Ведь улица, ведущая к Храму, проходит через нашу собственную душу.
Длинный тёмный плащ весьма удачно скрывал одеяние незнакомца, а капюшон - лицо; полу немного оттопыривал меч в богато изукрашенных ножнах. Мягкие шаги и гордая осанка выдавали дворянина, явно уверенного в собственных силах. Этот человек знал, чего хочет от жизни и был готов добиваться этого любыми способами. Старинный замок, по коридорам которого сейчас шёл мужчина, был почти полностью разрушен и пустовал. Сквозняки выдували редкое тепло, а потому непривычные к холоду люди обычно дрожали и кутались в одежду, чтобы согреться. Однако незнакомец вёл себя так, словно этот замок всю жизнь (или большую её часть) был для него домом. Подойдя к двери, ведущей в целое крыло, он столкнулся лицом к лицу со стражей. Двое крестоносцев держали руки на рукоятях мечей, готовые в любой миг броситься в атаку на нарушителя спокойствия. - Что ты забыл на этих землях? - довольно-таки грубо спросил старший воин, обнажив на несколько сантиметров своё оружие. - У меня дело к вашему Магистру, Ридфору. Он осведомлён о моём прибытии, - голос этого человека был властным и жёстким, похоже, он привык командовать. - Проходи. Тамплиеры сдвинулись в сторону, давая незнакомцу возможность войти. Насмешливо ухмыльнувшись, он зашёл внутрь и попал в огромный, но пустующий зал. В камине, рядом с которым стояло два кресла, потрескивало яркое пламя. Ридфор медленно шагал из угла в угол, изредка замирая на несколько секунд и о чём-то напряжённо размышляя. Почти моментально обернувшись, он расплылся в приветственной улыбке. - Добро пожаловать, месье! Весьма удивлён вашему визиту, хоть он и был ожидаем; к сожалению, последнее письмо дошло с опозданием и подготовить замок мы не успели. Указав на чуть потрёпанные кресла, между которыми располагался испачканный чернилами стол с письменными принадлежностями, тамплиер сел первым, устало вытянув ноги поближе к огню. - Приятно видеть вас в добром здравии, Ридфор. Многим не нравится та воинственная политика, которую вы проводите, - незнакомец оценивающе посмотрел на кресло и, чуть подумав, тоже сел. - Крепок ли ваш Орден и ваши идеалы? Через небольшую дверь в стороне в зал вошёл слуга, неся на подносе графин и два трофейных кубка. - Попробуете? Прекрасное вино из моих собственных запасов - эти проклятые мусульмане его не пьют и не изготавливают. Гость благосклонно кивнул и взял поданный кубок. Ридфор продолжил разговор: - Орден цел и могуществен, а эти земли понемногу склоняют перед нами головы. И мы по-прежнему верны своим идеалам так же, как и почти сто лет назад. Магистр утёр тыльной стороной ладони пот со лба и шумно глотнул вина. Было невыносимо душно, однако незнакомец не торопился открывать лицо. «Как много глупой уверенности в собственных силах, тщеславия и жадности. Однажды воины предадут тебя, Ридфор, и тогда трусость приблизит твой конец». - Так зачем же вы… - Можете звать меня Шакиб*, если вам будет удобнее. - Шакиб, прибыли сюда на самом деле? - тамплиер допил своё вино и налил ещё. Он внимательно осматривал человека, который пообещал вложить в кампанию против сарацин немалое количество средств. - Скажем так, меня… немного не устраивают методы правления Салах ад-Дина, а обращаться к ассасинам не вижу смысла: очень уж скрытно они всё делают. - То есть, чем сильнее он сдаст свои позиции, тем быстрее его собственные подчинённые растерзают его? - уточнил Ридфор, довольный собой. Так и не попробовав вина, Шакиб поставил кубок на стол. В неясном свете камина тускло блеснуло простое серебряное кольцо на его правой руке. - Верно. - Тогда, думаю, мы договоримся.***
Март 1185 года
Альтаира разбудила настойчивая тряска: кто-то очень сильно хотел оторвать его от приятного сна, в котором он премило общался с одной чувственной дамой, чьё имя снова забыл спросить. - Ну, что случилось? - раздражённое спросил Ла-Ахад, открывая глаза. В паху тянуло, щёки горели, а неудовлетворённое тело требовало гораздо большего. Сейчас он был готов убить всех, кто попадётся под руку. Аббас отпустил чужое плечо и отступил на шаг. - Подъём, красавица. Общие тренировки ещё никто не отменял, а тебя Повелитель жаждет видеть больше всех. И не забудь привести себя в порядок, - расхохотался он и ушёл, захлопнул за собой дверь. Альтаир застонал от стыда и приложил ладони к щекам, чтобы хоть чуть-чуть унять жар. Ему снова вспомнилась черноволосая гурия из сна и то, как она ласкает его. Поцелуи были то нежными, то жгучими, мягкие руки с трепетом оглаживали грудь и спину, и… Это было выше его сил. Приспустив колючие шерстяные штаны, Альтаир положил руку на пах и едва сжал пальцы, немного стесняясь собственных действий. До этого желание никогда не было столь сильным. Прикрыв глаза, он быстро водил рукой по напрягшемуся и изнывающему члену, представляя себя в объятьях гурии. Тихий стон сорвался с его губ, когда ощущения стали невыносимо яркими. Разрядка пришла быстро: он кончил, прогнувшись в пояснице и изливаясь себе на живот. Но в последний миг расплывчатое женское лицо сменилось грубыми и чёткими мужскими чертами. Слишком знакомыми, чтобы быть правдой. Жёсткие тёмно-русые волосы щекотали плечи и шею, а серые глаза были наполнены невыносимой нежностью. Альтаиру даже показалось, что он слышал мягкий шёпот: люблю. - Аах!..***
Спустившись на тренировочную площадку, Ла-Ахад приветственно кивнул товарищам, однако искренне ответил ему только Малик: - Мира и покоя, Альтаир. Ещё не все собрались, так что ты вовремя. Присев на каменную скамью и глядя, как новички разминаются друг с другом, он спросил: - Тебя тоже разбудил Аббас? - Эм… - Малик оторвался от созерцания происходящего на площадке. - Нет. Скорее, это я его разбудил. А что, он отыгрался на тебе? - Можно сказать и так. Альтаир перевёл взгляд на Кадара, который умудрился провалить своё первое испытание (хотя это не было странным - звание ассасина получал лишь каждый третий, а до тридцати лет доживало и того меньше) и получил отсрочку на два года до повторного испытания. Ла-Ахад никогда не стремился к общению, заполняя эту пустоту чтением и сражениями. Аль-Муалим, в свою очередь, поощрял подобное поведение, давая ему одиночные задания в разных частях страны. Багдад совершенно выходил за рамки по длительности и необычности миссии. Конечно, это было странно, однако в действиях Повелителя всё же что-то есть, некие долгосрочные планы, связанные с Альтаиром, артефактом и, возможно, тамплиерами. Иначе как объяснить все те кусочки мозаики, постепенно собирающиеся в единую картину? Ла-Ахад подумал, что стоит ещё раз перечитать книгу Мудреца в поисках зацепок, а потом отдать её Аль-Муалиму - самому ассасину она уже не нужна. - Тамплиеры снова начали активные действия, - вдруг сказал Малик. Бросив короткий взгляд на тренировочную площадку, Альтаир заметил, что Кадар покинул её победителем. - Я слышал, их влияние возросло вместе с количеством золота, вложенного в Орден откуда-то со стороны. - Ты уверен? - переспросил Альтаир, проверяя крепления скрытого клинка. - Вчера вечером в Масиаф прибыл гонец на взмыленной лошади и потребовал отвести его к Аль-Муалиму, которому рассказал о внезапном богатстве Ридфора. Не уверен, что мои действия можно назвать подслушиванием, ведь Повелитель дал мне возможность присутствовать при разговоре. Альтаир внимательно слушал друга и размышлял над тем, сколько ещё сюрпризов будет ожидать его со стороны Братства и Ордена. Тайные планы предусмотрительного Аль-Муалима, таинственный тамплиер, о котором напоминает рунный амулет и который не боится наведываться в Масиаф, единственный друг среди ассасинов, так кстати услышавший нужную и, несомненно, важную информацию. - А ещё гонец передал письмо, запечатанное символом орла, и Повелитель был весьма удивлён этому. Кажется, он прошептал что-то вроде: «Слишком рано» - и отослал меня. Всё складывалось донельзя хорошо.***
- В следующем сражении будут участвовать Аббас и Альтаир. Аббас широко ухмыльнулся и прошептал своему сопернику: - Готовься к поражению. Они обнажили свои мечи, коротко блеснувшие в свете утреннего солнца, и едва заметно поклонились друг другу, готовясь к тренировочной битве. Альтаир внимательно следил за чужими движениями - всё же Аббас был серьёзным противником, и недооценивать его не стоило. Он вырос в злобе и вечных придирках, каждый день на протяжении всего обучения слыша одно и то же: «Плохо. Альтаир прекрасно справился со своим заданием в отличие от тебя». Он ненавидел эти сравнения. Аббас мгновенно бросился в атаку, нанеся серию коротких быстрых ударов, которые Альтаир умело заблокировал или увернулся, и тут же отступил, медленно двигаясь по кругу и примеряясь к следующему броску. Они поменялись местами, и теперь начал Альтаир. Резкий и неожиданный выпад по центру, для которого меч явно был не создан, поворот и удар снизу-справа в плечо. Сталь оцарапала кожу, и роба Аббаса обагрилась кровью. - Ах ты, шакалий сын! - почти прорычал ассасин, дернувшись от внезапной вспышки боли. Альтаир не успел до конца избежать яростной контратаки, и его левое предплечье тоже было изукрашено небольшим порезом. Мечи со скрежетом вновь столкнулись, высекая искры. - Довольно! - громко произнесли рядом, и Альтаир с удивлением узнал голос Рауфа, который много раньше не упускал любой возможности поиздеваться. Ему вторило несколько разрозненных голосов. Крепко сжимая оружие, Ла-Ахад сделал два шага назад, пристально смотря на противника. - Это была славная и молниеносная битва, однако достаточно: первая кровь уже пролита. Их разняли, буквально растащили по разным углам, но Альтаир знал: Аббас не отступится от своего.***
Много времени спустя
Шакиб раздражённо смотрел на доносчика, что посмел прийти с плохими вестями, и слушал полный оправданий рассказ о невыполненной миссии. - В общем, он заметил за собой слежку, убил двоих наших и скрылся где-то в городе. Вероятно, в расположении войск. - И, чтобы рассказать это, ты полчаса пытался доказать мне свою невиновность? - мужчина сжал кулаки и смерил презрительным взглядом съёжившегося шестёрку. - Прошу, господин… - Убирайся! Ничтожество, недостойное того, чтобы я марал о тебя свои руки, - Шакиб указал на широкие двери, за которыми стояла стража. Низко кланяясь и пятясь, доносчик покинул приёмный зал. Послышалось лязганье стали, а затем громкий жалобный крик, быстро утихнувший. - Никакого почтения к чужой смерти, - пробормотал самопровозглашённый советник Магистра Ордена тамплиеров, возвращаясь к кипе бумаг, которые в спешном порядке нужно было просмотреть, утвердить и отослать. Время поджимало. - Сегодня вечером я должен быть в совершенно ином месте, а Ридфор даже не удосужился заглянуть и объяснить одну незапланированную осаду. Огладив наруч, неоднократно спасавший ему жизнь, мужчина достал связку перьев для письма и чернила и взялся за первый документ, связанный с поставками продовольствия в передовые части тамплиерской армии. Заказы оружия, доспехов, боеприпасов - всё это требовало огромных средств. Шакиб надеялся, что денег хватит хотя бы на два года. Дважды постучавшись, вошёл курьер. И снова с дрянными вестями. - Магистр Ридфор велел передать, что на него было совершено покушение, однако неудачно. Ассасин сбежал, украв военные планы на следующий год. Мужчина был абсолютно уверен, что в этих планах указан Масиаф. Отослав гонца, которого сменил ещё один, тамплиер отбросил в сторону несколько бумаг. - Де Сабле жив? - хмурясь и нетерпеливо комкая кончик пера, спросил он. - К сожалению, да. Наёмники не справились со своей задачей, - доносчик с честью выдержал разъярённый взгляд. - Вон отсюда! Собирай больше людей и пробуйте ещё раз. Иначе твоя голова украсит замковые ворота. - Как прикажете, монсеньор. Стоило двери закрыться, как черты лица Шакиба, едва заметные в тени капюшона, разгладились, и он тихо рассмеялся. - Вот оно как… Посмотрим, успеешь ли ты на этот раз, Робер де Сабле.