***
— Я рад, что Вас настолько впечатлил дождливый Париж! — воскликнул Эрен, бегая глазами по черновику, —, но всё же, я бы добавил чуть больше драматизма во втором абзаце. — А я нет, меня и так всё устраивает, — равнодушно произнес Леви, отодвигая пустую тарелку, на дне которой виднелись капли рыжего соуса, — посуду, кстати, моешь ты. — Я работаю редактором, в рабы не нанимался. Не думаю, что Мистер Дот мыл за Вас посуду и готовил Вам еду. — Конечно, он ничего не делал, — складывая салфетку вчетверо, без малейших эмоций произнес Леви. — Тогда почему Вы повесили эти обязанности на меня? — удивился Эрен. — Потому что ты лазишь в мои рукописи. — Это моя работа! — А что если я не дам тебе вставить в них правки? — Мистер Смит просто не примет Вашу работу в печать, — нашел аргумент Эрен. — Неверный ответ, — ткнул пальцем в лоб, — он поймет, что ты просто не справляешься со своими обязанностями и вышвырнет тебя. — Хорошо, что мне сделать, чтобы Вы и на этот раз дали мне внести правки? — Кипел Эрен. — Невозможное. — Вы вообще, можете быть бескорыстным человеком? — Кто знает? — Тогда вернемся к моему вопросу, что значит «невозможное»? — Знаешь, с детства я страдаю бессонницей. Точнее, я могу спать только три-четыре часа… Если ты сможешь меня «убаюкать», то я разрешу вносить тебе правки в любое время в любое место. — Заманчиво, — протянул Эрен, — тогда это будет проще простого, — стукнул кулаком об ладонь. — Должен предупредить, успокоительное и снотворное это не вариант — проверено. И детская сказка тебе тоже не поможет. — Тогда идите и готовьтесь ко сну, позже я к Вам присоединюсь.***
Через час, Леви уже лежал в кровати, укрывшись одеялом по пояс. Послышался стук в дверь. Было ясно, это Эрен. — Мог бы и без стука войти, я же не девочка, чтобы смущаться от твоего присутствия, — сквозь зубы, процедил Леви. — Хорошо, учту, — с этими словами, Эрен распахнул дверь спальни и с подносом в руках подошел к Леви. На подносе была фарфоровая кружка, цвета топленого шоколада, — держите, — юноша присел на край кровати, поставив поднос на прикроватную тумбочку, протягивая кружку Леви, — это молоко с топленым маслом. — Ты действительно считаешь, что это мне поможет? — Усмехнулся Леви. — Нет, это лишь часть того, чем я хочу Вас «усыпить». Давайте поговорим о жизни. Вот Вы, кем мечтали стать в детстве? — Я не собираюсь ничего о себе рассказывать такому человеку как ты, — фыркнул Леви. Эрен сделал вид, как будто пропустил эти слова мимо ушей, — хорошо, тогда я расскажу Вам немного о себе, если Вы не против. — Что ж, валяй. Может хоть так выйдет скоротать эту ночку, — скучающе произнес Леви. — Тогда я начну. Я приезжий. Мой родной город — Берлин. До двадцати двух лет я жил с мамой, далее мой путь гладкой дорогой лег в Париж… — Что же тебя привело сюда? — Отец. Точнее мне нужно найти его, иначе маме не помочь, — Эрен помрачнел. — А что с ней? И почему твой отец здесь, а не с твоей матерью, в Берлине? — поинтересовался Леви. — Много причин. Хотя, что я вру? — горько улыбнулся юноша, — только одна. Хотелось бы сказать, что она банальна, но нет. Это не так. — Именно поэтому ты так зацепился за эту работу? — Да. Вообще, по специальности, я лингвист. К сожалению, за столь мизерные сроки я не смог найти более подходящей работы. Эрен перевел взгляд на Леви. Тот уже мирно посапывал, спрятавшись с головой в одеяло. Юноша устало улыбнулся и потрепал своего автора по голове. Повернув в сторону окна, юношу ждал прекрасный ночной город, который так и ласкал взгляд яркими огнями заведений города. Мало кто знал, что в тот момент Леви не уснул. В тот момент, мужчину грызла совесть и ненависть к самому себе. Наверное, именно сейчас Леви переборол фазу «обыкновенного дождя», кто знает, как скажется на нем «ливень», и его отпечаток на сердце и душевном состоянии мужчины. Снова, как мотыльки на свет, несметное племя туристов движется по бульварам, привлекаемое яркими витринами тысяч кафе и ресторанов. Вечером они популярны, не в меньшей степени, чем самые замечательные памятники старины. Каждое такое кафе — окно, растворенное в Париж. И лучше всего — сесть за столик прямо на улице и, с комфортом, полностью расслабившись, любоваться каким-нибудь особенно понравившимся зданием, монументом, площадью или попросту наблюдать за течением парижской жизни. Любой из нас становится одновременно и зрителем, и актером в красочном представлении «Ночной Париж».