Себастьян лично выстрелил в автомобиль, в котором Патрик Адамс ехал на встречу с начальником тюрьмы. Двадцати трех миллиметровая пуля прошила бронированный корпус джипа, вошла в двигатель и тяжелое авто перевернулось, образуя на трассе пробку, которую устранят только через три часа. В это же время в двери офиса Шона, известного также как Томми, Адамса, ворвался отряд захвата МИ-5, предъявивший ирландцу ордер на арест его самого и всего имущества. Уже к полудню знающие люди Лондона передавали друг другу слухи, что самый сильный и грозный синдикат страны пал за какие-то несколько часов. МИ-5, после задержания братьев, углубило работу над синдикатом, накрыло его, решив, вероятно, что смогут взять других управляющих членов преступной организации, а после этого и всю информацию, но наткнулись на тупики. Личные финансовый и юридический консультанты синдиката, банкир, нотариус, адвокаты — все значимые люди попросту исчезли. Специалисты по взлому, открыв информационную базу, с изумлением доложили, что она пуста. Никаких ценных сведений в ней не оказалось. Банковские счета обнулились. Могло показаться, что братья готовились к аресту, но слухи, живо распространявшиеся повсюду, говорили совсем о другом — синдикат не просто пал, некто помог ему. Некто, о ком понятия не имеет ни разведка, ни правительство, ни сам преступный мир. — Все, что вам нужно знать о новом боссе — не стоит ему врать. Встречу наиболее важных преступных верхушек синдиката Джим устроил через две недели после захвата, вел встречу Себастьян, негромко и по существу описывая новые правила игры: — Адамсы выбыли, но бизнес продолжается. Каждый несогласный и каждый, кто попытается саботировать работу, будет устранен. Незамедлительно, без права второго шанса. Вопросы, господа? В зале на несколько секунд повисла тишина, после, буквально, взорвавшаяся возгласами и недовольными комментариями разом заговоривших воротил. Моран перевел взгляд на Джима, изображавшего роль еще одного из представителей «таинственного босса». Все шло ровно, как и предсказывал Джеймс, едва ли не поминутно. — Я не согласен так работать! — наконец взвился Ричард Галлахард, отвечавший за поставки оружия в Африку. — Наше партнерство с Адамсами проверено годами, я не буду работать просто потому что… Его пламенную речь оборвал выстрел в затылок. Тело рухнуло навзничь. В зале воцарилась мертвая тишина. — Еще вопросы? Джим сохранял абсолютное спокойствие, тщательно скрывая улыбку, которая так и норовила просочиться в уголки губ. Один из поставщиков оружия перевел взгляд, нервно скользнув им по камерам, притаившимся в углах. Джеймс хотел создать атмосферу наблюдения и присутствия нового босса. У преступников, собравшихся в помещении, вопросов было немного и все они оказались по делу. Каждый рассудил, что волновать человека, стоявшего перед ними прямо сейчас точно не стоит, даже если ты с чем-то не согласен. Себастьян позволил себе чуть расслабиться, только когда лифт увез последнего из новых подчиненных Джеймса. В зале остались тишина и гулкая пустота, звукоизоляция не впускала ни звука внутрь зала и ни звука наружу. — Поздравляю, — проговорил Моран, откинувшись в кресле и устало прикрыв глаза. — Ты это сделал. Это был сумасшедший план и ты его осуществил. Впечатляюще. — Рано, Себастьян, — краем губ улыбнулся Джим, глядя в раскрытый экран ноутбука, стоявшего перед ним. — Захватить власть — это полдела. Теперь нужно удержать ее и укрепить. Он отслеживал на экране маячки на каждом из приглашенных «гостей», расползающиеся в разные стороны по карте. — Но все же, — Джим улыбнулся шире и перевел взгляд на Себастьяна, — все же дело сделано. И как нельзя успешно. Как по нотам. Моран ухмыльнулся в ответ. — Этот парень, — Моран прищелкнул пальцами, вспоминая имя, — который отвечает за отмывание доходов, Стивен… Стьюи… неважно как его там, он сорвется следующим. Он долго работал с братьями, не станет их предавать. Нужен будет хороший финансист на его место. — Знаю, — кивнул Джим. — Он пока мне нужен, но когда сорвется, я заменю его. У меня уже есть несколько очень хороших специалистов на примете. Джим поднял взгляд от ноутбука и качнул головой в сторону холодеющего трупа: — Вызови парней, пусть уберут этого. — Еще дела сегодня есть? Я собираюсь в тир в Ламбете, не хочу чтобы что-нибудь отвлекало. Джим пару секунд помолчал, а потом повел плечом: — Есть одно, — он слегка прищурился и улыбнулся. — Мне было бы неплохо повысить свой уровень обращения с оружием. Как насчет спонтанного занятия прямо сейчас в твоем тире? *** Себастьян знал этот тир лучше собственной квартиры: легко зашел, поздоровался с парнем, который, похоже, привык его здесь видеть, сказал «Не беспокойся, я разберусь». Джим с любопытством проследовал за ним, внимательно наблюдая за полковником, за тем, как он выбирает оружие и возвращается к нему. — Приступим? Больше всего в этом заведении Морану нравился второй зал — небольшой, с мишенями на пятнадцать и тридцать метров. — Каким оружием ты обычно пользуешься? — спросил он Джима, проверяя обоймы выверенными скупыми движениями. — У меня браунинг 1910-й модели, — ответил тот, скользнув взглядом по оружию, разложеном на стенде. — В основном потому что он легкий и компактный, это удобно. — Калибр 7.65, — кивнул головой Себастьян. — Да, под твою руку он должен быть удобным. Держи, — он протянул Джиму беретту, — здесь нет браунингов, но эта малышка очень похожа. Калибр тот же, но чуть-чуть тяжелее. У тебя сильные руки, особой разницы не заметишь. Стреляй, — Моран кивнул в сторону мишени, — я взгляну на твою стойку. Джим взял пистолет, вложил его в ладонь, примерился, с любопытством оглядывая оружие, ощущая его вес. Потом отошел на пару шагов назад, становясь ровно перед мишенью. Он нашел наиболее удобное положение, слегка покачнулся на носках, правильно располагая центр тяжести. Снял оружие с предохранителя, удерживая пистолет двойным хватом — правая рука помогает левой, и выстрелил. Себастьян наблюдал за ним, сложив руки на груди и привычно чуть прищурившись. Несколько пуль легли в мишень, прежде чем Себастьян махнул рукой, привлекая внимание Джеймса. — Ты сам учился стрелять, — Себастьян не спрашивал, он утверждал, — и очень-очень неплохо. Есть пара шероховатостей. Он встал позади Джима, слегка надавив ему на плечи: — Расслабь мышцы вот здесь, а локти приподними, совсем немного, вот так. Моран оказался совсем близко, он чуть склонил голову и негромко сказал Джиму почти на ухо: — Не задерживай дыхание при выстреле, спускай курок при выдохе, тогда рука не будет дергаться от движения грудной клетки. Джим расслабил плечи, выдохнул и выстрелил, поддаваясь от отдачи назад и прикасаясь спиной к груди Морана. — Да, ты прав, на выдохе выстрел точнее, — согласился Джеймс, глядя на точку именно в том месте, куда он прицеливался. — Попробуй одной рукой, — предложил Себастьян, чуть разворачивая Джеймса, придержав за талию, положив вторую руку на его ладонь с оружием. — Эта стойка не очень сильно отличается, но из-за того, что вес в одной руке, локоть надо зафиксировать крепче. Отдача сильнее ударит в плечо, учитывай это. Держать пистолет в одной руке было не так удобно, особенно долго, готовясь к выстрелу, но Моран поддерживал его руку, облегчая напряжение. Джим чувствовал дыхание Себастьяна собственной макушкой, сжал зубы и выстрелил. Его рука дрогнула в последний момент и прицел сбился, но Джим сжал оружие сильнее и выстрелил еще раз. И еще. Отдача била в плечо и он вплотную прижался к Себастьяну, почти откинувшись на него. — Не забывай о дыхании, — напомнил Моран, поддерживая руку Джима, явно начавшую уставать держать на весу пистолет. — Стреляй на выдохе, вот так. Джим выпустил всю обойму до конца, опуская руку. — Еще? Джим сделал шаг в сторону, ощущая, как порыв воздуха охлаждает его спину. Он отложил пустой пистолет на стол; мышцы руки ныли от легкой усталости после тяжести оружия. Уголок его губ искривила полуулыбка: — На сегодня хватит, — сказал он ровно. — Не к соревнованию ведь готовлюсь, верно? Как-нибудь повторим. — Как скажешь, — Себастьян отправился заменить мишень, легко перескочив барьер, ограждающий стрельбище. — Я здесь еще задержусь какое-то время. На втором этаже можно выпить кофе или чего-нибудь. Или попроси Майка, он закажет тебе такси. — Я посмотрю на то, как стреляешь ты, — вдруг сказал Джеймс и приподнял брови, — если ты, конечно, не против. Он остановился возле стены и отклонился к ней, опуская ладони в карманы брюк, прищуриваясь и наблюдая за Себастьяном, слегка склонив голову на бок. — Какое оружие предпочитаешь ты сам? — Глок 17, — ответил Себастьян, становясь на позицию и извлекая из кобуры свой пистолет. — Калибр 9 миллиметров, вес девятьсот грамм. Немного тяжеловат и не для маленькой руки. Моран вскинул пистолет, прицелился чуть с прищуром и выпустил пол обоймы практически без перерыва, на одном дыхании. — У него нет предохранителя, поэтому стрелять можно в любой момент. Наблюдать за Мораном — эстетическое удовольствие, настолько превосходно в его руках лежало оружие, настолько оно ему шло, сливаясь с ним в одно целое. Он нес смерть, убивая из этого самого пистолета людей и это было так красиво, что завораживало Джима как идея и как зрелище. — Если бы тебе пришлось убить меня, Себастьян, ты бы застрелил меня? — вдруг спросил Джеймс. — Из этого самого пистолета? — Нет, — пожал плечами Моран, покосившись на Джима и снова вскинув оружие. — У меня нет привычки стрелять в своих деловых партнеров. Джим вскинул брови, качая головой и улыбаясь. — Прекрасно, — усмехнулся он. — Значит у меня иммунитет? Звучит неплохо для человека, который однажды может пересечь границы твоего терпения. — Ты себе льстишь. Может, ты бываешь несколько раздражающим и самоуверенным, и рискуешь слишком часто. Но желания убить тебя всерьез у меня еще не возникало. — Я думаю на несколько ходов вперед, Себастьян, — улыбнулся Джим, становясь напротив Морана. Если бы тот захотел, то смог бы убить Джима за две секунды. Секунда на то, что поднять пистолет и еще одна — чтобы спустить курок. Джим отступил на шаг. — Вытяни руку. Давай, давай. Этот придурок просил прицелиться в него и растянул губы в улыбке, когда полковник сделал это. — Кто знает, какие нас ждут обстоятельства? Но знать, что дуло твоего пистолета, — Мориарти поднял руку и бережно, почти ласково коснулся кончиками пальцев дула, из которого на него смотрела вполне близкая и ощутимая смерть, — никогда не выстрелит в меня…приятно. Морану ничего не стоило убить его сейчас. Как и в любой другой момент. И, кажется, они оба начали догадываться, что это никогда не случится. Есть нечто личное в том, чтобы держать человека на мушке на таком близком расстоянии. Интимнее может быть только нож, прижатый к горлу. — Никогда не становись напротив заряженного оружия, — резко сказал Моран, отводя руку с оружием в сторону. — В самый неподходящий момент выстрелить может даже игрушечное ружье. Губы Джима вновь растянулись в какой-то странной улыбке и он устало и как-то расслабленно прикрыл глаза, облизывая губы. Он хотел бы сказать: «Да ладно, Себастьян, мы оба знаем, что в твоих руках оно не выстрелит». Но повел плечом и кивнул: — Не буду. *** Себастьян убрал изрешеченную мишень, свернул плотную бумагу в рулон, чтобы выбросить после, и поставил манекен для ножей на короткую дистанцию. Ими приходилось пользоваться не так часто, но метательный нож несколько раз спасал Себастьяну жизнь, и Моран любил холодное оружие. Первый нож легко и привычно лег в руку. Моран купил их на черном рынке в Бангладеше, несколько лет тому назад, и это была одна из лучших его покупок. Он прокрутил нож в пальцах, и легко без замаха бросил лезвие в цель, чувствуя между лопаток все тот же темный изучающий взгляд Мориарти. — Ножи, — заговорил Джеймс, внимательно вглядываясь в движение пальцев Себастьяна. — В них ты, конечно, так же безупречен? — Я называю это профессионализмом, — ответил Себастьян, бросая еще один нож, вошедший в плечо манекена на всю длину лезвия. — Если в стрельбе я еще могу не упасть в грязь лицом, то с ножами все обстоит хуже, — усмехнулся Джим, подходя ближе и протягивая руку. — Здесь контроль и баланс точнее, чем в обращении с пистолетом. — Не думаю, что они однажды могут тебе понадобиться, — Себастьян протянул Джиму нож, показывая, как правильно его держать. — Но тебе идет, — признал он. — Лезвия широкие, не порежься, — Моран поправил его пальцы. — Сожмешь чуть выше, получишь еще один шрам на руке. В голове Джеймса на секунду вспыхнули воспоминания из прошлого: холодные темные камеры, кровь, холод, Моран. Снова Моран. Джим криво улыбнулся: — Прошлый заживал долго. Он сжимал лезвие, силясь почувствовать его, найти правильное положение руки, чтобы метнуть, а не выронить. Руки Джима были словно созданы, чтобы держать ножи. Это как особый вид искусства, смертельная красота. — Старайся сильно не замахиваться, весь секрет в силе броска, но не в замахе, — Себастьян медленно показал нужное движение. Джим встал в позицию, Себастьян за его спиной снова положил руку на его талию. — Почувствуй баланс клинка в своей руке, — сказал он негромко. Джим снова попал в поле Себастьяна, он снова оказался слишком близко. Джеймс вдруг поймал себя на мысли, что размеренная ровная речь Морана действовала на него, как флейта на змею. Он не терял концентрации, но расслаблялся, сбрасывал лишнее напряжение. Вдохнув и выдохнув, Джим поймал баланс, рассчитал полет и метнул нож. Тот вонзился не до конца и не совсем туда, куда Джеймс намеревался, но все же, это было неплохо. — Эти клинки не только метательные, — Себастьян вложил еще один нож в пальцы Джима. — Рукоятка позволяет его перехватить и использовать как боевой в ближнем бою. Видишь, вот здесь, перехват чуть уже, можно перевернуть по костяшкам, вот так. Медленно, чтобы не оцарапать, Себастьян показал, проводя холодным клинком по тонкой светлой коже на костяшках пальцев. — Теперь попробуй сам. И Джим пробовал. Его всерьез захватил навык обращения с холодным оружием, настолько, что этим же вечером дома он выпросил у Себастьяна ножи и самым варварским способом измывался над гипсокартонной перегородкой, тренируясь в силе и точности вхождения лезвия в преграду. Не обошлось и без пары царапин, но Джим и внимания на них не обратил. Моран, устроившись на диване с ноутбуком на коленях, изредка бросал короткие взгляды, давая советы, но предпочитая оставаться в стороне. Себастьян настоял, чтобы после надругательства над перегородкой, Джеймс сам почистил лезвия. — Ты развлекался, ты и занимайся, — не терпящим возражений тоном заявил Себастьян, оставляя перед Джимом на столе мягкую ткань и восковую пасту. Мориарти усмехнулся, но спорить не стал — для него, углубившегося в какое-то дело, всевозможные детали являлись лишь способом накопить больше информации по делу и получить дополнительный опыт. В конце концов, Себастьян сегодня нарушил свое первое и единственное правило — о неприкосновенности его оружия, что Джеймс в излюбленной манере не прокомментировал, дабы не потерять врученное, но воспользоваться с умом. Устроившись в кресле перед столом, на том месте, где обычно сам полковник чистил оружие, Джеймс, разложив перед собой клинки, взял первый. Нож блеснул в пальцах, Джим перехватил его, несколько секунд подержал в руке, чувствуя баланс совершенного оружия, а затем начал неторопливо протирать лезвие. В этом была своеобразная медитация, и Джим, стремительный, неугомонный Джим ее почувствовал. Моран тоже обратил внимание на факт того, что оружие, неожиданно, оказалось интересным, и, главное, действенным способом успокоить Джеймса. Люди, занимающиеся оружием, делятся на два типа: те, кто считают чистку нудной обязанностью и те, кто находят в ней релаксацию. Джеймс, очевидно, относился ко второй категории, что понравилось полковнику, считавшему, что оружие заслуженно требует значительно большего уважения, чем люди. Себастьян мысленно напомнил себе заточить ножи, как только появится свободное время — упражнения с гипсокартоном не шли на пользу клинкам. Он намеревался оставить Джима разбираться с чисткой самостоятельно, но все-таки невзначай посоветовал: — Старайся брать не так много воска. Засалишь полировщик уже к третьему клинку и задолбаешься чистить остальные. Джим, казалось, не слышал его, погруженный в плавный процесс полировки, однако уже в следующий раз потянувшись к воску, он взял на ткань гораздо меньше. Темная прядка отделилась от приглаженных назад волос и выделялась теперь на высоком бледном лбу. От влажности волосы Джима вообще имели свойство становиться слегка волнистыми, особенно у висков, что придавало ему какого-то очарования в те моменты, когда он не казался мертвецки уставшим свихнувшимся на делах психом, что последнее время было гораздо более актуально. Следя за неумелыми, но верными и размеренными движениями Джеймса Себастьян задумался, что сотрудничая они с Джеймсом все больше сближались. Моран, который давно понял, что у Джима ничего не бывает просто так, вдруг почувствовал каким-то нехорошим чутьем, что его приманивают как дикого зверя, шажок за шажком, бесконечно тонко и умело.