***
Спустя пятнадцать минут, молодые люди оказались у старого дома, казалось, отстоявший еще со времен довоенных лет. От внимательного глаза Эрена не скрылось то, что дом не раз был реставрирован. Плавными шагами, Леви подошел к массивной дубовой двери, украшенной железными переплетами. Аристократично постучавшись, Леви выждал минуту и со всей силы вдарил ногой в дверь, от чего дверные петли начали шататься. Спустя несколько мгновений, дверь приоткрылась. Послышалась хриплая усмешка: — Давно не виделись, Леви. — Где нам найти мистера Джагера? — обрубил Леви. — Я думаю, даже если ты узнаешь, где он, или точнее на кого работает, то тебе туда просто не захочется направляться… — ехидно сверкнул глазами Кенни. — Говори. — Этот дом, ты найдешь и без моей помощи. Всего два слова: Голд-Токиро. — Мразь. — Я же говорил. Правда, неприятно, малыш Леви? — Чтоб тебя, — на этом закончился диалог членов семьи Аккерман. Резко развернувшись, Леви схватил Эрена за рукав пальто и поволок в противоположную сторону. Аккерман зол, просто вне себя от ненависти, окутавшей его сердце. — Леви, кто такой Голд? — удивился Эрен, едва поспевая за возлюбленным. — Наш бывший босс, — не поворачивая голову в сторону Джагера, ответил Леви. — То есть… — Когда только сложилась группировка из меня, Фарлана и Изабель нам нужно было заручиться поддержкой, влиятельным покровителем. Мы работали на него, при этом, не изменяя своим принципам. В один прекрасный день, ребята сообщили мне, что Изабель беременна. Они были счастливы, с улыбками на дорогих мне лицах, они строили планы на будущее. Но… — Аккерман умолк, — чтобы осуществить своё маленькое желание — создать благополучную семью им было необходимо покинуть это грязное государство. Зажить нормальной жизнью, воспитать их будущего ребенка. Но благодаря этой мрази, этого никогда не будет. Понимаешь? Я больше никогда не услышу их смех, не увижу их улыбки. Я теперь, даже не смогу подержать на руках их ребёнка! Всего этого никогда не будет!!! — Выкрикнул последнее предложение Леви. — Они попали в перестрелку, тогда они сказали, что не нужно их сопровождать, они справятся. Но лучше б я их проводил, тогда, не было бы этой трагедии. — Тогда, как ты выбрался из этой среды? — Моя ситуация также проста, как умножить два на два. Я просто стал сильнее и спокойно пересек границу. Конечно же, меня тоже пытались убить, но я смог спасти свой зад. Рассказав Эрену историю о том, что связывало его с Голдом, он умолчал лишь об одной детали. Тогда, он действительно перебил многих, борясь за свою свободу, но… Его схватили и привели к Голду, „Князю Тьмы“, как его прозвали в криминальном мире. — Знаешь, — обратился к Аккерману Голд, пнув ногой в живот, таким образом поставив того на колени, — мне не выгодно отнимать твою жизнь, чувствую, что ты еще вернешься. Как бы далеко ты не сбежал отсюда. — Я что, идиот?! — огрызнулся Леви, — чтобы возвращаться в это дерьмо? А ты еще ответишь за их смерти, ты понял меня?! Прокручивая эту сцену в голове, Леви становилось всё противнее и противнее на душе. А ведь этот старый хрыч был прав. Он вернулся. Но для чего? Хотя, возможно он дал жизнь Леви, чтобы отнять её тогда, когда ему будет это удобно? От этих размышлений его отвлек Эрен: — Леви, долго нам еще добираться до Голда? — Нет, мы почти пришли. Квартал был пуст, казалось, даже ласточка боится свить здесь своё гнездо. И верно мыслит. Ведь здесь, суровые дети слишком рано познают истинную сущность этого мира. Вместо игрушек они на скорость разбирают револьвера и играют в киллера. Подростки зарабатывают себе на жизнь разбоями и убийствами, вступая в один из пяти кланов здешних крупнейших преступных группировок. Многие женщины вынуждены торговать своим телом, чтобы прокормить своих детей. А что касается мужчин, они должны отстаивать свою честь перед другими, таким образом, завоёвывая авторитет и власть. Оказавшись на пороге давно знакомого помещения, Ривай отодвинул Эрена за спину. Аккерман осмотрелся. Старая, так называемая „штаб-квартира“, была „в хлам“. В том смысле, что прежде дорогие залакированные столы в данный момент лежали на полу, со сломанными ножками и обгорелыми краями столешниц. Выбитые стекла, в которых иногда мелькал алый след, полностью дополняли картину. Прислушавшись, Леви услышал вопли и стоны. Повернув голову к Эрену, он махнул рукой в сторону дверного проема, скрываемого плотной серой тканью вместо двери. Аккуратно отодвинув занавеску, Леви ждала интересная картина: в просторной комнате сидели два мужчины, лик первого Аккерману был давно знаком. А второй мужчина сидел спиной, обрабатывая рану первому. Вата, которой обрабатывали рану Голда, сразу не понравилась Леви. Кислотно — оранжевый цвет давал повод мурашкам пробежаться по коже. — Голд, — обратился Леви к старому знакомому. — Я же говорил, что ты вернешься, — усмехнулся Голд. — Я так полагаю, Вы, — обратился к мужчине, сидевшему к нему спиной, — мистер Джагер, — заключил Леви. — Что Вам от меня нужно? — обернувшись, поинтересовался собеседник. — Не мне, а Вашему сыну. — Что? Эрен?! — Отец, — вмешался в разговор Эрен. Счастливый юноша подбежал к отцу, — тебе срочно нужно вернуться в Германию! Мама… Если ей вовремя не помочь, то она может умереть. Здесь нужно срочно твое вмешательство. Ведь кроме тебя нам некому помочь, — взмолился Эрен. — Хах, Гриша, да ты семьянин? Не знал, — засмеялся Голд, — я думал, тебя интересует лишь проверка твоей сыворотки. Ан, нет. — Я думаю, ты понял, зачем я явился сюда? — слегка приподняв правую бровь, произнес Леви. — А ты думаешь, я Вас так легко отпущу? — блеснул глазами Голд, открывая тумбочку, стоявшую подле кресла, на котором сидел Князь Тьмы. — Что ты хочешь? — спросил Леви, — я ни за что не вернусь в твою группировку. — Я желаю не этого. Видишь ли, моя жизнь становится все скучнее и скучнее с каждым годом. И увы, моё тело не вечно. Раны все тяжелее и тяжелее затягиваются, оставляя после себя шрамы и противные язвы. — К чему ты клонишь? — рубанул с плеча Леви. Ухмыльнувшись, Голд извлек из тумбочки два револьвера, — дуэль. В каждом из них, по одной пуле. — Я понял. — Леви, не смей! — крикнул Эрен, пытаясь подбежать к Леви. Но у него это не вышло, по скольку, его остановила сильная рука отца. Взяв револьвер, Леви снял его с предохранителя. Развернувшись спинами к друг-другу, противники разошлись по своим сторонам. По правилам- на пять шагов. Дуэль началась. Леви опрокинул стол и затаился, Кенни, в свою очередь, тоже не терял времени зря, находя для себя выгодную точку. В крови каждого вырабатывался адреналин. Ведь игра была не только за жизнь, но и за свободу. Леви, словно мышь, аккуратно крался между книжными стеллажами, но вот, он слышит, что к нему приближается пуля, Аккерман разворачивается и видит, что золотая пуля злостно впивается в грудную клетку. Но странно, почему он не чувствует боли? Указательным пальцем Леви дотронулся до горячей пули и, рассмеялся. Пуля попала в левый карман его пальто. Расстегнув карман, Леви аккуратно извлек содержимое, вместе с тем, и пулю. — Знаешь, Джагер, — обратился Леви к Эрену, не выходя из состояния истерии, — ты подарил мне замечательный подарок на рождество! — с этими словами Леви поднял вверх швейцарские часы, в которых теперь, красноречиво красовалась золотая пуля, — вот что значит, хорошее качество! — Ну, а теперь, пришло моей время выстрелить в Вас, мистер Голд, — особо не целясь, Леви выстрелил в Голда, попав ему в руку. — Что ж, — хрипло, произнес Голд, — победа за тобой. Честно сказать, я еще ни разу так глупо не проигрывал. Ступай. Выходя из бывшей „штаб-квартиры“, за спиной, Леви услышал почти немое предложение из уст Кенни: „Я признаю тебя, Леви Аккерман.“***
Сидя в машине, Эрен повествовал отцу о том, как он приехал в Париж, кем он работает и где он живет. Он даже отшутился о „великолепном“ характере Леви. Но единственное из своей жизни, что он решил перефразировать, так это то, что Леви является не его молодым человеком, а хорошим другом, с помощью которого он нашел себе место в Париже. В свою очередь, Гриша рассказал, что после посещения Парижского института естественных наук и биохимии, он решил отправиться с более усовершенствованной сывороткой в место, где можно спокойно исследовать её на деле. Сначала, он пытался восстановить погибшие клетки растений. Да, опыт удался — растения чувствовали себя превосходно, но через неделю погибали. Тоже самое происходило с белками. Шло время, и судьба решила преподнести Григорию некое подобие сюрприза. Как-то раз, мужчина оказался в раскаленном очаге перестрелок. Там он увидел мужчину, которому протаранило ребро. Григорий решил выходить его и опробовать препарат на своем новоиспеченном пациенте. Действие прошло на „Ура!“, но через полгода „пациент“ явился на порог дома мистера Джагера. Мужчина преставился Ури Голдом. После того, как револьвер оказался у виска медика-экспериментатора, Грише пришлось выложить все карты на стол. Тогда, они с Ури договорились, что при каждом ранении он будет приходить к Джагеру, а тот в свою очередь опробует на Голде новую версию вакцины. Мужчины добрались к дому Леви примерно в полдвенадцатого. Джагер старший, услышав фразу „чувствуйте себя, как дома“, устроился на диване в гостиной и благополучно уснул. Эрен, тем временем, прильнул к ноутбуку Леви, бронируя билеты на самолет. — Ты собираешься уже завтра покинуть меня? — поинтересовался Леви, приобняв Эрена со спины. — Не расстраивайся, — горько улыбнулся Эрен, — чем раньше уеду, тем раньше вернусь. — Ты вернешься? — оживился Леви. — Только если будешь ждать, — с этими словами Эрен повернулся лицом к Леви и заключил их губы в нежный, легкий, почти невинный поцелуй.***
Весенний аэропорт Парижа оставлял „желать лучшего“. Холодно, мокро, сыро. Три составляющих, которых больше всего в жизни ненавидел наш автор. — Леви, не нужно нас провожать до того момента, как мы взлетим, — улыбнулся Эрен, протягивая носовой платок возлюбленному, — ты и так чихаешь, еще не хватало, чтобы ты заболел. — Эрен… — Леви, я серьёзно. Когда будем на месте, я тебе позвоню, ладно? А сейчас отправляйся домой и начинай принимать антибиотики. — Хорошо… — в данный момент, у Леви не было ни малейшего желания спорить с Эреном. Он понимал, что чем дольше будет смотреть на своего мальчишку, тем тяжелее ему будет расставаться с ним. С этими соображениями, Леви попрощался с Джагерами и отправился домой. Тогда, Леви не подозревал, что судьба — та еще маньячка, готовит ему сюрприз, от которого сердце безудержно может скатиться в пятки. В девять утра следующего дня по радио передали страшное сообщение: «Самолет компании „Aviasales“, рейс Париж — Берлин, потерпел огненное крушение. Все пассажиры погибли на месте.» Раньше я мало задумывался смерти, но сейчас думаю, что умереть за дорогого тебе человека — это не самое страшное. Тяжело осознавать, что наши чувства обречены умереть. Отпуская его в этот чертов рейс, я даже не мог предположить, что случится эта трагедия. Вновь я не смог уберечь того, кто мне дорог.