***
Когда он трансформировался над рабочим местом Брейкдауна, бледный фонарь освещал уже не одного, а четырех здоровяков. Нокауту сходу не понравилось, как выглядит расклад сил. Брейкдаун, активировав молот, стоял спиной к опоре. На трех мехах, обступивших его, Нокаут не мог рассмотреть каких-то отличительных знаков бригад, так что они могли быть кем угодно. Главное, они были вооружены, один – даже пушкой, наверняка скрученной с чьего-нибудь потускневшего корпуса. Рассудив, что какие бы проблемы ни настигли стантикона, колеса надо делать как можно быстрее, Нокаут торопливо шарахнулся назад, собираясь вернуться в альтмод и выжать из двигателя все, на что тот способен. Но в тот миг, когда он запустил процесс, его заметил один из троицы. Что дело шлак, Нокаут осознал, когда замки магнитной сети обхватили его корпус, а мощный рывок сбил с ног. На этот раз падение вниз было по-настоящему болезненным. – Оверлип, только глянь! Нокаут проматывал внутренние логи. Его так скрутило в магнитной сети, что он упирался шлемом в стекло собственной дверцы. Вмятины на корпусе явно были не самой большой проблемой. То, что от встряски в момент трансформации сбились все настройки – вот достойный повод для переживания. – У нас тут меченый! Серо-черный мех – судя по гусеницам, с тяжелым альтмодом – активировал катушку, подтягивая сеть. Нокаута развернуло и протащило по камням. – Вы поплатитесь за это! – взвыл он, пытаясь перезапустить протоколы трансформации. – Я вас… Брейкдаун провожал его взглядом. Стантикона Оверлип держал на мушке, и рисковать бампером ради Нокаута он не очень-то спешил. – Плохи дела, дружище, – сказал Оверлип, обращаясь к стантикону. – Мы просто собирались поживиться, ты нам к квинтам не сдался. А теперь, видишь, меченый забежал. Так что и тебе кранты. Падальщики. Тоже не ожидали встретить рабочего на месте раскопок, где еще не все блоки освобождены от завалов и можно найти что-то полезное. Как минимум в двоих легко было опознать бывших рабочих; та же сеть – многофункциональное орудие труда, если не набрасывать ее на законопо… ладно, не очень законопослушных, но все же полноправных кибертронцев. Все даже логично: у кого пушка, тот и глава шайки. Тот и решает, кого убивать. Нокаут почувствовал, как его встряхнули и оторвали от земли. – Осторожнее! – невольно вырвалось у него. Длинными пальцами он попытался разорвать тонкие стальные тросы, но сеть предназначалась, чтобы выдерживать и больший вес. Намного больший. – Ты недостаточно ласков, Катч! – рассмеялся третий. Просунув пальцы в ячейки, он схватил Нокаута за шею, вызвав всплеск негодования, и сдавил ладонь. – Тут нам точно есть, чем поживиться! Брейкдаун стоял столбом, а желание вопить Нокаут потерял в тот момент, когда тонкие трубки на шее смялись под давлением. Эти мехи разберут его на части! Чтобы перезапустить протокол трансформации, ему нужен хотя бы клик оффлайна. Простая процедура, которая вдруг показалась опасной. Хорошо бы никто за это время не успел вспороть ему капот, потому что… – Постой! – Брейкдаун поднял руку. – Ну, поймали вы меченого, я-то причем? Оверлип сверкнул красноватой оптикой и хмыкнул: – Ты прав. К тебе никаких претензий. Грохнешь этого отлакированного – и разойдемся миром. – Но начинка наша! – тот, что перекрывал Нокауту вентиляцию, сжал пальцы. Резервный кулер зашумел, пытаясь справиться с возросшей нагрузкой. Повязав стантикона общим убийством бота, они обеспечат его молчание. Нокаут заелозил в сети, борясь с паникой. Следовало поторопиться. Перезагрузка произойдет быстрее, если оставить только основные жизненные функции… Оптика и датчики восприятия вырубились, когда Катч отпустил крепление сети и грохнул Нокаута оземь. Несколько нанокликов на перезапуск. Еще один – чтобы удостовериться, что все работает как таймер. Когда Нокаут полностью вернулся в онлайн, сеть уже не была натянута, хотя магнитные замки все еще неприятно давили на корпус. Он лежал, а Брейкдаун – по-прежнему на прицеле – навис над ним. Нокаут стиснул дентапластины и с вызовом уставился на него. – Что встал? – поторопил стантикона главарь. – Дырку в корпусе хочешь? – Да он дезактив, – Брейкдаун равнодушно тряхнул плечами. – Ты перестарался, как там тебя? Оверлайп? Нокаут невольно уставился на него расширившейся оптикой, а потом обругал себя и суетливо завозился, стараясь не шуметь. Магнитный ключ – обязательная часть арсенала медика, на случай если системы крепления брони пациента будут заблокированы – разомкнул замки сети. Использовать его раньше, пока трансформационные цепи не срабатывали, не имело смысла, но сейчас – другое дело. Брейкдаун загораживал его от остальных. Ухмылка на его лице не то чтобы подбадривала, потому что драка все равно будет, но… сбежать не вышло бы в любом случае, а так хотя бы один участник не жаждет разобрать Нокаута на запчасти. – Если хочешь, – детали пальцев закрутились, перестраиваясь в молот, – я сделаю в нем дырку. Нокаут на всякий случай попытался отшатнуться, пялясь на оружие. Ясность мышления вернется через пару кликов, это он помнил. Как бы все не закончилось рань… – Не-не-не, повредишь еще что-нибудь дорогое! – Катч стремительно подошел – каждый скрип сервоприводов вызывал у Нокаута новую вспышку паники, эмоциональные контуры обещали вот-вот засбоить. Брейкдаун не стал ждать, пока владелец сети выразит свое удивление, а врезал молотом по и без того измятому честплейту, отбрасывая Катча к друзьям-мародерам. Грохочущая куча мала с руганью пыталась разобрать руки-ноги и встать, а пока Нокаут вскочил, активируя пилу и жалея, что не имеет права на оружие дальнего действия. Брейкдаун засмеялся, когда Нокаут шустро спрятался за его спину. – Умеешь драться? – Я похож на солдата?! – возмутился Нокаут. – А придется! – радостно воскликнул Брейкдаун и бросился вперед, оставив его без прикрытия. В этот момент Оверлип открыл огонь. Оружие, которое он себе пристроил, явно сбоило – перегревалось, оттого и редкие выстрелы. Нокаут метнулся в сторону. Несколько оплавленных следов на обломках ясно говорили, что хотя перегрев и уменьшает скорость стрельбы, температура у плазменных зарядов – в самый раз. Будет о-очень больно, если такой попадет в корпус, и вряд ли Нокаут сможет реанимировать себя в такой обстановке. Оставалось полагаться на скорость – к счастью, реакцию себе Нокаут повышал не только в альтмоде. Брейкдаун размахивал кулаками – вернее, кулаком и молотом – так яростно, будто бить мехов было его любимым хобби. Нокаут никак не мог бы спрятаться за ним и отчаянно выискивал возможность сбежать, но за его спиной были только заграждения и опоры, а прорываться пришлось бы через мясорубку. Когда пушка Оверлипа вырубилась от перегрева, он бросился врукопашную. – Ааа! – Нокаут увернулся от рук и в прыжке развернулся. Плохо! Мех был неповоротливым, но тяжелым. Циркулярная пила завизжала при столкновении с металлом, когда Нокаут попытался поставить блок, не напоминая ни один из звуков, которые он слышал когда-либо раньше. Звук, ассоциирующийся с… истерикой. Близкое эмоциональное состояние Нокаут испытывал сейчас, вновь врезавшись колесами в обломки мусора. – Придется тебя помять, – прорычал Оверлип, хватая искрящееся запястье Нокаута. Поврежденный диск не желал складываться в компактные лепестки, и Нокаут решил, что если выживет, то всерьез озаботится усовершенствованием своего хирургического инструмента. Черный четырехпалый кулак пробил Оверлипу голову насквозь. Оптика зазвенела по корпусу Нокаута. Анализаторы включились сами собой, поставляя доктору информацию, до которой ему не было никакого дела. Брызнувший энергон пах дешевыми стимуляторами. Брейкдаун оттолкнул мертвого меха и тряхнул рукой. – Праймас! – Нокаут судорожно втянул холодный воздух. – Пра… – Брейкдаун, вообще-то, – стантикон окинул его скептическим взглядом. – Как… твоя пила? – Чт-то? – Тебе понадобятся обе руки, чтобы помочь мне убрать этих кретинов, – спокойно пояснил тот. – Или ты предпочел бы умчаться, оставив меня одного с тремя дезактивами? А вот и ясность мысли. Нокаут аккуратно сдавил сбитые зубцы, мешавшие пиле сложиться. К ясности прилагался полный отчет о повреждениях. – Конечно, предпочел бы, – сказал он, отряхивая капот. Разбитая фара! О! Стекло на дверце – в хлам. Царапины от магнитных замков! Придется закрывать ремблок и… – Ты их знаешь? – Нет. А ты быстрый. Я думал, болт с пушкой тебя разделает. Никакого особенного сожаления. – Ха. Я же говорил. Я держу рекорд на этой трассе, – Нокауту срочно требовалось что-то, что уравновесило бы его взвинченные эмоции. Мысль о гонках подходила. А вот тягать куда-то тела казалось плохой идеей. – Зачем нам убирать их? Как насчет: они перебили друг друга? Кому вообще будет интересно, что случилось с какими-то отбросами?.. Нокаут замер, закрыв рот и немного округлив оптику. Брейкдаун о чем-то задумался, и хорошо бы не о том, что за такие слова стоит тюкнуть меченого по шлему. Стантикон был весь в энергоне, но видимых повреждений Нокаут не обнаружил. Он уложил двоих, ну то есть троих, а сразился с двоими… Нокаут ремонтировал мехов после драк (или неудачных экспериментов) и даже участвовал в потасовках (после гонки все участники на взводе, и если ты подрезал кого-то на трассе, обиженный может полезть сводить счеты), но такого… вдохновляющего мордобоя еще никогда не видел. Он не заглядывал к Стиллэшу на арену, чтобы случайная встреча не соединила две жизни, официальную и тайную, воедино, но по повреждениям бойцов предполагал, что те дрались не насмерть. Арена – это эффектное зрелище и бизнес, в котором невыгодно уводить участников в дезактив. Брейкдауна же не останавливало ничто. И этих троих тоже. Просто они не на того напали, и теперь победитель даже не торопился стереть их жидкости с кулаков. Энергия… разрушения. Нокаут заметил по легкому повышению температуры внутри корпуса, что едва не перестал вентилировать от неожиданного возбуждения. Он тоже поучаствовал в драке, выжил, и это было невероятно приятное ощущение. Вот только просто выжить определенно недостаточно, чтобы быть… полностью довольным. – Следы выстрелов мы все равно замаскировать не сможем… – вздохнул Брейкдаун наконец. – Что-то у тебя фейсплейт перекосило. Нокаут вздрогнул, прищурился, думая, что описать стантикону свои ощущения вряд ли сможет, и тут тихий хрип вокалайзера заставил их обоих обернуться. Один из мародеров шевельнул рукой, пытаясь перевернуться на спину. На разбитом покрытии отразился отсвет оптики. Катч. Мех с сетью. Тот, из-за которого Нокаут и влип в этот шлак. Брейкдаун, ругнувшись, шагнул к нему, но услышал: – Постой! Нокаут не сразу понял, что все-таки сказал это. Он встал рядом с Брейкдауном над Катчем и коротко оценил повреждения. Даже без сканирования ясно: при квалифицированной медицинской помощи у Катча есть все шансы выжить. Без нее он потеряет весь энергон, а затем и искра угаснет. Резервные системы Брейкдаун раскрошил, так что реанимация возможна лишь очень малое время спустя. Но кто будет реанимировать какого-то бандита, погибшего в драке со своими? В какой-то степени врач должен быть равнодушен к перспективе смерти, эмоции только отвлекают от решения задач… Нокаут почему-то вспомнил Райвет. Тогда он спасал подругу, товарища по всем возможным экспериментам. Ее искра пульсировала, угасая, и Нокаут терял наноклики, просто останавливая на ней взгляд. Пугающее и завораживающее зрелище для того, кто представлял операции на камере лишь в теории. Искра Катча была скрыта толстой исцарапанной броней, но Нокаут будто бы видел слабые бледно-голубые отсветы на залитых энергоном внутренних платах. Все тусклее и тусклее. Он может помочь мародеру. Прямо сейчас. Он помог Райвет, когда та была в гораздо худшем состоянии. Может, но… Не имеет ни малейшего желания. Осознание должно было быть постыдным, но оказалось, скорее, непривычным. Странным. Нокаут пинком перевернул корпус – Катч был бессилен даже поднять руку. Понадобилось приложить больше усилий, чем хотелось бы, так что изящно не вышло. Лицо Катча полностью закрывал щиток. Разбитая оптика ничего не выражала, но Нокаута он видел. И слышал. – Ты испортил мою полировку, – процедил тот, наклоняясь. – Подсказать, куда бить? – почти заботливо спросил Брейкдаун из-за спины. – Я же говорил… я врач, – Нокаут ухмыльнулся, чувствуя незнакомый, но приятный эмоциональный подъем, – я знаю, куда бить. Рука трансформировалась с болезненными ощущениями, но никогда еще теплый энергон на рабочем инструменте не вызывал у Нокаута столь восторженных чувств. Сверло проделало дыру в броне, легко раскрошило встретившиеся на пути платы и вонзилось в центральный топливный кабель. Энергон будет вытекать чуть быстрее, системы – отключаться одна за другой. Смерть будет подступать не так медленно, как раньше, зато совершенно точно – неотвратимо. – Он еще не дезактив, – проворчал Брейкдаун критически, когда Нокаут выпрямился. – О, он будет дезактивом через грун, – откликнулся тот дрогнувшим голосом. – Не беспокойся.***
– Покрытие у тебя просто шлак, – Нокаут ковырнул когтем наплечник Брейкдауна. – Эй! – громыхнул тот, шарахаясь в сторону. – Мне себя вылизывать некогда! Почему-то, несмотря на все повреждения, Нокаут чувствовал себя удовлетворенным. Брейкдаун отвел его к стационарной мойке – контейнеру с омывателем, даже не прикрытому ничем – и они кое-как удалили с себя чужой энергон. От прикосновения к адской жидкости, которую сервоконы называли очистителем, у Нокаута топливопроводы перекручивались, но пришлось вытерпеть. Теперь можно было постоять и поглазеть на Феррум. Темный и совершенно дикий. С замиранием искры Нокаут думал о том, что с интересом прогулялся бы здесь, правда, под защитой… ну, скажем, этого парня. Он может раскрошить кулаком не только покрытие трассы, и что, что слегка прихрамывает. Это наверняка исправляется простым хирургическим вмешательством. – Я даже не про состояние, – Нокаут осторожно поскреб одну из глубоких царапин и брезгливо скривился. – Да хватит уже меня трогать! – …и не про то, что ее надо обновлять не раз в ворн. Просто оно от коррозии не спасает. Швы свои видел? Вообще, плакирование, позапрошлый век, ты же не такой старый. Брейкдаун покачал головой. – Учитывая специфику твоей работы… гальваническое напыление хотя бы, – Нокаут вздохнул, – а то и… – Ты что, разбираешься в защитных покрытиях? – Ну, пожалуй, – Нокаут скосил на него взгляд. – Покрывал борта паре ботов. – Ты-то? – хмыкнул Брейкдаун. – В лаборатории какой? Нокаут вспомнил тихое гудение переносного генератора, под которое они с Райвет подключали к баллонам газовый пистолет. Тогда он впервые записал в банке памяти – и поставил галочку «важно!» – что не стоит производить никакое термическое напыление в неприспособленных для этого помещениях. Особенно без подключения к центральной энергосети, когда первый же перепад вызовет второе пришествие Юникрона. И особенно – со списанным «я проверил, все работает»-оборудованием… – В Аяконе, – отмахнулся он. – Не знаю как рабочих в Аяконе, а рабочих в Арее вручную никто не покрывает. Как шлепнули при сборке, так и живешь. – Это понятно, – вздохнул Нокаут и, заметив заинтересованный блеск желтой оптики, закатил глаза. – Полироли не хочешь? – Что-о-о? – У меня навалом. Серьезно, это тебя не спасет, но следить за собой надо как-то. – Да пошел ты! – кажется, Брейкдаун опешил настолько, что даже не оскорбился. – Ну как хочешь, – не то чтобы едва знакомый стантикон заслуживал скидки, но все внутри Нокаута протестовало против существования рядом меха, у которого коррозия заживо грызет швы. – А почему у тебя одного ночная смена? Брейкдаун пришпилил его взглядом и протянул: – Чтобы ты, меченый, спросил. – Эй, да ты вообще можешь на инсигнию не смотреть? – Ты из этих, что ли? Из прогрессивных? – он презрительно постучал по номеру, выбитому на выдающейся груди. – «Сервоконы тоже кибертронцы?» – Я не большой специалист, – Нокаут проигнорировал наезд, – но предполагаю, что строительные работы – организованное занятие. Знаешь, там, строгое расписание, высчитанные нагрузки… – Пф. Комедия. – По крайней мере, на этой конкретной стройке, – он сделал паузу, прислушиваясь к тому, как собеседник стал тише вентилировать воздух. – Я поинтересовался вашим планом работ сегодня утром. Никаких ночных смен не предполагается. Брейкдаун хмуро взглянул на него: – Что ж ты бесстрашный-то такой? Если я тут бомбы на досуге закладываю, что, оптику мне выцарапаешь? Нокаут рассмеялся, трансформируя руку в циркулярную пилу. Не без усилий – но болевые центры в кисти он уже заблокировал. Брейкдаун молча показал ему молот, но потом криво улыбнулся. – Это не та причина, по которой ты все равно собирался с ними драться? Я имею в виду, ты хотел прикончить их в любом случае, они ведь запалили тебя там, где тебя не должно было быть. – Вариант, что я пожалел беспроцессорного идиота, не рассматривается? – буркнул Брейкдаун. – Понимаешь, не так-то легко обмануть медика… – пояснил Нокаут. – Кое-какие данные я снять успел. Ты не просто где-то ногу повредил. У тебя истощение, – он небрежно оперся рукой о ту самую опору, о которую его недавно болезненно приложили. Брейкдаун сузил оптику до узких темно-желтых полос. – Знаешь, не самый типичный диагноз для меха, который собран в тот же астроцикл, что и я, даже учитывая твой род деятельности. Я сказал бы, что ты изнашиваешь свой предел прочности. Переработавший мех реагирует немного запоздало. Брейкдаун вроде бы не тормозил совсем уж сильно, но задержка все же была заметна. После драки – особенно, теперь он как будто с трудом перетаскивал собственный вес. – Предположу, ты работаешь в две смены, а не в одну. – И? – спросил тот. Ухмылка погасла. Выражение фейсплейта стало мрачным. Нокаут скрипнул дентапластинами. Нет, наверное, эмоциональный контур и правда грубоват. – И это тебя убивает. Мне, конечно, топливо лить на твое здоровье, но сказать тебе об этом – что-то вроде моего врачебного долга. – Буду знать. – Если бы ты… – начал он, но Брейкдаун резко двинулся с места. – Мне пора в блок. Думаю, завтра тут будет толпа полисботов, советую пока не кататься. – Лады, – повторил Нокаут непривычное словечко. – Увидимся как-нибудь.