***
В выходной я отложил все дела подальше и пригласил домой приятелей, решив, что Тагиру должно пойти на пользу общение с гостями и он, возможно, наконец научится правильно воспринимать чужую компанию. Более того, я позвал сразу трех старых товарищей по университету. Возможно, при таком количестве посторонних в доме Таг сдержит ревность и не решится сочинять небылицы… почему-то случайно оказывающиеся правдой. — Ракеш! — радостно воскликнул Левсин, огромный рыжий мейнкун, стоило входной двери распахнуться. За ним вошли Килот, красно-коричневый абисс, и Навид, типичный девон-рекс с низко расположенными ушами, делающими его похожим на огромную летучую мышь. Они поприветствовали меня не менее шумно, не забыв хрустнуть ребрами в крепких объятьях, как это принято в университетском братстве. Именно там мы все и сдружились. — Давно не виделись, Килот, ты и брюхо себе отрастить успел, — заметил я, дразня первого красавчика нашего выпуска. Немало кошечек погубили эти гипнотизирующие миндалевидные глаза. — Попридержи язык, пока я тебе хвост не накрутил, — вызывающе прошипел в ответ товарищ, впрочем, обидой тут и не пахло — в нашей компании такие шпильки были в порядке вещей. — Раньше не накрутил, а с таким брюхом тебе и не догнать меня. Острые когти молниеносно вылетели из подушечек. Опасные крючки с легкостью вспороли бы кожу, если бы я не увернулся в последний момент. А я был готов, прекрасно зная, на что следует рассчитывать с Килотом. Внезапно, словно из ниоткуда, из кухни вынырнул тощий шипящий крысеныш и, задрав хвост трубой, вклинился между мной и абиссом. Я не мог видеть глаз Тага — ко мне он стоял спиной, но охотно верю, что они пылали яростью. Уши низко прижаты, плечи вздернуты и напряжены, из горла доносился устрашающий хрип. — Эт-то еще что? — Навид, первым обретший дар речи, презрительно ткнул в Тага указательным пальцем. — Э-эм-м, это Тагир, — произнес я, кладя лапы на костлявые плечики, но даже это не охладило моего подопечного. — Он младший в моем клане. — Мы слышали что ты основал собственный клан, но решили, что все это сплетни. — Это правда. Только пока что кроме нас с Тагиром, в нем никого нет. — Значит, все-таки удрал от отца, — хмыкнул Левсин. Мне оставалось лишь подернуть плечами, соглашаясь. — Ребят, проходите в гостиную. — Если нас твоя сторожевая фурия пропустит, — заметил Килот, давно спрятавший когти. Ничего не ответив, я сжал худые плечи покрепче и с силой подтолкнул сфинкса на кухню. — Все в порядке, Таг. Мы просто дурачились, — произнес я, развернув котенка к себе и присев на корточки и глядя в потемневшие глаза. Он тяжело дышал, успокаиваясь после внезапной вспышки адреналина. Мда. Приглашая в гости друзей, я хотел показать Тагу, что опасаться нечего. Пока получалось неважно. «Ох, Божественная, помоги.» — Ладно, неси давай, что ты там приготовил, — сдался я и потрепал его по беззащитной лысенькой холке, видя что котенок молчит. — Заступник ты мой. Краска тут же выступила на щеки, и мелкий рванул к холодильнику, пряча смущенную мордочку.***
Вечер был в разгаре. Мы с удовольствием вспоминали старые добрые времена за стаканами ашкерского виски с содовой и льдом. — ...А помнишь, помнишь, как на третьем курсе Левсина вызвал отвечать профессор Усенкор? — припоминал Килот, размахивая лапами. — Еще бы! А у него с перепоя не хватило ума сознаться, что отвечать он не готов. О да, эту историю помнили все и я не был исключением. — Ох, ну хватит уже, — недовольно рыкнул мейнкун и откинулся на диван. — Бухать надо меньше, — «сочувственно» отозвался Навид, открывая новую бутылку — Не расстраивайся, Левсин, благодаря тебе нам есть что вспомнить. То, как самозабвенно ты вещал, рассказывая о судьбе бедного Рисси! — А котик вдруг оказался кошечкой! — заржал Килот. — «Прошу прощения, но мне кажется, вы что-то перепутали или читали не очень внимательно», — начал девон, подражая старому профессору, остановившему пламенную речь мейнкуна, вошедшего в раж. — «Ведь Марисса была кошечкой!» Смех грянул разом. Тогда наш бедный товарищ решил, что глуховатый профессор не расслышит детали его анализа художественного произведения, которое, увы, он не держал в руках, но надеялся на «помощь зала». Сокурсники усиленно шептали, давая возможность худо-бедно сочинить приемлемый ответ. Вот только наш друг расслышал не все, и случайно перепутал пол главного героя, то есть, героини. — Очень смешно, — насупился Левсин, помогая Тагу водрузить пустые тарелки на поднос. — Прикусил бы ты свой длинный язык, Навид. Или несчастному Ромеро до сих пор не дает покоя отказ неприступной Джульерры? Запал девон-рекса разом потух, как и смех. — Левсин, не начинай, — попытался одернуть друга Килот, но куда там, подвыпивший и высмеянный кошак не желал униматься. — Может, и не дает, — печально улыбнувшись, ответил тот и, не глядя на нас, залпом допил виски. Та давняя история, когда Навид обхаживал декана нашего факультета госпожу Фает, прекрасную тиффани в летах, была довольно печальной. Еще будучи на втором курсе, он стал увиваться за шикарной кошкой и бегал за ней до самого окончания, служа бессменным объектом насмешек. Однако его это не смущало, и он не оставлял попыток покорить сердце неприступной тиффани. Закончилась учеба, закончились и глупые игры. Навид окунулся в работу, а в прошлом году остепенился, взяв первую жену. Левсин посмотрел на него долгим взглядом слегка поплывших от алкоголя глаз и, после минутной паузы, поднялся. На шатающихся лапах подошел к дивану, на котором расположился друг, и увалился рядом, накидывая лапу тому на плечо. — Иногда я думаю, — начал он чуть заплетающимся языком, — если бы она дала тебе сразу, а не ломалась, ты бы оставил свои приставания через неделю или две? Навид тихо фыркнул. — Не знаю, Левсин, ведь ничего так и не случилось, и только Божественная ведает судьбами. Таг слегка споткнулся, зацепившись лапой о ковер. Я был достаточно трезв, чтобы подхватить из слабых лапок тяжелый поднос. — Я отнесу.***
Окно на кухне было приоткрыто, и прохладный осенний вечер подарил глоток свежего воздуха. Оставив поднос на столе рядом с посудомойкой, я выглянул на улицу. Украшенный нитями жемчужных фонарей парк утопал в синем сумраке морозной ночи. За спиной Таг разбирал посуду, осторожно складывая фарфор и тихо цокая тарелками. — Оставь это, завтра помоешь. — Ничего. Мне не тяжело, — спокойно отозвался младший, продолжив свое занятие. — Таг, — позвал я его, не оборачиваясь, — ты попросил меня о доверии… неужели я такая сволочь? — Пожалуйста, не говори о себе так. Ты мой Старший и все, чего я хочу, это… это стать для тебя настоящей семьей. Не на бумаге, а на деле. — Я понимаю, — оторвавшись от созерцания притихшего города, обернулся я. — Просто твоя просьба не дает мне покоя. Я доверяю тебе. Мы смотрели друг на друга, глаза в глаза. — Я полностью тебе доверяю, — повторил я, давая понять своему бестолковому котенку, что ему нечего опасаться. Тагир смотрел на меня долгим взглядом, еще секунда, и на его лбу мелькнула новая складочка. — А если бы я сказал, что один из твоих друзей солгал, ты бы мне поверил? Внутри у меня все похолодело. Захотелось схватить несносного сопляка за шкирку и вышвырнуть на улицу прямо через окно.