Девочка и её Пёс

Я хотела бы жить в далёкой, дикой стране. Просыпаться с восходом солнца и пить из ручья. И на вертеле жарить сырую добычу в огне, Ходить по земле босиком и знать, что она ничья. Я хотела б в лесу просыпаться под пение ранних птиц, Собирать корешки и орехи, не ведать цепей и оков. Я б хотела одной быть из вольных степных волчиц, Что взращают щенят на крови своих врагов. Я хотела б ходить по нехоженным тропам, пути искать Сквозь бурлящие реки и грохот горных лощин. Я б хотела сидеть у костра и звёзды считать. Знать, что к старости будет более ран, чем морщин. Мне бы вереска цвет поймать да зажать в ладонь. Мне луну бы за плечи, да в верный тугой мешок. Мне уметь бы камнями в секунду разжечь огонь И историю жизни шить - за стежком стежок. Ах, как мне бы хотелось пройтись и вдохнуть туман Да по узкой тропинке, змеящейся между трав. Мне б хотелось почувствовать пряный степной дурман И увидеть слепящую стройность древних дубрав. В моём мире огонь бы трещал веселей, ручеёк бежал Между мелких камней резвее, водой шурша. В моём мире, заслышав хрустальный звон камыша, Каждый несчастный внезапно счастливым бы стал. В моём мире лишились бы силы кошель иль кинжал, И светилась в глазах ровным светом живая душа. Смай_лик_94

- Не следовало нам приходить сюда, моя королева. Плохое это место. И люди здесь плохие. Бриенна Тарт опустилась на длинную деревянную скамью рядом с девушкой и положила себе на колени ножны, в которых мирно покоился меч из валирийской стали с длинной золотой рукоятью. Сансе нравился этот меч. Она любила порой касаться пальцами холодного лезвия, покрытого волнистыми узорами красного и черного цвета, и чувствовать все его неровности и мелкие зазубрины. Верный клятве, называла его леди Бриенна, но для дочери Неда Старка он навсегда останется Льдом. Во всяком случае, большей его частью. После того, как женщина рассказала сёстрам, откуда у неё этот меч, Санса долго вглядывалась в него и, наконец, призналась, что не представляет, кто еще достоин чести владеть им, кроме его нынешней хозяйки. Разве что Арья, когда подрастет. Но у Арьи уже была Игла, с которой она подолгу упражнялась в саду втайне от тётки. - Цареубийца… Джейме Ланнистер посчитал, что этот меч пригодится мне для вашего спасения, моя королева. Он был уверен, что не имеет права оставить его себе. - В кои-то веки Цареубийца оказался прав, - холодно ответила ей девушка в тот раз. - Вы ненавидите его? – негромко спросила леди Бриенна, почему-то опустив взгляд в пол. - Он Ланнистер, - пожала плечами Санса. - Вы думаете, что он гордится этим? - А вы, видимо, думаете, что знаете его, миледи? Не смею вас разубеждать. Но вы знакомы с Цареубийцей, который несколько раз спас вас от гибели. А для меня он навсегда останется человеком, который сделал калекой моего младшего брата. Ни один его последующий поступок не в состоянии изменить этого факта. Что вы так смотрите? Думаете, если он отправил вас на мои поиски и отдал вам меч, владеть которым не имел права, в глубине его черной души еще осталось немного чести? Даже если и так, его любезные родственники помогут ему избавиться от всего хорошего, что, может быть, в нем еще осталось. А потому – да. Я ненавижу его. И всю его семью. В последние несколько дней леди Бриенна почти не расставалась с мечом, будто бы готовилась в любой момент обнажить лезвие и отразить чью-нибудь атаку. Она появлялась с ним даже во время обеда в большом зале замка, чем немало раздражала мнительную Лизу Аррен, во всем подозревающую заговор. - Что эта глупая мужиковатая баба и этот мерзкий волк до сих пор здесь делают? – не раз спрашивала она у своего супруга. – Я не желаю их видеть. Пусть убираются из Долины на все четыре стороны. - Потерпи, моя дорогая, - всякий раз отвечал ей лорд Бейлиш. – Совсем скоро их здесь не будет, я тебе обещаю. Как скоро наступит это «скоро», Мизинец никогда не уточнял, а потому терпению его своенравной супруги постепенно приходил конец. Санса сняла капюшон, позволив крошечным снежинкам коснуться её угольно-черных волос, и взглянула на женщину. Леди Бриенна выглядела встревоженной, как и вчера, и за день до этого, и месяц назад, едва они переступили порог Орлиного Гнезда. - Вы были в Кровавых воротах, миледи? – тихо спросила девушка. - Была, моя королева. - Вы видели его… тело? - Нет. Стражники ничего не знают, или просто делают вид, что не знают. А старый мейстер, который занимался его лечением, говорит, что тело предали огню, согласно традиции. Мне, безусловно, хочется верить, что Сандор Клиган обрёл долгожданный покой… - Но? – Санса заглянула в небесно-голубые глаза и увидела в них тень сомнения. – Мой отец говорил, что не следует обращать внимание на всё, что предшествует слову «но». - Ваш отец был прав, - вздохнула леди Бриенна. – Доказательств у меня нет и придраться тут как будто бы не к чему. Но у меня из головы не идут слова того человека. Полумейстера. Помните? Перед тем, как наши пути разошлись, он сказал мне, что этот мужчина будет жить. Что худшее давно позади. Пёс все еще слаб, а рана не затянулась до конца, но его жизни ничего не угрожает. Как же так вышло, что, проведя несколько недель под присмотром лучшего мейстера в Долине, шедший на поправку человек вдруг ни с того ни с сего умирает? - Вы думаете, что он… - Санса облизнула пересохшие губы и вцепилась пальцами в сидение деревянной скамьи, - что его… убили? - Я не знаю, моя королева. Может, и так. Может, он действительно мертв. А может, кому-то очень хочется, чтобы вы так думали. Если вы дадите мне чуть больше времени, я смогу разузнать что-нибудь еще прежде, чем вы отправитесь на Север. Она продолжала говорить, но девушка уже не слушала. С того момента, как страшная новость о гибели Сандора Клигана обрушилась на неё, прошла уже целая неделя. Во всяком случае, так утверждала леди Бриенна. Ей, конечно, было виднее, потому что сама Санса потеряла счет времени. Ей казалось непонятным, отчего все вокруг неё ведут себя так, словно ничего не случилось. Почему жизнь все еще продолжается? Почему это тяжелое свинцовое небо до сих пор не рухнуло вниз? Мир не прекратил свое существование. Всё было по-прежнему. Тётя Лиза презирала своих племянниц, её супруг как и раньше нашептывал девушке на ухо красивые сказки о Винтерфелле и возмездии, солнце как всегда вставало на востоке и садилось на западе. Похоже, время остановилось только для Сансы. Она жила воспоминаниями. О семье, о родном замке, о Сандоре Клигане. Как ни странно, только в обществе младшей сестры ей становилось немного легче. Арья была единственным по-настоящему близким ей человеком, оставшимся в живых. - Он никогда мне не нравился, - сказала девочка как-то вечером. – Грубый, злой, жестокий и кровожадный. Но, знаешь, похоже, он действительно любил тебя. И я сомневаюсь, что кто-нибудь когда-нибудь полюбит тебя сильнее, чем этот глупый Пёс. Она присела на кровать сестры, и Санса положила голову ей на колени. - Вечерами, когда ты уже спала, а мне выпадала очередь дежурить, он всегда подсаживался к тебе и часами… Представляешь? Часами смотрел на тебя спящую. Поправлял порой плащ, которым ты укрывалась, или накрывал тебя своим, и просто смотрел. На какое-то короткое мгновение лицо его преображалось, и он вовсе не казался таким уж уродом. - Прекрати. Не говори о нём так. - Я лишь называю вещи своими именами, - пожала плечами девочка. – Иногда мы говорили с ним о тебе. Я спрашивала его, надеется ли он на что-нибудь, а он отвечал… - Арья замолчала и коснулась ладонью волос своей сестры. Голос её отчего-то дрогнул. - Что он отвечал? – нетерпеливо спросила девушка. - Он говорил: «Взгляни на меня, волчонок. Что ты видишь? Разве может такое чудовище надеяться на что-то рядом с твоей сестрой? Я Пёс. И я знаю свое место». Он лукавил, конечно же. Он был псом, который осмелился влюбиться в свою хозяйку, и в глубине его души, я в этом не сомневаюсь, всё-таки теплился огонёк надежды. - Боги смеются надо мной, - пробормотала Санса, - я до сих пор не могу понять, почему бы им просто не убить меня? Меня, а не близких мне людей. Ощущение, будто я должна им что-то, а другого способа расплаты они не знают. Может, этот Рамси… Сестра отстранилась, заставила Сансу сесть и взяла ее лицо в свои ладони. Синие глаза Талли встретились с серыми глазами Старков. - Боги? Ты всё еще молишься им? Глупая. Есть лишь один бог. Его имя - Смерть, - заявила Арья, - а Смерти мы говорим «не сегодня». Запомни это. В жизни нужно привыкать рассчитывать только на себя, а не на помощь каких-то там богов. Я не знаю, кто такой этот… Рамси. Я ничего о нем не знаю. Но зато я знаю, что он Болтон. Я могла бы попробовать утешить тебя, сказать, что такую красотку, как ты, невозможно не любить, и он непременно станет тебе хорошим мужем, но я не собираюсь лгать. Его отец убил Робба и занял наш замок на правах нового Хранителя Севера. Ты нужна ему лишь для того, чтобы северяне не ополчились на него, ты ведь и сама это понимаешь. И знаешь, что? Я отправлюсь в Браавос одна. Я найду Якена Хгара, научусь менять лица так, как это делал он. Научусь убивать быстро и незаметно, а потом вернусь домой и убью их всех. Ланнистеров, Фреев и Болтонов. Они ответят за всё то зло, что совершили. Только их кровью можно смыть кровь нашей семьи. Знаешь, что сказал мне Пёс по пути в Королевскую Гавань? Защитить человека и отомстить за него может только хорошая сталь в умелых руках. Он был глупцом, этот Пёс. Но он был прав. С того дня Санса почти не видела сестру. Она знала, что Арья от задуманного не откажется, и переубедить её не пыталась. Не так давно они собирались сбежать все вместе. В Браавос или на Стену к их сводному брату, Джону Сноу, да хоть на край мира. Как же много изменилось с тех пор. Санса не отговаривала сестру от побега не потому, что верила в успех её затеи. К клятвам и обещаниям девочки она особо и не прислушивалась. Просто ей очень уж не хотелось оставлять Арью в Долине одну. Кто знает, что могло прийти в голову лорду Бейлишу или их безумной тётке. Теперь девушка была уверена в том, что в любом из вольных городов её младшей сестре будет безопаснее, чем в замке Лизы Аррен. Если бы только жив был Сандор Клиган, они убежали бы все вместе… «Я обещала спеть вам, сир. В тот день, когда вы пришли в себя, я пообещала вам, что непременно спою, как только вы поправитесь. Вы не пожелали ждать. Вы оставили меня одну. И знаете, что? Ваша глупая пташка больше никогда не сможет петь. Она умерла вместе с вами». - Сегодня ночью. Санса подняла голову и непонимающе взглянула на сестру. Сидящая слева от неё леди Бриенна напряглась и стиснула руками ножны, в которых покоился Верный клятве. Похоже, она-то как раз поняла, что имела в виду Арья. - Сегодня ночью – что? – всё-таки спросила девушка. - Сегодня ночью я покину Врата Луны и отправлюсь в Чаячий город. Нимерия пойдет со мной. Вначале я хотела оставить её тебе, но… Если бы была жива Леди, ты тоже не смогла бы ее бросить. Они не звери. Они – это мы. Арья долго вглядывалась в лицо старшей сестры, пытаясь увидеть на нем хоть какие-нибудь эмоции. Удивление, осуждение, гнев, что угодно. Но безуспешно. Синие глаза девушки были сейчас темными, словно разбушевавшееся море, но казались мертвыми. Её бледное лицо с сухими обескровленными губами было похоже на прекрасную неживую маску. Раньше, когда старшей сестре было больно, она плакала. Раньше, стоило ей проронить хотя бы несколько слезинок, их отец, лорд Эддард, всегда приходил к ней, усаживал к себе на колени и долго-долго бормотал ей что-то на ухо, бережно поглаживая по прекрасным золотистым волосам. Теперь утешить Сансу было некому. Теперь она не проливала слёз. Нет. Теперь Арье казалось, что её сестра умерла, как и все остальные Старки, и даже тот факт, что Санса по-прежнему могла дышать и передвигаться, не очень-то убеждал в обратном. В смертельно больном человеке было больше жизни, чем в этой здоровой, полной сил девушке. Арья много повидала за свою сравнительно недолгую жизнь. Её трудно было чем-то удивить или напугать. Но всякий раз, когда она смотрела на сестру, сердце её предательски сжималось, а по спине проносился холод. Сколько еще девушка продержится, прежде чем силы оставят её? - Леди Старк, вы хорошо подумали? – спросила Бриенна, нарушив воцарившееся молчание. Женщина с тревогой переводила взгляд с одной сестры на другую. – Это опасно. Браавос – вольный город, и законы Вестероса ему чужды. - В Вестеросе кто-то чтит законы? – фыркнула девочка. – Вот это новость. - Я серьезно, миледи. Вы не представляете, куда именно направляетесь, и не знаете, что вас там ждет, а потому… - А потому вы отправитесь вместе с ней. Обе они, и высокая закованная в броню женщина, и маленькая, похожая на нахохлившегося воробья девочка, разом уставились на Сансу с недоумением. - Мне не нужна помощь, - произнесла одна. - Я не могу оставить без защиты вас, моя королева, - сказала вторая. - От кого же вы собираетесь меня защищать? От моего лорда-отца? От будущего мужа? - Если потребуется, то от обоих сразу. Стоит вам только попросить… - Вы будете сопровождать Арью всюду, куда бы она ни отправилась. И нет, это не просьба. Не спорьте со мной. Нимерия не всегда будет рядом. Вы либо уходите вместе, либо остаетесь обе. Я не знаю, что будет со мной в Винтерфелле. Возможно, бог, в которого верит моя сестра, будет милостив, и преподнесет мне, наконец, свой дар. Но хоть кто-то из Старков должен остаться в живых. И вы проследите за тем, чтобы этим кем-то была Арья. Отец… Лорд Бейлиш отправился утром в Ланниспорт на свадьбу Джоффри и Маргери Тирелл. Лотор Брюн и еще несколько человек из его солдат ушли вместе с ним, а остальные не знают мою сестру в лицо. Вы возьмете телегу, на которой мы прибыли в Кровавые ворота, спрячете в ней Нимерию под шкурами и уйдете на рассвете. Не сомневаюсь, что если для того, чтобы пройти через ворота, вам потребуется письменное разрешение нашей тетки, вы тотчас же получите его. Лиза Аррен, сдается мне, не станет удерживать вас силой. Она поднялась со скамьи и подошла к сестре. Арья заметно выросла. Теперь девочка была почти одного с ней роста, и останавливаться на достигнутом, кажется, не собиралась. - Я не знаю, какие можно и нужно подобрать слова, чтобы высказать тебе сейчас всё, что я думаю и чувствую. Однажды мы уже расставались, и мне ужасно не хочется терять тебя вновь. Но ты уже не ребенок, и я не могу не считаться с твоими желаниями. Похоже, из нас двоих именно ты взрослый здравомыслящий человек. Я знаю, что ты сумеешь о себе позаботиться. Я прошу тебя только об одном: возвращайся. Живой и невредимой. Арья улыбнулась. Её серые глаза странно блестели. Она шутливо ткнула сестру кулаком в плечо, а потом вдруг заключила её в объятья. Чтобы скрыть слёзы, догадалась Санса, проведя ладонью по коротким взлохмаченным волосам. - Я боюсь за тебя, - прошептала девушка. - Ты всегда всего боишься, - шмыгнув носом, ответила Арья. Она отстранилась и, отвернувшись, посмотрела себе под ноги. – Но знаешь, что? - Что? - Только тот, кто чего-то боится, и может быть отважным. *** В воздухе крепко пахло солью и рыбой. Шум морских волн заглушал голоса людей. Море, словно устав от ругани портовых торговцев и криков рыбаков, требовало тишины. Арье оно казалось огромным неукротимым зверем, который способен уничтожить всё живое на своем пути. Для него не существует преград. Сотню лет назад его волны брали штурмом берег Чаячьего города. И сотню лет спустя вряд ли что-то изменится. Разве что только камни станут тоньше и ровнее. Море, как и время, было искусным ювелиром. Девочка сидела на берегу на огромном сером валуне, примерно на треть скрытом под землей, и смотрела на пришвартованные в порту корабли. Она была уверена, что там, откуда они пришли, не бывает войн. Не столь важно, Волантис это, Пентос или Браавос. Нигде не может быть хуже, чем в Вестеросе. - О, вы здесь, миледи. Арья не обернулась. Она была там, где леди Бриенна оставила её несколько часов назад. Идти ей было некуда, да и не особо хотелось, честно говоря. Людской шум в отличие от шума моря ужасно ей надоел. - Как успехи? – спросила девочка, когда её спутница присела с ней рядом. – Вы нашли корабль до Браавоса? - Найти их нетрудно. Сейчас в порту стоит целых три судна, собирающихся туда отправиться. Вот только в ближайшие несколько дней они едва ли сдвинутся с места. Моряки говорят, что надвигается буря. Пересекать Узкое море в разгар шторма – не самая лучшая идея. - Но я не вижу никакой бури, - сообщила Арья с сомнением. Темно-синие воды волновались, пенились и шумели, но на шторм это было совсем не похоже. - Около берега относительно спокойно. А вот в открытом море нам всем точно не поздоровится. Осенние штормы – беда для кораблей. Невозможно предугадать, когда начнется ураган, и, тем более, - когда он закончится. - У нас нет столько времени, - ответила Арья. – Вы же сами видите – зима близко. Зима была не просто близко. Казалось, что она вплотную подошла к Семи Королевствам и со дня на день планирует перейти в наступление. Ночами температура воздуха опускалась так низко, что путников не спасали ни теплые плащи с меховой подкладкой, ни шерстяные перчатки, ни большой костер, выбрасывающий высоко в чернильное небо ослепительно яркие искры. Порой срывался снег. Мягкие пушистые снежинки были похожи на небольшие отряды разведчиков, предвещающие наступление куда более серьезной армии. Если уж здесь, далеко на юге от Стены, было так холодно, то что же творилось сейчас на Севере? Арья пережила лишь одну зиму, но даже её не запомнила. Нынешняя зима, по наблюдениям всех мейстеров, обещала быть запоминающейся. Не только холодом и продолжительностью. Мимо девочки проходило много людей. Моряки, рыбаки, торговцы и простые крестьяне не обращали на неё никакого внимания, а потому она беспрепятственно могла слушать, о чем они говорят. Один рыбак, перекрикивая шум волн, сообщил своему приятелю, слишком пьяному, чтобы понимать, о чем вообще идет речь, о том, что к северу от Стены пробудилось древнее зло. Якобы, из вечного снега и льда восстали живые мертвецы, которые теперь собирают огромную армию, чтобы уничтожить и саму Стену, и мир, который она охраняет. Арья не верила в сказки про живых мертвецов, но пальцы как-то сами собой стиснули рукоять Иглы, едва девочка вспомнила Джона Сноу. Как там теперь поживает её сводный брат? После всех бед и несчастий, обрушившихся на её семью, их, оставшихся в живых Старков, было всего трое. Арья забыла, когда видела Джона в последний раз. Лишь его подарок, который девочка с гордостью носила на поясе, порой напоминал ей о прошлом. Какая разница, бастардом был Джон или нет? Ей он был братом. Никто не понимал её пристрастия к оружию. Никто, кроме него. Джон никогда не смеялся над ней, не твердил, как все остальные, что девочка должна быть леди, носить платья и делать реверансы. Он был единственным, кто поддерживал Арью всегда и во всем, и теперь ей безумно его не хватало. - Думаю, нам следует пополнить припасы и разузнать, нет ли свободной комнаты для ночлега. Этой ночью, кажется, будет еще холоднее, - произнесла леди Бриенна. Арья не стала спорить. Выбирать ей не приходилось. В таверне оказалось на удивление тепло. Даже жарко. К запаху соли и рыбы примешивался запах кислого вина и пота, но это было неважно. Главное – здесь вкусно кормили и не задавали вопросов, что, безусловно, являлось огромным достоинством таверны. Местная публика состояла из моряков и их шлюх. Ни до Арьи, ни до её спутницы дела здесь никому не было, их присутствия будто бы даже не заметили, но девочка все равно чувствовала на себе чей-то взгляд, и от этого ей становилось тревожно. Она сделала вид, что увлечена своим ужином, который составляла крупная жаренная на углях форель, а сама принялась украдкой рассматривать посетителей. Четверо моряков разместились за одним столом и говорили на неизвестном ей языке. У двоих из них на коленях сидели полуголые женщины. Эти были увлечены своей беседой и ни на кого не обращали внимания. Еще двое о чем-то говорили с владельцем таверны. Прислушавшись, Арья узнала общий язык, правда, с сильным акцентом. Речь, как поняла девочка, шла о драконах. - Ровно три, - сказал один из них, размахивая руками. – Я видел их в Заливе Работорговцев. - Пить надо меньше, - хмыкнул хозяин таверны. – Тогда и чудеса всякие мерещиться не будут. Вымерли драконы. Ещё триста лет назад, стыдно не знать историю. - Я не видел драконов, - признался второй моряк. Голос его был спокойным, уверенным и очень мягким. Судя по акценту, браавосиец, подумала Арья. – Но я был в Заливе и слышал, как местные то ли молятся на Серебряную королеву, то ли проклинают её… Разрушительница оков, говорят рабы. Кровожадная шлюха табунщика, отвечают богатые господа. Дейенерис Таргариен, девушка, за чьими передвижениями с опаской и восхищением наблюдает весь Эссос. Однажды она вернется в Вестерос, и тогда прольются реки крови. - Думаешь, эта девчонка развяжет новую войну? – спросил его хозяин таверны. Почему-то, к словам этого человека он прислушивался с особым вниманием. Арья хотела рассмотреть лицо моряка, но он стоял к ней спиной. - Думаю, эта девчонка принесет в Вестерос мир, - ответил он совсем тихо. - Когда рождаются Таргариены, боги бросают монетку, - сказал его друг. - Верно. Иногда монета падает на сторону безумия, иногда – на сторону величия. А иногда встает ребром. Арья лишь огромным усилием воли удержалась на месте. Ей, отчего-то, захотелось подойти к мужчине и заглянуть ему в глаза. Что-то в нём казалось девочке ужасно знакомым. Желая уберечься от опрометчивых поступков, она попыталась отвлечься. - Как вы относитесь к Таргариенам? – спросила она леди Бриенну. Женщина нахмурилась. Похоже, и от её слуха не укрылся разговоров моряков. - Я не знала ни одного Таргариена лично, а потому мне трудно делать какие-то выводы. На вашем месте, миледи, я не стала бы принимать эту болтовню всерьез. В Чаячьем городе до сих пор живет немало семей, поддерживающих драконов. - Возможно, потому что они были лучше Ланнистеров? – пробормотала Арья. - Особенно Безумный Король, - мрачно ответила леди Бриенна. - Похоже, вы поддерживаете Цареубийцу, - заметила девочка. При этом ей показалось, что человек, сидящий в одиночестве в дальнем углу таверны, поднял голову и прислушался к их разговору. Он был нищим, одетым в безобразные рваные лохмотья, с капюшоном, который закрывал половину лица. Сидел он прямо, расправив плечи, за голенищем высокого сапога угадывался кинжал, а длинный предмет на соседнем стуле, завернутый в грязные тряпки, скорее всего, являлся мечом. Мужчина явно был солдатом, но почему-то скрывал это. - Нам не следует оставаться здесь на ночь, - сказала Арья почти шепотом. – У меня такое чувство, что за нами следят. Леди Бриенна взглянула в сторону, куда едва заметно указала девочка, прищурила глаза и, лицо её вдруг побледнело. Женщина молча кивнула и поднялась на ноги. Вопросов она не задавала, за что Арья была ей благодарна. - Люди лорда Бейлиша? – спросила девочка, когда они, выйдя наружу, приблизились к небольшой расщелине в скале, где их уже ждала Нимерия. Волчица лежала, положив голову на лапы, и тихо скулила в знак приветствия. Арья подошла к ней и села рядом. - Не думаю, что Мизинец вернулся из Ланниспорта так быстро, - ответила Бриенна. – Ваша тётка была так рада от нас избавиться, что наверняка не захочет нашего возвращения в Долину. Придумает какую-нибудь ложь, чтобы сбить мужа с толку. - Она глупа, - заметила Арья. – Но в одном вы правы: до Ланниспорта недели пути. Думаю, у нас есть немного форы. В таком случае, кто же тот человек из таверны? Вы ведь тоже заметили его. И, кажется, даже узнали. - Я не… - леди Бриенна вздохнула и собиралась уже ответить, когда лютоволчица вдруг вскинула голову и глухо зарычала. К путникам приближался человек. Тот самый человек, который показался девочке таким подозрительным. Нимерия поднялась на ноги, оскалив зубы, но нападать без приказа хозяйки пока не спешила. Арья поднялась следом и коснулась ладонью рукояти своего меча. Удивило её только одно – леди Бриенна оставалась спокойной, разве что выглядела удивленной и… смущенной? - Мой волк чувствует плохих людей, - решила нарушить молчание девочка. Мужчина усмехнулся. - Твой волк чувствует льва, - сказал он и откинул капюшон назад. – Похоже, меч оправдал своё название? – спросил он у Бриенны. Арья долго вглядывалась в заросшее щетиной лицо, покрытое царапинами и мелкими порезами, прежде чем узнала того, кто перед ней стоял. - Цареубийца, - ахнула девочка. - Джейме, - насмешливо поправил её Ланнистер. – Моё имя Джейме.