Глава 7. Мощная звуковая стена(1)
В реальный мир Сару, утонувшую в своих переживаниях, вернула маленькая ручка, лёгшая ей на плечо. — Не плачь, — сказал тоненький голос. — Перестань, всё хорошо. Сара отняла руки от лица и подняла голову — волосы тут же полезли ей в глаза. Она ожидала увидеть Тоби, но вместо этого её взгляд упал на маленькое создание, сидевшее на краю стола рядом с ней. Сара не вздрогнула и не закричала — на сегодня она уже исчерпала весь лимит сильных эмоций. Она даже не удивилась. Насколько она понимала, этот гоблин был тем, кто присматривал за ней по приказу Джарета. — Кто ты? — глухо спросила она. Громко всхлипнув, она вытерла нос тыльной стороной руки. — Я Пиджин. Он запрыгнул на стол и сел перед ней. Сара повнимательнее посмотрела на него: он был размером с бигля, и его можно было назвать почти милым. У него были огромные оранжевые глаза, большие заострённые уши, кожа нездорового оливкового цвета и перепонки между пальцами рук и ног. Его поза напоминала лягушачью, и Сара бледно улыбнулась. — Ты следишь за мной, Пиджин? — Может быть, — пробормотал он и опустил глаза. — Не хотел вреда. Не должен был говорить с тобой. — Мой маленький брат в соседней комнате. Тебе лучше уйти, пока он тебя не увидел. — Неа, он спит. Я проверил сперва. — Ты расскажешь Джарету о пожаре? — Может быть. — Я бы не хотела, чтобы ты это делал. — Хм. — Он почесал голову. — Я знаю свою работу. — Он отпрыгнул подальше, но повернулся и посмотрел на Сару. — Должна быть осторожнее. Не злись. Не грусти. Ты знаешь? — Нет, не знаю. Но сильные эмоции приводят к таким… эпизодам, так? — Кажется, да, — покивал Пиджин. — Ухожу. Пока. Он спрыгнул со стола, но когда Сара взглянула вниз, то его и след простыл. Должно быть, вернулся туда, откуда пришёл. «Правда, если он постоянно следит за мной, то он где-то недалеко», — подумала Сара, вспомнив о туманной земле, откуда можно было видеть Лабиринт, не заходя в него. Возможно, Пиджин наблюдал за ней из места между Надземьем и Подземьем. Из Средиземья. Сара слегка улыбнулась — это было неплохое название. Выплакавшись, Сара почувствовала себя лучше. Пусть она не до конца избавилась от растерянности и раздражения, которые давно чувствовала, но, признав их и дав волю чувствам, в у неё голове немного прояснилось. Прокравшись на цыпочках в гостиную, Сара увидела, что Тоби, как и сказал Пиджин, спал. Наверное, у него был тяжёлый день в саду. Он свернулся калачиком на диване, и ему ничуть не мешал бормочущий телевизор. Одна рука лежала у него на голове, а его жёлтые кудряшки, напоминавшие Саре маргаритки или лютики, скрывали его лицо. Спящий, он выглядел милым и невинным, ничуть не похожим на того капризного и эгоистичного ребёнка, каким он мог порой быть, когда бодрствовал. Этот Тоби был тем мальчиком, который рисовал свои рисунки специально для Сары и обнимал её после трудного дня в школе. Нежно глядя на него, Сара в который раз порадовалась, что ей удалось спасти его. Повернувшись, Сара вдруг резко остановилась и тихо ахнула: на кофейном столике лежала охапка цветов: календула и белые маргаритки, маленькие лютики и жёлтые розы на длинных стеблях. Цветов хватило бы на два больших букета. «Это гораздо лучше, чем огонь или электрический разряд», — мрачно подумала Сара. Что неудивительно, но, тем не менее, малоприятно. Очевидно, предупреждение Пиджина касалось не только плохих эмоций, но и хороших. И как она должна отключить чувства? Не может же она провести всю жизнь, не испытывая ни счастья, ни печали, ни злости. Сара взяла цветы и отнесла их к себе. Часть она поставила в вазу, остальные расставила по пластмассовым стаканам, но их всё равно не хватило, и ей даже пришлось вытащить из мусорки несколько выброшенных пластиковых бутылок. Когда она, наконец, пристроила все цветы, её комод, туалетный столик и книжные полки были сплошь жёлтыми. Цветы были очень красивыми, но Сара радовалась бы больше, не напоминай они ей о её дилемме. Если Сара той ночью и видела какие-то сны, она их не запомнила. Единственное, что осталось в её памяти, когда она проснулась, так это слова, доносившиеся откуда-то их темноты: «Позволь помочь тебе, пока ты не навредила самой себе». Сара проигнорировала их. «Я не хочу туда возвращаться».* * *
Бенджамин, Аарон, Тим и Винс устроили свой первый концерт неделю спустя. Он состоялся вечером пятницы, в редко используемой открытой беседке в парке, на что у них было официальное разрешение. К ним присоединились ещё две группы, состоявшие из учеников их школы, которых Сара видела, но не знала. В итоге эта часть парка была заполнена подростками, которых привлекло обещание громкой музыки и слухи о доступном и бесплатном алкоголе. Последнего Сара не одобряла и была уверена, что Аарон и Бенджамин напрашиваются на неприятности, но это было в какой-то степени неизбежно. Так что Саре лишь оставалось надеяться, что всё закончился благополучно, без лишнего шума. До парка она дошла пешком, как делала обычно, и встретилась с друзьями на парковке. Там было уже полно народа, но Сара всё же мгновенно увидела Дайну и членов «Бенни и Джетс» — они собрались возле голубой развалюхи, которую Аарон называл машиной. — Привет, незнакомцы, — сказала Сара, подходя к ним. Дайна улыбнулась, Аарон обнял её одной рукой, а остальные кивнули. Сара оглядела группу — все её участники были одеты в повседневные джинсы и футболки. — Ребята, а вам не стоило одеться как-нибудь более зрелищно? Ну, там, мерцающие ботинки, мохеровые костюмы?(2) — пошутила Сара. В ответ на это Бенджамин состроил ужасную гримасу. — Мы бедные студенты старших классов, — трагически сказал Тим. — Может, когда мы станем знамениты, мы пустим в ход ботинки на каблуках, макияж и блёстки и потрясём всех. — Прости, милый, но вам четверым макияж и блёстки противопоказаны, — заметила Дайна. — Это не ваше. Только настоящие мужчины могут хорошо выглядеть в блёстках. — Такого я раньше не слышал, — фыркнул Бен. — Когда вы играете сегодня? — спросила Сара, чтобы избежать надвигающегося спора. — Вторыми, — ответил Аарон. — Где-нибудь через час, — уточнил Винс. — Если они столько продержатся, — жёстко сказал Бен. Сара вопросительно подняла бровь, и он кивком показал в сторону. Посмотрев туда, Сара увидела группу парней их возраста, выгружавших упаковку пива из минивэна, и поморщилась. — Вот именно, — сказал Бен. — Бутылка-другая в подвале чьего-нибудь дома — это одно, и честно говоря, мне всё равно, даже если они будут напиваться каждый вечер, лишь бы не делали это публично. Но они у меня получат, если втянут нас в неприятности. Надеюсь, полиция не появится до тех пор, пока мы не выступим. — Ты, правда, думаешь, что нагрянет полиция? — спросила Дайна. Сара огляделась: темнело, и она не видела никого, кроме молодёжи — обычно после пяти вечера в парке было мало людей. — Не будь таким пессимистом, приятель. Всё будет в порядке, — сказал Аарон, пожав плечами. — У нас ещё полно времени до выступления — кто хочет прогуляться? Я слышал, Натали Джонсон собиралась продавать еду. Они покинули парковку, смешавшись с другими подростками, оккупировавшими парк. Сара и представить не могла, что концерт соберёт столько народа, и это было потрясающе. Натали действительно продавала напитки и чипсы, ещё кто-то — выпечку, а их конкуренты, старающиеся держаться в тени, — пиво и водку. Что до самого концерта, то он был, по сути, не слишком большим, но учитывая, что его целиком и полностью организовывали ученики старшей школы, считался вполне масштабным. Сара и остальные гуляли по парку, приветствуя знакомых и жуя на ходу, пока группа, которая должна была выступать первой, разогревалась. Друзья поддразнивали Сару за её скрытность: всю неделю они видели её только школе, а после уроков она словно исчезала с лица земли. Сара лишь извинилась за это, но не объяснила в чём дело. Что она могла сказать? Что она боялась очередного несчастного случая? После того инцидента с цветами Сара тщательно контролировала свои эмоции, но она всё равно себе не доверяла. Как только первая группа начала выступление, все собрались вокруг сцены-беседки. Группа играла более тяжёлый рок, чем Сара предпочитала: музыка была громкой и резкой настолько, что песне невозможно было подпевать. Вместе с тем, группа играла очень хорошо, и зрители явно были довольны. Несколько человек из толпы, собравшейся у беседки, начали танцевать, и вскоре к ним присоединились остальные. К этому времени уже совсем стемнело, и горящих на парковке фонарей не хватало, чтобы осветить эту часть парка. Сара, Аарон и Дайна оказались отрезанными от остальных и не сразу заметили это. Для Сары, которая была небольшого роста, мир сжался, и в нём не осталось ничего, кроме темноты, музыки и танцующих вокруг людей. Она всем телом чувствовала энергию, исходящую от толпы, она буквально трещала и искрилась в воздухе, как разряды статического электричества, и это одновременно пугало и восторгало Сару. Разум говорил ей, что следует волноваться о том, что могут натворить без надзора пьяные подростки, однако остальная часть её натуры, та, которая всю жизнь жаждала чего-то, что заставит её почувствовать себя живой, испытывала безудержную радость. В такие минуты она полностью понимала и поддерживала бунтующих против всего учеников в школе. Тех, кто пил, курил и спал со всеми подряд. Все в этом мире, подумала Сара: эти ученики, она сама, другие люди, все искали в жизни одного и тоже — трансцендентного опыта, не поддающегося разумному объяснению. Сара отдалась во власть музыки и толпы, начисто забыв, почему она не может терять контроль над своим настроением, и присоединилась к быстрому дёрганому танцу. Закрыв глаза, она подняла голову к звёздному небу, наслаждаясь теплом чужих тел и холодным воздухом, овевавшим её лицо. Сара не знала, сколько прошло времени, когда она вновь открыла глаза. К этому моменту уже взошла луна, и её свет, бледный и призрачный, ослепил Сару. Та огляделась, но вокруг не было ни одного знакомого лица. Краем глаза она заметила промелькнувшие слева рыжие волосы, но, присмотревшись, поняла, что эта девушка была высокой, длинноволосой и с неестественно зелёными глазами — точно не Дайна. Но и не ученица из школы Сары. Возможно, это была чья-то сестра из другой школы. Сара пошла сквозь толпу, надеясь найти друзей, но не слишком на это рассчитывая. Через несколько минут она наткнулась на Элли Нгуен, которая потягивала газировку из банки. — Ты видела Дайну или Аарона? — спросила ей Сара. — Что? — отозвалась Элли, приставляя руку к уху. — Ты видела Дайну или Аарона? — громче крикнула Сара. Элли кивнула. — Не Дайну! — крикнула она в ответ. — Аарон там! И она показала на стол для пикника, стоявший в отдалении. Жестом поблагодарив Элли, Сара отправилась в ту сторону, наслаждаясь свежим воздухом. Вдали, среди деревьев, она видела огоньки — светлячки? Был почти май, но для светлячков ещё рановато. — Привет, — сказала она, садясь за стол. — Привет, — ответил с улыбкой Аарон. — Хороший вечер. — Ага. Он внимательно посмотрел на неё мягкими карими глазами, и Сара состроила гримасу. — Что? — Просто смотрю, — сказал Аарон и добавил после паузы: — Не хочешь рассказать, что беспокоило тебя всю неделю. — Не знаю, — поморщилась Сара. — Скорее всего, ничего. Просто хандрила. Со мной всё в порядке. — Как скажешь, — с сомнением отозвался Аарон. — Но ты всегда можешь поделиться со мной, всем, чем угодно. Если захочешь. — Конечно. Сара посмотрела на стол, по которому барабанила пальцами, и закусила губу. Если только… — Ты веришь в магию? — почти умоляюще спросила она, и Аарон удивлено уставился на неё. — В магию? Странный вопрос. Нет, не думаю. Ну, в смысле, мне, как и всем, нравится «Властелин колец», но я не верю в фей, драконов, единорогов и всё такое. Было бы здорово, наверное, если бы они существовали, но я в них не верю. Я слишком практичный для этого, — улыбнулся он. — А-а-а. Сара мысленно вздохнула. Она не могла ничего рассказать Аарону. Ни о Джарете, ни о Пиджине, ни о пожаре и цветах, ни даже о письме бабушки Дара. «Жаль. Это было бы облечением, не пришлось бы притворяться…» — Почему ты об этом спросила. Нет, подожди, дай догадаюсь: Белтейн. — Белтейн? — недоуменно переспросила Сара, и Аарон кивнул. — Да брось, какой из тебя любитель фентези, если ты этого не помнишь. Дайна недавно все уши нам об этом прожужжала. Сегодня тридцатое апреля, канун мая. Ночь всех святых, Белтейн. Ну, знаешь, друиды, фейри, костры, бла-бла-бла? — Белтейн, — прошептала Сара, вспоминая. — Да, ты прав. Я об этом не подумала. — Забавно, что мы устроили концерт и будем петь и танцевать всю ночь именно сегодня. — Да. Почему она вдруг снова занервничала? Это было глупо — Белтейн всего лишь старый человеческий праздник, а Джереми и его народ не были на самом деле феями или эльфами. А Джарет к тому же вообще из другого народа. Хм. Это казалось логичным и успокаивало. Пусть книги и легенды гласили, что королева фей появляется в канун мая, но Дара не были на самом деле феями, как Джарет. И никто из них не являлся королевой. Так что Саре было абсолютно не о чём волноваться. Совершенно. Совсем-совсем. Чёрт бы побрал её паранойю. — Кажется, они заканчивают, — небрежно заметил Аарон. Сара отвлеклась от опасных мыслей и сосредоточилась на реальности. Они? А, Аарон говорил о первой группе. — Леди и джентльмены, — сказал солист в микрофон. — Мы — Глазеющие Вороны! Если мы вам понравились, приходите на наш концерт на следующей неделе! Мы раздаём флаеры. Он поставил микрофон обратно в стойку, и его группа начала собирать инструменты под аплодисменты и свист. — Тебе пора идти, — сказала Сара. — Вы следующие. — Отлично, — рассмеялся Аарон. — Не волнуйся, меня, скорее всего, не стошнит не сцене. А ты должна посмотреть, как мы играем. Как одна из наших фанаток и вообще. Аарон пошёл к своей машине, где лежали их инструменты и оборудование, а Сара — к сцене. В перерыве толпа разбрелась в разные стороны — многие решили отдохнуть и лежали на траве, держа в руках различные напитки. Некоторое время были слышны лишь приглушенные разговоры, стрёкот насекомых и раздававшийся время от времени смех. Среди деревьев виднелись огоньки светлячков. Сара прошла, лавируя, между раскинувшихся на траве людей, чувствуя странное одиночество и неприкаянность. Она не видела никого из школьных друзей, и даже те, кого она знала лишь в лицо, встречались редко. Ей даже стало немного любопытно, откуда взялось столько незнакомцев, ведь все группы были из её школы. Группа Аарона подготовилась минут за десять-пятнадцать. Бен, на шее которого висела электрическая гитара, встал в центре, Аарон — позади него с бас-гитарой, блондин Тим был за синтезатором, а Винс — на барабанах. У всех четверых были микрофоны. Зрители снова подтянулись к сцене. — Добрый вечер, — сказал Бен в микрофон, понизив голос для пущего эффекта, изображая из себя Дракулу, что вызвало смешки. — За группой Джека нелегко угнаться, но мы сделаем для этого всё возможное. Уверен, вы утомились после последней песни, поэтому мы дадим вам возможность отдохнуть. Итак, первая песня. Он отошёл назад, дал знак группе, и Тим начал играть. Сара улыбнулась, узнав песню, которая начиналась простой мелодией на синтезаторе. Заметив сбоку рыжие волосы, Сара обернулась и снова увидела девушку с огненными волосами, которую раньше едва не приняла за Дайну. Девушка подмигнула Саре, шевельнулась… и на её руке блеснули на свету радужные прозрачные чешуйки. Сара резко втянула в себя воздух. Эй, ребята, давайте развлечёмся, И луч прожектора осветил то, что, Как известно, изменит погоду(3). Это запел Аарон приятным голосом, далеко не таким низким, как у Бена. Сара резко отвернулась от сцены и от создания рядом с ней. Она оглядела толпу перед собой, и увидела, что их лица в полутьме стали странными. …сегодня мы радушно встретим их, Так что держитесь поближе… Люди, люди, опять люди, и все очарованы музыкой. Это была главная песня группы, и хотя слова были, пока что, теми же, что в оригинале, обработка была авторской, как будто «Бенни и Джетс» исполняли черти в аду. Что Арон вытворял с гитарой? Сара заметила пару глаз без белков, сплошь чёрные. Никто, кроме неё, не обратил на это внимания. … Вас окружит музыка, которая обрушится мощной звуковой стеной… На краю толпы стояла фигура настолько высокая и тощая, что её невозможно было принять за подростка. Сара даже сперва решила, что это дерево. Она пошла вперёд, пробираясь через качающуюся в танце толпу, и ускоряя шаг с каждой секундой. Скажите, Кэнди и Ронни, вы их уже видели? О, они немного не в себе, Бенни и Джетс… Нет, серьёзно — было ещё слишком рано для светлячков. Да и огни были намного больше, чем у них. Они вылетели из-за деревьев и стали подлетать всё ближе и ближе к людям. …они странные и прекрасные, Бенни очень энергична… Сара выбралась из толпы и бездумно побежала вперёд, омываемая лунным светом. Вперёд, к лесу. К своему дубу и своей холодной мраморной скамье. Возбуждение, передаваемое музыкой, и ясный ночной воздух смешались со страхом и изумлением Сары. …они носят блестящие ботинки и мохеровые костюмы, о чём я прочитал в журнале, Бенни и Джетс… Впрочем, страх был не менее сильным, чем любопытство. Это не были леди Дара или идеальные кузены Сары, властные и блистательные — нет, это было что-то странное, яркое, дикое и полное энергии. Эти существа были больше похожи на фейри Лабиринта, чем на Джереми и Анарад. И всё же это были не они. Эти крошечные светящиеся создания отличались от злобных пикси, которых Сара видела в Лабиринте. А кроме них были другие, наблюдавшие за концертом издалека: некоторые — высокие и худые, некоторые — низкие и коренастые, — некоторые призрачные, смахивающие на духов. …Эй, ребятки, присоединяйтесь к неверующим, может, они слепы, но делает их вечно молодыми… Почти добежала, почти на месте, хотя Сара не знала, почему её скамья будет безопаснее, чем лес вокруг. Внутри неё что-то зрело, готовясь вот-вот прорваться наружу. …мы выживем, давайте же пойдём туда, где мы будем сражаться на улицах с нашими родителями, чтобы узнать, кто прав, а кто нет… Бенни и Джетс. Сара вбежала в распростёртые объятия дуба, и почувствовала, что накопленная ею энергия, не дававшая ей покоя, наконец, освободилась, прорвавшись наружу взрывом облегчения, изумления и безумной радости. Несмотря на то, что она добежала уже до дуба, она каким-то непостижимым образом продолжала двигаться, чувствуя под ногами траву. Она не заметила, как за её спиной замерла песня, а воздух разорвали звуки сирен. Не видела приближающихся к сцене красно-голубых огней — кто-то настучал полиции о пьющих алкоголь подростках на концерте. Сара была слишком потеряна в собственных ощущениях, в ветре, развевавшем её волосы, и звёздах, светивших над головой, и осознании того, что в её до слёз скучном городе есть всё же какая-то тайна. Сара пришла в себя только тогда, когда поняла, что над ней всё ещё раскинулась крона дерева. Она бежала и бежала, но дерево никуда не исчезало. Она взглянула наверх и вокруг, и увидела лес и скамью, но они были туманные и с каждым мигом становились всё более и более расплывчатыми. Сара остановилась и поняла, что под ногами у неё уже не земля и трава, а что-то более мягкое, почти эфемерное. — Нет, — прошептала она и резко обернулась. Всё вокруг было неясным, и Сара никак не могла сфокусировать взгляд. Пора начинать волноваться: она как-то умудрилась попасть в Средиземье. — О боже, — взмолилась она и сделала несколько шагов назад, но это не помогло. Она застряла. — О нет, нет. Плохоплохоплохоплохо. Всё было ужасно плохо. «Что случилось? Как я?..» Она бывала здесь раньше. Проблема была в том, что раньше она спала, а сейчас не могла выбраться отсюда, проснувшись. Теперь в сером тумане было не её сознание, а тело. Она сделала глубокий вдох и попыталась вернуться обратно в парк, уплыть туда, как она уплывала к себе в комнату, когда спала. Но это не сработало — она чувствовала себя слишком тяжёлой, слишком материальной. У неё просто не получалось покинуть это место. Сара немного приглушила панику, стараясь сдержать рвущиеся из горла крики. — Пиджин, — позвала она, надеясь, что он был где-то поблизости. Ответа не последовало, и Сара позвала снова, уже громче: — Пиджин? Ты… ты меня слышишь? Опять тишина. Ноги Сары подогнулись, и она осела на землю. Та храбрость, которую она когда-то испытывала, покоряя Лабиринт, не появилась. Тогда у неё была цель. Тогда она знала, что должна делать и сколько у неё времени. Тогда ей помогали встретившиеся на её пути дружелюбные создания. Тогда она не была одна. Сейчас… сейчас она не знала, что делать, и была совсем одна, попав в ловушку. — Я такая дура, — пробормотала она, уткнувшись лицом в колени и зажмурившись. Разве не это предсказывал Король гоблинов? Цветы были милыми, пламя — страшным, но она с ним справилась, однако как выбраться из этой ситуации Сара не знала. — Хуже всего… — пробормотала она и осеклась, поморщившись. У неё была идея, что ещё она может сделать, но она ей не нравилась. Здесь, в этом месте межу мирами, было зыбко, и джинсы и топ не спасали Сару от холода. «Хуже всего признать, что я ошиблась». Сара вдруг поняла, что она смертельно устала. Она неловко встала, поправила волосы и одёрнула топ. Почувствовав себя более собранно, она забыла про гордость и сказала: — Джарет? Прочистив горло, она повторила громче: — Джарет? Я… мне нужна помощь. Пожалуйста. Ничего. Сара попыталась иначе: — Джарет, пожалуйста, помоги мне. Я не знаю, что делать. Она закрыла глаза и стала ждать. Вокруг царила гробовая тишина — из парка сюда не доносилось ни звука, и Сара почти слышала звук собственного сердца. А затем она услышала ещё кое-что — шаги. Потом ещё, и ещё, позади неё. Она не обернулась и не открыла глаза. Шорох одежды. И затянутая в кожу руку, взявшая её за плечо. — Это было более впечатляюще, чем я полагал, — сказал Джарет ей на ухо, и Сара отшатнулась, ощутив его дыхание на щеке. — Вытащи меня отсюда, — сказала она. Она чувствовала себя неуютно, но её успокоило появление Джарета. — Конечно. Но это будет не очень приятно. Возьми меня за руку и не отпускай. Сара нерешительно взяла его за руку и посмотрела, наконец, ему в лицо. В котором не было издёвки, как она ожидала. Король гоблинов, с его изменчивым настроением, был непредсказуем, и, пожалуй, это его бесстрастное выражение нервировало Сару больше всего. Так он выглядел не человеком, а его глаза казались древними и нечитаемыми. — Поехали, — сказал он легкомысленным тоном, не вязавшимся с его серьёзным лицом. Он дёрнул Сару вперёд, и случилось что-то плохое. Туман из серого стал чёрным, и они полетели сквозь вспышки огней. Пейзажи вокруг них менялись каждую секунду, не успев толком сформироваться. Чёрное, красное, голубое, белое — всё это проносилось мимо, ослепляя Сару, а от ледяного холода и удушающей жары, сменявших друг друга, ей становись ещё хуже. Они с Джаретом двигались намного быстрее, чем она могла бы бежать, а потом он просто потащил Сару за собой, поскольку её ноги стали вязнуть в чем-то густом и тягучем. Наконец всё вокруг стало чёрным, и Сара открыла рот и закричала, но не услышала ни звука. Она знала, что мёртвой хваткой сжимает руку Джарета, но не чувствовала этого. Её разум взбунтовался против этого… …а потом для Сары всё исчезло. Забвение стало желанной передышкой. _____________ 1. Solid walls of sound ‒ строка из песни Элтона Джона «Bennie and the Jets». 2. Также строчка из песни «Bennie and the Jets». 3. Здесь и далее строки все той же песни «Bennie and the Jets».