***
Девушка не знала, сколько она была без сознания. Все тело ныло. Аманда лежала на чем-то твердом, в холодном помещении с затхлым воздухом. Открыв глаза, она увидела маленькую комнатушку без окон с железной дверью. Сама девушка лежала на деревянных досках, которые были кроватью. "Я в камере. Значит, так выглядят тюрьмы в Элии?" - подумала Аманда. Она хотела встать, но после первой попытки отказалась от этой мысли. Голова гудела, тело было ватным и непослушным. Девушка жутко хотела пить. Интересно, сейчас день или ночь? И сколько она так провалялась? Увы, на вопросы Аманды могли ответить только крысы, если бы они могли разговаривать, так как никого другого в округе не наблюдалось. Через некоторое время девушка снова попыталась встать, и в этот раз у нее это получилось. Шатаясь, Аманда подошла к двери и прислушалась. Тишина. Ни шороха, ни вздоха, ни шагов. Девушка вернулась к своей кровати. Голова все еще болела. Она с ужасом вспоминала события минувшего дня. Интересно, что о ней подумал Хайл? Что она умалишенная? Аманда покачала головой. Она сидит взаперти как преступница, отпустившая на волю более двух десятков безремесленников, но при этом волнуется, что о ней подумал инструктор. Как Аманда не сопротивлялась, мысли о Хайле заполняли ее голову. Она видела тогда его взгляд: растерянный, беспомощный. Она хотела сказать ему так много. О том, что не могла убить брата. О том, что ремесло не может быть превыше семьи. Он бы ее понял, поддержал, защитил. Хайл бы не бросил ее. Девушка совершенно точно знала, что он не такой, как все. Хайл постоянно нарушал правила. В нем жила такая же жажда свободы, жажда полета, как и в ней. Девушка улыбнулась воспоминаниям. Но и этот краткий миг был нещадно прерван вошедшим в ее камеру человеком. Он был высоким, очень высоким, метра два роста. Мужчина был одет в военную форму, которая выделяла его многочисленные мышцы. Лицо показалось Аманде каменным, так как оно совершенно ничего не выражало. Девушка думала увидеть злость, жалость, презрение в конце концов, но не увидела ровным счетом ничего. Мужчина грубо взял ее за локоть, поставил на ноги и поволок за собой. Да, именно поволок, ведь девушка еще не полностью очухалась и еле успевала переставлять ноги. Аманду ввели в какую-то комнату, и яркий свет сразу ослепил девушку. Привыкая к блеску белых стен, девушка пыталась рассмотреть место, куда ее привели. Это была маленькая комнатка, так же без окон, но с огромными белыми лампами. Интерьер состоял из двух стульев и двери. "Комната для допросов", - подумала Эм и уже знала, что права. Мужчина грубо пихнул ее на стул и приказал ждать. Через несколько минут в комнату вошел человек, знакомый Аманде с самых первых дней в Охране. Она даже обрадовалась, увидев его, но потом заметила выражение его лица. Газ, вошедший в комнату, выглядел разгневанным. Аманда еще никогда его таким не видела. Она вообще привыкла видеть инструктора вечно смеющимся. Сейчас перед ней стоял совершенно другой человек. - Не думал встретиться здесь с тобой, Аманда, - начал Газ. Его голос был грубым и хриплым, будто инструктор заболел. – То, что ты вытворила… Признаюсь, ты меня очень разочаровала. Аманда благоразумно молчала. Она видела ярость в глазах инструктора и пыталась его не провоцировать. - Молчишь, да? – сказал Газ, а в следующую секунду щеку Аманды обожгло огнем. В глазах на мгновенье потемнело. Да, перед ней стоял другой человек. - Мы могли бы тебя просто уничтожить, как преступницу, но твой талант, твоя смелость восхитительны. Поэтому тебе дали второй шанс. Итак, ты осознаешь, что поступила глупо? Ты понимаешь, что ремесло превыше крови? Аманда лишь покачала головой. - Отвечай, - заорал Газ. - Нет. Газ побелел. Аманде казалось, что он стал одного цвета со стенами. - Нет, значит? – спросил Газ рычащим голосом. Потом для Аманды начался ад.***
Джереми ходил из угла в угол. Он не позвонил только президенту, и все было бестолку. Все как один говорили, что не знают об участи новобранки, что понятия не имеют, куда ее увезли и что с ней собираются делать. Главарь плюхнулся в кресло и устало потер переносицу. Он прекрасно понимал, что к тому времени, как Хайл прибежит к нему, он должен узнать хоть что-то, чтоб помочь другу. Джереми знал, что инструктор сейчас рвет и мечет, что ему нужны ответы. Главарь будто бился головой об стену, возведенную кем-то наверху, и, даже несмотря на свои связи, ничего не мог узнать. Все было засекречено. Эх, глупая девчонка. Отказаться от испытания – еще куда ни шло, но отпустить на волю безремесленников… Он все чаще задавался вопросом, не сошла ли она с ума. И сам себе отвечал, что нет. Конечно, в этом есть и его вина. Надо было внимательнее осмотреть пленных, предвидеть такой форс-мажор. Но кто мог предвидеть, что один из самых опасных безремесленников, который по совместительству приходился братом Аманде, попадется в плен к Охране? Этот факт уже сам по себе был исключением из правил. А то, что убить его выпало именно сестре, было просто магией какой-то. Стечением обстоятельств. Совпадением. Джереми снова принялся ходить по комнате. Сейчас неуместно думать о причинах, нужно думать о последствиях. Главарь набрал номер одного своего друга из Господ, но и он ничего не знал. Опять ничего. Ноль без палочки. Эта ситуация очень злила Главаря. Не успел он позвонить еще одному знакомому, как в дверь ворвался Хайл. Инструктор был зол. Нет, он был в ярости. Он подлетел к Джереми и скороговоркой спросил: - Ты что-нибудь узнал? Где она? Что ей за это будет? - Успокойся, Хайл, - сказал Главарь и понял, какую абсурдную вещь предложил. – Ладно, ты не можешь успокоиться, но хотя бы возьми себя в руки. Я делаю что могу. - Ни черта ты не делаешь, - практически орал инструктор. – У тебя нет ничего, совершенно ничего. - Я делаю что могу, - уже громче сказал Джереми. Такой тон поумерил пыл Хайла. – Поверь, если бы я мог сделать что-то еще, я бы это сделал. Мне тоже не безразлична ее судьба. Но я не всемогущ. - Ладно, прости. Просто я за нее очень волнуюсь. Она ведь моя ученица. - Только ли ученица, - приподнял бровь Главарь. – Нет, Хайл. Не только. И в этом вся проблема. Правила существуют не просто так. - Я знаю правила. И я пытался им следовать. Но не ты ли меня убедил взять ее на вылазку? Не ты ли прожужжал мне все уши про то, какая она необычная. - Мне казалось, что все было как раз наоборот. Но сейчас не время для этого. Я сделаю все, что смогу, но должен тебя предупредить: не жди положительного результата. Такие преступления не прощают. - Она просто… - Она сделала выбор. К сожалению, неправильный. - Неужели ты бы поступил иначе? - спросил Хайл. Джереми лишь покачал головой. Нет, он бы поступил так же, но инструктору об этом знать не обязательно. Этому влюбленному идиоту нужно поумерить свой пыл, ради его же блага. Выбирая между новобранкой и лучшим другом, Джереми выберет друга. - Хайл, она совершила ошибку. Это факт. Я постараюсь узнать как можно больше, а ты возвращайся к своим обязанностям. Газа забрали куда-то в штаб, так что ты должен работать за двоих. Успокой новобранцев. - Как скажешь, - устало сказал Хайл и вышел. Джереми еще долго смотрел на дверь, за которой скрылся его друг. Пусть он разочаровался в Главаре, но хотя бы останется жив. Джереми развернулся к окну и в сотый раз набрал номер знакомого.***
Следующие несколько дней показались Аманде адом. Она практически всегда была накачана какими-то средствами, голова постоянно болела, как и все тело. Постоянные побои, сменявшиеся на полубессознательное состояние от лекарств, и постоянный вопрос о семье и ремесле сопровождали Аманду все эти дни. Девушка начала буквально мечтать о смерти. Она не знала, сколько еще продержится. Но все изменилось очень даже скоро. В один день тот же самый мужчина-охранник с каменным лицом доставил Аманду не в комнату для допросов, а в лабораторию. Девушка удивилась, увидев огромное количество высокотехнологичных приборов. Не всякая лаборатория в Элии может себе такое позволить. Аманда осмотрелась и увидела в комнате двух человек. Одним из них определенно был Газ, а вот второй выглядел как лаборант и был одет в белый халат поверх черной одежды. Тихий. Аманда похолодела. Если за дело взялись Тихие, ее шансы выжить автоматически приравнивались к нулю. Когда уже казалось, что большего отчаянья представить нельзя, лаборант обернулся. Он попытался сохранить спокойное выражение лица, хотя ему плохо удалось скрыть боль. Аманда же своих чувств не скрывала. - И ты туда же, Эйден! – прохрипела она. – Ты же… Ты же не сделаешь этого, да? Мы ведь друзья! Парень ничего не ответил. Газ взмахом руки приказал солдату привязать Аманду к операционному столу, стоявшему посредине комнаты. Девушка все еще смотрела на друга. Эйден действительно был тихим. - Как ты можешь, Эйден? Мы ведь друзья! - Прости, Аманда. Но это мой долг. Я не… - Он не совершит такой же ошибки, как и ты, - прервал Эйдена Газ. – Для всех нас ремесло превыше крови. Мы тут подумали, что… - Что хватит говорить о себе во множественном числе? – саркастично заметила девушка. - О, у нашей новобранки проснулось чувство юмора. Нет, милая, мы подумали, что ты можешь нам еще пригодиться. - То есть вы позвали сюда Тихого просто так? - Не все так просто. Ты очень логична и умна, ты прирожденный Саинс. Но тебе мешают чувства, моя милая. Знаешь, нет преград, которые бы нам мешали. У Аманды в душе похолодело. Что он там сказал про чувства? Девушка медленно понимала смысл сказанного. - Вы не можете так поступить, - прошептала она.- Эйден! Ты не можешь так со мной поступить! - Прости, Эм, но я должен. - Эйден, не предавай меня, прошу, - почти плакала девушка. - Я уже это сделал. Еще на Выборе. Аманда проглотила слезы. В один день она потеряла лучшего друга, друга-ремесленника и всех остальных, наверное, тоже. Ей конец. Эйден наклонился над девушкой, держа в руках шприц с серебристой жидкостью. - Прости, Эм. Так будет лучше. Будет не больно, обещаю. Эйден соврал. Боль была невыносимой, но не физическая, а душевная. Слеза скатилась по щеке девушки. Наверное, последняя слеза.