debut
14 апреля 2015 г. в 17:58
Гарри нервно ерзал на месте, чувствуя, как к горлу подкатывает ком, а ноги, кажется, не будут держать его, когда он должен будет выйти из лодки. И будь проклят тот момент, когда к нему пришло решение и он все же согласился на участие в «Холостяке» по просьбе друзей, знакомых, матери, сестры, какого-то парня на улице, который стоял с ним рядом в ожидании автобуса и Гарри посчитал нужным спросить и его. Честно говоря, кудрявый все еще поражен, что мужчина не отправил его дальше, чем он хотел зайти. Но все равно, Гарри прибыл на кастинг около недели назад, будучи неуверенным, что он подойдет, а сейчас он подчинялся задумке авторов проекта, сидя в лодке, украшенной искусственными растениями и висящим на подставке фонариком. Все было так романтично и мило, если бы Гарри не нервничал так сильно.
У него были серьезные отношения однажды, и для своих двадцати трех он считает, что этого достаточно, но он правда единственный, кто так убежден в этом. Его друзьям чуть больше, и они завели семью, построили загородный дом, планируют усыновить кого-нибудь, так что у юноши был повод для комплексов. По крайней мере, он наслаждался своей домашней библиотекой, растворимым кофе, зеленым чаем и работой в литературном кружке для детей. Ему было о чем мечтать в плане романтики, отношений, но он оставался слишком нерешительным и робким для кого-то с серьезными намерениями, а не просто с желанием разделить постель на ночь. Многих заводило такое смущение, что никак не добавляло плюсов Гарри.
Он вертелся еще больше, когда лодка коснулась берега, а статный мужчина подал ему руку. Вместе с ним сидели еще двое парней и девушка, потому что ему повезло настолько, что сегодняшний Холостяк питает страсть к обоим полам. Их провели до неземной красоты длинной арки из живых цветов, которая скрывала особняк, где и проходила первая встреча с главным героем. Все четверо прошли вперед, а девушка не переставала восхищенно ахать и касаться раскрытых бутонов цветов. Гарри предпочитал оставаться позади, скромно переплетая пальцы и пытаясь вспомнить эпиграфы к своим любимым книгам.
— Первое, что я считаю нужным сказать — вы все прекрасны, — улыбнулся ведущий, — меня зовут Ник и ближайшие несколько месяцев я буду вашей жилеткой.
Все трое рассмеялись, заставляя Гарри заалеть еще больше, но он держался, выдавливая нервную улыбку, из-за чего даже операторы смотрели на него косо. Они стояли неким полукругом, но девушка все время пыталась выйти за условную линию, от чего Ник бросал на нее умоляющие взгляды встать на место и дослушать речь.
— Я повторяю сегодня это всем, но будьте собой. Просто расслабьтесь, дайте Холостяку увидеть себя настоящих.
Участники тихо засмеялись, и Гарри не хотелось даже создавать видимость того, что он в порядке. Потому что он не был на самом деле и пусть хоть десяток камер заснимут, как он комкает свою рубашку. Как только цветочная мечта закончилась, перед ними будто выросли ступеньки, на последней из которых стоял мужчина, облаченный в, конечно, немыслимо дорогой костюм. Холостяк обернулся к ним с ослепительной улыбкой, держа руки впереди себя, сплетенные в замок, и он был так близко и таким очаровательным, что Гарри не сразу вспомнил, какого черта он здесь забыл.
Ник с улыбкой пожал его руку, насмехаясь над ошарашенными лицами участников:
— Моя карьера идет вверх, если я могу так просто пожать руку Принцу.
Ох, лучше бы Гарри ошибся, потому что, если он споткнется, упадет или прольет литры шампанского на пиджак этого Принца, это будет на Таймс-сквер.
— Уверен, всем хочется скорее пообщаться с Луи, так что не буду вас задерживать.
Гарри был негласно последним в этой очереди. Два парня один за другим подходили к Холостяку, затем пришла очередь длинноногой девушки, которая собрала всю свою уверенность и поцеловала Принца в щеку. Он был немного обескуражен этим поступком, но продолжал улыбаться. Как профессионал, в общем-то. Гарри уверен, что за всю свою жизнь он половину из своих тысяч улыбок не считал искренними. Девушка что-то вручила ему, как это делали и все предыдущие участники — маленький подарок, как попытка завоевать расположение. Принц мило улыбнулся ей на прощание, Гарри надеялся, что в самом деле на прощание.
— Как тебя зовут? — услышал он, оказавшись перед Холостяком.
Мужчина успокаивающе взял его за руку, глядя прямо в глаза, и Гарри отчасти стало легче, но он все еще пытался что-то пролепетать.
— Гарри, — прохрипел он, громко сглатывая.
— Гарри. Тебе не стоит так волноваться, все в порядке.
Не совсем, когда перед ним стоит Принц, Холостяк, вырезка из журналов и рождественское желание Гарри на протяжении трех лет. Он поздно спохватился, вспоминая о подарке, и быстро выудил из внутреннего кармана своего пиджака нечто, в самом деле нечто, над чем его друзья без устану хохотали около пятнадцати минут.
Крошечный виниловый проигрыватель, который поместится даже на ладошку Принца, он такой очаровательный и хрупкий, что Гарри боялся сломать его по пути к павильону. Он скромно вложил его в руки Холостяка, который застыл на мгновение, рассматривая подарок, а затем расплылся в абсолютно глупой улыбке, даже тогда выглядя как экспонат в Лувре.
— Как долго ты искал эту прелесть?
— Не так долго, — признался Гарри, — я знаю много винтажных магазинов, и в одном из них я увидел это. Мне он показался довольно интересным подарком.
— Определенно лучшее, что я получил сегодня, — засмеялся Принц, — это уже напоминает тебя.
Гарри залился краской, а его кудри спали на лоб, как лепестки закрывают цветок, и он сказал «До встречи», потому что Ник уже встречал следующую четверку участников. Ему даже не верилось, что практически половина из них уйдут сегодня.
В павильоне ему несколько раз предложили выпить и закуски, но Гарри боялся, что перевернет поднос, уронит бокалы или попадет едой кому-то в глаз, поэтому старался держаться подальше от всего острого и небезопасного. Он сел за дальний столик рядом с брюнетом, кожа которого буквально переливалась золотыми оттенками, и двумя менее приметными парнями, один из которых интересовался только задницей их официанта.
— Привет, — робко поздоровался Гарри, поправляя свой развязанный шарф, — я Гарри, мне двадцать три.
— Зейн, — мулат дружелюбно пожал его руку, — мне двадцать пять. Как ты чувствуешь себя здесь?
— Немного странно. Честно говоря, я впервые получаю такое внимание камер и людей вокруг.
— Ничего странного, — буркнул темноволосый парень, который не желал представляться, — мы все здесь впервые.
Гарри смущенно закусил губу, не желая продолжать разговор, и просто уставился в свои дрожащие руки, зацикливаясь на татуировке крестика. Зейн проследил за его взглядом и удивленно поднял брови, убирая салфетку со своих колен.
— Любишь тату? — спросил он, переключаясь на более приятную для них тему.
— Да, немного. У меня их достаточно, на самом деле, а что насчет тебя?
— Я покажу тебе свою грудь в более подходящем месте, — усмехнулся Зейн, поправляя свои волосы.
Гарри даже пожалел, что не расстегнул привычно для себя пуговицы рубашки до своего пупка, но на реалити-шоу этому было не место. Они не обменивались больше фразами, все участники еще чувствовали острое недоверие друг к другу, что, как надеялся Гарри, развеется через несколько недель проекта, если он, конечно, на нем задержится. Павильон снова наполнился привычным звоном бокалов, перешептываниями девушек, которые совсем скоро готовы будут рвать чужие волосы за победу в шоу. Некоторые искали здесь группу поддержки, чтобы, в случае скандалов, не вылететь, как единственные провокаторы. А Гарри время от времени чувствовал странные взгляды на себе, немного подзабыв, что даже первая встреча с Холостяком на ступеньках транслировалась уже присутствующим в павильоне участникам, которые явно не были рады услышать комплимент Луи об особом подарке.
Ник появился как всегда неожиданно, словно выныривая из-под какого-то из столов, демонстрируя идеальную улыбку и закрывая собой идущего сзади Принца. Как только до большей половины участником дошел шепот о присутствии Луи, в зале раздался визг и громкое хихиканье, а Гарри слышал только как колотится его сердце, потому что он был достаточно везучим, выбрав столик, близкий ко второму входу в особняк. Луи проплыл мимо него, незаметным за взмахом ресниц взглядом окидывая кудрявого, и прошел к бару, ловко цепляя пальцами бокал шампанского.
— Сегодня должен быть прекрасный вечер, не так ли? — улыбнулся он, отпивая немного, — я думаю, что готов узнать всех вас получше, и начать предлагаю в саду, в спокойной и уютной атмосфере. Прошу вас — будьте искренними, иначе я не увижу никакого смысла в этом проекте.
Многих новость о том, что Холостяк в любой момент может покинуть шоу, стала чем-то средним между паникой и шоком, а Гарри же не сомневался в том, что его стоит выгнать еще до приватного разговора. И все же, это звучало интимно и любопытно.
Первым оказался Зейн. Ничего удивительного — считал Гарри — он ведь как греческий бог, Луи обязан был обратить на него внимание. Благодаря огромным окнам, занимающим практически весь периметр первого этажа, все участники могли прилипнуть к стеклу и уставиться на парочку, гуляющую в саду и тонущую в милых разговорах и ночной темноте. Луи часто прикасался к пальцам Зейна (Гарри жалел, что решил удовлетворить свое любопытство подсматриванием, как, впрочем, все вплоть до барменов здесь), а так же кудрявый подумал, что Луи очень любил этот жест. Во всяком случае, Гарри уже получил свой, ему почти не о чем волноваться.
Когда Зейн вернулся, на его лице была привычная ухмылка, не демонстрирующая никакого самолюбия. Он уверенно прошел к диванчикам и сел рядом с Гарри, иногда бормоча что-то вроде «это было интересно». Остальные же сгорали от нетерпения, девушки приводили себя в порядок насколько это было возможно, а парни просто развалились за столиками и обсуждали буквально каждую часть тела Луи, что было противнее визга о порванных чулках.
— Холостяк приглашает следующего участника, — «Ох», — подумал Гарри.
— Лизи, это ты.
Кудрявый выдохнул с облегчением и грустью одновременно, провожая спотыкающуюся девушку взглядом. Ведущий кое-как помог ей преодолеть скользкие камни в саду и не обратил внимания на то, что газон в любой момент может быть политым из небольших установок у камней.
Благо, диван не позволял Гарри наблюдать за ними, но девушка вернулась намного быстрее Зейна и не такая счастливая. Она, скорее, едва сдерживала себя от истерики.
— Что случилось? — загалдели участники.
Она нехотя призналась, насколько легко просто взять и растеряться перед Холостяком, а затем заразила паникой всю женскую часть присутствующих, никак не налаживая обстановку.
— Гарри, — громко объявил Ник, и парень вздрогнул, рефлекторно сжав руку Зейна, — твоя очередь.
Мулат только кивнул ему и отпустил, позволяя Гарри выйти из вдруг душного помещения на свежую прохладу вечера. Он не нашел Луи взглядом на этой части дворика и прошел за угол, где, как выяснилось, располагались столики и аккуратные скамейки. На одной из них и расположился Холостяк, похлопывая ладонью по месту рядом с собой, зовя Гарри присоединиться к нему. И парень просто упустил все, за что цеплялся для адекватного разговора.
Краснея и алея, Гарри присел на мягкий плед, слабо дернув кончиками губ, показывая что-то отдаленно напоминающее улыбку. Луи взял его за руку, на этот раз не обрывая жест сразу же, и без напора заглянул в зеленые глаза, готовясь спросить то, что говорил сегодня уже не единожды.
— Я бы хотел узнать чем ты занимаешься?
— Преподаю литературу в детском кружке, — застенчиво признался Гарри, часто дыша, оставляя это незамеченным. Или списывая на прохладу.
— Работаешь с детьми? О, это прекрасно, если честно, — голубые льдинки Принца загорелись теплом и интересом, а его руки все еще не отпускали Гарри, будто бы Луи знал, как сильно тому хочется сбежать, — я обожаю детей. Они такие милые и непосредственные. У тебя есть младшие братья, сестры?
— Только старшая сестра. А у —
Гарри оборвал реплику, видимо, забыв вдохнуть чуть больше воздуха, и практически задыхался, пока Луи не продолжил за него:
— У меня? Достаточно младших сестер, чтобы обеспечить Англию королевами на много лет, — Принц засмеялся, двигая пальцами и неосознанно поглаживая запястья Гарри, — думал, ты осведомлен.
— Конечно, просто считал нужным спросить, как ты к ним относишься.
— Безумно их люблю, особенно самых младших. Интересно наблюдать за тем, как они вырастают, а потом появляются новые, за что я благодарен родителям. В Букингеме больше нечем заняться.
— Ты когда-нибудь ходил в обычную школу или что-то вроде этого? — Гарри чуть склонил от любопытства голову, закусывая губу, что Луи находил просто очаровательным.
— Нет, увы, монархов воспитывают не так, — вздохнул Принц, продолжая улыбаться, — чем ты в самом деле наслаждаешься в жизни?
— Моими друзьями, — медленно протянул Гарри, — моей семьей, детьми, которых учу или просто вижу на улицах. Всем этим, я думаю.
— Ты любишь находиться в окружении людей?
— Да, но сейчас мне не совсем уютно.
— Почему? — горестно спросил Луи.
Гарри покачал головой, бросая взгляд на камеры, и был безумно благодарен понимающему кивку Луи.
— Я понимаю. Это занимает время, чтобы привыкнуть к камере и тому, что какая-то часть твоей жизни выставлена напоказ всему миру. Но, знаешь, не волнуйся насчет этого. У тебя будет достаточно времени, чтобы приспособиться.
Гарри почти кивнул, когда уловил смысл, который скрывался за напутствием, что значит «У тебя будет достаточно времени, чтобы приспособиться». Оу. Он хотел бы, наверное. Да, он хотел бы еще немного побыть с Луи, покачаться в каком-нибудь кресле, укутаться в плед и слушать о его детстве.
— Ты немного замерз, — прошептал Холостяк, ощупывая ледяные пальцы кудрявого, — наверное, в доме уже все ждут свою очередь.
Оу. Оу, Гарри было немного горько от этого замечания. Словно он задержался надолго. Оу.
— Конечно, я уже иду.
— Мне бы не хотелось, — протянул Луи, открыто улыбаясь, — но, думаю, стоит дать шанс всем, чтобы мы разошлись до утра.
Гарри слабо улыбнулся, кивая и чувствуя, как его провожают взглядом.
Он буквально вломился в дом, ошарашивая участников, всех, кроме Зейна, и скромно прошелся до диванчиков, съеживаясь от пронзительных взглядов. В павильоне тут же возобновились перешептывания, а несколько человек даже не стыдились смотреть прямо на него, не переставая говорить.
— Они не такие милые, какими пытаются быть при Принце, — хмыкнул Зейн, — ты в порядке? Выглядишь взволновано.
— Конечно, да, все хорошо. Просто немного холодно снаружи.
Зейн кивнул, пережевывая шоколадную конфету из вазочки на тумбе. Гарри тяжело вздохнул, закидывая в рот одну из них, в то время, как еще одна участница отправилась к принцу.
Время шло невозможно долго, Гарри корил себя за глупое поведение при Холостяке, которое он с каждой минутой находил все более недостойным особы королевских кровей. Ладно, в конце концов, он будет рад вернуться домой, к друзьям и сестре, навестить маму, которая сказала бы, что ему стоило попробовать это шоу, чтобы знать наверняка. Ну, Гарри практически был готов уйти до церемонии. Он сделает это так, словно ничего и не было. И его не было.
В незнании, чем себя занять, он перезнакомился с большей половиной людей здесь, находя некоторых слишком корыстными для Луи, но судить никого не мог. Потому что, ну, он уверен, что все и так судят именно его, что было правдой. Он даже умудрился все-таки пролить немного со своего бокала на внезапно подсевшую к нему девушку, хотя именно она была виновата. Но она вопила так, словно сама покупала себе это платье, а не так, будто оно являлось достоянием дизайнерской студии проекта.
— Ты только посмотри, — причитала она, — посмотри, что ты сделал, придурок, кто дал тебе эту неуклюжесть?
— Эйприл, пожалуйста, успокойся, — Ник пытался вмешаться, пока камеры снимали каждый жест разъяренной девушки.
— Я серьезно понимаю, почему ты пришел сюда. Никто не может терпеть тебя дольше минуты, верно?
Пока это не переросло во что-то большее, Гарри поднялся со своего места и под крики и ругательства вышел на улицу, вздрагивая от холода. Но, несмотря на температуру, снаружи было легче дышать и мысли направлялись в другое русло, не цепляя взбешенную девушку и ее испорченное платье. Гарри даже отчасти и правда чувствовал себя виноватым.
Издалека он увидел Луи, прогуливающегося в саду, явно принимая решение, кто достоин остаться с ним на проекте. Гарри едва смог отвести от него взгляд, заставляя себя вернуться в дом и не нарушать спокойствие хотя бы на улице.
К его приходу все более менее успокоилось, но участники продолжали прожигать его своим презрением. Только Зейн, казалось, ничего не замечал, спокойно располагаясь в кресле.
— Я думал, она выйдет на улицу, чтобы достать тебя, — ухмыльнулся мулат, поправляя свои брюки, — их здесь много, так что будь готов.
— Я не уверен, что останусь, может и нет смысла привыкать к этому безумству, — пробормотал Гарри, перебирая пуговицы на рубашке.
— Ты идиот, — красноречиво признал Зейн, — серьезно. Только двое людей не понимают здесь, что ты один из любимчиков.
— Кто? — непонимающе спросил Гарри.
— Ник и я.
Усмехнувшись, кудрявый попытался немного расслабиться, выпивая бокал или два вина. Ох, он просто ждал, когда услышит вердикт.
Церемония роз была настолько интригующей, потому что редко когда попадался Холостяк с таким неопределенным характером, и, если он улыбнулся Эйприл, поцеловал руку Лизи, то это совсем не значит, что он позволит им остаться. И если быть более бдительным, девушек отобрали намного меньше, чем парней.
Все же, самый волнительный момент вечера подступил незаметно, когда участники уже немного перебрали с алкоголем, но Луи ждал их на мостике в саду, держа первую розу в руках. Гарри пытался забиться в самый конец этого ряда из нервных девушек и парней, но ему не повезло, потому что организаторы поставили его едва не перед самым носом Холостяка. Он просто выгодно смотрелся в кадре — так загадочно, томно и мило.
— Мы провели прекрасный вечер, в частности я, знакомясь с вами, — начал Луи, громко вздохнув, — но, как не грустно, мне придется делать выбор. Вас так много, что я просто теряюсь от количества внимания, и вы, я уверен, тоже. Есть определенно те, кто заслуживает остаться здесь надолго, но я не хочу делать все таким предсказуемым и, не знаю, решение далось мне тяжело. Что же будет дальше?
Он улыбнулся и по саду как по команде прокатилась волна хихиканья. Гарри стоял неподвижно с нечитаемым выражением лица, Луи прекрасно видел это.
— Первая роза достается Зейну, — сказал Принц, и что-то в Гарри одновременно ликовало и омрачилось. Зейн.
Парень уверенно пошел за своей розой, получая короткий поцелуй от Луи в щеку. Гарри вспыхнул, как чайник, когда мулат остановился рядом с ним, а кудрявый почти видел контур губ Принца на щетинистой скуле.
Розы пропадали со столика одна за другой, а Гарри стоял, сжимая руками воздух. Он думал, что готов распрощаться с Холостяком, но это оказалось не совсем правдой. Это была откровенная ложь, потому что Гарри хотелось этого. Хотелось того, чего не смог дать ему его бывший мужчина, хотелось романтики и неожиданных свиданий, хотелось узнать что-то большее, чем просто желание кого-то так сильно брать его в любых местах, где только заблагорассудится.
Эйприл, которая прикрыла пятно на платье своим клатчем, сверлила Гарри взглядом со спины, наверняка обвиняя его в том, что Луи все еще не позвал ее. Тем не менее, участники, уже получившие розу, успокоили себя вероятным уходом Гарри из шоу. Луи даже не посмотрел на него от начала церемонии, и кудрявый мальчик чувствовал себя разрушенным, опустошенным, потому что их разговор в саду значил для него шанс на продолжение беседы. Видимо, не в этот раз и не с этим мужчиной.
Осталась одна роза, одна роза и одиннадцать из двадцати пяти участников. Гарри зажмурился, надеясь, что не будет стыдиться этого, если увидит себя по BBC.
— Гарри, прими эту розу от меня, — самая длинная фраза за всю церемонию роз сегодня.
Гарри задышал как марафонец, пуская облачки пара в воздухе, и неловко кивнул, подойдя к Принцу.
— Я заставил тебя волноваться больше всех, — с сожалением прошептал Луи, — прости меня, ты сможешь? Я хотел понять, важно ли это для тебя так же, как и для меня.
Гарри снова глупо кивнул, стеклянными глазами уставившись на цветок в своих руках. Луи крепко обнял его, провожая за руку к тем участникам, что остались в проекте.
— Мне жаль, что здесь только пятнадцать роз, — фальшиво протянул он, — но вы все прекрасны, как миллион цветов на арке и в этом саду. Не расстраивайтесь, потому что, если я — это не ваша судьба, значит вы ничего не теряете.
Луи подошел к каждому из проигравших, пожимая или целуя руку, улыбаясь и прощаясь, скорее всего, навсегда. Гарри стоял рядом с другими, сжимая розу в своих пальцах и чувствуя жгучий огонь в легких вместо кислорода. Он правда не рассчитывал на то, что задержится здесь. Ох, это меняло абсолютно все его представления и давало надежду на то, что он сможет еще насладиться мягким голосом Принца, побыть с ним немного и извести себя тем, что таких же, как он, здесь еще четырнадцать человек. Он явно не уснет сегодня.
После того, как камеры выключились и машины подъехали к воротам, Луи проводил всех своих фаворитов до автомобилей, желая спокойной ночи. Они ехали не слишком долго, Гарри даже не успел ловить огни за окном, думая о будущих встречах в шоу.
Все были довольны тем, какие апартаменты им достались, и после того, как их расселили по комнатам, Гарри был слегка расстроен тем, что не сможет делить свою с Зейном. Вместо него он делил спальню с Джейком и Эвансом, который дал свой номер их водителю. Они пересекались в павильоне всего раз, но Гарри отчего-то уже не хотел быть частью их компании. Он был уверен, что ему вообще не стоит попадаться на глаза кому-то, кроме Зейна.
Когда участники спустились в гостиную, чтобы записать видео-сообщение для Луи, Гарри предпочитал просто притвориться чем-то неживым, абсолютно не желая перебивать поток «Мы хотели бы спать с тобой в одном доме» и «Расскажи нам о своих снах на следующий день». Он хотел бы добавить только «Передай близнецам пожелания спокойной ночи». Он правда знал всю его семью, даже совсем еще крохотных Дорис и Эрни, они были любимчиками Гарри.
Перед сном все старались сделать вид, будто не существует никакой конкуренции и конфликтов, а запись дневников решили отложить до завтра, так как и без этого все участники выговорились до дна за один вечер. Гарри попытался удобно устроиться на своей кровати и убеждал себя, что ни Джейк, ни Эванс не бросают на него ненавистные взгляды, пока не уснул.