Mad Dog

Исин спит крепко, отгороженный от реальности жарким, надежным телом рядом и полной удовольствия ночью. Ему не снится ничего, но это нисколько не пугает, наоборот, дарит драгоценную возможность хоть немного передохнуть перед долгой дорогой и непростой задачей. Пожалуй, его связь с псом - действительно отличное решение. Теплое полотно сна Ифаня вдруг разрывает пронзительный писк, который раздается совсем близко. Несколько мгновений пес тратит на то, чтобы осознать происходящее и понять, где он находится. Рядом сладко посапывает Исин, завернутый в простыню и накрытый толстовкой. При взгляде на подобную картину Ифань улыбается, но от хорошего настроения писк не прекращается. Аккуратно выбравшись из сладких объятий, скилос натягивает джинсы. Чем ближе становится гадкий звук, тем больше беспокойства поселяется в голове пса. Они находятся в довольно опасном положении, и хоть охотник и не рассказал ему ничего, не нужно быть гением, чтобы понять риск всей ситуации. Выбраться посреди ночи вместе с пленником и обманом покинуть город - не очень-то безопасно. А когда на кухне находится странный прибор с монитором, который и издает гадкие звуки, Ифань почти полностью уверен, что именно об этой системе оповещения и говорил Исин. Скрипнув дверью, он оказывается на улице, где уже вовсю пестреет красками жизнь леса. Спалось слишком хорошо и довольно долго, что непривычно для пса. Вспоминая примерно схему на экране, скилос прикидывает приблизительную сетку на местность и направляется в направлении, которое указывала красная точка с гнусным звуком. Когда сквозь сон начинает пробиваться смутный тревожный звук, Син только морщится и поглубже зарывается в подушку. Хочется побыть в этом покое еще немножко, дать себе небольшую передышку, но приятное тепло вдруг пропадает - после чего затихает и сигнал тревоги. Даже сонный, мозг делает верные выводы, и Исин решает не беспокоиться о раздражителе больше. Ифань сильный, он сможет позаботиться о том случайном госте, которому не хватило сообразительности обойти их охранный периметр. То, что посетитель всего один, стало ясно из характера сигнала. Так что Исин только зевает широко и поудобней устраивается в постели, бессвязно размышляя, что бы приготовить на завтрак. Тихо пробираясь сквозь кусты и ветки деревьев, Ифань идет все дальше, пока не слышит шаги и чье-то гневное бормотание. Судя по тому, что незнакомец даже не пытается скрыть своего нахождения здесь, то он либо не приспособлен к подобным вылазкам, либо потерялся. Возможно, оба варианта верны. Пес подбирается ближе и втягивает воздух, различая довольно знакомый запах стерильности. Присутствие человека из белой комнаты здесь, в такое время, - это неспроста. Лучше предупредить нападение, чем потом пожинать плоды собственной неосторожности. Скилос подбирается ближе и, улучив момент, валит теоса на землю, заламывая руки за спину. - Что тебе нужно? - рычит Ифань, усиливая нажим и причиняя боль. - Я пришел с миром! - кряхтит теос. - Просто поговорить, у меня нет оружия! - кряхтение переходит в болезненное нытье, и пес решает немного ослабить хватку. - Можешь сказать мне, пока еще жив, - спокойно отвечает Ифань, полагая, что так будет удобнее и безопаснее всего. Мало ли что понадобилось здесь этому подозрительному субъекту. - Не надо! Исину это не понравится, - испуганно произносит теос, и в его словах есть зерно истины. Охотник и вправду не слишком будет рад подобному исходу. - Ладно, - великодушно позволяет пес, отпуская посетителя. Он ждет, пока тот, чертыхаясь, поднимется с земли и последует за ним. Приводить кого-то в хижину не хочется, но, насколько пес помнит, этот теос - подчиненный Исина. Из-за медлительности теоса они оказываются у двери в укрытие только через добрые полчаса. Гость исцарапан ветками и выглядит весьма потрепанно. Но Ифаня волнует совсем другое - вместо того, чтобы пропустить посетителя внутрь, он сначала проходит сам, перекрывая весь обзор. - Исин, - зовет он тихо, - к тебе тут нарушитель. От серьезного голоса и странной фразы пса Син просыпается мгновенно и рывком садится в постели. Никто не должен его здесь искать, только не так скоро. Может, это Да Вей?.. Или... Лу?.. - Ты... кхм... - он прочищает внезапно пересохшее горло и судорожно приглаживает встрепанные кудри. - Он цел? Где он? - Ясно, что пришел явно кто-то из его дома, ведь иначе Ифань выразился бы иначе. А еще ясно, что пес, сбежавший от их заключения и лишившийся ошейника, не будет слишком ласков со своими тюремщиками. Показывать кому-то еще встрепанного после сна Исина Ифаню не хочется и пропускать внутрь гостя тоже, но он уже привел его сюда, так что отступать поздно. Единственное, что успокаивает, - это возможность ликвидировать угрозу довольно быстро. Теос не выглядел сильным, да и сопротивлялся он не слишком умело. - С ним все нормально, - пес хмурится, отступая в торону и давая пройти посетителю. Он неотрывно следит за каждым его движением - одного неправильного взгляда будет достаточно для того, чтобы дать повод для нападения. - Он шатался по лесу. Сказал, что хочет поговорить, - недовольно продолжает скилос, взглядом пытаясь заставить Исина натянуть на себя одежду, но тщетно. Тот так и остается встрепанным и соблазнительным, с открытой шеей и голыми плечами. Ткань простыни скрывает остальное, но облегает достаточно, чтобы можно было угадать сильное и гибкое тело под ней. Исин выдыхает с облегчением, когда слышит ответ Ифаня и видит невредимого, хотя и чуть помятого Чена. То, что друг решил его поискать здесь, наталкивает на тревожные размышления, но Син не спешит с выводами, решая дать ему возможность высказаться. - Чен! Какими... кхм... судьбами? - сыграть в наивность - самый первый порыв, хотя хуже картина выглядеть не может. Охотник сбежал со своим псом, чтобы прокувыркаться в тайном охотничьем домике всю ночь напролет. Это несколько дискредитирует его в глазах подчиненных, как пить дать. - Тебя... послал Да Вей? - что вряд ли, ведь наставник еще накануне выговаривал Сину за желание посвятить во все детали плана каждого человека в доме. Чен расплывается в широкой улыбке и уверенно пересекает гостиную, направляясь к встающему с постели другу, торопливо натягивающему футболку и оглядывающемуся в поисках джинсов. - Исин! Ты в порядке! Какое счастье! - он явно намеревается заключить охотника в объятия, не переставая при этом радостно тарабанить. - А я уж было решил, что этот скилос похитил тебя! Радости на лице Исина столько же, сколько доверия в глазах скилоса по отношению к гостю. Кажется, тот совсем не ожидал встречи с Ченом и выглядит слегка растерянным внезапным появлением подчиненного. Простого недовольного кивка будет достаточно, чтобы выбросить теоса за порог, но охотник выглядит лишь слегка удивленным, но не рассерженным, поэтому пес не предпринимает никаких попыток избавиться от посетителя. Но вот громкий возглас о том, что это он похитил Исина, не нравится псу. У этого Чена напрочь отсутствует инстинкт самосохранения, ведь Ифань без ошейника, и сдерживать его гнев никто не станет. То, что гость решительно приближается к охотнику, тоже не добавляет ему симпатии. - Могу и тебя похитить. Да так, что потом никто не найдет, - в последний момент скилос хватает Чена за ворот рубашки, предотвращая нежелательный контакт с Исином. Предупреждающее рычание извещает о том, что теоса здесь не ждали и с удовольствием проводят его куда-нибудь поглубже в лес, где и оставят, под грудой листьев, на подкормку диким зверям. Охотник на подобное вмешательство только улыбается, не сдерживая веселья. Порыв Фаня отдает собственничеством и приятно его греет. Здорово, когда твой партнер не стесняется в выражении своих эмоций... - Уверен, Чен не имел в виду ничего такого, - хихикает Син тихонько, подходя ближе к хмурому псу и легко касаясь ладонью его обнаженного плеча, чтобы успокоить. - Как насчет того, чтобы позавтракать и обо всем нормально поговорить, м? Никто ведь не против? - не дожидаясь явно положительного ответа, Син все-таки натягивает джинсы и обходит парней, чтобы пройти на крохотную кухню. - И пока я варю кофе, а... кхм... Крис разогревает свою вчерашнюю добычу, Чен может начать рассказывать, какого черта он делает за городской стеной... - голос Сина звучит мягко, но настойчиво, не оставляя другу право на колебания. Чен здесь быть не должен. Ему следует объясниться. Прикосновение охотника слегка успокаивает, но этого достаточно только для того, чтобы отпустить ворот чужой рубашки. Пес продолжает пристально наблюдать за гостем, несмотря на позитивный настрой Исина. Если Чена он не ждал, то точно что-то случилось, а в их ситуации это не может быть ничем хорошим. Ифань не знает, почему охотник вывез его ночью и безо всяких объяснений предложил свободу, но поверить, что это просто так, довольно сложно. Позавтракать действительно не помешает, поэтому пес направляется к уже потухшему костру и снимает пропеченную тушку. Пробует мясо, отщипывая кусочек, и удовлетворенно кивает головой. В качестве завтрака подойдет. Он несет еду в кухню, где Исин возится с чашками, а гость смирно сидит. - Вот, - Ифань укладывает мясо на приготовленную тарелку и берет нож. Он разделывает тушку довольно ловко, ломая хрустящие косточки и разделяя на куски. Син не особо отвлекается от своих мыслей, пока крутится на кухне, но довольный пес со своей вкусно пахнущей добычей легко переключает его в другой режим, заставляя улыбаться шире. Охотник ненадолго откладывает свои хлопоты, чтобы привычно зарыться пальцами в темные встрепанные локоны и легко пригладить шелковистые прядки. - Спасибо, - мурчит он тихо, благодаря за многое, но прямо сейчас - за эту заботу. Ифань не обязан, но делится, добровольно. Приятно. После нежного прикосновения и тихих слов благодарности скилосу тоже хочется быть нежным и благодарным. Стол вполне подошел бы для этого, но, как на зло, сейчас за ним восседает непрошеный гость и преспокойно попивает предложенный кофе. - Я смотрю, - в этот момент наблюдающий за ними Чен решает высказаться, заставляя охотника вздрогнуть, - ошейник больше не нужен. Так ты отпустил его, потому что смог приручить? Исин оглядывается на друга торопливо, но остановить глупые слова не успевает. Чен прикусывает язык под его гневным взглядом, однако назад свои слова не берет, все еще недоумевая по поводу происходящего. Сину вообще-то очень интересно, что именно сейчас вертится в его голове. Но лучше бы подобные фразочки друг оставил при себе. - Мы партнеры, - хмурится Исин, со звоном опуская чашку перед сидящим за столом доктором, отчего кофе выплескивается на лакированную деревянную поверхность. - Я снял ошейник, потому что доверяю, - что не есть ложь, но теосы все же вкладывают в эти слова немного иное значение. Едва ли Чен допустит мысль, что Син оставил Лу ради пса. Но это и не нужно. Главное - чтобы Ифань верил. После сказанного гость нравится псу еще меньше. Видимо, он не вполне ясно осознает свое положение, находясь в одном помещении со скилосом, которого абсолютно ничего не сдерживает. Разве что Исин, смотрящий на него так же недовольно. Слова, которые он произносит в ответ, согревают, и пес думает, что ради подобного может стерпеть многое. Конечно, никто не обещает, что теос выйдет из лесу со всеми конечностями, но это уже мелочи. Вместо того, чтобы позволить охотнику занять свободный стул, Ифань садится и тянет Исина на себя, усаживая на колени и притягивая ближе. Запах кожи успокаивает, и удается забыть о навязчивом посетителе, у которого инстинкт самосохранения не слишком развит, ведь он не замечает очевидного. - Ты пришел говорить. Говори или уходи, - скилос недоволен, он фыркает и злобно посматривает на Чена через лохматую макушку охотника. Руки бессознательно скользят под футболку, оглаживая нежную кожу. Син едва успевает перевести дух, когда понимает, что его старому другу никто не собирается ломать шею, но в следующую секунду уже снова испуганно охает, оказываясь на чужих коленях. Ах да, Ифань - собственник. До мозга костей. Только поэтому Син и не думает вырываться, сдерживая первый порыв вскочить и устроить наглецу разнос. Они разные, и к этой разнице нужно привыкнуть. Пожалуй, позже Исин объяснит Фаню, почему не стоит вот так подрывать его авторитет в глазах теосов, но сейчас ругаться не хочется до чертиков. Да и прикосновения его довольно приятны... Чен ошарашенно моргает, не сводя с них обоих огромных от удивления глаз. Его вполне можно понять, но Син уже все объяснил. Теперь его очередь. - Почему ты здесь? - требовательно спрашивает он в том же тоне, что и Ифань до этого, старательно выдыхая, чтобы успокоить разошедшийся от настойчивых рук пса пульс. - Что случилось в Анатоли, Чен? Друг все-таки открывает рот, и в этот раз ему хватает ума сдержать свои эмоции. Его ответ звучит сухо и скупо, но многое объясняет: - За вами пришли около полуночи. Около 15 человек, никого из твоих сторонников. Вошли тихо, не предупредив. Отключили наших парней, взломали охрану. Быстро осмотрели дом. Да Вей приказал не оказывать сопротивления, но и на вопросы слишком подробно не отвечать. Когда уходили, я слышал, как их главный докладывал в Совет. Он назвал тебя дезертиром, Исин. Сказал, ты выпустил пса, - Чен бросает на Ифаня колючий взгляд. - И как я вижу, в этом есть доля правды. Син хмурится, недовольный услышанным. Они среагировали слишком быстро. Проверка такого рода возможна только по наводке, но в курсе были лишь свои. Возможно, старейшины предвидели его действия и приставили охрану к его дому... Но тогда никто не дал бы им шанса выехать за стену. - Какая-то чушь, - ворчит он, неосознанно прижимаясь ближе к своему зверю, разговаривая скорее с ним, чем с другом. - Они не могли... Мы бы узнали... Нет, в этом нет никакого смысла... - Дальше еще интересней, - фыркает Чен на эти его возражения. - Я слышал, им приказали собраться у южных ворот. Кто-то сообщил, что ты повез скилоса в его племя. Они отправились в погоню на рассвете. Я видел их, когда покидал Анатоль... Что происходит, в конце-то концов?! Почему они взяли ложный след и даже не подумали заявиться сюда?! Это же самый логичный выбор, разве нет?! Ифань и слова не понимает из того, что говорит Чен. Все услышанное складывается в какую-то смысловую какофонию для него, отдельные отрывки понятны, но сложить из них целостную картину не получается. Насколько он помнит, Совет - это те гадкие старики, которых приходилось развлекать на приеме, но это все, что ему известно. У Исина же несколько иная реакция: он напрягается всем телом, и скилосу остается только медленно проводить по его бокам, успокаивая. Пока охотник не захочет рассказать сам, он не будет спрашивать. Со слов Чена ясно, что ситуация не такая, как должна была быть. Ифаню никогда не понять тонкие нюансы и детали подобного, ему легче решить все силой. В любой стычке скилосов она необходима. Рано или поздно детали станут известны, и пес подождет этого момента. Возможно, кое-что он сможет использовать и для себя. Знания о технологиях и структуре общества, которые он приобрел во время своего заточение, действительно ценные. Их он обязательно найдет где применить, но мало информации не бывает. Исин думает очень быстро и все равно не видит логики. За неверное направление следует сказать спасибо Лу, но нет ни единой причины, почему Совет мог бы спохватиться и послать за ним так рано. Да и этот обыск... Они пришли, как будто знали, что искать, а как это возможно, если еще вчерашним утром Син понятия не имел о том, что смоется из города, прихватив зверя?! - Чен, они хотели забрать Криса, - торопливо делится своей информацией охотник, невольно обнимая скилоса за широкие плечи. - Они нашли способ, более эффективный, чем мой, и захотели испробовать его на моем псе. Прямо так это не звучало, но они были очень настойчивы и едва согласились подождать хотя бы неделю, прежде чем забрать его у меня... - голос Сина звучит все яростней, от воспоминаний о словах Лу в Совете становится дурно. - Ты представляешь себе масштаб, Чен?! Они решили пожертвовать нашими основными догмами ради победы в войне! Друг смотрит на него в полном замешательстве, едва ли всерьез веря, но Исин в своих словах не сомневается и ему не даст. Это правда. Это суровая правда, и если он хочет помощи Чена, он должен ему ее доказать. - Вспомни, они пришли ко мне посмотреть на пленника через неделю, были вежливы и ушли довольные. Да Вей говорил, у тебя запрашивали медицинскую карту Криса. Зачем? М? Разве Совет интересуется такими вещами лично? У нас есть специальные люди для всего этого, и для приручения скилосов, и для отслеживания их здоровья. Да еще и твой рассказ! Они пришли в мой дом как хозяева! Они бы забрали его прошлой ночью, если бы я его не увез! Понимаешь? Син с трудом выдыхает, пытаясь успокоиться. Руки чуть подрагивают от пережитого вчера - все-таки не каждый день он нарушает такое количество законов. Но молча отдать им Ифаня Син бы не смог. Это противно всей его сути. - Ты пришел сюда, один, потому что веришь мне, - говорит он тихо, поднимая серьезный взгляд на Чена. - Ты уже осознал, что здесь что-то нечисто. Не сопротивляйся и прими реальность. Совет Анатоли предал наш народ. Их нужно остановить. Именно поэтому я сбежал. Скилос слушает гневную речь Исина внимательно и с каждым словом хмурится все больше. Ему не нравится то, что он слышит. Такие вещи слишком важны, и не ясно, при чем здесь конкретно его персона, ведь понятно, что он не вожак и веса никакого в подобном не имеет. Война для каждого отдельного пса имеет свое значение, но никогда в глобальном смысле. Стаи слишком разрознены, чтобы иметь общего врага. Конечно, они не ладят с теосами, но до массовой жестокости никогда не доходило. То ли в силу мягкости горожан, то ли из-за незаинтересованности скилосов в захвате полисов. Гораздо удобнее приходить и брать уже готовые разработки, чем самим там селиться и управлять такой кутерьмой. Ифань не понимает, каким образом он может быть причастен к тому, о чем не имеет и малейшего понятия. - Исин, - он мягко касается плеча, - что происходит? - кажется, сейчас самое время задать подобный вопрос. Предательство народа, глобальный масштаб, побег... Все это не умещается в голове. Слишком запутанно - без помощи охотника в этом точно не получится разобраться. Син настолько сосредоточен на Чене, что напрочь забывает про второго своего слушателя - вопрос Ифаня заставляет его вздрогнуть и даже немного побледнеть. Черт, рассказать все детали скилосу сейчас значит настроить его против теосов навсегда. А ведь Син так усердно потчевал пса рассказами о том, какой у него замечательный и благородный народ... - Фань, я... - голос неожиданно подводит, от замешательства в темных глазах его зверя становится не по себе. Может, не стоит говорить ему обо всем?.. Но тогда получится, что Син солгал... - Я говорил тебе прежде, помнишь? Что скилосы другие, что нам не хватает ваших навыков, ваших инстинктов, что мы вынуждены прибегать к вашей помощи, чтобы выжить... А еще я говорил, что каждому перевоспитанному псу дается право выбора - уйти из города и вернуться к своим или же стать теосом... Свобода воли, право на собственное решение, уверенность в том, что интеллект победит природу... - Исин судорожно сглатывает и встает с чужих колен, чтобы не отвлекаться на прикосновения. - Теперь Совет решил, что это все - лишнее. Методика существовала давно, мы просто никогда не использовали ее, отрицая как нечто антигуманное. Хирургическое вмешательство, манипуляции с мозгом, химические блокаторы... Сам процесс довольно сложен и, хочется верить, еще не разработан до конца, но Лу узнал, что в наше напряженное время старейшины города больше не хотят полагаться на долгие и шаткие теории охотников. Да, у нас была 100%-ная результативность, и псы никогда еще не возвращались к своему народу. Но это перевоспитание обычно занимало годы, а такого количества времени у теосов больше нет... Он поворачивается к Чену и хмурится сильнее, обхватывая себя за плечи. - Ты только представь, какое распространение получит их идея просто отлавливать и искусственно "программировать" скилосов! Один удачный пример, всего лишь один - и это дело легко поставят на поток, скрыв от обычных людей все детали, оставив лишь красивую статистику... Лу сказал, ситуация на юге обостряется. Что будет, когда эта новость облетит Анатоль? Народ начнет паниковать - и это более чем благоприятная ситуация для демонстрации нового метода. Вероятность успеха высока, ведь Иф... Крис уже почти приручен. Никто не поверит, что я справился за какую-то неделю. Совет получит свою поддержку. Чен неохотно кивает, принимая его слова как истину. Предсказать такое развитие ситуации несложно, это довольно очевидно. Чудо просто, что Лухан успел выведать такие важные подробности до того, как вся эта махина завертелась. Услышанное не то чтобы слишком удивляет пса, ведь теосы гораздо дальше продвинулись в создании технологий, и если они не сосредотачиваются на улучшении вида, то наверняка занимаются другими вещами, необходимыми для выживания. Но предположить, что они используют скилосов для такого, Ифань не мог. Нечестная борьба возможна, но в подобных масштабах это выглядит как нечто отвратительное и жестокое. Отношение как к безмозглым животным, хотя не то чтобы система с охотниками многим отличалась, просто это была уже проблема конкретного пса, его оплошность, что он не смог сохранить свою личность и силу духа. Он начинает злиться, кулаки с силой сжимаются, а в висках пульсирует. Несмотря на отсутствие горячей привязанности к своим собратьям, в подобной ситуации никто не сможет просто равнодушно смотреть. - Дураки, - он произносит сквозь зубы, - скилосы не едины, но подобное может заставить их забыть про взаимную вражду и ополчиться против теосов. Никакие технологии не смогут спасти от ярости псов, если они превратятся в одного жестокого и дикого зверя. Раньше никто и не догадывался о том, что горожане практикуют такое, ходили лишь нелепые легенды, в которые никто не верил, но начни все это происходить массово, и ни один теос не вернется домой. Ифань не слишком миролюбив, но начинать ввязываться в битву, если не уверен в победе, он не собирается. Когда не знаешь, насколько умен и хитер враг, лучше подождать. О многом, что удалось узнать по рассказам Исина, скилосы не имеют и малейшего понятия, что уж говорить и подобных секретных разработках. Злость распаляет, и он тихо рычит, представляя, как будет расправляться с теми, кто захочет воплотить эту идею в жизнь. Ифань выглядит не на шутку разозленным - вполне предсказуемая реакция, но Исин в кои-то веки полностью ее разделяет. То, что задумали эти выжившие из ума стариканы, и правда походит на конец цивилизации и начало полномасштабной войны. Ни одна самая тупая раса не будет терпеть подобное бесчеловечное истребление. Но сейчас следует все-таки немного успокоиться. Им всем. - Мы не допустим этого, - примирительно отзывается Син, протягивая рычащему псу ладонь и делая шаг ближе. - Никто не станет заниматься подобным до тех пор, пока я жив, клянусь тебе. Мои предки видели картину иначе, они верили в нормальное сотрудничество между нашими народами. Теперь и я верю в это тоже, ведь ты рядом... - охотник осторожно касается чужого плеча, сжимает прохладные пальцы и мягко улыбается. - Мы сможем помешать им, если это станет нашей целью. Ты... поможешь мне? Ответ важен, ведь Ифань - больше не пленник. Он имеет полное право послать куда подальше столь проблемного и амбициозного партнера и просто уйти. Но если пес решит остаться, ситуацию можно будет изменить довольно скоро. С Ифанем у Сина куда больше шансов добраться до центра без отвлекающих от дела стычек. Слова Исина звучат довольно внушительно. Угроза действительно немалая, и следует принять меры, чем скорее - тем лучше. Наверное, у него уже есть и план, и пути к его реализации. Пес понимает, что это касается его напрямую тоже, подобное отношение к скилосам доводит до бешенства, но он не зеленый юнец, чтобы вот так просто поддаваться безумным идеям. У него нет своей стаи, и единственное, что сейчас имеет значение, - это Исин, его партнер. Они вместе, и даже если война разгорится жадным пламенем по всему миру, найти тихое, уединенное место будет не так уж и сложно. Подобный расклад отчасти может послужить отличным шансом на то, чтобы после, когда все будет в руинах и хаосе, оторвать себе кусочек власти. Эта мысль вполне здравая и приходит в голову пса сразу же после вспышки ярости. - Я могу дать ответ позже? - над этим стоит поразмыслить, а еще узнать детали плана охотника. Следует остудить голову и оценить шансы на успех. Будет ли вообще шанс предотвратить катастрофу таких масштабов, или все окажется напрасным и они только зря рискнут собственной безопасностью? Ответ скилоса кажется на удивление рациональным. Верно, не стоит давать необдуманных обещаний, если не знаешь всех нюансов ситуации, особенно псу, ведь для Ифаня это значит куда больше, чем для теосов. Но Исин все равно чувствует себя немного задетым. Вот так. Секс не гарантирует полного доверия. В этом их расы, очевидно, похожи. - Твое право, - охотник становится серьезным, отбрасывая ненужные эмоции в сторону. Сейчас не время анализировать их отношения. Он поворачивается к Чену, собираясь выяснить, что же надеялся найти друг в этой хижине, но сказать ничего не успевает. - Я хочу помочь, Исин, - уверенно начинает Чен, хмурясь. - Ты и сам прекрасно знаешь, что план Совета я не одобрю никогда. Так что оставь свои сомнения и расскажи о плане. Клянусь, я сделаю все, что окажется в моих силах. Союзник в городских стенах, пользующийся таким кредитом доверия, как Чен, лишним не будет точно, так что Син сдается без сопротивления. Да Вей не будет доволен тем, что он еще кого-то вовлек в свои разборки, но сейчас выбирать особо не из чего. Если они пришли в его дом так скоро, значит, им стали известны его намерения. Это существенно сокращает имеющееся в запасе время. - Я покинул Анатоль, чтобы добраться до столицы, - все-таки объясняет охотник детали их с Лу плана. - Единственные, кто может повлиять на наших старейшин, ограничить их власть хоть в чем-то, - это Совет Кентрикоса. Как ты помнишь, мой дядя в него входит тоже, так что проблем не возникнет. Как только лидеры узнают о бесчеловечных замыслах наших старейшин, у меня появится необходимая поддержка. Наверняка будет разбирательство, но Лухан сказал, что Совет Анатоля не особо скрывает свои делишки, так что доказательства не заставят себя ждать. Главное - это чтобы до моего возвращения в город старейшины не предприняли ничего кардинального. Да Вей обещал, что присмотрит за домом и моими людьми, но... - Син вздыхает и неуверенно улыбается старому другу. - Но они уже доказали, что имя и честь семейства Чжан не является для них хоть сколько-нибудь значительной преградой. Проблема и правда выросла в разы. Будучи по натуре своей существами здравомыслящими и интеллигентными, теосы чрезвычайно редко прибегают к грубой силе для достижения своих целей. По всем их протоколам, по всем законам следующей после подозрения в дезертирстве процедурой должно было стать тщательное расследование, но уж никак не обыск фамильного поместья уважаемого рода. Исин не думал, что они будут так бесцеремонны. - Возвращайся в Анатоль, Чен, - просит он мрачного друга, успокаивающе касаясь чужой руки. - Ты будешь моими ушами и глазами там. Да Вею ни за что не позволят покинуть городские стены - он слишком близок мне, - на связь теперь тоже особо полагаться нельзя, ведь если они без каких-либо санкций ворвались в его дом, поставить коммуникаторы на прослушку им труда точно не составит. Проклятье. - Предлагаю назначить встречу через пару дней, - Син оборачивается к разделочному столу и вырывает из старого календаря на стене листок. - Я напишу координаты - это одно из временных убежищ охотников, в северных лесах, довольно далеко от города. Встретимся там на закате послезавтра и обменяемся информацией. Даже если Ифань откажется ему помочь, на месте сидеть Исин все равно не собирается. Сейчас все основные дороги до соседних городов наверняка тщательно контролируются, так что бросаться в Кентрикос сломя голову точно не стоит. Самая оптимальная тактика - переждать немного в ближайших лесах, посмотреть, как изменится обстановка в Анатоли, и отправляться в путь только тогда, когда поиски беглеца перестанут быть приоритетной целью. - А еще мне нужно, чтобы ты пустил кое-какой слушок, - вдруг решает Син, косясь на своего притихшего пса. - Мягко, ненавязчиво, но красочно распиши нашим самым болтливым приятелям, что неоднократно видел своего босса - то есть меня - в объятиях пленного скилоса. Особо в выражениях можешь не церемониться. Пусть все решат, что я сбежал из-за любви, вовсе не для того, чтобы разрушить планы наших вероломных старейшин. Чен фыркает, бросая выразительный взгляд на расхристанную постель, но все-таки кивает. Решительное поведение Исина вызывает у пса уважение. Никаких колебаний, четкие указания и строго намеченные цели. Все это гораздо сложнее, чем свержение вожака стаи. У Ифаня есть сила и опыт, но продумывать настолько далеко ему не удается. Против теосов лучше всего может сражаться только теос, и наверное, псам отчасти повезло. Куски мозаики не желают складываться воедино, и единственное, что осознает скилос, - это что необходимо в кратчайшие сроки добраться до другого города, а там охотник будет уже сам решать свои дела. Он пока не решил, стоит ли ввязываться в подобное опасное дело, но ведь в сопровождении по лесу нет ничего такого. Никакой теос не сможет сравниться с ориентированием на местности с Ифанем, поэтому он решает, что это он точно сделает. Осмыслить всю ситуацию можно по дороге. - Опиши место, где мы должны оказаться послезавтра, - пес не собирается терять время, - думаю, маршрут можно будет сократить, - скилос уверен, что Исин отлично разбирается в своих укрытиях и дорогах, соединяющих их, но тот, кто провел всю жизнь в лесу, знает короткий путь. - А ты, - оборачивается он на надоедливого гостя, - можешь быть свободен, - он не вкладывает в голос и капли уважения или мягкости. Этот нахал остается жив только потому, что он друг Исина. Исходя из того, что он услышал, Чену больше нет нужды задерживаться здесь. Ифаню плевать, хочет ли он помочь, это просто посторонний, ему он не доверяет. Исин просит у друга прощения за тон пса, провожая до порога, и напоследок одаривает самой мягкой своей улыбкой. Чен и правда помог, но сейчас следует сосредоточиться на скилосе и их дальнейших действиях. - Увидимся, - бормочет Чен жалобно, с досадой поглядывая на Ифаня за спиной друга, и Син обнимает его на прощанье, чтобы хоть немного смягчить впечатление. - Береги себя. На далекий от дружелюбного взгляд гостя пес отвечает таким же, только приправляет его еще злобным оскалом. Ему не нравится, что Исин обнимает его и говорит с ним так дружелюбно. В этом нет ничего криминального, но пес не привык скрывать собственные чувства, поэтому, когда они перекидываются прощальными фразами, а гость все еще не уходит, он предупреждающе рычит. Стоит двери закрыться, как Ифань облегченно вздыхает. - Иди сюда, - скилос должен понять, куда они направляются, а еще задать несколько вопросов по поводу происходящего. Все это лучше делать, когда Исин находится в непосредственной близости. Ощущение чужой кожи под ладонями действует странным успокаивающим образом на него. Когда теос уходит, Исин снова становится сосредоточен. Нужно как следует покопаться в памяти, чтобы описать Ифаню то убежище, ведь он не был там уже давно... Но пес не дает ему слишком уж погрузиться в размышления, привлекая к себе и утыкаясь носом в чужую макушку. - Я... я не слишком результативно думаю... в таком положении... - запинаясь, ворчит Син. Уверенные прикосновения пса заставляют его лицо пылать, а мысли, одна за другой, разбегаются от участившегося пульса. - А я - очень даже, - пес с удовольствием вдыхает запах чужого тела и пробирается пальцами под ткань, касаясь плавного изгиба спины. Близость Исина вносит в мысли ясность и пьянит одновременно. Его присутствие успокаивает, но сначала нужно закончить с делами, а потом уже увлекаться. - Место, куда мы направляемся. Где это? - мягко напоминает скилос, произнося слова тихо, на самое ушко, - Опиши местность. Что там есть? Так псу гораздо легче понять, насколько далеко придется идти. Реки, крутые склоны, лесистость и температура - это расскажет ему, сколько времени займет переход. - А потом проведешь меня в ванную, - выдыхает Ифань уже в нежную шею. Кожа Исина пахнет скилосом, и он совсем не против, чтобы так было всегда. Если времени окажется достаточно, то вопросы он задаст чуть позже. Син жмурится от ласкающего кожу горячего дыхания, не в силах справиться с дурацкой улыбкой. Нет, все-таки это чертовски приятно - вот так быть с кем-то. Теосов сложно назвать большими фанатами нежностей, им не нравится тратить драгоценное время на никуда не ведущие ласки. Эмоциональность не в почете у его народа, но Исину нравится, что со скилосами все не так. - Где?.. - переспрашивает он рассеянно, упираясь лбом в чужое плечо и прикрывая глаза. Воображение работает против него, сильные руки, скользящие по его телу, отвлекают, и все-таки охотник не торопится отстраняться. - Хм... Отсюда нужно двигаться на северо-запад, на машине около трех часов пути. Местность пересеченная, дорога заметно петляет. В той стороне есть несколько небольших озер, их и придется обогнуть. Нам нужен лес, хвойный. Убежище хорошо спрятано, в него давно никто не наведывался. Это маленькая хижина в основании одного из холмов, рядом родник. Не проверял, но кажется, он впадает в одно из озер. Этого хватит? - Син поднимает вопросительный взгляд на внимательно слушающего пса. Больше припомнить он не сможет - нужно оказаться у самого леса, чтобы сориентироваться. Но возможно, Ифань поможет. Скилос приблизительно понял, где находится указанное место. Не так уж и далеко, особенно если придерживаться нормального темпа и погода будет благоприятной. - Пешим ходом управимся к завтрашнему вечеру, если проведем здесь еще одну ночь. А если выдвинемся через пару часов сегодня, то быстрее, - Ифань не был уверен, удачная ли идея - заставлять Исина идти ночью. Для беглецов это лучший вариант, но насчет чужой выносливости он не мог ничего сказать, поэтому и предложил вариант дневного маршрута. Если за ними уже послали погоню, то наверняка по лесу будут шнырять теосы, да и в дневное время скилосы гораздо более активны. Наткнуться на одного не будет проблемой, но если на пути встретится целая стая, то это основательно их задержит. - Решай, - Ифань прикусывает нежную кожу, чуть выше следа, который он оставил вчера, - и затем ванна, - напоминает он охотнику, опуская руки ниже. Он подхватывает Исина под бедра и довольно хмыкает, слыша удивленный вздох. Исин не успевает выбрать из двух вариантов, когда его бесцеремонно отрывают от земли. Удивление мешается с предвкушением, от многообещающего взгляда Ифаня становится жарко. Мозг работает едва ли в пол-силы, все мысли вертятся исключительно вокруг грядущего купания, по-видимому совместного, но решение все же нужно принять. Син уделяет обдумыванию непростительно мало времени, однако ему ни капельки за это не стыдно. - Я выбираю ночную прогулку, - выдыхает он хрипло в приоткрытые губы ожидающего ответа пса, обвиваясь вокруг его сильного тела руками и ногами. - Ванная справа, за той светлой дверью... Еще вопросы будут? Или я таки удовлетворил твое любопытство? Ифань доволен полученным ответом. Хотя так действительно будет быстрее, становится немного жаль, что они не смогут провести здесь еще немного времени. Купание придется сократить, но он постарается сделать его максимально приятным. - Любопытство удовлетворил, - хрипло отвечает Ифань и делает пару шагов в указанную сторону. Выглядывая из-за плеча охотника, он пытается вписаться в дверь, чтобы не повредить свою драгоценную ношу. В этом доме ванная комната куда лучше обставлена, чем в предыдущая, в которой довелось побывать псу. Он отпускает Исина, тут же начиная стягивать с него одежду. Хотелось бы уделить больше внимания точеным ключицам и сильным рукам, оставить больше следов на чужой коже, медленно изучая и лаская, но еще необходимо собраться. И если ему ничего не требуется для такого похода, то охотник наверняка захватит с собой пару массивных сумок. - Вода. Включи ее, - пес разворачивает теоса лицом в сторону ванны и сам прижимается сзади. Пальцы поддевают пояс чужих брюк и нетерпеливо тянут вниз. Исин покрывается мурашками от приказного тона Ифаня, рука, которой он тянется к кранам, немного подрагивает. Неправильно вот так запросто терять голову и соглашаться на приятные, но отвлекающие от основной цели шалости в их ситуации. Но охотник ничего не может с собой поделать. Ванна здесь не такая глубокая, как дома, но она немного шире и набирается в разы быстрее. Вода нагревается не сразу, ведь здесь давно уже никто не жил, так что Син пользуется возможностью и торопливо споласкивает пылающее лицо, кляня себя на излишнюю возбужденность. Как подросток, ей-богу. А с него всего-то сняли штаны. - Что, теперь твоя очередь устраивать мне водные процедуры? - улыбается Исин, откидывая голову на плечо обнимающего его пса. - Может, принести наручники? - и хотя это шутка, он все равно умудряется завестись от подобной идеи. Кажется, та пикантная сцена со связыванием в тренажерном зале еще нескоро его отпустит. Но, в отличие от Лу, Ифаня вполне реально уговорить воплотить ее в жизнь. Пес отвлекается на обнаженное тело рядом и не сразу слышит вопросы. Водные процедуры он с удовольствием устроит Исину, а еще много чего другого. Желание обладать сильное и жгучее. Несмотря на прошлую ночь, Ифаню кажется все мало. - Нет, - он отвечает довольно резко, - слишком далеко, - еще не хватало, чтобы охотник сейчас ускользнул и разгуливал голым, пока он не видит. Отпустить его сейчас кажется невозможным. Скилос прижимается плотнее и трется, давая почувствовать собственное возбуждение сквозь плотную ткань. - Надеюсь, у тебя есть запасная одежда, - он нехотя отстраняется на мгновенье, чтобы поднять с пола футболку. Треск ткани, а затем Ифань стягивает чужие запястья рваной лентой. Подобное купание ему определенно по душе. У охотника связаны руки, а значит, мыть придется псу: касаться каждого участка кожи и тщательно намыливать нежную кожу, чтобы не осталось ничего, кроме ярких пятен принадлежности. Исин не понимает вопроса насчет одежды, но звук рвущейся футболки дает ему необходимый контекст. "О нет, он же не собирается..." - проносится судорожная мысль, от которой у охотника едва не подгибаются колени. И да, Ифань еще как собирается - полоска ткани плотно обхватывает запястья, заставляя кровь бурлить, а жадный взгляд пса, путешествующий по его обнаженному телу, вполне однозначно говорит о его желаниях. - Ловкий ход, - улыбается Син, поворачиваясь к скилосу лицом и цепляясь связанными руками за пуговицу на его джинсах. - Но не говорит ли твоя поспешность о том, что тебе не особо нравится, когда я тебя трогаю? - кисти двигаются плохо, однако ловкие пальчики довольно быстро справляются с молнией, и через секунду Исин уже сжимает ладони вокруг чужого возбуждения, томно прикусывая нижнюю губу. - Неужели я так плох? Он торопливо дергает край джинсов вниз, стягивая их до середины бедра, делает еще полшага вперед, вплотную приближаясь к тяжело дышащему псу. Закидывает связанные руки на шею Ифаня, чуть привстает на носочки и медленно тянется за поцелуем, дрожа от ощущения упирающегося ему в живот горячего члена. - Или у тебя другой мотив? - шепчет в приоткрытые губы, прежде чем провести по ним язычком, дразня до последнего, не желая сдаваться без боя. Скилос думает, что Исин слишком много болтает для того, у кого связаны руки. Он дразнится и даже не пытается этого скрыть. Это распаляет, заставляет поддаться на провокацию. Ифань наклоняется вперед и вместо поцелуя легонько кусает. - Если ты будешь меня трогать, то придется задержаться, - пес хочет получить все и сразу. Длительное отсутствие партнера и такая сладкая развязность Исина не действуют умиротворяюще на его сексуальный аппетит. Ничего не может быть лучше, чем после ванной разложить охотника на простынях, но им не следует увлекаться, поэтому скилос легонько двигает бедрами и тихо рычит. - Ванна, - выдыхает он, намекая, что неплохо бы перебраться в воду, - я помогу, - Ифань заставляет теоса пятиться и, когда тот упирается ногами в бортик, позволяет ему опереться на свои плечи и переступить через край. Он нехотя разрывает контакт и забирается следом в воду. Исин тянется к нему снова, но его останавливает широкая ладонь. - Развернись и садись на колени, - он наблюдает, как гибкое тело опускается в воду, как она ласкает кожу и заставляет ее слегка покраснеть. Пес опускается сзади и восхищенно касается пальцами шеи, а затем опускается ниже, очерчивая каждый позвонок. Все-таки ему невероятно повезло заполучить себе такого партнера. В отличие от него самого, Ифань сохраняет потрясающее присутствие духа - это даже немного разочаровывает, но силы желания не сбавляет нисколько. Твердый приказной тон и уверенные направляющие движения невольно заставляют подчиниться, и Исин решает вдруг быть покорным, просто потому, что ему это действительно хочется. Вода оказывается приятно горячей, что самым благотворным образом действует на его напряженное тело. Отличная идея - насладиться плодами цивилизации перед долгой непростой дорогой. К тому же после прошлой бурной ночи организм еще испытывал легкий дискомфорт, который мог бы отрицательно сказаться на скорости их передвижения, но если Син задержится в ванне подольше и как следует расслабится, эта проблема исчезнет. Сидя спиной к Ифаню, охотник лишен возможности увидеть и предсказать дальнейшие его действия, что в совокупности со связанными руками оказывает ошеломительный эффект. Едва ли их недолгое знакомство действительно располагает к столь высокой степени доверия, но отчего-то Син действительно ему верит, настолько, что даже не вздрагивает от легких приятных прикосновений к влажной спине. У пса был шанс причинить ему вред, и он выбрал другой вариант развития их отношений. Более интересный вариант. - Честное слово, Фань, - вздыхает Исин порывисто, закрывая глаза, чтобы еще ярче почувствовать чужие руки на своей коже, - если ты просто меня вымоешь, я отомщу тебе самым жестоким образом. Подобное предупреждение забавляет скилоса. Исин проявляет свое нетерпение, хотя псу и самому нелегко даются нежные поглаживания мягкой кожи. Но он не может просто так оставить охотнику вызывающего поведения, поэтому вместо того, чтобы дать волю животному желанию, он лишь проводит ладонями по бокам и останавливается на бедрах. Тянет немного наверх, заставляя теоса встать на колени и опереться ладонями в дно ванны. Ифань наклоняется, делая контакт кожи возможно максимальным. Невероятно приятно скользить по влажному и горячему телу. При каждом вздохе грудь соприкасается с чужой спиной. - Мыло где? - тихо шепчет он в округлое плечико и оставляет невесомый поцелуй. Хочется укусить и затем зализать поврежденную кожу, он возбужден и невольно подается бедрами вперед, пытаясь усилить контакт. Конечно, он собирается для начала вымыть хорошенько Исина, а затем уже делать что вздумается. От того, в каком положении они оба оказываются, Син готов стонать в голос. Но все-таки сдерживается, чтобы не давать лишнего повода для радости своему мучителю. - Там, - хрипло отвечает охотник на отрывистый вопрос, дергая головой в сторону небольшого шкафчика над раковиной. Думать, говорить, даже дышать - невероятно сложно, когда все его мысли и чувства сосредоточенны на соприкосновении их тел. Инстинкты и острая жажда урвать хотя бы капельку удовольствия диктуют свои правила, так что Исин невольно прогибается в спине и чуть раздвигает ноги, не столько чтобы спровоцировать чрезмерно терпеливого пса, сколько чтобы полнее ощутить чужое возбуждение. Но Ифань без особого труда уходит от слишком интимного контакта - отстраняется и, чуть отодвинув бесстыдно выставившего голую задницу Исина, тянется за чертовым мылом. Пожалуй, это можно было бы расценить в качестве оскорбления, но связанные руки, собственная беспомощность и волнующая близость пса напрочь вырубают ту часть мозга охотника, которая отвечает за стыд и здравый смысл. - В следующий раз... - шумно выдыхает Син, глядя на невозмутимого Ифаня снизу вверх через голое плечо. - Я тебя свяжу... И поквитаюсь... Необходимый предмет находится довольно быстро и пес опускается обратно в воду, располагаясь позади Исина. Его попка аппетитно оттопырена, а от многообещающего взгляда через плечо по венам растекается жар. - Буду ждать с нетерпением, - довольно произносит Ифань и начинает водить мылом по коже. Сначала ягодицы, затем изгиб спины и шея. Скилос перемещается на грудь, прижимаясь и нетерпеливо двигая бедрами. Скользкие пальцы касаются сосков, а член трется между чужих неплотно сжатых ног, задевая чужое возбуждение. Пес тщательно моет каждый участок тела: подтянутый пресс, гладкие бока и чуть ниже. Мылом касается бедренных косточек, помогая себе пальцами. Он нежно массирует кожу и распространяет еле-заметную пену. Руки начинают мелко подрагивать, и мыло бултыхается в воду. Хотя не беда. Кажется, Исин уже достаточно чистый. Ифань слегка отстраняется и проводит ладонью по члену. Капли вязкой смазки остаются на руке. Он легонько мажет и пробует для начала проникнуть двумя пальцами. После ночи охотник мягкий и податливый, поэтому довольно легко получается добавить и третий. Чувствуя чужие длинные пальцы внутри, охотник оставляет все попытки сдерживаться. Фань слишком умел, это просто нечестно! Мало ему было долгой, почти невинной прелюдии, так теперь на очереди еще и подготовка, на которую хитрый пес может убить сколь угодно времени! Так и до нервного срыва недалеко... Син дергается, чтобы хоть немного приподняться и упереться поустойчивей, но связанные руки не оставляют ему шанса даже на минимальную инициативу. Приходится покорно сносить медленные, ласкающие движения чужих рук, которые заставляют его почти захлебываться сдавленными стонами. От горячей воды и собственного всепоглощающего возбуждения Исин чувствует головокружение, ему едва удается сохранять равновесие. Все, чего он сейчас хочет, - это чтобы Ифань перестал дразнить и взял его наконец, заполнил собой целиком, заставил позабыть обо всем остальном... - Почему ты так жесток?.. - всхлипывает Син жалобно, подаваясь навстречу ловким пальцам и едва не плача от острой неудовлетворенности. Скилос уже и сам сдерживается с трудом, ощущая горячую тесноту. Исин сжимает его и подается навстречу. Жалобный всхлип становится последней каплей, и пес входит одним плавным движением до самого основания. От яркого возбуждения становится трудно дышать - он замирает, давая и себе, и теосу немного привыкнуть. Исин не пытается выскользнуть из его рук, он послушно принимает все, что ему дают. Пожалуй, со связанными руками он гораздо более покладистый. Ифань сжимает пальцы на чужих бедрах, придерживая, и начинает двигаться размашисто и глубоко. Вода хлюпает, а тела соприкасаются с влажными шлепками. Горячо и душно, но от чего именно - понять слишком сложно. Рука обхватывает чужой возбужденный член и двигается в таком же сильном и рваном ритме. Ифаню нравится наблюдать за тем, как спина охотника выгнута, как его мышцы напрягаются и он сам насаживается. Стоит немного приподняться и войти под другим углом, как слышится сладкий громкий стон. Скилос довольно рычит и продолжает вбиваться в разгоряченное тело. Исин задыхается от переполняющего его удовольствия, плавится от ритмичных толчков и резких движений широкой ладони на его члене. Пар от воды забивается в легкие вместе с пропитавшим воздух острым запахом секса, вырывающиеся из его горла стоны эхом отражаются от кафельных стен, звеня в ушах странной смущающей музыкой. Исин и не думал никогда, что может быть таким громким. - Фань... - голос хрипит и срывается, но перестать повторять имя пса он просто физически не способен - только оно сейчас и осталось в наполненных желанием мыслях. Кисти сводит от ноющей боли, ладони с каждым толчком скользят по дну ванны, на коленях наверняка останутся синяки. Но Син ни о чем не жалеет - в этом положении, в этой обстановке, с этим человеком секс выходит на какой-то совершенно новый уровень, ощущения обостряются настолько, что он напрочь забывает о реальности. И оказывается, это еще не предел. Исин срывается на крик, когда пес вцепляется в его волосы и тянет к себе, при этом ничуть не сбавляя своего сумасшедшего ритма. Он едва остается на ногах, совершенно дезориентированный, но сильные руки Ифаня не дают ему рухнуть в воду. Охотник едва не тает, прижимаясь спиной к твердой широкой груди тяжело дышащего скилоса. В такой позиции каждый толчок ощущается еще острее, еще резче, и на глазах выступают слезы - слишком тонка грань между болью и удовольствием. Ладони Ифаня не перестают блуждать по его телу, оглаживая проступившие под влажной кожей ребра, обхватывая безвольно подставленную шею. Син невольно приникает ближе, покорно следует за чужой волей, выгибается так, чтобы им обоим было удобней. В руках Ифаня жарко, сладко, неимоверно хорошо... Чувствовать его вот так - внутри и снаружи - это слишком для Исина. На краю сознания, застилаемого чистым удовольствием, пес все-таки сдерживает себя, чтобы не причинить вреда. Исин словно воск, его приятно мять в руках, погружаться в блаженную тесноту и растапливать его желание до предела. Гладкий и податливый, идеально подстраивающийся под каждое движение, но, несмотря на гибкость, тоже хрупкий, с живым дыханием и громкими стонами. - Тшш, подожди, - хрипит Ифань, и непонятно, кого именно он пытается сдержать своими словами. Пальцы обхватывают чужой пульсирующий член у основания, не давая достичь желанной разрядки. В ответ на разочарованный вздох он слегка отстраняется и заставляет Исина развернуться. Вода выплескивается за край от активных передвижений. Кажется, там уже целое озерцо от их активного мытья. - Сейчас-сейчас, - проговаривает скилос и садится в ванной, вытягивая ноги. Он осторожно придерживает Сина, скользит рукой по бедру и просит оседлать его. Вода дразнит и раздражает, желание балансирует на самой высокой точке, грозясь в любой момент сорваться. Ифань беззастенчиво любуется беззащитным теосом, который не может опереться ни на что, кроме его груди со своими связанными руками. Все, что ему остается, - это искать близости, неуклюже подаваться вперед и отвечать на ласку. Долго ждать пес не может. Исин будит в нем самые темные чувства, дикие и захлестывающие с головой своей силой. Особенно такой Исин, с мутным взглядом и слипшимися прядками волос, беззащитный и жаждущий ласки. Ладони ложатся на крепкие бедра и насаживают сразу до предела, смазывая громкий стон и жадное рычание воедино. Мокрые лохмотья от импровизированной веревки легонько бьют по влажной коже, и это единственное, чем удается отвлечься, чтобы не кончить сразу. - Исин, - хриплый стон вырывается из груди, рваные глубокие движения и ощущение дрожи тела рядом доводят до грани. Ифань жмурится, оргазм кажется слишком ярким, и вкус терпкого наслаждения оседает даже на языке. Он придерживает теоса за талию, другой рукой двигая в жестком ритме, и наконец, тот с громким стоном оседает в его руках. Судорожное дыхание на груди заставляет улыбнуться уголками губ и начать бережно распутывать рваную ткань. Достигнув пика удовольствия сразу за Ифанем, Исин полностью лишается сил и безвольно приникает к влажной широкой груди своего пса, жадно хватая драгоценный кислород. Сердце колотится, как безумное, по телу все еще пробегают сладкие судороги от пережитого наслаждения, а перед глазами все плывет. - Это было потрясающе... - шепчет он на очередном шумном выдохе, чувствуя, как ловкие длинные пальцы освобождают его измученные запястья от пут. Томная послеоргазменная нега плещется внутри постепенно затихающим штормом, и сквозь нее Син уже начинает ощущать некоторый дискомфорт от их слишком несдержанных игр, но ему на это глубоко плевать. Оно того определенно стоило. Охотник удобней устраивается в чужих объятиях и прикрывает глаза. - Хотя подняться сейчас я не смогу, даже если от этого будет зависеть моя жизнь. - Сам виноват, - беззлобно выдыхает пес, отбрасывая рваные полоски ткани куда-то на пол. Это именно он довел Исина до такого состояния, но тот был совсем не против. Ему начало казаться, что теос точно знает нужные рычаги, которые спускают его дикие инстинкты с поводка. Это слегка настораживает и пробуждает интерес еще больше. Ифань бездумно водит широкой ладонью по влажной коже, смывая легкую негу. Ему тоже не слишком-то хочется покидать сейчас ванну, и если перемещаться куда-то, то только на гостеприимную кровать и нежиться уже там. Но время не желает ждать, а намерения не становятся действиями. Тяжело вздохнув, он ссаживает Исина, осторожно придерживая. - Нам пора, - пес перешагивает бортик ванной и быстро обтирается полотенцем, затем берется за душ и принимается смывать пену с расслабленного тела теоса. Упругие струи касаются кожи. Ифань очерчивает пальцами скулы, шею, ключицы, стараясь искупать Исина как следует. - Сможешь подняться? - не дожидаясь ответа, он подставляет руку, давая возможность опереться. Тащиться сейчас черт знает куда - не слишком заманчивая перспектива, но выбирать не приходится. Купание оказалось поистине королевским, тут Исину пожаловаться не на что, вот только теперь мысль о том, чтобы отправиться в путь, причиняет настоящие страдания. Но не ныть же теперь об этом... - Мне нужно только добраться до аптечки - а там уже я смогу поставить себя на ноги, не сомневайся, - устало улыбается Син, принимая помощь Ифаня. - Надо отдать тебе должное! Ты уже дважды сумел начисто стереть из моей головы все переживания. Это мало кому удавалось прежде... - Обращайся, - Ифань довольно ухмыляется в ответ на подобное заявление. На самом деле, его переживания тоже сошли на нет. После ухода Чена он не имел и малейшего понятия, как следует поступить. Изменилось не слишком много, но сейчас он уверен, что не оставит Исина, что бы ни случилось. Чувство сожаления не присуще натуре скилоса, бесполезное и жалкое. Все, что случилось с ним раннее, послужило достаточным испытанием, чтобы получить подобное в качестве награды. Большие возможности и прекрасный сильный партнер. Разве не этого желает каждый? Перешагнуть через бортик ванны - миссия, близкая к невыполнимой, но охотник мужественно терпит боль в пояснице и игнорирует дрожь коленей. Пол залит мыльной водой, уже успевшей остыть, и от этого Сина пробивает крупной дрожью, но пес, придерживающий его за талию, не дает и шанса замерзнуть. Заметив в луже ошметки своей многострадальной футболки, Исин не сдерживает веселого смешка. Все-таки забавно получилось. - Обязательно повторим как-нибудь, - мурчит он довольно, бросая на скилоса хитрый взгляд из-под густых ресниц. Даже забавно, насколько быстро можно привыкнуть, оказывается, к по-настоящему хорошему сексу. Многообещающий взгляд и лукавая улыбка не уточняют, кто из них окажется связанным в следующий раз, но пес с удовольствием узнает это, когда наступит то самое "как-нибудь". - Обязательно, - отвечает ему в тон Ифань и кутает теоса в большое полотенце, - но сейчас лучше скажи, где аптечка, я принесу, - пес сетует на собственную неосторожность и опрометчивость, не стоило вот так накидываться на парня, хотя случись все по-новой, ничего бы не изменилось. Сдерживаться скилос умеет плохо, да и не хочется, особенно когда перед ним такой славный и податливый партнер. Собственная нагота его не слишком смущает, он шлепает ногами по полу, придерживая полотенце на плечах Исина. В доме прохладней, чем в ванной, полной пара, но тоже вполне комфортно для пса. Син кивает на одну из принесенных ими сумок в ответ на вопрос об аптечке и продолжает свой медленный и осторожный путь до постели. Темнота упадет на лес через несколько часов, и по-хорошему это время стоило бы потратить на сборы, но если охотник урвет немного времени на отдых, ничего смертельного не случится. Промокнув влажные кудряшки полотенцем, Исин оставляет его на полу и торопливо юркает под одеяло. Согреться получается не сразу, но он мужественно сдерживает дрожь, с улыбкой наблюдая за обнаженным псом, свободно разгуливающим по дому. Ифань не чувствует и тени смущения, что, в принципе, вполне обоснованно - с таким-то телом - пока роется в вещах и наполняет на кухне стакан воды. Его кожа уже совсем сухая, как и волосы, и Син немного завидует чуть повышенной температуре скилосов в этот момент. - Иди уже сюда, - ворчит он добродушно, зарываясь в одеяло, все еще безуспешно пытаясь согреться. - Не хватало мне еще простудиться накануне нашего веселого забега по пересеченной местности. Чтобы этот забег вообще мог удасться, Исину нужно выпить целую горсть таблеток - обезболивающее, тонизирующее, противовирусное и прочие "вкусности". И дело тут даже не в недавних шалостях в ванной, просто теосы со своей убогой наследственностью в принципе не способны поддерживать один темп с псами без химического допинга. Конечно, для серьезной химии пока рановато, да и присутствие Ифаня снижает эту необходимость, но элементарные меры для повышения собственной эффективности Син все равно собирается принять. Пес довольно быстро находит аптечку и послушно возвращается к Исину. Из-под одеяла трогательно торчит только нос и макушка. Ифань ставит аптечку рядом с кроватью на пол и забирается под одеяло, думая, что просто должен согреть парня. Действительно, не может же он позволить ему заболеть. Можно еще немного повременить и отдохнуть, ведь они в любом случае окажутся на месте раньше, чем необходимо. Но перестраховаться тоже не будет лишним. - Замерз? - спрашивает Ифань, обнимая за плечи и притягивая ближе. Кожа еще немного влажная и прохладная. Под плотной тканью душно, но пес лишь послушно греет Исина и шумно дышит в лохматую макушку. Лежать вот так невероятно уютно и спокойно, и когда пес чувствует мерное сопение рядом, он легонько проводит кончиками пальцев по пухлым губам и скулам. Тая от ласковых прикосновений и жара гладкой кожи пса, Син и сам не замечает, как соскальзывает в сон. Но тихий голос Ифаня медленно рассеивает его сладкую дрему, отчего охотник морщится и теснее вжимается в горячее тело рядом. - Эй, не спи, нам пора, - прерывать отдых теоса нет ни малейшего желания, и пес чувствует себя настоящим подлецом, расталкивая так мило задремавшего Исина. Но дела не ждут и забывать об опасности нельзя. Сам Ифань слишком сильно расслабился, а этого допускать было нельзя. - Ммм... Еще чуть-чуть... - бормочет охотник сонно, разомлевший от тепла и уюта. До чего же жалко, что им уже нужно уходить. Сложно сейчас просчитать, когда в следующий раз выпадет такая же удачная возможность отдохнуть. Однако расслабиться до конца не выходит - Ифань прав, им действительно нужно собираться. Так что Син легонько мажет чуть припухшими губами по подбородку пса и неохотно отстраняется. - Хорошего - понемножку, - вздыхает он сердито, выпутываясь из одеяла и протягивая руку к оставленным у постели лекарствам. - Пока я тут глотаю всякую гадость, ты не мог бы собрать вещи? Нас теперь двое, и ты куда опытней меня, когда речь заходит о выживании в лесу, так что действуй по своему усмотрению. Выкинь лишнее и возьми лишь то, что может пригодится. Я не хочу быть для тебя слишком тяжелой обузой. Пес недовольно поглядывает на горсть таблеток на ладони Исина, но не говорит ни слова. Все-таки странные теосы: все эти технологии кажутся бесполезными в сравнении с живой силой скилосов, но они до сих пор выживают, и мало того, грозятся уничтожить тех, кто имеет существенное превосходство. Ифань не хочет задумываться над тем, что по сути, охотник тоже один из них, он не настолько выносливый и его пределы гораздо ниже, чем у пса. Желание остаться и никуда не пускать Исина удается придушить не сразу, оно отступает, словно волна, обещая вернуться с новой силой. Забросив лекарства в рот одним махом, Син торопливо тянется к стакану. Таблетки горчат на языке, но пара больших глотков прохладной воды позволяет избавиться от неприятного привкуса. Он жмурится, готовя себя к неизбежному выбросу препаратов в кровь, - на то, чтобы допинг подействовал, нужно не больше пары минут. Среди вороха вещей Ифань поначалу немного теряется, даже приблизительно не представляя, что может подпадать под категорию "необходимо" самого охотника. Большая часть одежды отправляется на пол, но кое-что пес все-таки оставляет. Выкладывая навигационные приборы и еще какие-то странные механизмы, Ифань поглядывает на теоса, но тот, кажется, не замечает этого вовсе, поэтому груда металлических штук так и остается не у дел. Сумку с лекарствами пес не трогает. Остальные вещи вмещаются в два довольно массивных, но не слишком тяжелых рюкзака. Среди них обязательные два одеяла - оба для охотника - и еще пара бутылок с водой, немного еды и одежды, пара ножей и жидкость для разжигания костра. Пес считает, что этого достаточно: раз уж прозвучало "лишь то, что может пригодиться", то этого довольно для короткого путешествия. - Все готово, - скилос натягивает одежду и внимательно смотрит на Исина, - как ты себя чувствуешь? Что именно пес решает упаковать, Исин не отслеживает из принципа. Теперь они вместе, а значит, нужно научиться доверять друг другу, полностью, без оговорок. Вместо этого охотник сосредотачивается на том, чтобы как можно скорее собраться с мыслями и прийти в себя после таблеток. Под прикрытыми веками вспыхивают странные узоры, кончики пальцев слегка подрагивают, сердце ускоряется - и вдруг все становится нормально. Даже отлично. Мышцы наливаются силой, дышать становится легче, разум полностью проясняется. Лекарства работают. А это значит, что у него есть пять часов, в течение которых Син способен быть партнером, достойным своего пса. - Все отлично, - улыбается он встревоженному Ифаню, поднимаясь с постели и с хрустом потягиваясь. - Ты нашел все, что тебе нужно? Ни с чем проблем не возникло? - барахла у ног скилоса много, некоторые вещи сам Син бы назвал жизненно необходимыми, но спорить не хочется - ведь не он здесь специалист. - Если не возражаешь, добавим еще немного пайка. Из-за всех этих чертовых пилюлей через час я снова буду голоден. Для прогулки по лесу охотник одевается тщательно, ведь теперь под рукой не будет его обожаемой машины, способной выручить теплой толстовкой или сухими носками, если вдруг что. В шкафу он находит пару отличных ботинок, плотные джинсы, футболку с длинными рукавами и куртку - на случай, если с погодой все-таки не повезет. Ифань одет в разы легче, конечно же, но Исин не обольщается на свой счет, к тому же, когда действие таблеток начнет сходить на нет, ему придется перетерпеть очень неприятный час до следующей дозы, и холодный пот - самая незначительная из всех его будущих бед. - Не против, если мы чуть-чуть повозимся с моей тачкой? - все-таки не сдерживается и спрашивает охотник, оборачиваясь к Ифаню. - Я хочу отогнать ее подальше в лес, чтобы те, кто придет искать нас здесь, не забрали ее в город... Это очень удобная игрушка, мне бы не хотелось ее лишиться, пока я в немилости у своего народа... Пес кивает, соглашаясь задержаться еще немного. На улице уже темнеет, и стоит отправиться как можно скорее в путь, но пара минут ничего не решит, особенно ночью. Исин выходит за дверь, и пока он возится с машиной, скилос кидает в рюкзак еще несколько брикетов с неопознанной едой. Чувство легкой тревоги селится внутри и никак не хочет отступать. Он списывает все на возможные последствия затеянной авантюры, но, тем не менее, быстрее, чем следовало, выходит из дома, прихватив с собой оставшиеся вещи и погасив свет. - Исин? - Ифань вдыхает вечернюю прохладу и следует взглядом за вмятинами от шин на земле. Он делает пару шагов в нужном направлении, когда видит уже возвращающегося охотника. - Все в порядке? - тот выглядит слишком оживленно для того, кто совсем недавно не мог твердо стоять на ногах. Им предстоит путешествовать ночью, а это не слишком безопасно, хотя то же самое можно сказать про прогулки по этой местности и в светлое время суток. Успокаивает пса лишь холод металла, заткнутого за пояс. В случае чего он всегда сможет воспользоваться ножом и силой для защиты как себя, так и своего партнера. После утвердительного кивка Исина Ифань смело направляется вглубь леса, внимательно слушая шаги позади себя.