Западня для лисицы

— ...но прежде всего я хочу извиниться за нашу первую встречу. — Джейсон Майклз, сидевший напротив Ханамии, ослепительно улыбнулся. Светская беседа, которой Джейсон развлекал японца, длилась уже около десяти минут, но Ханамия за все время так и не выказал неудовольствия. Они обсудили погоду, ужасные пробки на дорогах и состояние экологии в Токио по сравнению с Америкой в целом, но так и не затронули главной причины их встречи. Мягкий свет, льющийся из плафонов настенных бра, плавная музыка и негромкий гул голосов посетителей расслабляли Макото, давая силы спокойной выносить присутствие раздражающего америкашки. На самом деле, вопреки мнению Майклза, именно Ханамия был хозяином положения, и тот факт, что американец все же согласился за час до назначенного времени изменить место встречи, лишь подтверждал это. Джейсон, словно примериваясь, кружил вокруг да около, так и не переходя к главной теме, но Ханамии это было не важно. Сейчас инициатива была в его руках, и в любой момент он мог изменить течение беседы. Именно поэтому Макото лишь улыбался, поддерживая разговор, но никак не влиял на него. — Я повел себя непростительно грубо, ну, ты понимаешь, и все это... — тут Майклз неопределенно развел руками в стороны, как будто Ханамия на самом деле понимал его, и хитро подмигнул. — Короче, прости, приятель. Я повел себя, как кретин. Ох, уж, эти женщины. — Джейсон громко рассмеялся, привлекая внимание других гостей ресторана, и в то же время пристально уставился на Ханамию, ожидая его реакции.       Ханамия перевел взгляд на свою тарелку и отрезал небольшой кусочек жареного цыпленка, ловко орудуя ножом и вилкой. Казалось, ничто не заботит его сильнее, чем аппетитное блюдо, стоящее перед ним. Над столом повисла неловкая пауза, прерываемая лишь позвякиванием столовых приборов. Майклз быстрым движением поправил галстук и откашлялся, пытаясь скрыть нервозность, непроизвольно постукивая подушечками пальцев по столу. — Ты ведь знаешь, что в Японии не принято вести себя так фамильярно, гайдзин? — негромко поинтересовался Макото, тщательно прожевав пищу и по-прежнему не глядя на американца. — Ну, я... — Джейсон замялся. Конечно, он знал, но признаться в этом означало выйти на прямой конфликт с этим чертовым япошкой. — Просто я решил... — Понятно, — перебил его Макото. — Я так и думал.       Он снова замолчал, переключая внимание на недоеденного цыпленка. Джейсон нахмурился, но не стал продолжать, последовав примеру Макото, и занимая свой рот едой. Несколько минут парни молча жевали, не глядя друг на друга. Атмосфера над столом стремительно накалялась, и Джейсон все сильнее и сильнее хмурился, то и дело поправляя галстук и запонки на рубашке. — Вам налить еще шампанского? — официант, бесшумно возникший рядом со столиком, почтительно склонился перед Ханамией. Макото усмехнулся и утвердительно кивнул, жестом указывая на второй бокал. Если Джейсона и покоробило это пренебрежение от обслуживающего персонала, виду он не подал. Ханамия отметил это про себя, в упор разглядывая американца: белобрысый, смазливый, усыпанный веснушками, он идеально подходил на роль придурковатого героя из какой-нибудь седзе-манги для девчонок. Завершал образ довольного жизнью красавчика белозубый оскал, который многие именовали «голливудской улыбкой». Впрочем, он же из Америки, кто знает, может и есть в его биографии пара эпизодов, связанных с кино или рекламой? Зубной пасты, например. "Ничего общего с Железным Сердцем", — с усмешкой вынес вердикт брюнет, делая большой глоток из бокала.       Джейсон встретил его взгляд прямо, в свою очередь открыто разглядывая японца. Какие выводы он сделал на его счет, Ханамия не знал, да ему и не было это интересно. Важнее было то, что жилка на виске жениха Ёшивары билась все сильнее, а губы сжимались плотнее и плотнее, превращаясь в тонкую полоску. — Нервничаешь? — невинно поинтересовался Макото, отставляя бокал в сторону и сцепляя руки в замок. — С чего ты взял? — слишком спокойно для того, чтобы это было правдой, ответил Майклз. — Просто разглядываю украшение на твоем лице.       "Украшение?.." — удивился было Ханамия, но сразу же понял, о чем говорил американец. — Красивые, правда? — мерзко ухмыльнулся Макото. — У твоей невесты страстный нрав.       На лице Джейсона заиграли желваки. Резко отодвинув от себя тарелку, американец откинулся на спинку стула. — Кстати, об этом... — нарочито безразлично протянул Майклз, переводя взгляд куда-то за спину Макото. — Что значит то видео, которое она мне прислала? — Которое прислал тебе я, ты хотел сказать? — Ханамия вытащил из кармана телефон Рэйко и демонстративно повертел перед блондином. — Откуда он у тебя? — Да так, Ёшивара забыла забрать. — Ханамия пожал плечами, убирая телефон обратно в карман пиджака. Будь освещение в зале ресторана чуть более ярким, американец смог бы рассмотреть торжествующую ухмылку на лице Макото, но, к счастью, иллюминация была приглушена, и это осталось незамеченным. — Он тебе нужен?       Джейсон резко выпрямился, пристально глядя на японца. Будь они в Америке, он бы уже давно отмудохал этого ублюдка, но здесь, в Японии, были другие законы. И не было тех людей, которые могли бы на их нарушение закрыть глаза. — Можешь оставить его себе, — сквозь зубы процедил он, через силу заставляя себя сдерживаться. Атмосфера сгустилась настолько, что, казалось, ее можно резать ножом. — А Рэйко? — криво ухмыльнулся Ханамия, подаваясь вперед, будто хищник перед прыжком. — Ее я тоже могу оставить себе?       Джейсон замер, едва не поперхнувшись вином. Макото весь подобрался, готовый отреагировать на любое внезапное движение американца. По Майклзу не было видно, насколько задели его слова, но Ханамия был готов к любому варианту. Внезапно блондин хрипло рассмеялся, потирая шею: — О, с этим нет никаких проблем. Можешь забирать ее, на время, пока она здесь.       Макото опешил. Он думал, конечно, что готов к любому повороту событий, но... "Что?!" — пронеслась растерянная мысль в его голове. В голове никак не укладывались слова американца. Может, он имел в виду что-то другое? Макото только что заявил ему, что хочет присвоить себе его невесту, а тот говорит... что все в порядке? — Что? — сипло выдавил он несколько мгновений спустя, вторя мыслям. — Все в порядке, — пояснил Майклз, расслабляя галстук. — Можешь попользоваться ею. Да, ты вроде как задел мою честь, но на самом деле... Даже если ты и трахнул ее, нет никаких проблем, — повторил парень. — Я не в обиде.       Бывший баскетболист молча смотрел на него, пытаясь в голове просчитать варианты. Он говорит серьезно? Что это, уловка? Попытка сделать вид, что все в порядке, а потом нанести удар в спину? Американец, казалось, полностью успокоился, и теперь с довольным видом пил вино, разглядывая других посетителей. Угрожающая аура Майклза рассеялась, заставляя Ханамию иррационально сосредоточиться на противнике. Все выглядело настолько нелепо, что японцу даже пришлось ущипнуть себя, чтобы убедиться в реальности происходящего. — И что это значит? — не выдержал, наконец, Макото. — Зачем ты тогда прицепился ко мне в гостинице? — Я ведь уже извинился, — пожал плечами блондин. — Думал, что Рэйко оценит, но она, похоже, даже не в курсе.       Ханамия почувствовал, как на него с новой силой накатывает бешенство. Что значит «оценит»? То есть американец съездил ему по роже, чтобы привлечь внимание этой сучки? Они там что, в своей Америке, все придурочные?! — И зачем тогда весь этот цирк?! — прошипел он сквозь зубы, прожигая собеседника яростным взглядом. — Ну... Понимаешь, отец Рэйко – богатый инвестор нашей компании, а я, как ее женишок, пользуюсь определенными привилегиями. Ну, там, кандидат в совет директоров, первый на пост вице-президента и все такое. Тебе это будет неинтересно, — отмахнулся Джейсон, чувствуя себя вновь в своей стихии. — А когда мы поженимся, он назначит меня своим преемником и отстегнет парочку акций компании. Естественно, он забудет обо всех обещаниях, стоит мне порвать с ней. Так что, как ни крути, а Рэйко – мой билет в счастливое будущее.       Майклз прервался, вновь пригубив подлитое предупредительным официантом вино. Ханамия не спешил возобновлять беседу, осмысливая услышанное. Неприглядная истина, во всей красе открывшаяся ему, была настолько отвратительной, что ему хотелось танцевать от восторга. Как он раньше не догадался?! Джейсон, такой обаятельный, замечательный Джейсон, на которого так надеялась тупая Ёшивара, оказался всего лишь обычным мудаком, паразитирующем на ее папочке. Ну, и на ней самой, разумеется.       Какой же они мусор, они все! Просто замечательно! — Да, вы стоите друг друга, — рассмеялся Макото, представляя лицо Рэйко, когда она узнает об этом. — Ну, она тоже меня использовала, — философски изрек Джейсон, медленно хмелея. — Когда порвала с кем-то из ваших, не помню, как его. "Джейсон, я не могу полюбить тебя сейчас", "Джейсон, подожди еще немного", — передразнил он свою невесту, икнув. — Как будто меня это волнует. Мне вообще на нее насрать, понимаешь? Насрать.       Ханамия показал ему большой палец и зааплодировал. — Да ты, оказывается, не такой тупой, как я думал.       Майклз скривился, осушая бокал с вином до дна. — Это, типа, комплимент? — Думай, как хочешь, — пожал плечами Ханамия. — Это все, что ты хотел сказать?       Американец отрицательно покачал головой. — У меня есть к тебе деловое предложение. Так сказать, одним выстрелом удовлетворить и тебя, и меня.       "Разве так звучала эта поговорка?" — усомнился японец. — Ты хочешь Рэйко, я хочу ее отца. Ну, в смысле, его бабки. Ты ведь умный парень, верно? — Джейсон пьяно улыбнулся. — Как насчет того, что ты можешь трахать ее сколько угодно, но никто не будет знать об этом, кроме меня? Это отличное предложение, поверь мне. Ты соглашаешься – и тогда я тебе ничего не сделаю, а взамен еще и доплачу приличную сумму, ок?       Ханамия немигающим взглядом уставился на довольного своим предложением американца. — Ты серьезно? — холодно осведомился Макото, не веря своим ушам. — Ты предлагаешь мне за деньги трахать твою невесту? — А что? И мне не надо напрягаться, и тебе в кайф, — Джейсон потянулся и засмеялся. — Соглашайся, это отличная подработка. Немного физических упражнений, и денежки у тебя в кармане, — в подтверждение своих слов блондин вытащил и кинул на стол пачку стодолларовых купюр. — Подработка? — презрительно процедил Ханамия, надменно глядя на собеседника. — В кармане? — Ты не можешь отказаться. — Майклз по-хозяйски развалился на стуле, выудив из недр пиджака зубочистку и ковыряя ею в зубах. — Иначе у тебя будут проблемы, приятель.       Ханамия сжал зубы и бросил на американца острый, словно лезвие ножа, взгляд. Губы брюнета искривились в пренебрежительной усмешке, а густые брови сошлись у переносицы. Если бы взглядом можно было убивать, Джейсон был бы уже мертв. — Ты хоть понимаешь, кому это говоришь, гайдзин? — очень тихо спросил Макото звенящим от ледяной ярости голосом. — Понимаешь, какой приговор ты себе подписал?       Майклз равнодушно пожал плечами, не выказывая ни капли испуга. — Так твой ответ?..       Ханамия с отвращением поморщился, покачав головой. Скрипнули ножки стула, проезжая по полу, и брюнет поднялся на ноги, уничижительно глядя на Майклза сверху вниз. Ответ был отрицательным, а разговор – окончен.       Макото дал понять Джейсону это достаточно ясно. — Ты еще пожалеешь об этом, — угрожающе процедил блондин, зло глядя на собеседника, но попыток встать на ноги не предпринял. — Я должен испугаться? — Макото свирепо оскалился. — После таких слов могу посоветовать тебе сдохнуть, кретин.       Резко развернувшись, Ханамия стремительно двинулся к выходу. Американец его взбесил – мало того, что предложил побыть игрушкой своей суки за "приличную сумму", как он выразился, так еще и угрожать вздумал! На скулах Макото заиграли желваки. Майклзу придется дорого заплатить за свои слова! Ледяная, острая ненависть осела в глубине груди Ханамии, рождая мстительную решимость, неотвратимую и жестокую, как сама его суть.       Щелчок пальцами – и из разных углов зала из-за столиков одновременно поднялись Сето, Фурухаши и Хара, безмолвными тенями направляясь вслед за Макото. Парень не стал проверять, обратил ли на это внимание Майклз или же продолжил пребывать в неведении, но вот служащие обратили точно – выпроваживали Ханамию с такими почестями и страхом, словно он глава якудза. Бешеные молнии в глазах Макото и его перекошенное от ярости лицо лишь усугубляли страх обслуживающего персонала перед ним. Сето хмыкнул, поравнявшись с капитаном, и кивнул на оставшегося за столиком американца, без слов интересуясь, что делать дальше. Ханамия не стал отвечать. Подойдя к стойке администратора, он вытащил из внутреннего кармана инкан и поставил оттиск на чеке, расплачиваясь за себя и остальных. Крашеный японец, исполняющий обязанности администратора в ресторане, почтительно склонился, и заискивающе поинтересовался: — Понравилось ли господину и его друзьям облуживание?       Ханамия холодно кивнул. Администратор тут же рассыпался в благодарностях и заверениях, что их буду здесь ждать еще раз, дрожащими руками протягивая Макото визитку ресторана. Тот жестом приказал Харе взять ее, не глядя на склонившегося в поклоне человека, и вся компания двинулась к выходу.       Дождавшись, когда Сето подгонит машину к дверям ресторана, Макото отдал короткое распоряжение: — Фурухаши, найди Судзуки, у меня к ней дело. Хара, свяжись с Ямазаки, мне нужны его связи с полицией, и перешли мне на почту все, что найдешь на этого придурка.       Парни кивнули в знак того, что услышали своего капитана.       После того, как странная компания покинула стены гостеприимного заведения, администратор рухнул на диван, словно подкошенный. Ноги все еще дрожали после недолгой беседы с пугающим гостем. Он не смог бы объяснить причину, но почему-то испытал настоящий страх, находясь рядом с этими четырьмя парнями. Все эти гости были разными, но в то же время у них была одна общая черта, которую невозможно было не отметить – идеальная синхронизация действий при кажущейся незаинтересованности в друг друге, что выдавало в них весьма слаженную команду. Команду жестокую и опасную, словно стая диких волков.       И администратору вовсе не хотелось когда-либо попадаться им на пути еще раз.       Что же касается самих бывших баскетболистов, то они разошлись, не попрощавшись. Хара накинул на голову капюшон, сливаясь с толпой, Ханамия сел машину к Сето, а Фурухаши – в свою машину. Если бы кто-то увидел вышедших из здания ресторана парней, то ни за что бы не догадался, что они связаны между собой. При условии, что этот кто-то не встречался с ними раньше.       Приказы бывшего капитана никто из них оспаривать не стал, как и задавать уточняющие вопросы. Впрочем, капитаны бывшими не бывали, и Ханамия это знал.