Наброски миров.

Хаттори ни разу не встречался с Кидом лицом к лицу. Хотя, было один раз, когда тот притворился Хакубой, но не более. Поэтому сейчас, стоя напротив вора, Хейджи едва сдерживал ухмылку. Ну кто бы мог подумать, что знаменитый на весь мир волшебник окажется Ёкаем? Была одна странность — Хаттори не почувствовал Ёкая в Хакубе, но… просто был невнимателен? — Онмедзе. Я о вас давно не слышал, — протянул Кид, поигрывая камнем. — Я тоже Ёкаев давно не встречал, — детектив пожал плечами, стараясь незаметно достать печать и прикрепить ее к синаю. — Ёкаев почти не осталось, — Кид поднял камень, смотря через него на луну. — Я полукровка. Сын полукровки. — О, вот как. Почему так? — Чистокровные не могут жить в городах. Они медленно умирают. Люди перестали бояться их, — вор бросил камень Хейджи. — Только такие как я могут свободно жить здесь. — Онмедзе тоже почти не осталось, — ответил Хаттори. — На всю Осаку только двое. Я и моя мать. — А в Токио их вообще нет. Громко звякнула дверь, столкнувшись со стеной. — Так жаль. Хотел бы я… — Кид! Хаттори, что происходит? — Мальчик мгновенно оказался рядом, готовясь для атаки. — Извини, но мне пора. До встречи, изгоняющий. — До встречи, изменяющийся. — Черт! Что это значит? — Конан подбежал к перилам, провожая вора взглядом. — Прости, Кудо, — Хейджи слегка усмехнулся и пошел прочь. Шиничи еще долго смотрел вслед, пытаясь понять, почему во взгляде друга таилась такая тоска. *** — Эй, Хаттори… Я хочу понять, — Конан неспешно следовал за подавленным другом. Хейджи со встречи с Кидом был мрачным и не желал даже разговаривать. Старший смерил изучающим взглядом младшего и вздохнул. Казалось, будто он жутко хочет поделиться своей тайной, но, почему-то, не решался. Затем Хаттори улыбнулся и огорошил Кудо вопросом: — Что ты знаешь о Ёкаях? Лицо Шиничи вытянулось, и Хейджи едва сдержал смех, хоть и печальный. — Ёкаи с незапамятных времен жили рядом с людьми. Только в последние годы их все меньше и меньше… А чистокровные вообще все разбрелись по мелким деревням, да впали в спячку в горах, — Хаттори замер посреди моста, смотря на темную воду. — Теперь мне стало ясно, почему в городе остались только такие, как Кид — полукровки, Ханъе. — Кид — Ёкай? — изумленно выдохнул Конан, почему-то верящий другу. Может быть из-за печали, которой были пронизаны его слова? — Угу. Ёкаи были разными. И добрые, и нейтральные, и те, от которых лучше сразу избавиться. С некоторыми можно было договорится, с иными только силой. Кид — внук Карасу Тенгу. Поэтому воздух его стихия. — Ворон. Это не похоже на Кида совсем. А ты откуда это узнал? — Я — онмедзе. Есть одно заклинание, которое помогает определить наличие Ёкая поблизости. Я его уже неосознанно применяю, чисто рефлекторно. — А насчет Карасу Тенгу? — Просто догадка. Кстати, я долго ломал голову, почему его до сих пор не опознали, а вот оно как оказалось. Ёкай. Вряд ли его поймает обычный человек. Кудо поджал губы, но ничего не сказал. Хейджи решил промолчать, что сам не является полностью человеком. И, что рядом стоящий мальчик не умер от наркотика, вероятней всего, из-за этого же.