Незрячий II

Наруто.Госпиталь Конохи.Родильное отделение       ─ У меня никогда не будет детей! ─ клятвенно заявляет Сакура, скрутившись в три погибели.       Адреналин медленно покидал меня, переставая держать в узде зверскую усталость. Только сильнее выпрямляю спину, не желая показать своей слабости.       Даже повидавший вдоволь крови и кишок, я не был готов к тому, что произошло. Но черта лысого я признаюсь в своих тревогах! Основная причина моего беспокойства была в слишком живом воображении, что проецировало ситуацию на Саске. Крик той женщины от адской боли, заплутав в мозгу, все не покидал меня, даруя яркие флешбки с моей бурной молодости.       Ёжусь...       ─ Не все же роды такие, ─ пытаюсь мягко подбодрить, скорее себя, чем Харуно. ─ Подобные ужасные патологии весьма редки.       ─ Как-то плохо сейчас в это верится, ─ нашла в себе силы сыронизировать напарница.       Хороший знак, жить будет.       Приобнимаю девушку за плечи, мягко уводя на свежий воздух.       Пришло время возвращаться к главному корпусу больницы, от которого родильное отделение было на приличном расстоянии. На время обучения никто не собирался освобождать двух ирьенинов от обязательств по приему пациентов. Добавились дополнительные задания, но работы меньше не стало. Это не радовало, даже скорее возмущало. Но теперь, уходя с первой своей практики, хотелось отвлечься от тяжких мыслей.       Добираемся мы до своего привычного дежурного места в молчании.       Прижимаюсь к стене у входа, в попытке удержать равновесие, пропуская ирьенинов с носилками. Двое медиков неслись на огромной скорости. Не так часто подобное увидишь. Когда я опознаю слабый очаг знакомой чакры на носилках, в груди что-то каменеет, заставляя сердце пропустить удар.       Этого быть не может… Он ведь уходил за моим братом.       ─ Это Джирайя! ─ вскрикивает над самым моим ухом розоволосая напарница, добивая меня. ─ Он серьёзно ранен!       Оборачиваюсь на месте, в секунду соображая куда бежать. Ноги несут меня в кабинет Сенджу, но едва ли добегая до середины лестницы, разворачиваюсь, бросаясь к реанимации. Выбирая между докладом и спасением жизни, железобетонно выбираю последнее, пусть и с небольшим промедлением. Найдется, кому оповестить главврача и без меня.       В целой больнице не было двух лучших ирьенинов по тяжелым травмам, чем я и Сакура. Не то, что это хвастовство, обучение у Тсунаде действительно очень много значило. Наша наставница славилась не только своими медицинскими техниками и умением крошить валуны, что больше её самой в десятки раз, а и бескомпромиссностью с подчиненными. К ней приходило много людей за уроками, но все убегали, не выдержав и месяц. Других же она сама изгоняла, согласно каким-то своим личным критериям. Так вышло, что только мы двое и числились преемниками знаний внучки Хаширамы.       Настигаю носилки, тут же пристраиваясь в хвосте процессии, и мы все вместе влетаем в реанимацию. Спотыкаюсь об порог, не теряя ускорения, едва не на четырех, заваливаюсь в бок, к стерильному боксу. Долгие тридцать секунд занимает переодевание и подготовка. Я считал каждую из них, как считает мальчишка удары ремня, незаслуженные и от того более болезненные.       Мое появление никто не комментирует, молча давая наилучшее из возможных положений. Вот что значит стальная дикт… дисциплина внучки Первого Хокаге.       Где чёрт носит эту бабу?       ─ Нар… ─ выхаркивая кровь, пытается говорить.       Затыкаю рот пациента обрывками его собственной окровавленной одежды. Его стремление к разговору, конечно, поражало, но это явно не помогает спасению жизни, что висела на волоске. Кто-то более разумный тут же усыпляет старика, но никто не посмел убирать мой кляп. Были вещи и поважнее. Например, собрать его легкие по ошметкам обратно. Не давая при этом повредиться мозгу от кислородного голодания…       …Вестибюль гудел, словно осиный улей десятком голосов, наполняясь все новыми людьми, что спускались с палат и выходили из кабинетов. Новость разлеталась со скоростью техники Полета Бога Грома моего отца, захватывая все новые умы.       У меня не было сил даже переползти на более удобное место, чем подоконник. Не знаю, как получилось даже до него добраться. Воскрешение из полумертвых весьма чакрозатратное занятие во всех возможных смыслах. Уж не говоря о том, что был далеко не на пике своего резерва чакры после практики у рожениц.       Я, пожалуй, даже перестарался.       Зато была уверенность на все сто, что Джирайя выживет. И даже переживет все те допросы с пристрастием, что его ожидали впереди. Если очнется… Когда очнется! Сходу прививаю себе позитивный, мать его, ход мыслей.       Закрываю глаза, греясь в последних лучах уходящего солнца...       … Со сна вырывает меня резковатое подёргивание за плечо. Знакомый приторно-сладкий запах духов.       ─ Икамузу, нужно идти домой, ─ говорит Сакура, ─ нельзя здесь ночевать.       Пробуждение сопровождалось чувством полной дезориентации. Было трудно вспомнить события накануне, и еще труднее понять, что происходит теперь.       «А если бы это был враг? ─ шептал мой опыт предыдущей жизни, просыпаясь первым. ─ Совсем уже расслабился. Хоп, и не было бы тебя. Кишки на потолке, голова в мешке.»       «Господи, какие враги? Я в полной безопасности ─ среди своих, да ещё и в мирное время. Иди в жопу, старый Наруто.»        «Ага да, скажи это Джирайе! Вон, в твоё хваленное мирное время валяется в койке при смерти. Едва дополз домой.»       Меня аж передёрнуло, ведь толика правды за моей параноидальной частью таки была.       Препирательство с самим собой неплохо так бодрит.       ─ Сколько… ─ замечаю свой хриплый голос, приходиться откашляться, чтобы вернуть ему обычный тон, ─ сколько времени?       ─ Десять вечера.       Спина, затекшая от неудобной позы, тут же дает о себе знать несколькими меткими попаданиями в поясницу. Поднимаюсь, кряхча, как самый настоящий старик. Я не знал, во сколько вырубился, но по ощущениям в теле, сон мой тянулся не более нескольких часов. Истощение было трудно восстановить столь коротким отдыхом, но не домой меня несли ноги. Совсем не домой.       Нужно было избавиться от Харуно, что упорно не желала меня отпускать одного.       ─ Я дойду, ─ киваю девушке, едва твердо встаю на ноги. ─ Не стоит меня провожать, ─ тут же отсекаю все возражения. ─ Ты тоже устала, встретимся уже завтра.

***

Итачи.       По крыше дома барабанили капли ливня, отзываясь в моем теле легким ознобом. Горло болезненно ныло, оповещая о простуде, но я предпочитал игнорировать недомогание.       ─ Кто он? ─ повторяю вопрос, не отрывая взгляда от лица Саске. Балансирую на грани активации Шарингана, столь усердно пытаясь уловить малейшее облачко мыслей, прочесть её.       ─ Не понимаю о ком ты, ─ раздраженно отзывается. ─ И хорош уже пялиться! Это, знаешь ли, неприятно, ─ скрывается от меня за слабой преградой собственных волос.       Скрещиваю руки на груди, лишь для виду, отводя в сторону глаза.       ─ Больше некуда бежать, сестрёнка, ─ вновь совершаю попытку вытащить информацию мирно. ─ Я же всё равно узнаю.       Бросает взгляд на настенные часы, надеясь, что я не увижу, сжимает крепче в своих маленьких нежных ладошках чашку чая. За показным безразличием-раздражением скрывается напряженность.       ─ Да, пожалуйста, ─ колется ёжиком, прекрасно понимая, что я читаю каждое движение. ─ Итачи, я уже устала от этих игр. Может, продолжим завтра, а?       И завтра. И послезавтра… Если будет время. Но и сегодняшний день я так просто утпустить не мог.       ─ Он придёт сегодня? ─ по-своему интерпретирую нервный взгляд на часы, который ловлю уже не первый раз.       И будто в подтверждение моих слов, сестренка снова смотрит на время.       ─ Считаю минуты в твоем присутствии, братик. Раньше ты так много времени только по праздникам уделял, ─ всё более саркастично.       Слова метко попадают в уязвимое место. Я тоже считал своим упущением время, которое не мог провести с семьей. Но всё же, она ведь не ребенок, должна понимать, что не всё так просто. В мире взрослых есть свои… причины поступать именно так, а не иначе. Есть вещи важнее личного «хочу».       Её слова не звучат достаточно убедительно.       Запихиваю в рот данго, которые сам принес в знак мира, заедая сладким горечь. Она ведь так и не притронулась к сладостям. И даже наша маленькая традиция, есть сладкие кругляши на палочке вместе, пострадала.       ─ Ну ты и язва, ─ укоризненно смотрю на неё, ─ разве ты всегда была такой?       Ответом мне является надменная усмешка.       И сразу вспоминается тот случай с наставницами. Малышка Саске, которая смогла погрузить их всех разом в гендзюцу. Да уж, лучше бы её не злить.       Я совершил ошибку, признаю. Пришел с повинной и рукой помощи, но прощение даже не наклевывается. Эмоции не давали ей увидеть всю ситуацию со стороны. И ведь все Учихи такие ─ несговорчивые и злопамятные.       Порой казалось, что я совершенно чужой в собственной семье. Столь не похожими были мои мысли, чуждыми огненному клану. Только мне начали давать право голоса, как все мои предложения были высмеяны. Отец и большая часть Учих придерживались старых традиций. Я же стремился к чему-то новому, ибо тот путь, что был выбран задолго до моего рождения, вел в никуда. Разве я не слышал все эти шепотки за своей спиной? Шиноби, слишком умный, чтобы быть частью древних и чтящих традиции Учих. Меня боялись и мне завидовали собственные родственники. И все же они были моей семьей. Моими подчиненными и подопечными.       Помнишь, сестрёнка, как обещала помочь мне разобраться с нелюбовью Конохи к нашему клану? А в итоге стала еще одной большой проблемой. Твой маленький секрет нужно похоронить. Я просто не имел права утерять крупицу той власти, что удалось отбить у отца. А ему в свою очередь от других семей Учих. Проступок одной непослушной девочки стоит слишком дорого.       Стук в заднюю дверь заставляет нас обоих замереть.       ─ Открою, ─ срывается с места Саске.       Но я оказываюсь быстрее. Взвинченный от собственных мыслей, смеряю взглядом от головы до пят визитёра.       Было что-то неестественное в его появлении после летнего заката. Изанами-сан отправился к родственникам, о чем его друг определенно знал. Так что же могло бы привести взрослого мужчину к дому оставшейся в одиночестве замужней девушке? Уж не вопрос о самочувствии. Человек, что находился к семье ближе всего. Кто прятался под самым носом…       На пороге, прячась от дождя под зонтом, стоит довольно знакомый очкарик. Светлые волосы, собранные в хвост, простенькая, незамысловатая одежда. Коллега Даи, подающий надежды ирьенин, что прославился небольшой, но все же реформой в медицине. Икамузу, кажется.       Цепочка причинно-следственной связи замыкается.       Мой кулак впечатывается в его беззащитное лицо, ломая нос.       Икамузу оступается, делая шаг назад под струи дождя.       ─ И вам доброй ночи, ─ прижимает к своему лицу руку.       Дождь быстро смывает с лица кровь. Активируя Шаринган с тремя томоэ, замечаю неровные дорожки гендзюцу на его лице. Которые он тут же прикрывает зонтом.       Под маской прячется совсем другой человек. Был ли он им изначально, с первого дня их знакомства? Или же потом стал притворяться другом? Непростительно подло.       ─ Итачи! ─ надрывается Саске, хватаясь за меня.       Грубо отталкиваю её от себя в дом, усыпляя сознание в гендзюцу. Запираю за собой дом на замок, старясь не думать о грохоте упавшего тела за дверью.       Хватаюсь за меч на спине… но пальцы проскальзывают мимо. В гражданском одеянии наличие ножен и подсумка не предусмотрено. Досадно, не ожидал столь быстрой встречи с этим уродом. Ничего, мне и голых рук хватит.       Ловлю его взгляд своим… и нахожу непреодолимую преграду, что не дает погрузить его в иллюзию. Что-то было совершенно не так с его глазами. И это, озадачивая, только больше злило. Но в бою стоило держать голову холодной.       Продвигаюсь к врагу, неминуемой гибелью, заставляя снова отступить на шаг назад, во тьму деревьев сада. Пелена дождя не могла укрыть его от моего абсолютного взора Шарингана. Я видел его чакру.       Следующие движения столь быстры, что лишь голые инстинкты позволяли уклоняться от ударов, минуя потребность в приказах разума. Слишком резвый, как для медика.       Икамузу берет на себя инициативу, навязывая тайдзюцу. Он прекрасно понимал, что был раскрыт и даже не пытался бежать. Я ведь все равно его настигну.       Удар по ногам, ожидаемо отвлекает внимание от атаки в грудную клетку. Использую замену, минуя неприятный урон в солнечное сплетение. Явно целясь по уязвимым местам тела, он кажется даже более предсказуемым, чем был на самом деле. С каждой секундой боя я становился сильнее, изучая его движения.        Деревянный зонт разлетается от моего удара в мелкие щепки.       Глаза распознают его манеру наносить удары, как что-то знакомое… Было очень трудно узнать технику «Танца Смерти» моего предка, Мадары, в его исполнении, но это именно он был основой его боевого стиля. Не мог же посторонний знать о подобном... И гендзюцу на моей матери… Мозг искал подтверждение моей теории о родстве этого странного блондина с кланом, цепляясь за мелкие детали. Учиха-отступник, что пришел ради мести моей семье? И только отсутствие Шарингана совсем не вязалось с версией, заставляя пересмотреть доводы. Не обманываю ли я сам себя, видя в нем родственника?       Защита все чаще пропускала мои удары, заставляя меня недооценивать его. Удар по печени, в левую щеку, смазанный по предплечью. Ирьенин не выглядел сильным врагом.       Разве мог какой-то приблудный пес драться со мной на равных?!       Правую икру схватывает судорога, заставляя опомниться. А затем и пальцы левой руки схватывает боль. Надеется отнять у меня возможность складывать печати. Даже не касаясь меня, Икамузу смог задеть нервные окончания своей чакрой. Ужасная боль отвлекает, замедляя. Разрываю расстояние цепочкой замен, сжимая до треска зубы.       Долго же он выжидал, чтобы явить свой козырь. Невероятно простая уловка, оказавшись эффективной в первый раз, во второй работать не будет.       К черту скрытность, позже придумаю, как пояснить все остальным.       Складываю печати лишь одной, целой рукой, набирая полную грудь воздуха.       Огненный шар застает его врасплох, вместе с ним задевает и окружающее нас деревья. Пламя тут же гаснет, уступая сильному дождю. Это был лишь клон…       ─ Ты ведь не успокоился, да? ─ отзывается потрёпанный противник, выдавая свое местоположение ─ на ветке дерева справа. ─ Я заслужил получить по роже, признаю, ─ поднимает руки в примирительном жесте. ─ Но нужно прекратить это безобразие, пока никто не заметил!       Вместо ответа, в секунду оказываясь рядом, со всей своей силы наношу удар под дых. Его тело отлетает назад и вниз, спина выбивает протяжный скрип из ствола дерева.       Икамузу пытается встать на ноги, и у него даже получается боевая стойка… Зря…       В следующий миг блондин прижат к земле лицом, с завязанными за спиной руками. Затягиваю потуже ремень со своих штанов на его запястьях, пока он тщетно булькает в луже.       ─ Кто же ты на самом деле? ─ дергаю за волосы вверх, вырывая добрый клок.       Из-под ссадин и грязи на меня невидящим взглядом смотрит сын Хокаге. Даже не сразу осознаю, какой из близнецов Минато передо мной. И Хидики и Наруто не должны быть в деревне. Случайность. Случай все проясняет. Вспышка молнии позволяет увидеть трещину на одном из глаз. Как завороженный, тяну свои пальцы к его глазницам... На ладонь падает стеклянный шарик.       Да что же это за бред!        Шаринган замечает, как из тьмы пустого чакро-резерва парня проступает ядовито-алая чакра, что была ранее намертво похоронена.       Его ужасающее Ки, заставляет меня в подсознательном страхе отпрыгнуть в сторону.       Тень Девятихвостого подымается над поверженным, знаменуя, что это я... я просчитался! Я проиграл! Нужно отступить и продумать всё заново.