Нежелаемое

      «Чёртов Учиха, не мог ещё дальше забраться! — мысленно ругался Дейдара, который день следуя за чакрой Итачи. Тот в свою очередь перемещался по территории страны Огня и только сейчас, наконец, остановился, — привал что ли решил сделать?»       Изрядно уставшему подрывнику это было только на руку. Судя по источнику чакры, Итачи был в нескольких километрах впереди, а значит, можно самому немного перевести дух перед встречей. Большую часть времени он преследовал Учиху на птице, но долгое перемещение таким способом отняло много чакры, что могло быть опасным. Не известно, как Итачи отреагирует на предстоящий разговор, а для возможного противостояния Шарингану Дейдаре потребуется вся имеющаяся сила. К тому же физическая усталость, которая неумолимо копилась последние несколько недель и только обострилась после боя у Ивагакуре, уже понемногу давала о себе знать — Дейдара чувствовал, насколько упала внимательность, без которой перемещаться на птице было рискованно. Среди крон деревьев он мог не заметить отряд АНБУ Конохи, поэтому после небольшой остановки решил продолжить движение пешком.       Дейдара мысленно матернулся, когда Итачи вновь двинулся в путь, и уже готов был ускориться, как вдруг в десятке сантиметров перед ним просвистел кунай. Подрывник резко остановился и развернулся в сторону атакующего, одновременно готовя бомбы, но в первые секунды никого не было видно. Он пристально вглядывался в кроны деревьев, притихших после краткого порыва ветра, и вслушивался в каждый звук. Всё нутро напряглось будто струна. — О, да неужели, я уж думал, что мы никогда его больше не встретим. А ты глазастый, Саске-кун, — наконец из-за деревьев показались первые фигуры. Эти проклятые глаза. Дейдара вспыхнул меньше, чем за секунду. Он ощерился, в упор глядя на младшего Учиху, остановившегося всего в паре метрах от него. В следующую секунду с ветки спрыгнул светловолосый мечник, имени которого подрывник не помнил. Впрочем, сейчас оно не имело никакого значения. Дейдара продолжал смотреть только на Саске, отмечая в нём каждую мелочь, что изменилась с прошлой их встречи. Что-то действительно изменилось. Но прежде, чем он успел хоть что-то понять, из-за деревьев показались ещё несколько человек. Та крикливая девчонка, что таскала Митсуко за волосы и… Дейдара удивлённо вскинул бровь. — Эй, какого хрена ты не кормишь червей вместе с Сасори-но-данной, мм? — в следующую секунду он оскалился, переключая всё внимание на высокого мужчину, остановившегося прямо у Учихи за спиной. Орочимару улыбнулся своей хищной нечитаемой улыбкой, от которой у Дейдары что-то неприязненно сжалось внутри. — Я тоже рад видеть тебя живым, Дейдара-кун. Жаль конечно, что мой любимый бывший напарник не дожил до этой встречи, — несмотря на дружелюбный тон, взгляд саннина не выражал и нотки тепла. Напротив, это был взгляд хищника, затаившегося и готового напасть в любую секунду. Подрывник мельком оглянул всех предполагаемых противников, пока рот на руке готовил первую партию бомб. И всё же перевес был явно не на его стороне. Его взгляд вновь остановился на Саске. Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Анализируя. — Забавно, что я встретил тебя именно сейчас. Что, снова будешь спрашивать у меня, где твой обожаемый старший братик, мм? — Дейдара скривил губы в язвительной ухмылке. — На этот раз я знаю, где он. Судя по тому, что ты тоже здесь, Митсуко уже успела рассказать тебе правду. Видимо она не умеет сдаваться. Вот оно. На секунду Дейдара даже успел забыть о своей неприязни к Учихе и чуть наклонил голову, будто глядя на него под другим ракурсом. Вот что изменилось. Его взгляд. Раньше холодный и бесстрастный, теперь при упоминании брата он окрасился чем-то новым. Злобой? Болью? Дейдара не успел различить промелькнувшую эмоцию, но точно был уверен, что она была. — Да, она, знаешь ли, как-то очень переживала, что ты его убьёшь, — подрывник вновь напустил на себя нахальный вид и с вызовом вздёрнул подбородок — хотя я очень сомневаюсь, что в честном бою ты сможешь его хотя бы задеть, мм. Снова долгий взгляд глаза в глаза. Дейдара чувствовал, с каким нетерпением пережёвывают глину рты на руках и как от напряжения подрагивают кончики пальцев. Плевать было, сколько соперников, плевать, что нужно спешить к Итачи, — если бы Саске поддался на провокацию, подрывник не стал бы сдерживаться. Между ними сейчас было столько напряжения, что даже никто из команды Учихи не спешил вмешиваться. — Твоё мнение меня не волнует. И наши отношения с Итачи тоже не твоё дело, что бы там Митсуко тебе не наплела. Я не собираюсь драться с тобой сейчас, у меня есть более важные дела, — Саске первым разорвал зрительный контакт и двинулся в том направлении, откуда Дейдара чувствовал чакру Итачи, — Орочимару, оставляю его на тебя. Задержи, насколько сможешь. — А ну стоять, сука! Мы ещё не договорили! — подрывник рванулся за младшим Учихой, но Орочимару перегородил ему дорогу. Если бы взглядом можно было убивать, ни этого мелкого засранца, ни ёбаной змеюки уже не было бы в живых. Дейдара был готов рвать на куски. Да что этот Учиха себе позволяет?! Как он смеет снова его игнорировать?! — Эй, Дейдара-кун, чего ты так злишься? Я думаю, мы можем замечательно провести время вместе, — протянул Орочимару своим ублюдочно-дружелюбным тоном, от чего Дейдара завёлся ещё больше. — Видимо сначала мне придётся прикончить тебя, а потом уже этого мелкого говнюка, мм! — первые несколько бомб полетели в саннина, но тот без труда от них увернулся. В следующую секунду уже Дейдаре пришлось уходить от выпущенных из рук противника змей, намеревавшихся схватить его. Подрывник стремительно разорвал расстояние и кинул ещё пару бомб, прикрывая отход. Однако стоило дыму едва рассеяться, из него вынырнул Орочимару, жутко растягивающий собственное тело и пытавшийся вцепиться в Дейдару уже зубами. — Да чтоб тебя! — подрывник запрыгнул на ветку ближайшего дерева, но Орочимару в проворности не уступал и метнулся за ним. — Тебе не уйти от меня, Дейдара-кун, сдавайся. От его тона и этой ухмылки коробило. Дейдара понимал, что в ближнем бою долго не протянет и нужно разрывать расстояние, но саннин оказался на удивление быстрым. «И откуда в этом старпёре столько прыти, мм!» — злобно подумал он, готовя птицу. Если получится взлететь, можно будет оторваться и ещё нагнать Саске. Но Орочимару просёк этот шаг. — Ну куда ты так торопишься? Саске-куну всё равно сейчас не до тебя будет, — он догнал его вновь, когда Дейдара был на земле и готовился взлететь. Их взгляды на несколько секунд пересеклись, и в этот момент подрывник почувствовал, что его собственное тело его больше не слушается. Он не мог ни пальцем пошевелить, ни отвести взгляда от змеиных глаз напротив. «Яд? Генджитсу? Когда он успел?» — подрывник тщетно пытался вернуть контроль над мышцами, пока Орочимару медленно приближался, поигрывая кунаем в руках. — Знаешь, это даже хорошо, что Саске не приказал тебя убить. У тебя очень интересные техники, и ещё с той нашей встречи, когда вы с Сасори пришли меня убрать, я хотел изучить твоё тело, — от его слов Дейдару передёрнуло. Он понимал, что Орочимару просто играет с ним, запугивает, но невозможно было не напрячься, когда он стоит настолько близко, а ты с трудом можешь пошевелиться. Но и сдаваться так просто подрывник не собирался. — Хуй тебе, а не моё тело, да! — резко Дейдара разогнал по организму чакру, рассеивая иллюзию паралича и быстро отскакивая на несколько шагов назад, — меня таким низкосортным генджитсу не проймёшь!       Двигаться всё ещё было немного сложно, но шиноби компенсировал это вскипевшей внутри яростью. Да он этого змея за такие шуточки на куски порвёт!       Ещё какое-то время они продолжали бой на земле. Как бы Дейдара ни старался, Орочимару пресекал его попытки подняться в воздух и разорвать расстояние. Подрывник только зря тратил глину на мелкие бомбы, а большие сделать не мог — его самого бы взрывной волной задело. Саннин явно делал ставку на изматывание противника, и у него это неплохо получалось — Дейдара, который ещё до начала боя чувствовал усталость, медленно сдавал позиции. Нужно было срочно менять стратегию.       Мысленно ухмыльнувшись, подрывник заготовил несколько новых бомб, внешне ничем не отличавшихся от предыдущих, и запустил их в Орочимару. Четырёхкрылые птицы мигом достали противника, в то время как Дейдара стремительно ушёл назад. — Кац! — и когда саннин, привычно уклоняясь от взрывной волны, отпрыгнул в сторону, его ногу обвила вылезшая из-под земли сороконожка. Подрывник выпустил несколько таких ещё во время прошлой атаки, когда дым на доли секунд закрыл Орочимару обзор. — Сдохни, да! — очередной взрыв настиг обездвиженного противника, но Дейдара знал, что так просто дело не кончится — эта змеюка слишком живучая. Да и цель изначально была другая: подрывнику наконец удалось выиграть несколько секунд, чтобы взмыть в воздух на птице. Дым ещё не успел рассеяться, когда несколько мощных бомб вновь накрыли место боя, не давая Орочимару и шанса просто уйти от атаки. Дейдара почти ликовал, когда за секунду вдруг всё перевернулось. Подрывник даже не успел ничего понять, когда вокруг него замкнулось пространство и он оказался заперт внутри чего-то огромного. Красные, склизкие стены сближались, сжимая птицу со всех сторон, так что её пришлось быстро отозвать и оказаться один на один с пространством, напоминавшим чей-то длинный желудок. — Я же сказал, что тебе не нужно никуда торопиться, Дейдара-кун. Теперь придётся посидеть внутри одной из моих змей, — Орочимару появился из ниоткуда, буквально вылез из тела призванной змеи, весь покрытый прожилками слизи.       «Это самая отвратительная техника, которую я встречал, мм! — подрывник скривился и двинулся в сторону, намереваясь пробить ловушку, но эта непонятная красная жижа обвила ноги, — твою мать!»       Он вновь чертыхнулся, понимая, что конкретно влип — пространство было слишком маленьким, чтобы использовать даже слабый взрыв и не пострадать самому. Орочимару больше не нападал, но следил за каждым движением. Дейдара был уверен, что стоит только дёрнуться, и атака не заставит себя ждать. — Давай мы просто поговорим, пока есть время, а потом я тебя отпущу, — елейно пропел саннин, и Дейдара почувствовал, как от одного его голоса всё внутри закипает, доходя до предельной точки. — Некогда мне с тобой тут разговаривать, мм! — огрызнулся он и в который раз попытался выдернуть ногу из поглотившей её слизи, но тщетно. От этого Дейдара почувствовал прилив неконтролируемой ярости. Да как вообще так получилось, что этот мелкий ублюдок Саске от него ускользнул, а теперь приходится тратить время на чёртового змея! — Молодые шиноби вечно куда-то спешат, — усмехнулся Орочимару, не без удовольствия глядя на попытки подрывника выбраться из ловушки, — неужели Сасори не научил тебя терпению? Очередное упоминание бывшего напарника отозвалось непонятным чувством. Ещё сильнее захотелось съездить по нахальной физиономии Орочимару, хотя казалось, что сильнее уже некуда. — Не твоё собачье дело, чему он меня учил, мм! — раз атаковать физически было нельзя, Дейдара пытался выплеснуть эмоции словесно. Орочимару грубость проигнорировал — ни один мускул на его лице не дрогнул, губы всё также расползались в насмешке, и только взгляд стал чуточку опасней. Это изменение было едва заметным, но Дейдара его всё же уловил. Он сам был сейчас как раскалённый провод и эмоции противника чувствовал как свои. Это лишь сильнее разгоняло адреналин по венам. — Видимо ты плохо усвоил урок, Дейдара-кун, — от того, с каким нажимом прозвучало это идиотское обращение, подрывник хмыкнул. Вместо привычного для Орочимару заигрывания в нём читалась неприкрытая угроза. От этого хотелось огрызнуться жёстче, спровоцировать, вывести саннина на атаку, чтобы в конце концов переиграть. В его положении это было сродни хождению по лезвию ножа. И Дейдару чертовски заводило это чувство. — И с чего вообще вдруг такой интерес к Сасори-но-данне, мм? Что, взыграли старые чувства? Насколько я знаю, данна был искренне счастлив, когда ты свалил из Акацуки, — намеренно расслабленно бросил он, ловя каждый жест со стороны противника. Как и в прошлый раз Орочимару особо не реагировал на провокацию, но Дейдара знал, что шиноби вроде него не станет долго терпеть подначек. А ему и нужно было, чтобы саннин потерял контроль лишь на секунду. — Ну, тогда он ещё просто не знал, что вместо союзника в поиске вечной молодости ему в напарники достанется шумный ребёнок с весьма сомнительными взглядами на искусство, — ответная провокация не заставила себя ждать, и, хотя Дейдара был к ней готов, сохранить ледяное спокойствие не получилось. Он с силой сжал кулак, чувствуя, как эмоции льют через край. За искусство старикашка ещё ответит. — Вечная молодость? Бред! На кой она нужна, если жизнь превращается в сплошное существование? Данна вообще в итоге слился, ты тоже, насколько я помню, благополучно загибался в поисках нового тела, а теперь вообще на побегушках у сосунка Учихи. Так что ваша дурацкая концепция полностью провальна, да, — хмыкнул он и уверенно сложил руки на груди. Чему уж точно Дейдара научился за годы работы с Сасори, так это часами до хрипоты спорить на тему искусства, поэтому Орочимару точно не стоило ступать на эту почву. Вместо мгновенного ответа саннин едва заметно наклонил голову вбок, и этот жест Дейдару сразу насторожил. Мужчина словно прикидывал, как именно ему расправиться с язвительным противником. — Нет, Дейдара-кун, урок ты точно не усвоил, — протянул он, глядя совсем опасно, и Дейдара не прогадал: уже через долю секунды из вытянутой руки в него полетели ядовитые змеи. Подрывник оскалился — только этого он и ждал. — Кац! — взрыв прогрохотал где-то совсем над ухом, и на мгновение самого Дейдару оглушило. Впрочем, это была лишь секундная заминка, и вскоре он резкими прыжками ушёл в сторону от разорванного тела огромной змеи, которая так недавно его сдерживала. Всё это время, пока они с Орочимару болтали, подрывник подгонял ближе к рептилии оставшиеся снаружи запасные бомбы и ждал момента, чтобы их использовать. В ту минуту, когда саннин отвлёкся, доведённый трёпом противника, и перешёл в атаку, Дейдара взорвал бомбы, расположенные аккурат между ними. Взрыв не только прорвал тело призванной змеи, но и уничтожил тех, что пытались укусить, откинув и опалив при этом самого Орочимару. Упускать такой шанс подрывник не собирался — теперь, когда врагу требовалось немного времени на регенерацию, он мог уйти. Сбегать с поля боя не хотелось. Напротив, до скрежета зубов хотелось остаться и хорошенько отметелить ублюдка, но это отняло бы слишком много времени, которого и так уже не хватало. Поэтому для себя решив, что это не побег, а тактическое отступление (и что начатое он закончит, когда разберётся с Учихами), Дейдара создал несколько клонов и сиганул с ними в лес, в разные стороны. Пусть Орочимару помучается, чтобы найти настоящего.       Отступая, он и клоны оставляли позади себя небольшие бомбы С4, которые тут же рассыпались на не видимых глазу паучков, осевших в воздухе. Их он тоже взорвал через несколько минут, уйдя на достаточное расстояние. Если Орочимару его преследовал, то должен был их уже вдохнуть и разорваться на мельчайшие кусочки. Дейдара не знал, попался ли саннин в подготовленную ловушку или сам решил отступить, но его больше никто не преследовал.       Ощущая на кольце волнение чакры, подрывник гнал изо всех сил. Судя по тому, сколько времени он потратил на Орочимару, Саске и Итачи уже начали бой, и Дейдара сильно опаздывал.       «Блять, не хватало только всё запороть из-за этого сучёныша в последний момент, мм!» — закипающая в жилах злость подгоняла сильней чего-либо, и он даже не чувствовал прежней усталости. Если Митсуко не врала, что Итачи должен погибнуть, будет максимально тупо пустить Шукаку под хвост весь план и из-за каких-то минут промедления обнаружить хладный труп ненавистного Учихи. Нет, Итачи просто не имеет права погибнуть сейчас! Это он, Дейдара, должен его убить после того, как всё закончится!       Откуда-то сбоку послышался шум боя, и подрывник поспешил обогнуть сражение. Он мог только догадываться, что там происходило, но, судя по лязгу мечей, разносившемуся вокруг на десятки метров, бой был не шуточный, и попасть под замес Дейдара желанием не горел. Особенно сейчас, когда чакра Итачи ощущалась совсем близко. Судя по всему, исходила она из огромного здания на вершине холма, имевшего странную пирамидную форму явно искусственного происхождения.       Мысленно выругавшись («Не могли ещё выше забраться!»), Дейдара быстрыми прыжками стал взбираться на холм, игнорируя витиеватые тропинки и идя напролом. Судя по тому, что нужное здание всё ещё не было повреждено, бой между братьями, который явно должен был быть разрушительным, пока не закончился.       По крайней мере именно этой мыслью Дейдара утешал себя, подбегая ко входу. Он уже рванул в тьму длинного сырого коридора, когда впереди замаячила знакомая фигура. Прямо ему навстречу шёл Саске. В первую секунду Дейдара опешил, не зная, как реагировать. Если младший Учиха покидал здание, значит… Нет, Итачи не мог быть мёртв, подрывник всё ещё чувствовал его чакру на кольце. — Он в главном зале, — бросил Саске, стоило им поравняться, — можешь передать Митсуко, что я не стал его убивать.       В любой другой ситуации от того, как отстранённо и жёстко были сказаны эти слова, Дейдара бы вспыхнул мгновенно. Ведь этот наглый Учиха вновь обращался с ним как с посыльной собачкой, а не шиноби, которого стоит бояться, но именно в эту минуту подрывник был слишком сбит с толку, чтобы реагировать. А Саске не стал дожидаться ответа и быстро скрылся на склоне холма.       Слишком поздно придя в себя, Дейдара яростно сжал кулаки, уже готовый догнать ублюдка, но всё же себя остановил. Он мотнул головой и грубо вздохнул, напоминая, что главная цель всё же не Саске, и с ним можно разобраться позже.       Подрывник вновь прокрутил в голове слова младшего Учихи. Митсуко была уверена, что Итачи погибнет в бою с братом, если не вмешаться. Но почему тогда Саске ушёл просто так? Что такое успело произойти, раз всё разрешилось само собой? Нет, Дейдара точно не знал чего-то важного, той самой тайны, о которой говорила Митсуко и которая связывала Учих. Ну ничего, он обязательно вытрясет из девушки ответы на все вопросы, если они снова встретятся.       Мысленно обругав сложившуюся ситуацию, Дейдара быстрым шагом направился к главному залу.       Итачи он нашёл быстро. Учиха стоял спиной к нему и, судя по всему, смотрел на символ клана, нарисованный на стене позади каменного трона. Несмотря на то, что в зале было темно, этот знак Дейдара узнал сразу. Уж слишком он был ненавистным. — Эй, заканчивай пялить, поговорить нужно, мм! — грубо окликнул он Итачи, чувствуя, как волна злости подкатывает с новой силой. Один вид нукенина заставлял Дейдару сгорать от желания тут же вступить с ним в бой. Итачи ответил не сразу. Он медленно развернулся, окинув подрывника нечитаемым взглядом, продолжая при этом молчать. — Давай не здесь. Только Дейдара собирался огрызнуться, что Учиха не имеет права им командовать, как вдруг Итачи согнулся и зашёлся сильным кашлем. Надрывным, громким, от которого всё его тело задрожало, а на пол — подрывник заметил — капнула кровь. — Эй, ты ранен что ли? — Дейдара рефлекторно дёрнулся в сторону Учихи, но тот жестом его остановил. Ещё несколько секунд нукенин пытался подавить кашель и тяжело дышал, после чего наконец выпрямился и утёр губы рукавом плаща. — Всё в порядке. Пойдём, — слишком тихо сказал он и первым двинулся в сторону выхода. Дейдара растерянно моргнул, но всё же последовал за ним. Приступ был настолько неожиданным, что окончательно сбил подрывника с толку. Даже клокочущая внутри злоба утихла, уступив место смятению и любопытству.       Шли они молча. Дейдара изредка поглядывал на Итачи, который теперь, когда до них доносился солнечный свет, казался неестественно бледным. Это особенно бросалось в глаза на контрасте с подсохшими в уголках губ каплями крови. И, хотя лицо Учихи как всегда ничего не выражало, что-то в нём всё же изменилось. Идя рядом, Дейдара чувствовал тяжёлую эмоцию, которой, кажется, был пронизан даже воздух вокруг Итачи. Она давила и на самого подрывника, хотя он не мог определить её конкретным словом. Однако впервые, глядя на Учиху, Дейдара не хотел с ним ругаться.       Он вообще впервые видел его таким. — Дейдара? Простите, Итачи-сан, я не должен был его пропускать. Надеюсь, он не помешал? — Кисаме Дейдара заметил раньше, чем тот успел заговорить, и просто кивнул мечнику в знак приветствия.       Значит, сражение, которое подрывник так удачно обогнул, вёл он. Наверняка дрался с тем парнем из стайки Саске.       Итачи отрицательно покачал головой. Кисаме оскалился и хмыкнул. То, как эти двое без слов понимали друг друга, всегда немного удивляло Дейдару.       Было решено возвращаться в Амегакуре. Путь до базы должен был занять не больше двух дней, и подрывник надеялся, что за это время ничего серьёзного не случится. Двигались они молча, изредка останавливаясь, чтобы скорректировать маршрут и не столкнуться с вражескими шиноби. Дейдара периодически бросал взгляд на Итачи, который теперь не был таким бледным и, хоть и вёл себя отстранённо, это было привычным. По крайней мере вокруг него больше не разносилась та давящая энергетика, оставшаяся после встречи с Саске.       «Интересно, что же там всё-таки произошло, мм?» — Кстати, Дейдара, а тебя каким ветром сюда занесло? Ты же вроде в Иву отправлялся, — первым нарушил молчание Кисаме. Дейдара мельком взглянул на мечника, ни на шаг не отстававшего от своего любимого Итачи-сана, и только после ответил. — Да, я выполнял задание в стране Земли, и, когда возвращался, столкнулся с его младшим братом. Понял, что намечается драка, которую я ну просто не могу пропустить. В конце концов это я должен убить Итачи, а не эта мелкая выскочка, мм, — в обычной язвительной манере протянул подрывник, наблюдая за реакцией Учихи. Вопреки ожиданиям тот даже плечом не повёл, хотя разговор определённо слышал. Кисаме прыснул. — Если в этом мире и есть что-то постоянное, так это твоё желание отомстить, да? — несмотря на шутливую интонацию не было понятно, поверил Хошигаки или нет. Впрочем, это не было столь важным. Он не стал продолжать разговор в этом ключе, и, обменявшись с Дейдарой ещё парой фраз, вновь замолчал.       До самого вечера путь был спокойным: они не столкнулись ни с АНБУ, ни с другими отступниками и практически не разговаривали между собой. Прежде, чем солнце скрылось за горизонтом и глубокие тени расползлись меж деревьев, Дейдара успел ещё раз обдумать несколько важных моментов в предстоящем разговоре с Итачи, порадоваться, что до сих пор рядом не появился Тоби, и мельком обсудить с Кисаме последние новости. Когда стало совсем темно, было решено остановиться на привал. Они, конечно, могли передвигаться и ночью, но острой необходимости в спешке не было. Мысленно Дейдара даже обрадовался — хотя он этого и не показывал, он чертовски устал за последние дни, и бой с Орочимару только выпил оставшиеся силы. Ноги гудели, хотелось растянуться на земле и поспать несколько часов, перед этим закинув в желудок что-нибудь съедобное. — Кисаме, проверь округу, — по интонации Итачи не было понятно, просьба это или приказ, но без лишних пререканий мечник скрылся в лесу.       Стоило ему уйти, царившая прежде мирная обстановка улетучилась. Дейдара кожей ощущал повисшее молчание, но первым говорить не спешил. Так и не проронив ни слова, они развели небольшой костёр — ночи здесь были холодные — и сели по разные стороны от него. Подрывник с минуту копался в сумке, пока не нашёл флягу с водой и небольшой свёрток с вяленым мясом, купленным на днях в деревенской лавке. Дейдара не был уверен, стоит ли заводить разговор сейчас или подождать, пока они не вернутся на базу. Он сделал несколько глотков, оттягивая время и ловя на себе внимательный взгляд Итачи. В конце концов решив, что лучше сделать это сейчас, пока рядом нет лишних ушей, чем потом прятаться по углам от Тоби, подрывник отложил в сторону припасы и серьёзно посмотрел на Учиху. — Мне нужно с тобой поговорить, мм, — протянул он, чувствуя, как внутри всё натягивается словно стрела, — в общем, я понимаю, насколько странно это может звучать, я сам не сразу поверил, но похоже это правда. Он ненадолго задержал взгляд на Итачи, пытаясь понять, слушает тот или нет, но, уловив короткий кивок, продолжил: — Я не случайно искал тебя и не случайно оказался на месте вашей с Саске битвы, — пожалуй впервые за всё время знакомства Дейдара обращался к Учихе без раздражения в голосе, — меня попросила девушка, с которой я был в Ивагакуре. Её зовут Митсуко, она одно время была в команде Саске и… ты только не думай сейчас, что я сумасшедший, но в общем, она из другого мира, — Дейдара сделал паузу, наблюдая за реакцией Итачи, однако его лицо по-прежнему ничего не выражало. Списав всё на злополучный самоконтроль, подрывник продолжил, — в её мире знают о существовании нашего и, более того, часть событий известна наперёд. Я сначала не верил, но она рассказала такое, что знать мог только либо действительно хороший шпион, либо провидец. Но на шпиона она, мягко говоря, не тянет. К тому же она показала мне вещи из её мира, которые полностью подтверждали её слова. Такого точно у нас и близко нет, сейчас покажу, мм.       Дейдара вновь несколько секунд порылся в сумке, после чего выудил свиток с вещами Митсуко, который предусмотрительно забрал у неё после стычки с патрульным отрядом. Немного подумав, он всё же подсел ближе к Итачи, чтобы продемонстрировать доказательства. Находиться так близко к Учихе было некомфортно, но он сдержал подступившее чувство опасности.       Дейдара развернул свиток и положил его на землю, давая возможность Итачи самому сначала всё рассмотреть. Странная одежда, книги с непонятным языком и телефон точно должны были удивить даже такого скептика, как Учиха. Он долго рассматривал каждую вещь, глубоко при этом задумавшись. Особенное внимание привлекли сначала учебники, которые он медленно и внимательно пролистал — при этом подрывник заметил, как Итачи чуть щурит глаза, словно ему плохо видно, — а после и телефон. Дейдара кратко объяснил, как это работает, несколько функций показав наглядно (пароль из четырёх цифр он запомнил автоматически), после чего устройство окончательно разрядилось. — Допустим, это убедительно, — наконец заключил Итачи, но его тон поднял внутри Дейдары волну возмущения. В голосе всё равно звучали нотки сомнения, и подрывнику не нравилось, что те вещи, которые убедили его самого, для Учихи остались подозрительными. Однако это чувство он в себе подавил. — После этого она рассказал мне о проекте Глаз Луны и истинных целях Акацуки, о которых ты, очевидно, в курсе, — а вот эта информация уже заставила взгляд Итачи удивлённо дрогнуть. Дейдаре это дало сигнал о том, что Митсуко действительно не врала, и он продолжил уже более смело, — ей откровенно не нравится вся эта херня с вечной иллюзией. Она также сказала, что тебе идейка тоже не по вкусу и что ты можешь помочь остановить всё это, но только сначала мне нужно не дать тебе умереть от рук твоего обожаемого младшего братца. Серьёзно, я до сих пор не верю, что ты мог бы проиграть этому самовлюблённому засранцу. — Она сказала тебе только это? — резко спросил Итачи, и Дейдара мог поклясться, что на секунду между ними возникло такое напряжение, что его можно было резать кунаем. Он сразу вспомнил, что Митсуко упоминала какие-то личные мотивы Учихи и тайну, которую ей нельзя раскрывать, но решил не говорить об этом. — Да, только это, — ответил он, ничем не выдавая лжи. — Ясно, — спокойно сказал Итачи и на миг прикрыл глаза. Дейдара не знал, какие рефлексы успели сработать, но зажмурился как раз в тот момент, когда Учиха сделал выпад вперёд. Он даже не успел испугаться или разозлиться, а чужая рука уже с силой схватила его за горло и вжала в дерево за спиной. Подрывник попытался дотянуться до глины, но его запястья быстро перехватили и сжали в захват. — Отпусти меня, сука! — выплюнул он, чувствуя, как Итачи нависает над ним. Попытка стряхнуть противника с себя не увенчалась успехом — Учиха банально был тяжелее и имел преимущество в положении. — Дейдара, открой глаза, — спокойно сказал он, игнорируя попытки подрывника вырваться из захвата. — Да пошёл ты нахуй! — зло крикнул Дейдара и попытался пнуть Учиху ногой в бок, но тот оказался быстрее. Он отпустил руку, сжимавшую горло, но лишь для того, чтобы в следующую секунду с силой ударить в солнечное сплетение. От резкой боли Дейдара дёрнулся и на миг открыл глаза. Этого оказалось достаточно, чтобы Итачи перехватил его подбородок и заставил смотреть себе в глаза, в которых уже горел Мангёко Шаринган.                    Вторжение в собственный разум Дейдара ощутил как никогда остро. Казалось, что в мозг вонзили раскалённые прутья и теперь копались ими внутри. С каждой секундой терпеть становилось всё труднее, но где-то на грани сознания Дейдара понимал, что осталось недолго. Яркая вспышка, затмившая разум новой волной адской боли, заставила подрывника закричать. Однако он всё же смог открыть глаза и наконец скинуть с себя потерявшего контроль Итачи. Не теряя времени, он выхватил глину и отполз чуть в сторону. — Что, Учиха, обосрался, да?! Хуй тебе, а не моё сознание! — крикнул он, одной рукой всё ещё держась за голову, а второй пережёвывая глину на случай новой атаки, — неужели ты и правда думал, что после того боя я не подготовлюсь, мм?!       Несмотря на злость, что-то внутри Дейдары ликовало. Он смотрел на Итачи, застывшего напротив, и нагло ухмылялся ему в лицо. Учиха не выдавал удивления, но подрывник видел, как чуть больше обычного сведены тонкие брови, и одного этого было достаточно, чтобы получить моральное удовлетворение.       Да, натренированный различать иллюзии глаз был лишь первым рубежом обороны, который Дейдара выстроил за годы подготовки к схватке с Итачи. Он не зря несколько месяцев исполнял любую прихоть Сасори. Установленные им за это ментальные печати, не позволявшие никаким вражеским техникам прорываться в сознание, сейчас сработали как нельзя лучше. Даже Мангёко не смог их сломать.       Теперь уж точно чёртов Учиха будет считаться с его силой! — Что у вас произошло? — когда Дейдара хотел разразиться тирадой злорадства и проучить Итачи, в лагерь вернулся Кисаме, видимо привлечённый шумом возни. — Ничего особенного, мм. Просто объясняю твоему напарнику, что ему пора перестать меня недооценивать, — буквально выплюнул подрывник, не отводя пылающего взгляда от Учихи. Тот вернул себе бесстрастный вид и внимательно смотрел на Дейдару, потушив Шаринган. — Итачи-сан? — Кисаме вопросительно изогнул бровь, глядя на напарника, но приготовленную Самехаду за плечо не убрал. — Всё в порядке, Кисаме. Мы уже разобрались, — ответил Учиха, наконец переводя внимание на мечника. Тот ещё немного помедлил, но оружие всё же спрятал. Дейдара злобно хмыкнул и, резким движением подхватив свои вещи, развернулся в сторону леса. Теперь ночевать с этими двумя и терпеть их ещё целый день не было ни малейшего желания. — Мы ещё не закончили, — прошипел он, напоследок взглянув на Итачи через плечо, — счастливо оставаться.       И, не желая слушать комментарии в свой адрес, скрылся в лесу. Преследовать его явно не собирались, поэтому очень быстро Дейдара оказался далеко от места привала и наконец остановился. Его переполняла злоба.       Этот грёбаный Учиха. Как же Дейдара его ненавидел. До скрежета зубов, до закипания крови в венах. Подрывник с силой ударил по ближайшему дереву, а затем ещё раз, представляя, как набивает морду этому ублюдку и его младшему братцу. Ярость прошла, но вот ненависть — чёрная, клубящаяся, разъедающая всё изнутри — осталась и душила.       Если раньше Дейдара ненавидел Итачи за ущемлённую гордость и унижение его Искусства (не иначе как юношеский максимализм говорил за себя), то теперь по истечении времени появилась ещё одна, не менее веская причина. Более зрелая, осознанная. Дейдаре потребовался ни один день самоанализа и поиска информации об Учихах, чтобы наконец понять, оформить эту ненависть в единую ясную мысль. Он ненавидел их за избранность. И даже не столько за то, что им единственным достался Мангёко Шаринган, а сколько за то, почему он им достался. Да, Дейдара знал, что эти проклятые глаза пробуждаются, когда Учиха теряет близкого человека. Эта невыносимая, адская боль заставляет их пробудить силу. Вот только они не единственные, кто эту боль испытывал. Дейдара даже не брал в расчёт себя, хотя он тоже потерял родителей, Гари — да и что там греха таить — Сасори-но-данну. От более старших товарищей, особенно тех, кто прошёл войну, он не раз слышал истории о потерях. Как люди хоронили своих друзей, родных, любимых, которые умерли у них на руках или не вернулись с очередного задания. Он помнил дни траура в Ивагакуре, когда поминали погибших шиноби. Он видел слёзы, он видел смерть, он знал эту боль не хуже других. Их мир наполнен болью, их мир наполнен смертью, страданиями, ненавистью. И было чертовски несправедливо, что такую мощную, сложную и многогранную технику как Мангёко Шаринган Учихи получают за что-то столь отвратительно очевидное для их мира. Обыденное, не обошедшее ни одного шиноби. Да ещё и возводят это в абсолют, смеют гордиться этим и смотреть на других свысока.       Дейдара от раздражения цыкнул. Избранные ублюдки, мать их. Главные страдальцы и самые чувствительные создания, ага. Ну ничего, он им всем покажет, что их Шаринган ничего не стоит. И тогда ни один Учиха больше никогда не сможет обращаться с ним как с мелкой сошкой.       Ночевать в одиночку в лесу, да ещё и в таком состоянии было не самой безопасной идеей, поэтому подрывник решил, что доберётся до Амегакуре без лишних остановок. Быстро проглотив остатки еды и даже не почувствовав её вкуса, Дейдара продолжил путь. Деревни он достиг ближе к вечеру. Аме по обыкновению встретила холодным дождём и серыми лицами местных жителей, с опаской поглядывающих на шиноби. Именно за это подрывник не любил основную базу, но, пожалуй, это было единственным местом в их неспокойном мире, где он мог хоть немного чувствовать себя в безопасности. Охрана без лишних вопросов пропустила его в главное здание — массивную высотку причудливой формы, уходящую, казалось, в самое небо. Дейдара был рад наконец оказаться под крышей. Промокший плащ неприятно лип к телу и теперь совсем не грел, так что подрывник снял его с себя и слегка поёжился. На нижних уровнях башни всегда было холоднее, поэтому он поспешил подняться туда, где наверняка уже ждал Лидер. Сложная схема лестниц и коридоров наконец вывела его почти под самую крышу, где находился кабинет Пейна. Видеть начальство не очень хотелось — от Лидера исходила непонятная, но невероятно мощная тёмная сила, от которой мурашки пробегали по коже. Дейдара его не боялся, но стоило Ринненгану сверкнуть в темноте, как всё внутри сжималось от напряжения. — Почему ты не устроил диверсию в Ивагакуре? — вопрос, прозвучавший, как только Дейдара вошёл, заставил его мысленно вздрогнуть, настолько властным и безапелляционным тоном он прозвучал. — Не смог пробраться к Деревне, мм. Нам по пути встретился патрульный отряд и перехватил девчонку. Судя по всему, они заметили нас ещё на границе, поэтому хорошо подготовились. Они узнали меня, поэтому продолжать задание смысла не было, — как можно более спокойно ответил подрывник, стараясь не отводить взгляда от Пейна, чтобы его не уличили во лжи.       Когда Дейдара только встретился с Митсуко и она предложила сопроводить её до Ивы, подрывник почти сразу связался с Лидером. Пейн усмотрел в этом возможность и дал задание подорвать склады снабжения в Деревне, но сделать это тайно. Дейдара тогда особо не вникал, зачем такие сложности. Возможно поступил заказ или Лидер собирался кого-то подставить — подрывник этим не интересовался. Но шанс ещё раз подложить свинью Иве его зацепил, поэтому он без промедления согласился. Дейдара хотел использовать Митсуко в качестве живого детонатора, но обстоятельства сложились иначе. — Напишешь подробный отчёт, — после долгого молчания, от которого у нукенина уже успело скрутить в животе, Пейн наконец заговорил, — за ещё один подобный прокол ты будешь наказан.       От тяжёлого, жестокого взгляда, которым при этом его наградил Лидер, Дейдара почувствовал пробежавший по спине холодок. Он кивнул и поспешил ретироваться из кабинета, не желая больше ощущать недовольство начальства. Ладно, в конце концов он ведь не ожидал, что за провал задания его по голове погладят. Не убил, и то хорошо. Спустившись на несколько уровней ниже, подрывник оказался в жилом отсеке. Извитые бетонные коридоры с одинаковыми дверьми пустовали, и он был рад, что ни на кого не наткнулся. Дейдара вошёл в свою комнату и тут же тяжело вздохнул: он не был здесь несколько месяцев с тех пор, как восстанавливался после полученных в Суне травм, и за это время всё в комнате покрылось густым слоем пыли. Убираться не было никаких сил, и Дейдара плюхнулся на кровать прямо так. В воздух тут же взвилось облачко пыли, но он не обратил на это ровным счётом никакого внимания. Хотелось только поскорее заснуть и лучше на целые сутки, вот только сон как назло не шёл. Слишком много навязчивых мыслей крутилось в голове, слишком много эмоций ещё не утихли. Провалявшись минут пятнадцать и поняв, что не уснёт, Дейдара рыкнул от досады и резко сел. За окном по-прежнему лил дождь, и в воздухе пахло сыростью. Промозглый холод проникал через щели в оконном проёме и заполнял собой пространство. Всё вокруг казалось серым: серые бетонные здания, серый дождь и туман, серая плесень в углу, серые стены крошечной комнаты и даже будто посеревший и выцветший рисунок на них, который когда-то Дейдара нарисовал, чтобы добавить комнате красок. Да и сам подрывник чувствовал себя таким же серым. Эти холод и уныние точно проникли внутрь него. Дейдара поёжился. Хандра была ему не свойственна, вот и сейчас от неё очень хотелось избавиться. Прикинув в голове пару вариантов, как это можно сделать, он остановился на горячей ванне. Амегакуре славилась своими общественными банями, в которых всегда было дёшево, тепло и уютно. Туда он и направился.       Стоило горячей воде коснуться напряжённых мышц, Дейдара понял, что не зря выбрал это место. Ему повезло, в небольшой купальне он был один, и поэтому впервые за долгое время мог позволить себе расслабиться. Дейдара несколько раз окунулся, после чего облокотился на стенку купальни и откинул голову назад. Выдохнул. Всё-таки он был чертовски прав всё это время: главное — момент. Он сидит здесь, в горячей воде, тепло от которой забирается под кожу, прогревает ноющие от усталости мышцы и освобождает мысли. Вместе с потом и грязью уходят тревожные чувства и остаётся одно — безмятежность. Дождь, холод, проблемы, терзания — оно всё там, снаружи. А он здесь в тепле и спокойствии, окутанный паром и тонким запахом трав. Дейдара глубоко и медленно дышал, и горячий воздух приятно щипал нос. Подрывник чувствовал себя таким живым в этот момент.       На этот раз, вернувшись, он заснул сразу, как голова коснулась подушки.       Утро началось для него ближе к полудню. Проснувшись от долгого и на удивление спокойного сна, Дейдара чувствовал себя другим человеком. Давящая на плечи усталость прошла, а мысли наконец прояснились. Он потянулся в кровати, разминая затёкшие мышцы, и тонкая приятная боль как после хорошей тренировки пробежала по телу. Парень широко зевнул, прикрывая рот кулаком, и едва не хрустнул челюстью.       Итачи и Кисаме должны были уже вернуться. Эта мысль опустила на дно поднявшееся было настроение, но теперь у Дейдары хотя бы были силы разбираться со всем этим дерьмом. С чётким намерением решить все проблемы сегодня, он привёл себя в порядок и вышел из комнаты. Первым делом он решил заглянуть на небольшую кухню. Шансы найти что-нибудь съедобное в холодильнике были не велики: нукенины редко задерживались на базе дольше, чем на пару дней, и ещё реже вообще появлялись здесь. Чаще всего миссии Лидер выдавал, связываясь через кольца, а собрания проходили с помощью голограмм. Так что пустой, почти безжизненный сектор, отведённый под нужды организации, никого не удивлял.       И всё же было здесь кое-что особенное. Для отступников, не имеющих дома и родных, это было местом, куда можно вернуться.       Перерыв холодильник и все полки в поисках хотя бы завалявшейся пачки лапши быстрого приготовления, Дейдара разочарованно вздохнул. Найти удалось разве что кусок сыра, полностью покрытый мерзкой пушистой плесенью и надкусанное печенье, оставленное, кажется, ещё Хиданом. А ведь он точно помнил, что прятал про запас упаковку риса. — Ну прям не шиноби, а саранча, — тихо ворчал он себе под нос, когда сзади на него вдруг кто-то налетел. — Дейдара-семпай, вернулся! Тоби так скучал по тебе, семпай! — парень крепко сжал Дейдару в объятьях, да так сильно, что едва не сломал пару рёбер. — Тоби, придурок, а ну отпусти меня, мм! — огрызнулся подрывник, отпихивая от себя надоедливого напарника, — ты меня задушишь! — Неужели Дейдара-семпай не рад видеть Тоби? Тоби ведь так волновался, что семпая долго не было! — захныкал он, и Дейдара был готов взвыть. Он уже успел отвыкнуть от этого клоуна и его постоянных криков, так что теперь это только сильнее действовало на нервы. — Нет, не скучал, мм! Будь моя воля, я бы тебя ещё столько же не видел! — злобно хмыкнул он, стараясь не обращать внимания на нытьё, последовавшее за грубым ответом. Тоби обладал невероятным даром за секунду настолько выводить Дейдару из себя, что хотелось подорвать его к чёртовой матери. Он уже был готов запустить в него пару глиняных паучков под завывания о том, какой семпай жестокий, но вдруг осёкся. Подрывник будто только сейчас вспомнил, что под дурацкой маской скрывается кто-то из Учих, возможно даже Мадара (чем Рикуда не шутит), и этот человек — настоящий лидер Акацуки. Запал драться как-то резко пропал, Дейдара смерил Тоби хмурым взглядом и жёстко его осадил: — Да хорош ныть, бесишь уже, мм! Что тебе от меня надо? — градус недовольства в голосе он не сбавлял, напротив, старался быть по-прежнему агрессивным, чтобы даже доля подозрений из-за резкой смены отношения не закралась в голову напарника. — Тоби скучал и хочет поесть вместе с семпаем! Дейдара мысленно взвыл. День обещал быть долгим.       Вместе с напарником они перекусили в небольшой забегаловке неподалёку от базы. Дождь по-прежнему лил без остановки и, судя по огромным лужам, с которыми не справлялась даже канализация, ночью тоже не переставал. Мерное постукивание по стеклу успокаивало. Дейдара лениво следил за пробегающими по улице редкими прохожими, украдкой переводя взгляд на Тоби, сидящего напротив и без умолку болтающего о какой-то несвязной ерунде. По большей мере он рассказывал о том, как долго искал семпая после битвы с Саске и как был расстроен, что Дейдара ушёл в Иву без него. Подрывник периодически бросал колкости в адрес напарника, одновременно наблюдая за тем, как тот реагирует. Но Тоби вёл себя как обычно придурковато, и теперь Дейдару это только больше напрягало. Получается, всё это время он совсем ничего не знал о нём? Позволил так легко одурачить себя ребяческим поведением?       Это било по самооценке.       Нет, он конечно периодически задавался вопросом, почему такого ни на что не способного идиота взяли в Акацуки, но в конце концов сходился к мысли, что в Тоби есть нераскрытый потенциал. Он неплохо годился на расставление бомб и других ловушек, мог помогать в шпионаже, но… Дейдара мысленно осёкся. Это действительно всё, что он знал о способностях человека, с которым проработал бок о бок несколько месяцев.       Где-то в Джодо над ним ехидно усмехнулся один данна. С точки зрения наблюдательности и стратегии это было полное фиаско. — О чём задумался, семпай? — протянул Тоби, подаваясь вперёд. — О том, что твой трёп мне уже в печёнках сидит, мм! — раздражение на самого себя Дейдара скрыл за грубым ответом. Он быстро доел остывшую лапшу и, кинув на стол деньги за обед, покинул закусочную. Терпеть Тоби ещё хотя бы минуту было просто невыносимо. Напарник ожидаемо последовал за ним, сетуя на то, что семпай его совсем не любит, но подрывник не обращал на это никакого внимания. Стоило им добраться до базы, Дейдара поспешил скрыться в своей комнате, захлопнув дверь прямо перед носом Тоби. Тот ещё несколько минут плакался у порога, но потом всё же сдался и ушёл, чему подрывник был несказанно рад.       Наконец-то долгожданная тишина.       От скопившейся злости Дейдара несколько раз пнул ни в чём неповинную кровать и после с тяжёлым вздохом завалился на неё же. Хотелось немедленно что-нибудь взорвать и желательно масштабно, чтобы с криками и грохотом, от которого закладывает уши. Но учинять что-то подобное в Аме было нельзя, а, спустившись в тренировочный зал, он рисковал снова столкнуться с Тоби. Чутьё подсказывало, что если сегодня он ещё хоть раз услышит это пресловутое «семпай», точно прольётся чья-то кровь.       В тот самый момент, когда Дейдара мысленно, но со вкусом, взрывал идиотского напарника, в окно постучались. Можно было подумать, что это дождь сменил направление и забарабанил сильнее, но звук был слишком настойчивым, чтобы не привлечь внимания. Удивлённо изогнув бровь, подрывник заметил снаружи небольшую ворону, уверенно зависшую прямо перед его окном и вновь повторившую стук. Жест был более чем красноречивым, и Дейдара впустил птицу внутрь. К её лапке была привязана небольшая записка, которую он быстро снял и развернул, в прочем и так уже догадываясь от кого это и что там будет написано. В Акацуки был только один любитель ручных ворон. Выполнив свою миссию, птица вылетела обратно через окно и скрылась меж соседних высоток.       «Встречаемся сегодня в шесть у северного полигона» — Тц, — Дейдара недовольно фыркнул, сминая записку. В этом весь Учиха. Как обычно просто берёт и ставит перед фактом, не учитывая чужого мнения. С чего он вообще взял, что после случившегося Дейдара будет следовать его указаниям? Самонадеянный ублюдок.       Подрывник резко закрыл окно, от чего стекло задрожало. Это помогло хоть немного выместить злость, вновь закипавшую внутри, но однозначно было недостаточно, чтобы заглушить её полностью. Дейдара бесился от одной мысли, что Учиха вновь начал им помыкать. Сперва даже хотелось плюнуть на всё и не прийти, чтобы гад знал, что он не его ручная собачка, которая прибежит по первому зову, но это поставило бы под угрозу весь план. Итачи видимо понимал, что Дейдаре слишком важно с ним поговорить, и делал ставку на это. От того, что Учиха снова оказался прав, хотелось разнести здесь всё к чёртовой матери.       Успокаивала только мысль, что раз он сам позвал Дейдару на встречу, ему тоже что-то нужно.       Решив выплеснуть эмоции максимально продуктивным способом, подрывник затеял уборку. Вчера он так и не нашёл сил на это, но сейчас был готов занять себя чем угодно, лишь бы не думать о дурацком Учихе и предстоящей встрече. Драенье полов, протирание пыли, толстым слоем покрывавшей все полки и мебель, и выбрасывание скопившегося хлама отняло несколько часов. Когда комната была в относительном порядке, а время ещё оставалось, Дейдара занялся любимым делом, способным отвлечь его от чего угодно — лепкой. Он сминал глину, представляя, как его творения отрывают от Итачи по кусочку, заставляя того медленно умирать в муках, захлёбываясь собственной кровью, и чувствовал моральное удовлетворение. Да, когда-нибудь он обязательно воплотит это в жизнь.       Несмотря на то, что северный полигон находился не так далеко от Деревни, использовался он реже остальных. От Аме его отделяла широкая лесополоса с узкими тропками, которые постоянный дождь превращал в сплошное грязевое месиво, способное затянуть неподготовленного человека по щиколотку. Ветки деревьев были скользкими и местами подгнивали, что тоже делало их не самыми безопасными для передвижения, поэтому не очень опытные шиноби отдавали предпочтение другим площадкам для тренировок. Нукенинам это напротив было только на руку. В условленное время Дейдара прибыл на место, однако Итачи там не обнаружил. Недовольно цыкнув, он подошёл ближе к кромке воды. Здесь огромное озеро, окружавшее Деревню и ближайшие районы, было частью тренировочной площадки. Капли дождя, так и не утихшего к вечеру, плясали на его поверхности, от чего вода дрожала и шла кругами. Промозглый ветер задувал под полы плаща и шумел в ветвях деревьев. Однако это не помешало Дейдаре почувствовать приближение другого человека. — Опаздываешь, мм, — парень развернулся как раз в тот момент, когда Итачи оказался рядом, и смерил его недовольным взглядом. — Нужно было убедиться, что за мной никто не следит. Думаю, будет лучше, если наш разговор продолжится без лишних свидетелей, — ответил Учиха, никак не реагируя на тон подрывника. Дейдара взбесился. Снова это безразличие. — Сначала ты, сука, объяснишь мне какого хера ты тогда сделал в лесу! Я тебе не мальчик для битья, чтобы ты мог своим ёбаным Шаринганом залезать мне в голову, мм! — выплюнул подрывник и резко шагнул в сторону Итачи. Он сжал кулаки и с вызовом заглянул тому прямо в глаза, показывая, что не боится его техник. В небе сверкнула первая молния. — Я должен был убедиться, что тебе можно верить, — до отвращения спокойно ответил Учиха, и Дейдара скрипнул зубами. Раздавшийся следом гром только больше придал его голосу сдержанности. — Ты мог хотя бы спросить, а не действовать как крыса! — подрывник опасно сощурился, по-прежнему в упор глядя на противника. Итачи не шевелился. С того самого момента, как он пришёл, он уверенно стоял напротив, игнорируя и резкие порывы ветра, разметавшие его волосы и края плаща, и гнев Дейдары. Он словно был выше всего этого, и подрывнику хотелось прямо сейчас вместо разговора просто набить ему морду, чтобы вышибить хоть какие-то эмоции. — Ты бы всё равно не позволил, — также невозмутимо ответил он, не отводя спокойного, но внимательного взгляда тёмных глаз, — то, что ты мне рассказал, звучало странно и подозрительно. Ещё более странно было слышать это именно от тебя, учитывая твоё ко мне отношение. Но, пожалуй, мой метод был действительно грубым. Прости. На секунду Дейдара даже дар речи потерял. Он смотрел на Учиху, удивлённо распахнув глаза и вскинув брови. Что Итачи сейчас сделал? Извинился? — Я не ослышался? Ты извинился? Сейчас что, дождь из кунаев пойдёт, мм? — не упустил Дейдара момент поязвить и наигранно испуганно взглянул на небо. — Если с эмоциями покончено, давай поговорим о деле, — Итачи выждал, пока подрывник прекратит паясничать, но как только он заговорил, его перебили. — Нет, подожди, я не пойму, а сейчас что изменилось? Ты резко стал мне доверять или что? Если ты надеешься, что после этого я разрешу шариться у себя в голове, ты ошибаешься, мм, — тон Дейдары был непреклонен, подрывник сложил руки на груди и недоверчиво нахмурился. — Даже в мыслях не было, — парировал Итачи, смягчая позу, — считай, что моё доверие — это аванс тебе и залог нашего сотрудничества. — О великий Итачи-сан, спасибо за ваше снисхождение, мм, — не удержался от очередной шпильки Дейдара и разве что шутливый поклон не отвесил. Однако он не мог не заметить, что напряжение между ними спало. Нет, ему всё ещё не нравилось, как Учиха с ним разговаривает, но вновь накалять атмосферу не стал. Некоторое время они молчали. Дейдара смотрел на Итачи и думал о том, как же чертовски странно всё происходящее. — Скажи, зачем тебе всё это? Ты столько лет работал на Акацуки и теперь хочешь пойти против? — наконец заговорил Учиха, не отводя от подрывника пристального, испытывающего взгляда, который, казалось, без всякого Шарингана видел насквозь.       Сменивший направление дождь забарабанил в спину, и несколько капель неприятно упали за шиворот. Дейдара повёл плечами и перевёл взгляд на туман, собирающийся над озером.       Он понял, о чём спрашивал Итачи. Сам уже не раз задавал себе этот вопрос. Но если себе он ответить мог, то отвечать Учихе было сложнее. Опаснее. Ответить на это означало окончательно подтвердить своё предательство организации. Если Митсуко ошиблась, и Итачи поддерживает план «Глаз Луны», то он просто сдаст Дейдару Лидеру. А как известно, путь из Акацуки только один: ногами вперёд. Чтобы ответить требовалось доверие, которого между нукенинами не было. Но он уже так далеко зашёл, что отступать было бы глупо. — Чтобы ответить на это, я должен быть уверен, что могу тебе доверять, так что это мой аванс тебе, — язвительно протянул он, вновь глядя на Итачи и возвращая ему его же фразу. Однако после заговорил серьёзней, — как ты наверняка помнишь, в Акацуки я не по своей воле (тут он не удержался и добавил в тон немного яда). Я обещал, что вступлю, если проиграю, и своё слово сдержал. Думаю, за эти годы я сполна выплатил организации долг за единственный проигрыш, не находишь? Я разделял идеи Акацуки до тех пор, пока это позволяло мне заниматься моим Искусством, пусть и не особо понимал конечную цель. Но теперь я понимаю, зачем всё это было, и не собираюсь больше участвовать в плане по превращению мира в вечное Цукиёми от ещё одного ебанутого представителя твоего клана. Вечная иллюзия Шарингана! Да бред это всё! (Дейдара активно всплеснул руками) Какой в этом смысл? Дать каждому возможность навсегда погрузиться в собственные фантазии и дальше что? Как быстро этот идеальный мир станет слишком приторным? Да, возможно у меня не самая удачная жизнь, но ведь она всё же моя, настоящая. Моя жизнь, моё Искусство, мои чувства и стремления — всё это имеет смысл только потому, что оно настоящее. А иллюзия, где всё исполняется по щелчку пальца, и рё ломанного не стоит, мм.       Дейдара замолчал, всё ещё чувствуя лёгкое волнение и подступившее негодование, которые вызвал его небольшой монолог. Он чувствовал, как подрагивают кончики пальцев, а вместе с ними дрожит что-то внутри. Кажется, он сам не ожидал от себя такой искренности с Учихой.       И Итачи не мог её не заметить. Всё то время, пока Дейдара говорил, он не сводил с него внимательного взгляда. Он и сейчас смотрел глубоко, пристально и, кажется, наконец заинтересованно, от чего подрывник чувствовал себя перед ним обнажённым. Смертельно опасное положение как для нукенина.       Наконец Итачи кивнул. — Я тоже не разделяю цели Акацуки, хотя когда-то был вынужден сюда вступить. Однако теперь всё зашло слишком далеко, и у нас остаётся не так много времени, чтобы это остановить. Мы должны успеть, пока Тоби не собрал всех Хвостатых, — сказал он, переводя взгляд в сторону Аме, от чего Дейдара мысленно выдохнул, — ты же знаешь, что он настоящий лидер? — Да, Митсуко об этом сказала. Единственное, чего она не знала, это кто скрывается под маской. Насколько известно, для Нагато он представился как Мадара Учиха. Однако, в этом есть сомнения, учитывая, что ему должно быть уже под сотку лет, а Тоби, мягко говоря, на столько не смахивает. Да и не могу представить, чтобы Мадара вёл себя как такая идиотина, — Дейдара фыркнул, вспоминая раздражающее поведение напарника, — скорее всего кто-то просто использует его имя в своих целях. И как раз таким вариантом был Обито Учиха. Не знаю, кто это, но она сказала про него. Итачи резко повернулся к нему и выглядел так, как будто у него в голове сошёлся огромный пазл. — Эй, Учиха, ты как будто приведение увидел, мм. Знаешь его? — не ожидавший такой реакции Дейдара встрепенулся. Неужели и правда Обито? — Знаю, — не меньше, чем через десяток секунд ответил Итачи, возвращая себе прежнее бесстрастное выражение, — однако, насколько мне известно, Обито погиб во время Третьей Мировой Войны Шиноби. Но, если предположить, что ему каким-то образом удалось выжить, это многое объясняет. Нужно проверить. Кажется, Итачи понимал что-то такое, чего не знал Дейдара, потому что для него по-прежнему ничего яснее не стало. И это ему совсем не нравилось. — Эй, может объяснишь, мм? И как ты проверять собрался, если он якобы умер давно? Итачи вновь посмотрел на Дейдару внимательно, выжидающе. Он словно взвешивал, стоит ли доверять ему эту тайну, и Дейдара взгляд выдержал, не отводя собственного требовательного. Наконец, что-то для себя решив, Учиха заговорил: — Однажды он был не осторожен, и мне удалось мельком увидеть его Мангёко Шаринган. По документам, сохранившимся в клане, я знал, как выглядел Мангёко Мадары, и рисунок в глазах Тоби отличался. Это породило во мне сомнения, но я так и не смог выяснить, кому тогда принадлежит этот Шаринган. Но теперь всё встаёт на свои места. Обито погиб до того, как успел пробудить Мангёко, поэтому данных о нём не сохранилось. Но, если он выжил, мог пробудить его позже. — Ну и как ты собираешься искать доказательства, если записей нет? — перебил его Дейдара, у которого пока ещё в голове не укладывалась вся эта канитель с Шаринганами. — Перед смертью Обито отдал свой глаз, левый, Хатаке Какаши, который был тогда его напарником. Позже Какаши удалось пробудить Мангёко, — закончил Итачи, и теперь у Дейдары тоже сложился пазл. — А, так вот откуда у него Шаринган! — возбуждённо вскрикнул он, вспоминая злополучный бой с шиноби Конохи, в котором ему оторвало вторую руку, — в принципе, если так подумать, то это действительно логично. Тоби скрывает маской именно левый глаз, который, если это Обито, он отдал Хатаке. И если оба глаза действительно принадлежали одному человеку, рисунок Мангёко в них должен совпадать. Значит, нам необходимо только узнать, как выглядит Мангёко Какаши. Проще конечно сказать, чем сделать, но не похоже, что у нас есть выбор, мм. Дейдара прикусил губу, представляя, как достать нужную информацию. В голове замелькали картинки тайного проникновения в Коноху или предстоящей битвы с Хатаке. — С этим я разберусь, — уверенно сказал Итачи, наверняка как обычно уже имея собственный план, делиться которым он не собирался. Дейдара фыркнул, но промолчал. Не очень то и надо, — в любом случае, пока мы ничего не выяснили, будь осторожен с Тоби. Он не должен ничего заподозрить. — Да знаю я, мм, — раздражённо бросил Дейдара, не оценив излишнюю опеку со стороны Учихи. Он что, несмышлёный генин, чтобы не понимать таких элементарных вещей? — Думаю, он будет следить за нами, — продолжил Учиха свою мысль, — по крайней мере за мной. Так что лучше нам больше так открыто не встречаться. Однако стоит оставаться на связи на случай непредвиденных ситуаций, так что давай установим связь колец.       Дейдара несколько удивлённо вскинул подбородок. Предложение хоть и было логичным, но далеко не самым приятным. С помощью колец Акацуки можно было устанавливать мысленную связь, что в разы упрощало работу в команде, и они с данной часто этой техникой пользовались. Но пустить кого-то постороннего в свою голову, пусть и так ограниченно, всё равно было рискованно. Вместе с мыслями можно было уловить и эмоции в момент связи, поэтому такое взаимодействие требовало определённого доверия друг другу.       Хотя тот факт, что Учиха сам ему это предлагает, определённо вызывал как минимум самодовольство, как максимум — любопытство. Дейдара кивнул, и они коснулись кольцами друг друга, обмениваясь небольшим количеством чакры. " — Кажется, получилось, " — от раздавшегося в голове голоса Итачи Дейдара дёрнулся. Было жуть как непривычно слышать таким образом кого-то кроме данны и Лидера. " — Ага, — отозвался он уже более уверенно, даже немного дерзко, — ну теперь мы с тобой точно прям сообщники-сообщники, мм". " — Кстати, — вдруг вспомнил Дейдара вопрос, который мучил его с самого начала, — почему ты решил помочь мне сейчас? Ты всё это время не разделял цели Акацуки, но при этом ничего не делал, а теперь вдруг решился. Что изменилось, мм?" Итачи вновь посмотрел на него внимательно, оценивающе, но на этот раз уже более холодно. Дейдара уловил настороженность с его стороны. " — Я не буду отвечать на этот вопрос, — безапелляционно бросил Итачи, разворачиваясь и собираясь уходить, — как только я что-то выясню по поводу Какаши, я тебе сообщу." И он просто скрылся среди деревьев, так и оставив Дейдару возмущённо пыхтеть и сжимать кулаки. Ну Учиха, ну засранец. " — Эй, ты ублюдок, мм, " — напоследок бросил подрывник, но Итачи уже закрыл канал связи со своей стороны. Дейдара резко вспомнил, за что так сильно хотел его убить.       Вернулся на базу он промокшим и злым. То, как Итачи нагло им воспользовался, бесило до чёртиков, но менять что-либо было уже поздно. Понимая, что больше не выдержит, Дейдара всё же спустился в тренировочный зал и дал волю эмоциям, так что от взрывов разве что стены не дрожали. Переведя изрядное количество глины и наконец успокоившись, он добрался до ближайшей забегаловки, чтобы поужинать, после чего вернулся на базу, принял душ и лёг спать. Этот день вымотал не меньше предыдущих.       Следующий день прошёл для подрывника как в тумане. Пару раз он пересёкся с Тоби, они опять поругались под ехидные замечания Кисаме, который как раз застал их в одном из коридоров. После Дейдара немного потренировался, но, так и не войдя во вкус, решил плюнуть и просто погулять по Деревне. Погода располагала — если такое вообще можно сказать об Амегакуре — дождь наконец почти перестал, изредка накрапывая то в одном, то в другом районе, но, судя по нависшим свинцовым тучам, вскоре обещал зарядить вновь. Ближе к вечеру так и случилось и не желавший вновь промокнуть Дейдара вернулся в комнату. Настроение было гадким. Он терпеть не мог чего-то ждать и сидеть на одном месте, но ничего другого не оставалось. Чтобы хоть как-то себя развлечь, подрывник выудил из сумки конверт с фотографиями, которые он запечатлел на дальнометре и напечатал в фотоателье во время прогулки. Только сейчас он понял, что зря со злости тогда удалил все кадры битвы с Какаши, ведь на них мог бы быть виден его Мангёко, но сожалеть было поздно.       Фотографий оказалось много. На большей части из них были красивые виды, которые Дейдара ловил в объектив во время миссий. Они вдохновляли, и подрывник любил периодически их пересматривать, вспоминая связанные с ними моменты. На других были кадры из битв: когда успевал, он фотографировал интересные техники соперника, чтобы потом придумать ещё несколько ответных манёвров и сделать своё Искусство сильнее.       Пересматривая самые свежие фото, он вдруг наткнулся на одно, которое заставило его слегка нахмуриться и замереть. Это был профиль Митсуко на фоне уходящих вдаль полей. Они тогда бежали навстречу ветру и провели рассвет на краю обрыва. Дейдаре понравилось, как играли лучи солнца в её волосах и какая воодушевлённая улыбка была на её лице. И этот взгляд — восхищённый, вдохновлённый небом и простором, полный пламенной любови к жизни. Дейдара не мог удержаться и не сфотографировать её тогда. Он не любил, когда ему позируют, поэтому сделал это незаметно для Митсуко. Тогда он думал, что она станет идеальным воплощением его Искусства.       Но ведь передумал.       Дейдара отложил фото и, сокрушённо вздохнув, уткнулся лицом в подушку. А вот если бы не передумал её взрывать, возможно и не было бы сейчас у него столько проблем. Когда воздуха стало не хватать, он развернулся на спину и несколько секунд залипал в потолок, бегло изучая мелкие трещины на нём. Он пытался понять, в какой момент его желание изменилось. Это определённо случилось в стране Железа.       «Снегом мозги подморозил, ага» — хмуро заметил Дейдара, вспоминая как они играли в снежки на привале. Последний раз он занимался подобной ерундой, кажется, ещё в Иве, но Митсуко начала это так резво, что он не удержался и подхватил инициативу. Он тогда невольно засмотрелся, как она пыхтит и пытается оттряхнуться от снега, и как улыбается его шуткам. Это было что-то тёплое, почти забытое. Дейдара не мог вспомнить, чтобы кто-то улыбался ему так же искренне, зная, кто он на самом деле. А она улыбалась. Была ли это наивность или глупость, но, несмотря на некий страх, Митсуко относилась к нему по-доброму, и это было причиной, почему он не смог бросить её в снегопад, хотя для него это тоже было опасно. Дейдара вспомнил, как она уснула, прижимаясь к его груди, и он долго сидёл в одной позе, чтобы не разбудить её. От неё веяло теплом человеческого тела, которое за годы жизни нукенином он тоже успел почти забыть. Дейдара слегка улыбнулся, вспоминая, как неловко Митсуко извинялась перед ним, стоя в мороз в одной майке (ну не дура ли) и дрожа от холода, и как потом спала, уткнувшись носом в его плащ — это он заметил, когда вечером того же дня зашёл проверить, не поднялась ли у неё температура. Как смеялась — вновь так же искренне — когда они возились с детьми и как пыталась подбодрить его, когда узнала про родителей. Дейдара ведь сказал ей, что старается относиться к людям так же, как они к нему. И даже он, пожалуй, чувствовал бы себя последней мразью, если бы после этого воспользовался её добротой и доверием и взорвал с помощью неё склады Ивы.       По крайней мере он именно так оправдывал то теплое чувство, которое разливалось в груди, стоило вспомнить о Митсуко. О, Ками, как же хорошо, что Учиха так и не смог влезть ему в голову и не увидел всех этих соплей.        Следующая неделя тянулась отвратительно долго, и Дейдара не находил себе места. Итачи молчал и вообще делал вид, что не замечает подрывника, Лидер не давал никаких новых заданий, что напрягало — такие большие перерывы между миссиями были не характерны — и даже Тоби не особо отсвечивал рядом. Нет, периодически он появлялся в поле зрения, портил и без того ужасное настроение, но потом исчезал вновь. Подрывник понятия не имел, куда тот пропадает, но попытка проследить за напарником успехов не принесла. Масла в огонь гнетущей атмосферы, царившей на базе, добавлял вид Конан. Дейдара заметил её на одном из балконов башни, и куноичи выглядела грустной. Она и в лучшие дни вела себя отстранённо, не показывая никаких эмоций прямо как Учиха, но в тот раз действительно выглядела плохо. Глубоко задумавшись, она не сразу заметила подрывника, но взяла себя в руки, когда он подошёл ближе. На его беспокойство она ответила неопределенно и быстро ушла, что дало еще больше поводов для тревоги. Что-то определенно надвигалось, и оно заранее не нравилось Дейдаре.        А ещё возобновились его ночные кошмары, вызванные видениями того мерзкого старика, и избавиться от них никак не получалось. Стоило заснуть, он вновь и вновь видел эти убийства, слышал крики и стоны разорванных им людей. Он видел всё это их глазами, чувствовал то же, что и они. Это начинало медленно сводить с ума. Дейдара просыпался и ощущал себя ещё хуже, чем когда засыпал, он срывался на всё подряд и был изнеможён. Каждую ночь его самого будто взрывали, а потом сшивали по кускам. Даже Тоби заметил раздражённое более чем обычно состояние семпая и пытался несколько раз вызнать своим писклявым голосом, что случилось, но был послан. Ему подрывник рассказал бы обо всём в последнюю очередь.       Дейдара заглянул в верхний ящик стола и не ошибся: открытая пачка сигарет и старая поцарапанная зажигалка лежали здесь среди прочего хлама. Он вылез через окно комнаты и меньше чем за секунду оказался на открытом балконе этажом выше. Привычным движением крутанул колёсико и поджёг сигарету. Несмотря на долгий перерыв первая затяжка получилась глубокой, и горьковатый дым до боли знакомым чувством окутал лёгкие. Дейдара курил редко, но давно. Первый раз попробовал ещё в Подрывном Корпусе, чтобы казаться таким же взрослым и крутым, как остальные члены команды, но никакого удовольствия не получил и забросил. Более серьёзно про сигареты он вспомнил, когда ушёл из Деревни и работал наёмником. Это было трудное и нервное время, и тогда Дейдара пристрастился курить после особо тяжёлых заданий. Оно не столько успокаивало, сколько помогало чувствовать, что он всё ещё жив. Однако подрывник никогда не позволял этому стать привычкой. В Акацуки он тоже пытался курить, но был быстро застукан данной, который вместо долгих нотаций заставил непутёвого напарника без остановки выкурить всю пачку. После этого случая Дейдара какое-то время вообще не мог смотреть на сигареты, а желание вновь попадаться на глаза Сасори за этим делом пропало напрочь. Занятно, что в следующий раз курить он начал именно после смерти Акасуны. Смерть напарника стала для него сильным ударом, и Дейдара сорвался. Но это было не единственной причиной: другим, не менее сильным ударом была беспомощность. Из-за полученных травм он надолго лишился своего Искусства. И хотя Какудзу пришил ему руки и даже вызвал ирьёнина, который помог быстрее восстановить раздробленные кости и мышцы, Дейдара почти месяц не мог нормально использовать чакру. Лидер предупреждал, что если способности не восстановятся, Дейдару устранят. Это вогнало парня в отчаяние. Он потерял напарника, возможно навсегда — как он тогда думал — потерял своё Искусство, и это грозило ему смертью. Подрывник не сдался. Он много работал, чтобы восстановить руки и мелкую моторику, без которой невозможно было лепить, много рисовал, тренировался и матерился, потому что руки дрожали и временами сильно болели. Курил Дейдара тоже много. Он мог выкурить пачку в день, пытаясь хоть так отвлечь себя от мрачных мыслей и проблем. Вот и сейчас, глядя на дымящуюся сигарету, он помнил, как тогда она дрожала в его руке. Дрожала так сильно, что он не сразу мог взять её в рот, психовал, от злости бросал на пол и нещадно топтал ногами, но почти сразу брал новую. Он выжил тогда, но привычка курить в тяжёлые моменты всё же осталась.       Поэтому сейчас, глядя на хмурую Амегакуре, ждущую новый затяжной ливень, Дейдара медленно курил на балконе и думал о том, что случилось в его жизни за последнее время. Он раз за разом прокручивал в голове цепочку воспоминаний, которую показал ему старик, и не мог понять, что именно чувствует. Сожаление? Печаль? Муки совести? Или всё же глухое безразличие? Дейдара всегда понимал, что причиняет людям только боль и страдания, и эта иллюзия не сделала для него открытия. Так почему сейчас вдруг стало беспокойно? Он всегда был уверен, что поступает так, как должен, и давно взял себе за правило не сожалеть о содеянном. Тогда почему сейчас он не может просто взять и перечеркнуть эти воспоминания как делал раньше? Что такого вдруг изменилось? Дейдара не понимал. И из-за того, что он не понимал, что с ним происходит, он только сильнее зарывался в эти мысли. Мог бы он поступать иначе хотя бы в каких-то случаях? Изменило бы это что-то? Дейдара остро чувствовал, что ему надо с кем-то это обсудить, иначе он просто сойдёт ума. Да, он бы обязательно поговорил с данной, но данны больше нет, и Дейдара должен обходиться без него. Итачи? Бред, он скорее сопьётся или скурится, чем пойдёт просить совета у Учихи. Тогда… Митсуко? Дейдара мотнул головой и стряхнул пепел с сигареты. Да почему он опять думает об этой девчонке? Он знаком с ней всего ничего, так какого чёрта мысли о ней при первой возможности лезут в голову? И почему он так быстро стал к ней привязываться? Дейдаре это не нравилось. Привязываться к людям — фатальная ошибка для нукенина, не приводящая ни к чему хорошему. Он не может ничего дать этой девочке, а она ничего не может дать ему, кроме ложного и временного чувства комфорта, которое в итоге сделает Дейдару уязвимым. Да и в конце концов у них слишком разные дороги. Даже если всё пойдёт по плану, Дейдара так и останется нукенином и вряд ли протянет больше пары лет, в то время как Митсуко наверняка станет прилежным шиноби Ивагакуре и думать о нём забудет. Так что ему тоже следует о ней забыть и, как только всё закончится, окончательно выкинуть из головы.       Разобравшись хотя бы с одним непонятным чувством, Дейдара потушил сигарету и вернулся в комнату. Как раз в этот момент он почувствовал на кольце чакру Итачи. " — Мангёко Шаринган Какаши действительно совпадает с Мангёко Обито. Это он, " — прозвучал в голове голос Учихи, и Дейдара так и замер, не дойдя шага до кровати. " — Ну наконец-то хоть какие-то хорошие новости, мм, — протянул подрывник, чувствуя внезапное воодушевление, — с ним нам наверняка будет гораздо проще справиться, чем с Мадарой." " — Я бы не был так уверен. Сейчас на его стороне Нагато, Конан и Зецу, что осложняет задачу. Даже если Кисаме поможет нам, против двух мощных додзютсу у нас не так много шансов, — сомнения Итачи чувствовались через связь, и Дейдара замялся. Если даже Учиха не уверен, что они могут противостоять Ринненгану Нагато и Шарингану Обито, то дело дрянь. " — Неужели Нагато настолько силён, мм?" — его захлестнуло негодование. Дейдара ненавидел чувствовать себя слабее кого-то, особенно если этот кто-то наделён природным даром. Итачи ответил не сразу " — Незадолго до нашего возвращения он в одиночку убил Джирайю — одного из легендарных саннинов, которому удалось проникнуть в Амегакуре для разведки. Для Ринненгана это не предел." Дейдара едва удержался, чтобы не пнуть кровать. В таком случае расклад действительно был не в их пользу. " — И мы ничего не можем сделать? Мы же не можем просто сидеть сложа руки и ждать, пока он воплотит свой план в жизнь, мм!» — его негодованию не было предела. Дейдара закусил губу и начал наматывать круги по комнате, не в силах стоять на месте. Внезапно на кольце ощутилось покалывание чакры Лидера. Это был знак выйти на связь. " — Через пять минут жду в своём кабинете на общее собрание, " — властный голос Нагато сменил голос Итачи, и Дейдара наконец остановился. Интуиция подсказывала ему, что это начало бури после недели затишья.       Договорившись с Учихой решить проблему после собрания, Дейдара быстрым шагом рванул к кабинету. Непонятная тревога сжимала всё внутри, и ему хотелось поскорее узнать, зачем Лидер вызвал их. Раз собрание было общим, он наверняка хотел сказать что-то важное. И от этого становилось не по себе.       Дейдара прибыл практически первым. Кроме него в кабинете был ещё Тоби, и подрывник не сразу понял, что с напарником не так. Вместо того, чтобы как обычно прыгнуть Дейдаре на шею, крича «семпай», он остался стоять у стены ближе к столу Лидера, сложив руки на груди, и молчал. Он вообще будто не заметил его появления. Такая резкая смена поведения не предвещала ничего хорошего, но прежде, чем Дейдара успел основательно напрячься, в кабинет зашли Кисаме и Итачи. Подрывник обменялся коротким взглядом с Учихой, больше никак не выказывая своё беспокойство.       Стоило всем собраться, Лидер поднялся из своего кресла и внимательным взглядом окинул каждого из присутствующих. В полумраке кабинета Ринненган будто светился. — Некоторое время назад мною был обнаружен и уничтожен шпион Конохи, проникший в Амегакуре, — начал Пейн, и Дейдара сразу понял, что речь шла о Джирайе, — он собирал информацию об Акацуки. Я не могу исключать того, что часть данных он успел передать и теперь Коноха в курсе, что наша главная база располагается здесь. Мы не будем ждать, пока её армия нанесёт удар и первыми совершим нападение. Мы сотрём эту Деревню с лица земли и захватим Джинчурики Девятихвостого.       Кисаме, кажется, присвистнул, а Дейдара первые несколько секунд не знал, что сказать. Он во все глаза смотрел на Лидера, на лице которого не проскользнула ни одна эмоция. Пейн был холоден и твёрд, будто не он сейчас приговорил к уничтожению целую Деревню. В другой ситуации подрывник возможно воспринял бы эту идею с воодушевлением, но сейчас она почему-то так и не нашла отклика внутри. Дейдара не удержался и перевёл взгляд на Итачи. Как и ожидалось, тот на вид остался равнодушным и ничего не сказал. Лидер тем временем продолжил: — Мы выступаем через час. Все свободны. Всё ещё пребывая в смешанных чувствах Дейдара вместе с остальными покинул кабинет. " — Что будем делать, мм? Если мы сейчас ничего не предпримем, Тоби получит Девятихвостого, » — вернувшись в комнату, он сразу связался с Итачи. Ситуация стремительно выходила из-под контроля и требовала решительных действий. " — Знаю, — на этот раз Итачи ответил почти сразу, — единственное, что нам остаётся — это настроить Нагато против Тоби. Всё это время он врал ему, что он Учиха Мадара, и если мы расскажем ему правду, это сыграет нам на руку. Встречаемся на лестнице.» Уверенность вернулась в его слова.       На всякий случай прихватив несколько сумок с глиной, Дейдара поспешил к названному месту. Учиха уже был там и, коротко кивнув друг другу, они побежали наверх. К удивлению подрывника, Итачи повёл его на несколько уровней выше того, где был кабинет Лидера. Он никогда не был здесь прежде, вход сюда был воспрещён. «Так вот, где прячется настоящий Нагато, мм» — мелькнула догадка. — Что вы здесь делаете? — когда им оставался последний пролёт, впереди послышался шелест сотен бумажных листов и голос — ровный, жёсткий, требовательный. Перед ними стояла Конан. — Нам нужно поговорить с Лидером, — коротко ответил Итачи, не отрывая взгляда от куноичи. Стоя на несколько ступеней впереди, она возвышалась над ними, глядя сурово. За её спиной раскрывались бумажные крылья, преграждающие проход. «Действительно Леди-Ангел, » — вдруг подумал Дейдара, невольно залюбовавшись её видом. Смертельная красота. — Чтобы поговорить с ним, вам не нужно подниматься сюда. Вы знаете, где находится кабинет, — отрезала Конан, давая понять, что пропускать их не собирается. Дейдара потянулся к глине. Драться с девушкой не хотелось, но, похоже, она не оставляла выбора. — Нам нужно поговорить с Нагато, — с большим нажимом повторил Итачи, — это касается Тоби, он должен знать.       Дейдара думал, что после этих слов Конан нападёт, но она лишь замерла, долго глядя на Учиху. Они смотрели друг на друга, не отводя глаз, будто вели немой диалог. Наконец девушка коротко кивнула и отступила в сторону, складывая крылья. Подрывник удивлёно хмыкнул. Слишком просто. Чего-то он явно всё ещё не знает. Мимо Конан Дейдара прошёл с некой опаской, до конца не веря, что она их пропускает.       Комната, в которую они вошли, оказалась широким залом. Здесь было мало света, но даже в полутьме подрывник различил знакомую фигуру: статуя Гедо Мазо возвышалась практически до потолка, раскинув в стороны каменные ладони. А у её основания сидел… человек? Только когда они пересекли половину зала, Дейдара смог рассмотреть фигуру странного мужчины. Его тело было истощено настолько, что из-под бледной кожи виднелись кости. Он сидел, ссутулившись, а из его спины торчали десятки штыков, так что в любой другой ситуации подрывник бы решил, что этот человек мёртв. Но когда они приблизились, он поднял взгляд. Алые пряди упали с лица… … и тогда Дейдара увидел в его глазах Ринненган. «Значит, это и есть Нагато?! Жесть, мм, » — подумал он, но от комментариев воздержался. Хоть мужчина и выглядел едва живым, в его взгляде было что-то такое, что заставляло всё внутри сжиматься от напряжения. От него веяло опасностью даже больше, чем от тела Пейна. — Что ты хотел мне сказать и зачем привёл сюда Дейдару? — наконец заговорил он, очевидно обращаясь к Учихе. Его хриплый, глубокий голос эхом разлетелся по залу. — Я хотел рассказать тебе кое-что важное по поводу Тоби, — не теряя ни капли самообладания, ответил Итачи, — Дейдара помог мне найти эту информацию, так что он имеет право быть здесь сейчас. Дейдара изогнул бровь и недоумённо посмотрел на Учиху. Он был уверен, что нужен здесь на случай боя с Обито, но видимо Итачи не хотел говорить об этом. — Ясно, — сдержанно ответил Нагато, переводя взгляд на подрывника (Дейдара неосознанно сильнее выпрямил спину), а потом вновь на Учиху, — и что же ты про него узнал? Прежде, чем говорить, Итачи сделал небольшую паузу. В зал вернулась Конан и заняла место рядом с Нагато, остановившись по левую сторону от него словно изваяние. Дейдара почувствовал, как холодеют пальцы. На кон было поставлено всё. — Тоби не тот, за кого себя выдаёт. Он не Мадара, — начал Учиха, и Нагато едва заметно подался вперёд, — я давно наблюдаю за ним и видел его Мангёко Шаринган. Он отличается от Шарингана Мадары. Вот, взгляни, — он вытащил из-за пазухи свиток и отдал лидеру, — это древний манускрипт моего клана, здесь запечатлён рисунок Мангёко Мадары. Свиток пропитан особой чакрой, так что ты можешь убедиться в его подлинности. Для каждого Учихи, пробудившего Мангёко, характерен уникальный рисунок. У Тоби он отличается от Мадары, поэтому он наверняка никогда не показывал тебе истинную форму своего Шарингана. Потому что его собственный выглядит вот так. Итачи протянул ему набросок с изображением Мангёко Тоби. Нагато замер, сравнивая узоры, после чего его лицо исказилось. Это было нечто среднее между удивлением и гневом. Тем временем Учиха продолжил: — Нам с Дейдарой удалось выяснить, кто он на самом деле. Под маской скрывается не Мадара, а Учиха Обито. Он считался погибшим на войне, но видимо ему удалось выжить. Ещё тогда свой второй глаз он отдал Хатаке Какаши, вот документы Конохи, подтверждающие эту информацию. Здесь также есть изображение Мангёко Какаши, и оно совпадает с Тоби.       Дейдаре стоило некоторых усилий, чтобы не выдать своего замешательства. То есть за эту неделю Учиха умудрился каким-то образом похитить из Конохи секретные документы, чтобы у них были доказательства? И при этом сделал это настолько тихо, что никто его не заметил? Ведь если бы его спалили, слух об этом уже наверняка дошёл бы до Нагато. Это заслуживало признания. — Он лжёт, — Дейдара не узнал голоса, раздавшегося сзади и резко повернулся в сторону говорившего. И когда он понял, кому принадлежали эти слова, тело словно прошибло током. Это был Тоби. Настоящий, сдержанный, властный. Контраст с его образом шута пугал. — Нагато, не ведись на слова Итачи. Он лжёт тебе, чтобы остановить нападение на Коноху, — тем временем продолжил Тоби, вальяжно прислонившись к стене. Дейдара не мог понять, когда он вообще появился, потому что ещё секунду назад его присутствие не ощущалось. Он как будто материализовался из воздуха. — Я не лгу, и ты сам сейчас это подтвердил, — Итачи медленно развернулся к нему, активируя пока ещё обычный Шаринган, — техника, которую ты использовал, чтобы оказаться здесь, называется Камуи. Именно Камуи ты применял каждый раз, уходя от взрывов Дейдары. Мангёко Мадары не обладал ею, но её частью владеет Какаши. Ты не можешь использовать её силу полностью, потому что у тебя остался лишь один глаз, Обито.       Не нужно было быть сенсером, чтобы почувствовать, насколько накалилась атмосфера. Буквально все инстинкты шиноби вопили о том, что пора готовить глину. Дейдара мельком взглянул на Конан, которая значительно напряглась, готовясь в любой момент перейти в атаку. Вот только пока было не понятно, кого именно атаковать она собиралась. — С чего Итачи защищать Коноху? — наконец подал голос Нагато, до этого внимательно наблюдавший за поведением двух Учих. По его голосу не было понятно, кому из них он верит, и это заставляло рты на руках Дейдары активнее смешивать глину с чакрой. Со стороны Тоби послышался смешок. — Потому что он никогда не предавал свою Деревню. Итачи всегда был и остаётся шиноби Конохи, её шпионом в Акацуки, если так будет понятней. На секунду у Дейдары зазвенело в ушах. Он резко повернулся к Итачи, ошарашенно глядя на него, настолько пребывая в шоке, что не мог сказать ни слова. «Шпион?! Учиха?! Тогда какого чёрта?!..» — В каком смысле? — прохрипел Нагато, всем корпусом подаваясь вперёд, будто так он мог приблизить ответ. — В прямом, — Тоби наконец отлип от стены и сделал несколько шагов в их сторону. В каждом следующем его слове сквозило превосходство, — он настолько предан Конохе, что вырезал свой клан по её приказу, а потом внедрился в Акацуки в качестве шпиона. Я знаю это, потому что помогал ему в ту ночь. И сейчас он просто хочет настроить тебя против меня, чтобы уберечь свою Деревню.       А вот от этой информации Дейдара на несколько мгновений выпал в другое измерение. В голове не было ни одной мысли, по крайней мере приличной. Он смотрел на Итачи, сейчас застывшего в одной позе, но по-прежнему не выдававшего ни одной эмоции, и не мог осознать всего сказанного. Нагато отошёл от шока быстрее. — Хочешь сказать, что ты всё это время знал, что он шпион, и всё равно привёл его в Акацуки?! — почти выкрикнул он, после чего зашёлся недолгим кашлем. Конан встрепенулась и сделала шаг к нему, но Нагато её остановил. — Так и есть, — спокойно ответил Тоби, как будто в этих словах не было никаких противоречий, — врагов держать нужно ближе, чем друзей. Итачи был удобной фигурой и принёс Акацуки больше пользы, чем вреда. Я знал, что он не пойдёт на открытый конфликт, ведь ему ещё нужно было дожить до битвы со своим младшим братом. В которой он, кстати, должен был погибнуть, благородно дав братишке отомстить и пробудить истинную силу Шарингана. Это было бы неплохим шансом для Акацуки заполучить Вечный Мангёко Шаринган в лице Саске в замен на почти слепого Итачи. Но что-то немного пошло не так. — Это правда, Итачи? — требовательно спросил Нагато, практически уничтожая Учиху взглядом Ринненгана. Однако тот его выдержал, отвечая собственным, не менее уверенным и твёрдым, с блестящим опасностью Шаринганом. — Это ложь, чтобы отвлечь тебя от от главного, — настолько ровно ответил он, что Дейдара сам ему почти поверил, — он манипулирует этим, чтобы скрыть от тебя правду, что он не Мадара. Тоби снова усмехнулся. — Что, Итачи, отрицание — это теперь твоя последняя стратегия, когда к стенке прижали? — Да харе уже стрелки переводить, мм! Просто сними свою чёртову маску и покажи лицо, да! А то против фактов только пиздеть горазд! — наконец отошёл от шока Дейдара и вступил в игру. Эти Учихи с их многозначительными взглядами и бесконечной болтовнёй, в которой разве что Рикуда разберётся, уже порядком достали. — Ты так настойчиво лезешь не в своё дело. Уверен, что встаёшь на нужную сторону, семпай? — от того, каким тоном он выделил последнее слово, у Дейдары пробежали мурашки по спине. В нём слышалась не столько опасность, сколько прямая угроза и, как подрывник понимал, вполне реальная. Это настолько разительно отличалось от того, что он привык слышать, что просто разрывало мозг. — Уверен, мм, — твёрдо ответил Дейдара, не отводя от Тоби дерзкого взгляда. У этого шаринганистого засранца не получится его напугать. И переубедить тоже. Даже если отмести пока в сторону новые факты об Итачи, переходить на сторону «Глаза Луны» подрывник не собирался. Его уверенный ответ, кажется, заставил Нагато заколебаться. — Дейдара прав. Хватит юлить. Сними маску, если хочешь, чтобы я тебе поверил, — приказал он, переводя пронзающий взгляд уже на Тоби. Тот какое-то время молчал, и подрывник очень жалел, что из-за маски сейчас не может видеть происходящего у него на лице. — С каких пор ты здесь отдаёшь приказы? — спросил он в ответ, практически переходя на угрожающий шёпот, — ты забыл, кто настоящий лидер? Твой Ринненган принадлежит мне, и если ты хотя бы попытаешься пойти против меня — пожалеешь. — Если ты не Мадара, то почему я должен тебя бояться? — не менее угрожающе бросил Нагато, и в подкрепление его слов в зал ворвались ещё шестеро шиноби. Одинаково рыжие, с лицами, покрытыми пирсингом, и горящим в глазах Ринненганом, они выстроились вокруг Удзумаки защитным построением и приняли боевую стойку. Среди них Дейдара узнал тело Пейна. — Вот, значит, как ты заговорил, — отрезал Тоби, медленно обводя взглядом каждого из противников, — ну что же, хорошо. Ты сам сделал свой выбор, Нагато. В любом случае, план «Глаз Луны» меня больше не интересует, я нашёл способ воплотить наши идеи другим путём, более эффективным. Но обещаю, что мы не прощаемся.       В прорези маски вспыхнул Мангёко Шаринган. Обито — больше не оставалось сомнений, что это действительно он — создал вокруг себя воронку и исчез.       Следующие полминуты в зале царило напряжённое молчание. Каждый ожидал атаки из измерения Камуи, но её не последовало. Обито действительно ушёл, оставив после себя лишь больше вопросов. Поняв, что опасность миновала, Дейдара несколько расслабил напряжённые плечи и растерянно посмотрел сначала на Итачи, а после — на Нагато. Лидер сидел, отрешённо глядя на то место, где недавно стоял Тоби. На его бледном и без того изнемождённом лице застыла непонятная эмоция: это была смесь непринятия, негодования и смятения. Подрывник и сам чувствовал нечто подобное, не осознавая ещё в полной мере, что сейчас произошло и каких последствий ждать. — Итачи, Дейдара, возвращайтесь в свои комнаты и передайте остальным, что нападения на Коноху не будет. Об общем собрании я сообщу позже, — Нагато отдал приказ, но в его голосе не было ни прежней твёрдости, ни уверенности. Он был надломленным, глухим. Просто механические слова, чтобы сделать хоть что-то. Даже Конан, до этого державшаяся без малейших эмоций, теперь взволнованно смотрела на него.       Повторять не требовалось, Дейдаре нужен был только повод, чтобы наконец уйти. От произошедшего голова шла кругом. Он не помнил, как добрался до комнаты, не помнил, спрашивал ли что-то у Итачи, и очнулся только тогда, когда дым от первой затяжки обжёг лёгкие. — Грёбаное дерьмо! Что это вообще сейчас было?! — ругался он, жадно всасывая в себя дым сигареты и пытаясь собрать мысли в кучу. Им удалось устранить Тоби на время и, что более важно, разрушить их сотрудничество с Нагато, но… что за новый план, про который он говорил? Что-то ещё похуже «Глаза Луны»? В любом случае чутьё подсказывало, что противостояния не избежать. «И какого хрена он сказал про Итачи?! Что значит вырезал клан по приказу Конохи?! Как такое может быть?! Он действительно работал на Деревню всё это время?!» — Дейдара не находил себе места от этих мыслей. Докурив одну сигарету, он жадно закурил вторую тут же в комнате, от чего в воздухе повисло облако полупрозрачного дыма. Подрывник подошёл к окну открыть форточку и замер, глядя на Амегакуре. Даже для вечно дождливой Аме погода была отвратительной. Тёмные, почти чёрные тучи низко повисли над домами, и ни уличные фонари, ни светящиеся вывески не могли разогнать сгущающуюся тьму. Дейдара прислонился лбом к холодному стеклу и глубоко вздохнул, приводя мысли в порядок. Всё медленно вставало на свои месте. Если Тоби не соврал, то получается, что это и была та тайна, про которую говорила Митсуко. Всё это время Итачи ничего не предпринимал против Акацуки потому, что хотел дать брату возможность убить себя и отомстить, и просто собирал информацию для Конохи. Это была какая-то злая ирония. Затащил Дейдару в Акацуки, хотя сам был предателем. Но даже не это волновало его сейчас больше всего. «Коноха приказала вырезать всех Учих, пиздец просто, » — Дейдара отошёл от окна и сел на кровать, облокотившись спиной о стену. Он привык считать Итачи просто психом, убившем клан ради своего эго, но правда оказалась куда страшнее. Саске очевидно был не в курсе и поэтому пытался отомстить. И отомстил бы. Но вмешалась Митсуко, рассказала ему об этом, а для страховки ещё и Дейдару подослала. Поэтому Саске не убил Итачи, поэтому тот был таким напряжённым после битвы, поэтому согласился сотрудничать. Теперь всё определённо вставало на свои места. Вот только от этого не становилось менее странным. Подрывник не понимал, зачем Конохе нужно было уничтожать Учих, да ещё и тайно, почему Итачи пошёл на это. Ненавидел семью? Хотел защитить Саске? Был просто бесчувственным убийцей в руках Деревни? Что бы там ни было, Дейдара больше не мог относиться к нему как прежде. Это не было жалостью или сочувствием, но всё же вызывало отклик в душе.       Он хотел знать больше.       Лидер не вызывал их долго. Это немного тревожило, хотя может Дейдаре просто не хотелось сидеть на месте после случившегося. Несколько раз он порывался связаться с Учихой, но вовремя себя одёргивал, не до конца понимая, зачем ему это надо. Прошло не меньше получаса, за которые подрывник успел известись, прежде чем раздался стук в дверь. Это был клон Конан. — Приходи в зал для собраний, — сказала она и тут же исчезла, так что Дейдара ничего даже понять не успел. Однако то, что позвать его пришла сама куноичи, а не Лидер вызвал по связи, настораживало. Раньше такого никогда не было.       Ещё больше встревожило то, что, когда он увидел Конан в кабинете Пейна, у неё были заплаканные глаза. Дейдара сначала подумал, что это просто игра света — несколько тусклых ламп давали длинные тени, и это могло быть из-за них — но потом понял, что не ошибся. Осознание этого едва не выбило землю из-под ног. — Раз все собрались, тогда… Заходи, — сказала девушка, и в её интонации тоже что-то неуловимо изменилось.       Открылась задняя дверь, и в кабинет вошёл Пейн. Пройдя вглубь и остановившись перед столом, он наконец развернулся к подчинённым лицом, и Дейдара замер в изумлении. В глазах Лидера больше не горел Ринненган — они были обычными, карими. И вместо мертвецкой бледности на щеках играл лёгкий румянец. — Ну, здравствуйте, — немного смущённо сказал он и слегка улыбнулся, — понимаю, вы наверняка все несколько удивлены сейчас, я тоже пока не разобрался со всем полностью. Меня зовут Яхико. Я основатель и бывший лидер Акацуки. Хотя вы знаете меня как Пейна. Я был мёртв последние несколько лет, и Нагато управлял моим телом, но сейчас он оживил меня с помощью одной из техник Ринненгана. А вот тут Дейдара окончательно выпал. Этот конченный день видимо решил добить его событиями, бывшими одно неожиданнее другого. — Почему он вдруг это сделал? — спросил Кисаме, едва заметно скалясь. Подрывник знал это выражение лица: мечник ещё не готовился к атаке в открытую, но был настороже и уже взял Яхико под прицел. — Ты ведь Кисаме, верно? Простите, я узнал про вас пока только по словам Конан, — было видно, что Яхико немного неловко от сложившейся ситуации, — долго объяснять, почему он так поступил, но я постараюсь. Я, Конан и Нагато основали Акацуки много лет назад. Это были непростые времена. Я тогда был лидером, на нас охотились, и в конце концов меня убили. Моей последней просьбой было, чтобы Нагато возглавил Акацуки. После этого к нему пришёл Тоби, называвший себя Учихой Мадарой, и предложил сотрудничество. Нагато верил ему. До этого дня Тоби был негласным лидером организации. Но выяснилось, что всё это время он врал. Он оказался другим человеком — Учихой Обито и сегодня предал Акацуки. Нагато решил, что это его ошибка и попытался таким образом всё исправить. По крайней мере что-то такое сказал он перед тем, как применить эту технику. Конан подтвердила его слова кивком. — А что с самим Нагато? — подал голос Итачи, до этого молчавший и старавшийся не привлекать к себе лишнего внимания. Яхико с сожалением вздохнул. — Он в коме. Техника далась ему слишком тяжело, он едва не умер. «Нагато в коме? То есть новым лидером станет Конан или этот рыжий парень, мм?»       На некоторое время повисло молчание. Дейдара наблюдал за Яхико, отмечая, насколько разительно он отличался от Пейна. Живой (во всех смыслах), эмоциональный, без лишнего пафоса и запугиваний одним своим видом, он располагал к себе. — Дейдара, Итачи, расскажите, как вы узнали про Обито, — наконец спросил он, внимательно глядя то на подрывника, то на Учиху.       Дейдара замялся. С одной стороны, ему совсем не хотелось подставлять Митсуко, с другой, в намечающемся противостоянии с Обито она могла ещё подсобить с информацией. В конце концов лучше держать её на своей стороне, чем, не дай Ками, дать прознать о ней врагу. А в том, что Обито точно после всего случившегося начнёт копать и что-то пронюхает, подрывник почти не сомневался. Тем более что Зецу — один из лучших шпионов, которого он знал, судя по всему свалил вместе с ним. Дейдара переглянулся с Итачи и уловил его лёгкий кивок. Наверняка Учиха тоже думал в подобном ключе. — Это, конечно, прозвучит странно, но на фоне твоего внезапного воскрешения не так уж и не реалистично, да, — начал он, пуская в ход нотку иронии, — я встретил девушку, утверждавшую, что она из другого мира. В её мире известно о нашем и даже о некоторых событиях наперёд. Она знала, что Тоби — это скорее всего не Мадара и дала наводку, кто это может быть. И оказалась права. Это действительно Обито, мм. Яхико изумлённо распахнул глаза, а после запустил руку в волосы, явно задумываясь. — Да уж, — хмыкнул он тоже не без иронии, — только ожил, а тут уже столько событий, что голова кругом. Из другого мира, говоришь? А это точно? — Абсолютно, мм, — уверенно кивнул Дейдара, глядя прямо в глаза Яхико, — она показывала вещи, которых в нашем мире нет, и говорила такое, что даже самый лучший шпион вряд ли узнает. Вещи, кстати, в моей комнате, могу принести показать. Правда главная штука не работает: зарядка сдохла, а я не нашёл подходящей розетки, чтобы зарядить. — Да, было бы здорово, — отозвался Яхико, всё ещё немного потрясённый услышанной информацией.       Дейдара кивнул и быстро сбегал до комнаты. Вернувшись, он раскрыл свиток, устроив его на столе лидера и, как раньше для Итачи, рассказал про каждую вещь теперь и остальным. Кисаме, глядя на это, неоднозначно хмыкнул, а Яхико и Конан многозначительно переглянулись, что-то между собой решая. — Зачем ей нужно было тебе это рассказывать? — спросила девушка, наконец возвращая и себе, и своему взгляду прежний контроль и собранность. На этот раз Дейдара ответил без заминки — подозревал, что это спросят и приготовил ответ. — Она знала, что Тоби хочет развязать войну и пыталась таким образом на это повлиять. Я счёл это неплохой возможностью проверить правдивость её слов, — спокойно ответил он, выдерживая взгляд Конан. Она обладала проницательным умом и подозрительностью, свойственной всем опытным шиноби, поэтому наверняка усмотрела в мотивах Митсуко угрозу. И пока новая повестка Акацуки оставалась неясной, Дейдаре главное было не подавать виду, что он тоже против «Глаза Луны». На слове «война» Яхико слегка нахмурил тонкие брови. — Где сейчас находится эта девушка, и что ты вообще можешь сказать о ней? — спросил он, возвращая внимание к Дейдаре. — Я отвёл её в Скрытый Камень, — ровно ответил подрывник, — что могу о ней сказать? Она странная, слишком наивная, добрая и вообще по манере поведения больше смахивает на обычную гражданскую. Правда немного всё же владеет базовыми техниками шиноби и ирьёниндзютсу, а в Иву пёрлась, чтобы продолжить им учиться. Её Митсуко, кстати, зовут, мм. На этот раз Яхико задумался глубже. И пока он молчал, Дейдара почувствовал на себе не менее внимательный, чем у Конан, взгляд Итачи. — Вот что. Думаю, будет лучше, если ты приведёшь эту девушку сюда. Она может быть нам полезной, — наконец приказал новый-старый лидер, и подрывник согласно кивнул. К этому он и сам вёл, — и да, в связи со сложившейся ситуацией и возможными нападениями со стороны Тоби, пусть Итачи идёт вместе с тобой. — Учиха?! Ну нет, я лучше один пойду, чем с ним, да! — Это не обсуждается, — спокойно, но твёрдо ответил Яхико, и Дейдара впервые за это время увидел в нём лидерский стержень. Он не кричал и даже не злился, не давил своим авторитетом или силой, но было в его голосе что-то стойкое и требовательное, что невольно вызывало уважение.       Дейдара недовольно фыркнул, но спорить не стал. В конце концов его возмущение было скорее показушным.       Ещё какое-то время они обсуждали сложившуюся ситуацию, после чего разошлись. Временно или нет, но было понятно, что Яхико заменит Нагато на посту лидера, и в связи с этим стоило ждать каких-то перемен. И, глядя на него, Дейдара был уверен, что перемены эти будут серьёзными.       А пока он готовился к очередному возвращению в Иву и встрече с Митсуко. Они с Итачи выступали на рассвете.