Ghost

Иногда, в самые неожиданные для нас моменты, к нам приходит осознание чего-то важного, того, что ты не мог уже понять долгое время. А оно взяло и появилось, совсем неожиданно и совсем… поздно. В такие моменты осознаешь о всем потерянном времени, о прошлых наиглупейших ошибках и событиях, которые ты мог предотвратить. Но ты это не сделал. А почему? Потому что ты полный мудак и придурок, упускающий свое счастье в тартарары. Так, когда это понял я? Наверное, когда понял, что жить не могу без ее тостов по утрам, без ее любимой привычки таскать мои футболки и рубашки, без нежного голоса и хрупкой фигуры. А еще я понял, что не могу жить без нее, когда она сама была на волоске от смерти. И вот теперь она тут. Упирается своими маленькими ладошками в бока, облаченные огромной белой футболкой, и смотрит на меня яростным и пронзительным взглядом обжигающих карих глаз. - Кажется, текила после виски была слегка лишней. - Что ты тут бормочешь, Линч? Лучше расскажи о твоей новой рыжей наглой пассии, которая своим присутствием очернила нашу спальню. - Совесть, заткнись! - проговорил я, медленно потирая глаза. - Да сколько же нужно было выпить, чтобы быть в таком состоянии, придурок? Ха, никогда бы не подумал, что галлюцинации могут быть настолько реальными. Она точно так же называла меня, когда была… здесь. На ней даже сейчас одна из моих футболок, белое поло для редких торжественных случаев. - А где Шелли? – вдруг прозрел я, вспомнив о своей недавней знакомой. - Ее зовут не Шелли, а Шэрил, идиот. И тут я рассмеялся. Действительно, взял и рассмеялся. Как обкуренный или сумасшедший, думайте, как хотите. Ведь просто она слишком была похожа на реальную Лору. Такую милую и сердитую, хрупкую и отважную, красивую и изредка пугающую. Кажется, я действительно сошел с ума, или же перепил. А возможно и все сразу. Но только то, что я видел, не было реальностью. Сейчас моя Лори лежит в городской больнице с кучей трубок и сиделок, а в медицинской карточке, как клеймо выведено «В состоянии тяжелой комы» или что-то типа того. Но суть в том, что шанс, что она вернется один из ста. И то, что она могла не попасть в этот один процент, просто угнетало, ранило, убивало меня. Я хотел помочь ей, спасти ее, но тут я был бессилен. Как сказали врачи, важно, чтобы она сама желала вернуться, сама боролась за себя и верила в свои силы. Но я не верил. Я не верил в эти глупые сказки о вере в себя и борьбе за жизнь. Так врачи всегда пытаются утихомирить ваши страхи, но у них очень хреново получается. Уж поверьте. Я уже это проходил. И никакое желание жить не помогло моему брату выжить после удавшегося суицида. Как бы это прискорбно не звучало, но в его смерти я винил себя. Все пытались отговорить меня. Мама, папа, братья, друзья, сестра. Но, ни у кого не получалось. Все это было бесполезно. А я все дальше и дальше продолжал гнобить, убивать себя изнутри, подумывая о свой собственной смерти, чтобы чем-то отплатить ушедшего брата. Пока… пока я не встретил ее. Это был обычный летний день в Лос-Анджелесе, я сидел на террасе купленного мною, небольшого домика у моря и играл на гитаре. И просто в один момент посмотрел вперед. Какая-то девочка прыгала в воде. Нет, действительно, прыгала. Правда, потом я увидел, что это вовсе не девочка. Не знаю как, но меня просто магнитом потянуло туда. Я положил гитару на кресло и бегом направился в сторону побережья. - Что ты делаешь? От моего вопроса она, кажется, слегка вздрогнула. - Уф, ты меня напугал, - произнесла она своим звонким голоском. - Так, что ты делаешь? – неловко, водя ногой по мокрому песку, спросил я. - Сейчас? Я, вроде как, с тобой разговариваю. - Нет, нет. Я имею в виду, что ты делала до того, как я подошел. - Оу, это. Я думала, что меня никто не видит. - Видимо ты ошибалась. - Да, именно так. Тогда мне казалось, боже, может ли быть разговор еще более неловким, чем сейчас? - Я сожалею о твоем брате, - вдруг сказала она. - Что? - Ну, о Райланде. - Откуда ты…. А, газеты. - Телевизор. - И он туда же. И вдруг она рассмеялась, так звонко и так заразно. - Почему ты смеешься? - Может ли быть разговор еще более неловким, чем сейчас? - Я сам только недавно об этом подумал. - Ну, у дураков мысли сходятся. - Скорее, у сумасшедших. - Я этого и не отрицаю. Теперь мы смеялись вместе. Это было действительно сумасшествие, потому что таким легким и беспроблемным я не чувствовал себя уже очень давно. - Так откуда ты все-таки знаешь меня? - Сказал солист популярной группы, - усмехнулась она. - Но что-то же тебя заставило меня запомнить. Признавайся, ты наша тайная поклонница. - Нет, не я. - Сестра? - Она есть, но если ты не Джаред Лето, к ней лучше не подходить. Я снова засмеялся. - Подруга? - О, там случай похуже. Гарри Стайлс. - Все, теперь все мои попытки потерпели крах. - Это мама. - Что? - Моя мама и есть ваша фанатка. - Господи, серьезно? - Сама в шоке, с кем я живу. - Но, кто же является твоим кумиром? - Стинг, наверное. - Ты романтик? - Скорее, перфекционист. - Ну, перфикционист, слушающий Стинга. Мы и не такое встречали. Это была наша первая встреча. Совсем случайная, но необыкновенно незабываемая. Наше знакомство полностью изменило меня, я стал чаще гулять, снова начал писать песни. Все родные были безумно рады, ну а я еще больше. Кажется, Лора ломалась около месяца, чтобы я познакомил ее со своей семьей. Поэтому я тайком привел ее на день рождение Райдел, соврав о крутой вечеринке, который должен посетить любой человек до двадцати пяти. Делли тогда обрела подругу, братья вторую сестру, родители сразу же полюбили ее как дочь. А я… я тогда понял, что бесповоротно влюбился в нее. И был совершенно уверен, что это не взаимно. Пока мои слегка шизанутые родственнички не решили сбросить нас с Лорой в бассейн. И тогда я был им премного благодарен. От прикосновения с водой ее белая полупрозрачная майка стала почти невидимой, а по нежной коже стали скатываться мелкие капли. Ее большие карие глаза расширились от резкой смены температуры, а пухлые губы приоткрылись в немом крике. Ничего не подумайте, я просто восхищался ею, только и всего. - Черт, Росс, здесь ужасно холодно, - прошептала она, стуча зубами. - Тебе нужно согреться, - кивнул я в ответ, поворачивая в сторону лесенки, - я сейчас принесу поло.. - Нет! – ее резкий окрик напугал меня. - Ты чего? - Я, я нашла другой способ согреться. - Да? И какой же? Ты же не думаешь, что… - О, Господи, Линч, ты хоть когда-нибудь затыкаешься? И тут произошло это. Первый поцелуй. Черт возьми, я был так счастлив, что не обращал внимания ни на холодную воду, ни на улюлюкающую родню. Потому что тогда самым главным было то, что ее губы касались моих. Так нежно и трепетно, что у меня совсем снесло крышу. - Знаешь, если ты сегодня не признаешься мне в любви, мне придется стереть тебе память, - оторвавшись, произнесла Лора. - А ты умеешь? - Булыжник для этого вполне подойдет. - До такого, я думаю, не дойдет, потому что… Потому что я люблю тебя. - И я тоже тебя люблю. Это был мой самый лучший день. Черт, как бы романтично это не звучало, но мне просто хотелось парить от счастья. А она просто улыбалась мне своей завораживающей широкой улыбкой. И тогда я понял, моя жизнь больше никогда не будет прежней. Особенно, если я потеряю ее.