***
Эйгон с удивлением вглядывался во тьму ночи, почти вываливаясь из окна. Ну не могла же девчонка действительно прыгнуть вниз! С вершины башни-то! - Принц? Он дернулся и резко повернулся, встречаясь с недоумевающим взглядом Коннингтона, который с интересом косился на перерезанное горло старого Фрея, лежащего в крови. Это была тонкая, но глубокая рана, тянущаяся от одного уха к другому, полностью перерезая обе артерии и обнажая гортань. Такую работу мог проделать только профессионал своего дела или тот, кому не раз приходилось тайно обрывать так жизнь. - Как обстановка? – понимая, что пауза затянулась, спросил юноша и подошел к рыцарю. - Близнецы не оказали особого сопротивления, - начал он, осматривая своего воспитанника на предмет повреждений. Удовлетворительно кивнув самому себе, продолжил, - что самое интересное, они почти добровольно сдались, увидев твоего волка, - на причитания же: «не мой, он свободен и волен делать, что хочет» ничего не ответил, будто и не услышал. - И знаешь что? – заметив заинтересованный и слегка растерянный взор, Джон выдержал мгновение и перевернул ногой труп. – Почти у всех найденных капитанов замка и общей стражи, рассованной по углам и каморкам, были точно такие же посмертные отметины. Что примечательно, так же умерли и все остальные Фреи. Ты ничего не знаешь об этом? - Одно могу сказать точно, что когда я пришел сюда, - кивнув на тело, тихо произнес принц, - он уже был мертв. – Но вдруг опомнившись, добавил, - и никого больше здесь не было. Наверное, убийца сбежал через окно. - Что ж, - подытоживая вздохнул Коннингтон, - кем бы ни был убийца, нам это на руку. Мы должны сказать ему за это «спасибо».***
Огонь жадно пожрал тела убитых солдат и Фреев, тем самым отдавая дань Старым Богам Севера. Джон мотивировал это тем, что таким образом удастся избежать недовольства простого люда, населяющего Речные земли. Сейчас часть войска Таргариена с отрядами Бриндена Талли и других лордов Речных земель переформировывалась, чтобы в ближайшее время частично выступить на Утес Кастерли -вызволить Эдмура из плена, и вернуть Риверран. Глава Золотых Мечей к этому плану сначала отнеся скептично, напомнив, что нужно будет пройти через земли Тиреллов – необходимо укрепить Штормовые земли, тем самым спровоцировав военное столкновение. Но когда был предложен партизанский вариант и отвлекающий маневр, то Стрикленд успокоился – таким он был человек, излишне осторожным, хотя многие могли посчитать это за трусость. Но для Эйгона это было почти второстепенным делом. Его мысли сейчас занимала пропажа друга – они уже около недели как захватили Близнецы, а волк так и не возвратился. Люди говорили, что иногда видели его в лесах, незримо для других охранявшего их лагерь. Но принц знал, зверь был далеко, не было того самого спокойствия, которое появлялось лишь при зрительном контакте. - Не переживай ты так, Выше Высочество, - усмехался Дакфилд, видя его понурое состояние. – Жив твой волк, жив. Хотя народ говорит, что это был зверь самого Короля Севера, вернувшийся из мертвых, чтобы отомстить Фреям. - Ну, кто-то им и отомстил, - напомнил Джон, не прерывая заточки меча. – Скажешь, тоже призрак? - А может и так, - пожал плечами мужчина, садясь рядом. – Хотя вряд ли. Мертвые не возвращаются, за них живые мстят. Вчера как раз с одним отрядом патрулировал местность, разговорились. Джон, - обратился он к рыцарю, - лютоволки же Стеной обитают? - Именно. Но они недавно снова появились на Севере. - Вот, - укусив яблоко, которое достал из заплечного мешка, Ролли продолжил. – Во вчерашнем патруле был один гвардеец из Винтрефелла, который мне и поведал одну историю касательно твоего зверя, принц. Несколько лет назад он с сыновьями Эддарда Старка нашли мертвую лютоволчицу, у которой только-только родились щенки. Так и случилось, что каждому ребенку Старка по волчонку. Даже бастарду достался под стать. - И что ты хотел этим сказать? – не выдержал Коннингтон, резко переменившийся в настроении при упоминании главного дома Севера. - А то, что наш друг мог вернуться к своему хозяину или дальше мстить отправился, - как ни в чем не бывало, продолжил Дак, догрызая яблоко. – Хотя к кому? Старший Старк с лютоволком мертв, бастард на Стене со своим, старшая дочь пропала без вести после убийства Джоффри, а мелкие братья убиты еще в самом начале войны. А! Еще же есть младшая, но ее вроде как Болтанам отдали. Хотя и это сомнительно. - Сомнительно? – заинтересованно переспросил Эйгон, невольно проникнувшись судьбой детей. - Ага, - похлопав по штанам в поисках чего съестного, продолжил. – Этот гвардеец уверен, что Ланнистеры подставную девчонку выдали замуж, так как настоящая сразу сбежала из Королевской Гавани, как казнили отца. Он ее потом как-то встретил, хотел в Риверран отвести, не за бесплатно, конечно. Но та один раз бежала, вернули. А потом снова пропала и уже с концами. И отзывался он о ней не как о леди, которую замуж продали. - Всегда со Старками проблемы, - зло высказался Джон, даже откинув точильный камень, чем удивил своего воспитанника. Не часто таким его можно было наблюдать. – Сидели бы себе на Севере, целы были бы. Все. - А с этой особенно проблем много было, - усмехнулся Ролли, подымаясь со скамьи. – За мальчишку себя выдавала, чтобы не узнали. К тому же, по его словам, если б и выдали ее настоящую, то не было б сейчас никаких Болтонов. Муженька сразу бы зарезала или кожу живьем стянула. В отместку за Север и семью. Рыцарь резко выдохнул и стал полировать меч, всем своим видом показывая, что ничуть не заинтересован в продолжении разговора. Атмосфера тут же стала напряженнее, тяжелым плащом упав на плечи. - Так к чему я это, - опомнившись, проговорил Дак, внимательно посмотрев на принца. – Он узнал лютоволка – Нимерия ее имя. Как раз младшая Старк ее и воспитывала. И эта волчица полностью оправдывает свое имя.***
Джон Коннингтон устало потер глаза. Вечерний разговор буквально высосал из него все силы, тем самым показав, что нужно спешить. Королевская Гавань и Простор наращивают мощь, но Речные и Штормовые земли полностью на их стороне, к тому же нельзя сбрасывать со счетов Мартеллов, которые жаждут отмщения. Но времени оставалось мало до начала главной осады королевского замка на берегу Черноводной. Многие дома присягнули Таргарианам, уже был готов небольшой флот, ждущий своего часа на берегах Тартского пролива и Крабьева залива. Но оставался Север – никем не покоренный, погрязший в междоусобных битвах. И если с этим поскорее не разобраться, то можно легко проиграть в этой войне, толком ее и не начав. - Решено, - выдохнул он, смотря на стол с картой. - Что именно, Джон? – войдя в палатку и услышав последнее, спросил Эйгон. - Мы выдвигаемся к Винтерфеллу, - решительно передвинув фигуру, сказал рыцарь. – Поведаем Болтону, что Ланнистеры их обманули, и прав на Север никто им не давал.***
Но они опоздали буквально на пару дней. «Это стало входить в привычку» - как-то подумалось Эйгону, стоило им проехать Ров Кайлин небольшим отрядом. Было видно, что война на Севере не прошла бесследно для людей – разоренные деревни, выжженные земли и пустые поля. «Зима близко» - любили говорить северяне, и, смотря на последствие битв, принц понял суть этих слов. - Смотрите! – выкрикнул Ролли, припустив дальше на коне. – Это случайно не знамя Болтонов? Все внимание было устремлено прямо на когда-то новый стяг, сейчас же это был обгоревший черенок с почти истлевшей тканью, на которой еще угадывался освежеванный человек. И только после этого все оглянулись, посмотрев на окружающее их пространство совершенно другими глазами – людей было хоть и не много, но все они были заняты: кто оттаскивал доски, кто разгребал завалы, кто-то укрывал озимые посевы, не обращая никакого внимания на появившихся конников. - Нам нужно спешить, - резко сказал Джон и припустил по Королевскому тракту во всю прыть лошади. Никто не стал с ним спорить, и уже к вечеру четвертого дня они были на подъезде к Винтерфеллу. Некогда величественный и суровый край выглядел сейчас не самым лучшим образом. Показались невдалеке стены столицы Севера и полуразрушенные домишки. Обгоревшие здания постепенно отстраивались, опаленный камень был черен, даже снег его не смог отмыть. Пройдет немало времени, пока он станет снова белым, полностью сливаясь с морозным покровом. Но все внимание приковала к себе толпа людей, стоявшая недалеко от стен Винтерфелла. И все они были разными: кто был в черных одеждах, одни были в мехах, другие в доспехах, но были и в дорогих плащах, явно кто-то из лордов. Спешившись с лошадей, отряд не доходя до центра мог уже увидеть, что же там происходило. Это был сооруженный на скорую руку помост, рядом с которым были в ряд связанные пленники. - Здесь и без нас разобрались, - проговорил Стрикленд, присмотревшись к происходящему. - И мы ничего не сделаем? – обратился к Джону Эйгон, пытаясь понять, кто есть кто. - Это не наше дело, пока. Но стоит подождать, - так же оглядывая народ, проговорил рыцарь. – Здесь Дозор, одичалые и… Бейлиш. Вдруг кто-то крикнул в толпе, и все затихли в ожидании. Тут же на самый центр вышло несколько людей, некоторые перед ними преклонили колени, но тут же были подняты с земли одним словом. - Не может быть, - выдохнул Коннингтон, узнавая в вышедших людях тех, кто уже давно покинул этот мир. Первым шел высокий мужчина, с вытянутым лицом, вьющимися черными волосами и серыми глазами, который держал свою руку на навершии в виде головы волка меча из валирийской стали. Черный, тяжелый плащ с пушниной обрушивался на его плечи, делая их массивными, а сам вид человека более суровым. Следом за ним шла тоненькая бледная девушка, так же одетая во все темное, оттенявшее голубые глаза, и защищавшее от холодных ветров севера. Волосы ее были распущены, и было заметно, что у корней они были цвета красного дерева. Она встала рядом с мужчиной в черном, который по-отечески обнял ее за плечи. Последней же на помост ловко забралась фигура в бесформенном балахоне, который тут же полетел на пол, являя миру прочный кожаный доспех и клинок, довольно длинный для кинжала и короткий для меча. С первым человеком угадывалось колоссальное сходство: те же темные волосы, тот же сосредоточенный взгляд серых глаз и те же острые черты лица. Они были людьми Севера: от самого рождения и до самого конца, были ими, когда их обозвали предателями, почти уничтожили, ими же и остались, стоило гордо поднять свою голову и снова возвысив свой стяг. Послышался неровный ропот, и среди троих появились они – два лютоволка: белый, словно снег, Призрак и серая, но яростная, Нимерия.