Западня для лисицы

      В автобусе царило напряженное молчание. Пассажирами оказались лишь двое – сама Рэйко и Ханамия. Водитель, на его счастье, был отделен от них толстенной стеклянной перегородкой, иначе ментальные молнии, носящиеся по салону, могли бы задеть и его. Ёшивара села в самом дальнем углу от Ханамии, уставившись в окно и заткнув уши наушниками. Атмосфера между ними была накаленной с самого утра, едва только Рэйко нос к носу столкнулась с ним на выходе. Тот факт, что кроме них никто больше не поехал, привел ее в бешенство.       К тому же вчера она так и не смогла нормально уснуть, поэтому недосып сказывался на степени ненависти к злосчастному начальнику.       Ханамия же просто сидел с каменной рожей, игнорируя ее присутствие.       Рэйко пренебрежительно фыркнула, листая список песен. Больно надо, чтобы он внимание на нее обращал!       Позади них остались десятки километров, и автобус выехал на широкую трассу. Мимо проносились однообразные пейзажи, к тому же ветер, дождь и сверкающие за окном молнии настроения не прибавляли. В телефоне отвалилась сеть, и Ёши недовольно посетовала на дурацкий день. Радовало одно – еще немного, и она окажется вдали от Ханамии, отделенная от него надежными дверьми офиса и своей квартиры. Жить с ним за одной тонкой стенкой оказалось мучительно тяжело, особенно после вчерашней непонятной... стычки. Что значило его «Я знаю»? А вопрос, почему она не может быть тихой и покорной? К тому же непонятный поцелуй в плечо... Хотя, может быть, ей это померещилось? Что за внезапные качели от ненависти до... любви?       Тут Рэйко хихикнула. Ну да, точно, как же. Скорее уж, вожделение или похоть. Но вообще-то сомнительно, что он ее хочет, ведь Рэйко явно не в его вкусе. Жаль, это не взаимно... Пауку всегда по душе были смазливые блондинки, так что эта версия отпадает. Значит, Ханамии зачем-то нужно посеять в ее душе эти сомнения. Ну уж нет, она не доставит ему такого удовольствия! Надо просто выкинуть эти мысли из головы и...       Резкий визг тормозов и последующий удар оборвали Рэйко. Несколько секунд их швыряло как котят по земле, и было непонятно, где верх, где низ. Ремень безопасности впивался девушке в живот, ребра и грудь, выбивая дыхание при каждом ударе, но она осталась жива лишь благодаря тому, что пристегнулась и не вылетела через окно. Когда все стихло, первым, что услышала оглушенная Рэйко, был встревоженный голос Ханамии где-то снаружи: — Как Вы? Эй, Вы слышите меня?       Девушка помотала головой. В ушах все еще стоял звон, а из разбитой губы сочилась кровь. Перед глазами все двоилось. Отстегнув дрожащими руками ремень безопасности, девушка на подкашивающихся ногах двинулась вперед по салону. Ее мутило. Покачнувшись от внезапного головокружения, Рэйко судорожно вцепилась в спинку ближайшего сидения, пытаясь устоять.       В таком виде ее и застал Ханамия, вернувшийся в салон. В руках парень нес пластмассовый чемоданчик со средствами оказания первой помощи. Положив аптечку на ближайшее сиденье, Макото вернулся к началу автобуса – разделительной двери между салоном и водительской кабинкой. — Сядь, — приказал он Рэйко, заметив ее попытки хождения.       Рэйко послушалась. — Что... что произошло? — пробормотала она, сжимая пальцами пульсирующие виски. Боль ввинчивалась в затылок и височную область, заставляя тошноту подкатывать к горлу с каждой новой волной.       Ханамия навалился плечом на дверь, с силой налегая на ручку. Дверь со скрипом поддавалась, но прохода было все еще недостаточно. — Перед нами ударила... молния, — с усилием, но все же открыл дверь Ханамия. — Асфальт был мокрый, водитель неудачно свернул, и мы почти врезались в дерево. — Господи... — ахнула Рэйко, зажимая руками рот. — Он... он... — Жив, — оборвал ее Макото, вытаскивая из кабины водителя аптечку и документы. — Черт, где-то же должны быть аварийные инструменты...       Парень бросил добытые вещи на сиденье рядом с Рэйко и пошел по салону, заглядывая под сиденья и на верхние полки. Рэйко зажмурилась и согнулась пополам, молясь, чтобы боль утихла. Макото гремел позади дверцами и, наконец, нашел, что искал.       Вытащив на середину средних размеров кейс, он достал из кармана перочинный нож и легко вскрыл пластиковый замок. Внутри обнаружились различные вещи: спасательный жилет, фонарики, моток красной веревки, лавинная лопата, отвертки... Выудив из недр аварийного кейса подходящий для наложения шины предмет, Ханамия метнулся к аптечке, вытаскивая бинт. Нашарив упаковку обезболивающих таблеток, он швырнул их Ёшиваре.       Рэйко, прищурившись, наблюдала за его манипуляциями. Собрав все необходимые принадлежности, Ханамия вновь вышел из автобуса. Рэйко осталась одна.       Свет ламп, мигнув, погас, а затем вновь включился, но уже в аварийном режиме. «Это плохо», — поняла Рэйко, заметив, что за окном темнеет. К тому же двигатель, обеспечивающий автобус электричеством, давал и обогрев, а сейчас... Словно в ответ на ее мысли за окном раздался ужасающе громкий раскат грома.       Рэйко вздрогнула.       Понемногу боль отступала, переходя в разряд тянущей и фоновой. «Видимо, хорошо приложилась головой», — поняла Ёшивара, с усилием проглатывая капсулы таблеток. Запить было нечем.       Внезапно в окно постучал Макото и поманил ее на улицу. Сильный ветер трепал его волосы и одежду, делая похожим на чудовище. Это выглядело... жутко. Рэйко нервно сглотнула и наглухо застегнула свою замшевую куртку, намотав шарф на шею, а затем медленно вышла, закрываясь от ветра.       Дерн вокруг них был взрыт колесами, а вся земля спереди была усыпана осколками стекла. Дерево, в которое они чудом не влетели, находилось впритык к водительскому сиденью. Рэйко ужаснулась. Еще немного, и что бы с ними стало?! — Хватит пялиться, — хмурый Макото подошел к ней. — Сейчас не до этого. Наш водитель без сознания.       Рэйко испуганно уставилась на него, будто у брюнета выросла вторая голова. — Что?! — рявкнул на нее Ханамия. — Он дышит, так что вроде жив. Нам нужно скорее занести его внутрь, пока не начался ливень! Пошли!       Они двинулись к водителю, лежащему чуть поодаль на земле. У мужчины была окровавлена штанина, но сам он был относительно цел. — Бери его за бедра, аккуратно! Старайся не двигать его ногой! — тут Рэйко заметила, что к штанине была примотана какая-то палка. — Что это? — указала она на палку, перекрикивая ветер. — Фиксатор! — выкрикнул Макото, подхватывая мужчину подмышки. На счет «три» молодые люди приподняли его и потащили к автобусу. Пожилой водитель застонал от боли. Рэйко стиснула зубы, чувствуя, как немеют пальцы под порывами леденящего ветра. Только не выпустить, удержать! Намертво вцепившись в разведенные ноги мужчины чуть выше колен, Рэйко синхронно с Ханамией делала медленные шаги по направлению к их убежищу. Макото ступал максимально мягко и осторожно, стараясь амортизировать неловкие движения. По его лицу градом катился пот, но на нем была написана непоколебимая решимость. На секунду Рэйко засмотрелась на него, подумав, что если он такой и в делах, то вполне понятно, почему он так успешен, но потом ветер швырнул ей пригоршню мокрых листьев в лицо, заставляя спуститься с небес на землю. Девушке пришлось терпеть прилипшие листочки, потому что руки были заняты. Пока они несли водителя, начал накрапывать мелкий дождь. Рэйко уже знала по опыту, что буквально через десять минут он превратится в сильный ливень, и молилась, чтобы к этому времени они все были внутри. *** — Связь не работает, — определила Рэйко, проверяя все телефоны. Как она и предсказывала, начался настоящий ливень, вкупе с ревущим ветром превратившийся в весомую угрозу для жизни, а они застряли в месте, где не ловилась сеть. Спрятав нос в теплый вязаный шарф, который раньше носила лишь для украшения, расстроенная и немного испуганная девушка засунула руки в карманы куртки, нащупывая бархатные перчатки. Радовало, что сейчас было лето, а не зима. И все же, как хорошо, что она додумалась надеть в поездку на источники осенние вещи, а не летние! Трудно было представить, как она мерзла бы, сидя в своем тонком плащике.       Ханамия молчал, занятый обработкой перелома водителя. Пожилой мужчина пришел в себя, и Макото с Рэйко выдохнули с облегчением – никаких опасных состояний у него не было. Как он сказал – когда понял, что сейчас врежутся, успел отстегнуться и сгруппироваться. Потом помнит удар о землю, и все. Макото в ответ на это фыркнул и заявил, что он счастливчик, раз вылетел не через лобовое стекло и умудрился получить только перелом лодыжки. А Рэйко подумала, что Макото и сам счастливчик, ведь сидел буквально на втором ряду с той же стороны. Ему фантастически повезло, что автобус влетел в дерево и остановился. — Нам всем повезло, что скорость была маленькая, — обрадовал их водитель, стоически и безмолвно перенося боль, когда в рану залился спирт, и Ханамия принялся обматывать ногу бинтом. «Да мы прямо все тут баловни судьбы», — кисло подумала Ёши, но промолчала, решив не искушать судьбу.       «Кобаяси Сабу, водитель», — значилось на рваном и мокром бейдже, что они нашли возле потерявшего сознание мужчины на траве. Рэйко покрутила картонную карточку в руках и отбросила в сторону. Бейджик превратился в мусор, непригодный для использования.       В сторону задних сидений, где они расположили водителя, она старалась даже не смотреть. Ей было достаточно сдавленных стонов, изредка вырывающихся у седовласого водителя. На его счастье, он был достаточно худощав, иначе они не смогли бы его перенести, а терпеть боль под порывами острого ветра и леденящего дождя – задача не для слабонервных. К тому же в такой циклон на сырой земле легко подхватить воспаление легких, или какое-нибудь осложнение. Этому мужчине очень повезло, что рядом с ним оказался такой находчивый пассажир, как Ханамия.       На улице взметнулся особо сильный порыв ветра, и стекла жалобно задрожали. Ёши поежилась, представив, какой силы должен был быть ветер, чтобы толстые стекла так отозвались на него... — Мы можем отключить электричество? — крикнула она себе за спину, боясь поворачиваться. — Нет, — сдавленным голосом отозвался господин Кобаяси, откидываясь назад. — Это автоматика. — Во время сильных ветров и ураганов надо выключать электричество, — упрямо продолжила Рэйко, намекая, что было бы не лишним себя обезопасить от короткого замыкания и возможного пожара. — Ты ведь слышала ответ, — с раздражением бросил ей Ханамия, вытирая пот со лба. Рэйко обернулась. Макото закончил перевязку и теперь складывал окровавленные бинты в пакет. Водитель лежал на сиденьях, белый, как снег. — Обезболивающее будет действовать два или три часа, в зависимости от уровня Вашего метаболизма, — просветил он водителя, читая указания на коробке с ампулами. — Думаю, до приезда спасателей понадобится максимум один укол. А вот бинты придется поберечь.       Кобаяси кивнул, закусывая губу. Половина его правой штанины отсутствовала, а на ее месте красовались свеженькие бинты с проступающими пятнами крови. Рэйко ахнула и быстро отвернулась, отходя к двери. К великой радости девушки, входная дверь была распложена в начале салона, прямо возле водительской кабины, и поэтому она могла находиться на максимальном расстоянии от пугающей ее крови. Вторая дверь, отгораживающая кабину от салона, была плотно прикрыта Ханамией, а на полу кабины, возле руля и на сиденьях, валялись осколки разбитых лобового и боковых стекол. Дождь лился прямо через разбитые окна, затапливая приборную панель. Рэйко искренне понадеялась, что источник электричества находился где-нибудь в более далеком от воды месте. — Нам нужно найти связь, — решил Ханамия, выглянув в окно. — И сделать это лучше сейчас, пока возможно. — Там творится непонятно что! — возразила ему Рэйко, тыча пальцем в гнущиеся деревья. — И, если это не пик, то... — Лучше не станет, — ехидно прервал ее возмущения парень, доставая кейс с аварийными инструментами. — У меня есть запасная теплая одежда, — указал на одно из сидений водитель, услышав их разговор. — Внизу. — Отлично, — ответил Ханамия, открывая кейс и изучая все доступные средства спасения, хранящиеся внутри. Поочередно доставая их, некоторые парень откладывал на соседнее сиденье, а другие убирал на место. — Веревка тоже пригодится. И фонарик. — Но там темнеет! — попыталась воззвать к его здравомыслию Рэйко, прижимаясь носом к окну и замечая первые капли воды, скопившиеся на резиновой прокладке вокруг стекла. Пройдет совсем немного времени, и конденсат от сырости превратится в тоненькие ручейки воды, стекающие по стене с оконного стекла. — Вызвать спасателей – это первое, что мы должны сделать, — жестко поставил ее на место бывший спортсмен. — Или ты собираешься сидеть два дня в ожидании, когда же стихнет буря? У нас нет еды и мало воды, так что закрой свой рот и помоги, чем сможешь. К тому же, у нас есть раненный. Ты слепая, или просто этого не заметила?       Рэйко оскорбленно замолчала. Ну, надо же, какой герой! Давно ли он таким стал? Девушка фыркнула, надув губы. Можно подумать, тут один Ханамия застрял, и он один хочет выбраться. Она всего лишь высказывает свои опасения, и это не трусость, и не глупость, а обычное здравомыслие. — Зачем мы тогда вообще поехали? — съязвила Рэйко, пряча руки в карманы и наблюдая за сборами товарища по несчастью. — Спроси это у Имаеши, который решил нас угробить, — тихо процедил сквозь стиснутые зубы Ханамия, мысленно проклиная своего бывшего семпая и нынешнего начальника. — Тогда я пойду с тобой! — заупрямилась Ёши, решительно подходя к Макото. Тот изумленно вздернул брови, глядя на девушку, как на умалишенную. — Ты в своем уме?! Зачем мне с собой хромоногая? Тащить потом на руках?! Останешься здесь. — Нет! Я смогу идти, я... — Ты что, боишься, что я брошу тебя здесь? — насмешливо перебил ее Макото, рассмеявшись. — Вот дура. Я же ответственен за тебя!       Рэйко вспыхнула, и швырнула в него перчатки. — Нет, придурок! А вдруг с тобой случится что-нибудь? Никто даже не узнает! — И тебя это беспокоит? — фыркнул Макото, отмахиваясь от мягкого снаряда и вытаскивая из-под сиденья запасной комплект теплой одежды водителя. — Ты же сама желала мне сдохнуть, так что порадуешься. — Но нас тогда не найдут! — заорала Рэйко, топнув ногой, больше не в силах терпеть его упрямство. — А ему, — ткнула она пальцем в конец автобуса, — нужна помощь! — У господина Кобаяси не смертельный перелом, — равнодушно бросил Ханамия, не прерывая сборы. Сам водитель благоразумно помалкивал, притворяясь спящим. Перепроверив все необходимые ему инструменты, Макото натянул чужую утепленную куртку прямо поверх своего пальто, положив замотанный в целлофановый пакет телефон во внутренний карман. — Несколько часов у нас есть, это уж точно. — Я пойду с тобой, — непререкаемым тоном заявила девушка, упирая руки в бока для пущей убедительности. — Я не могу сидеть здесь просто так, полагаясь лишь на тебя. — Да заткнись ты. — Макото перевел, наконец, взгляд на собеседницу. Усмехнувшись одним уголком рта, парень указал пальцем на рычаг управления дверью. — Если ты пойдешь со мной, и один из нас вернется, то наш водитель, — кивок на Кобаяси, — даже не сможет сюда дойти и открыть дверь. И мы замерзнем снаружи! Там буря, циклон, охеренный ветер и ливень! Ты думаешь, я о тебе беспокоюсь? Да я просто хочу, чтобы ты открыла мне дверь! Поняла?! — Да, — процедила Рэйко, останавливаясь. В словах ненавистного куратора был смысл, и она это нехотя признала.       Ханамия усмехнулся, убедившись, что девушка осознала его правоту, и толкнул к ней по полу чемоданчик с медикаментами. Рэйко неловко подхватила его, удерживая двумя руками. — Если вдруг я задержусь, вколи водителю обезболивающее. — Вколи?! — вытаращилась на него Ёшивара, понадеявшись, что ослышалась. — Да, дура, вколи, — безжалостно оборвал ее надежды брюнет. — У него перелом, а не мигрень! Тут таблетки не помогут. А лучше молись, чтобы первая доза все еще действовала. Но если понадобится, то вколи одну ампулу. — К-куда? — побледневшая Рэйко вцепилась в чемоданчик, прижимая его к груди. Макото закатил глаза, цокнув языком. — И ты еще собиралась идти со мной... Выше раны! Ты вообще училась? — Нас не этому учили, — огрызнулась девушка, отворачиваясь и глядя на Кобаяси. Они спорят, а время идет... — Сантиметров на десять выше раны, — оценивающе глянул на ногу водителя Макото. — У него сломана лодыжка, а не бедро, так что место найдешь. Только не в колено! И не забудь продезинфицировать место укола. Иначе он сдохнет не от боли, а от инфекции. — Да откуда ты это знаешь?! — не выдержала Ёши, поразившись знаниям семпая. Безусловно, то, что он владеет этой информацией, сейчас им очень пригодилось, но такое доскональное знание человеческого тела... настораживало. — Когда я играл в баскетбол, мне нужно было точно знать, куда бить, — пояснил, пожав плечами, Ханамия с видом, будто не было более нормального объяснения. — И еще... Не вздумай выходить наружу. Особенно, если стихнет ветер. — Почему? — не поняла логики Рэйко, помотав головой. — Потому, что прежде чем вступить в решающую стадию, ураган всегда стихает. — Макото замолчал и нахмурился, будто вспомнив что-то. Ёшиваре почудилась угроза в повисшей паузе. — А... что потом? — тихо спросила она, глядя в окно на беснующуюся стихию. Макото различил ее голос сквозь завывания ветра и стук дождя и жестко усмехнулся: — Люди успокаиваются и выходят наружу. А через несколько минут их сметает. Это называется затишье перед бурей, Рэйко.       Повисла тишина. За окном раздался очередной раскат грома, и Рэйко невольно вздрогнула, втянув голову в плечи. На ее счастье, она не боялась грома. Молнии, которые могли бы представлять для них реальную опасность, давно уже перестали сверкать, и это вселяло надежду на успех их шаткого плана спасения. — Спасибо, — тихо прошептала девушка, дрожа и обхватывая себя руками. — За что? — удивился Ханамия, обматывая вокруг пояса веревку, нашедшуюся ранее в закромах аварийных инструментов. — За то, что рассказал, — еле слышно ответила Рэйко, поворачиваясь к нему. Ханамия в ответ промолчал, продолжая крепить веревку к сиденьям и себе, обеспечивая ненадежную связь с убежищем внутри автобуса. Рэйко несколько мгновений кусала губы, не решаясь задать вопрос, волновавший ее, но все-таки спросила: — А что будет, если буря стихнет, когда ты... будешь снаружи? — Ничего, — резко бросил парень, застегивая куртку и затягивая капюшон. — Будешь выбираться сама.       Рэйко ахнула. Дернувшись к Макото, она схватила его за рукав, с силой потянув на себя: — Ты сошел с ума! Останься, нас найдут! Рано или поздно, но спасатели приедут! В гостинице все поймут, что мы не приехали, и вызовут помощь!       Макото вырвал рукав из рук девушки и оттолкнул ее от себя, недовольно скривив губы. — Хватит! Ты же беспокоилась за Кобаяси? Посмотри, его повязка вся в крови! А если мы не уберем жгут, то у него может пойти некроз тканей. Ты хочешь, чтобы он сдох, пока мы сидим, сложив руки, и ждем помощи, которая может не прийти?! — Нет, — прошептала Рэйко, понурившись. Она не подумала о бедном водителе, забывшемся в беспокойной дремоте на задних сидениях. Ханамия заметил верно – время сейчас играло против них. — То, что он не чувствует боли, не значит, что все в порядке. — Макото посмотрел на девушку с пренебрежением, смешанным с разочарованием. — Ты действительно тупая. — Ты прав, — покаялась Ёшивара. — Я не подумала об этом.       Ханамия фыркнул и подошел к двери. — Открывай.       Ёшивара коротко кивнула, взяла фонарик и, наспех застегнув куртку и натянув шапку, двинулась в кабину водителя. Дверь, разделяющая кабину и салон, поддавалась с трудом, но Рэйко приложила немалые усилия, и со скрежетом дверь, наконец, поехала в сторону. Зайдя в кабину, девушка ужаснулась: вода, хлещущая сквозь разбитые окна, залила весь пол, хоть и не поднялась до высокого уровня, утекая сквозь щели между педалями и приборами. Боковая дверца висела на одной петле, хлопая каждый раз, когда ее швырял ветер. В противоположное от нее разбитое боковое окно забились ветки дерева, в которое они только чудом не врезались. Вся приборная панель, руль, сиденье, были в мокром мусоре, принесенном ветром, и непонятно откуда взявшейся грязи. Везде валялись окровавленные осколки стела, поблескивая в дрожащем свете слабого фонарика. Сквозь разбитое лобовое стекло виднелись протараненное ими ограждение дороги и след в виде взрытой травы на склоне. «Вот откуда грязь», — поняла Рэйко, чувствуя подступающую тошноту. Подумать только, еще немного, и они все могли бы быть уже мертвы... Рэйко резко выдохнула, заставляя себя возвратиться к цели своего визита в эту часть автобуса.       Рычаг ручного управления двери угрожающе блеснул в свете фонарика. Скрип терзаемой ветром двери навевал ужас на девушку, а очередной раскат грома заставил Рэйко вскрикнуть, но она упрямо потянулась к рычагу, низко наклонив голову и пытаясь хоть так защититься от бьющих в глаза потоков ливня. Замерзающие от ледяной воды пальцы соскальзывали с пластиковой рукоятки рычага, но со второй попытки Рэйко все же удалось открыть дверь для Макото. Быстро обернувшись, она попыталась разглядеть его силуэт сквозь залитые окна разделительной двери, но ей это не удалось. Посчитав до десяти, девушка переключила рычаг, закрыв дверь и оставив Ханамию на милость стихии.       Зайдя обратно, вовнутрь салона, первой, что заметила Рэйко в свете мигающих аварийных ламп, была красная полоса толстой веревки, тянущаяся к входной двери. Девушка проверила, не перерезало ли ее дверью, но нет – веревка тянулась дальше, оставляя маленькую щелку для сквозняка между дверью и металлической стеной. И надежду вернуться для Ханамии, не заблудившись в этом природном безумии.       «Зачем мы только согласились ехать», — с тоскливой досадой подумала девушка, закутываясь в одежду и усаживаясь поближе к Кобаяси, чтобы услышать его стон или шепот, если понадобится. Аптечку с лекарствами Ёши взяла с собой, положив на сиденье рядом. Потянулось страшное ожидание, наполненное тревогой и беспокойством. ***       Вой ветра за окном вселял страх, леденящий, продирающий насквозь, и скорчившейся на сиденье девушке казалось, что это никогда не кончится. Пальцы в тонких перчатках онемели от холода, и Ёшивара пыталась греть их своим дыханием, потирая друг о друга. Помогало мало. Отдаленный стук от хлопающей полуоторванной дверцы, приглушенной разделительной перегородкой, каждый раз заставлял девушку вздрагивать, а лупящие по окнам потоки воды, низвергаемой небесами, добавляли испуга. Конденсат, скопившийся от сырости на внутренней поверхности металлической стены, медленно стекал вниз, вымачивая сидения возле окон, и делая их непригодными для прячущихся внутри людей. Тихий стук капель по подлокотникам не был слышен из-за ветра, но Рэйко это и не было нужно – достаточно было увидеть тоненькие ручейки, чтобы понять: долго в сухости и относительном тепле им не пробыть.       Внезапно на соседнем сидении заворочался водитель, застонав. Ёшивара выглянула из-за спинки сиденья, проверяя, как он там. Кобаяси посмотрел на нее, выдохнув облачко пара. — Что происходит? — спросил он охрипшим голосом, пытаясь сесть. — Не двигайтесь! — тут же воскликнула Рэйко, кинувшись к нему. Мужчина замер. — Как вы? Уже болит?       Водитель затих, прислушиваясь к ощущениям, а затем покачал головой. — Терпимо. Обезболивающе еще действует. А где ваш друг?       Рэйко покачала головой, засовывая руки в карманы и переступая с пятки на носок, чтобы согреть ноги. Приходилось повышать голос, чтобы услышать друг друга. — Он отправился за помощью.       Ёшивара прикусила губу, останавливаясь и глядя в окно. Очередной порыв ветра швырнул ветку от дерева на автобус, и Рэйко заорала от неожиданности, едва не прыгнув на Кобаяси. Мужчина хрипло рассмеялся. — Моя дочь такая же трусиха, — пояснил он. — Вряд ли она была в такой ситуации, — саркастично заметила Рэйко, пытаясь отдышаться. Сердце колотилось от страха так сильно, будто собиралось выиграть скачки. Пожилой водитель успокаивающе похлопал девушку по колену, до которого дотянулся. Ёшивара слабо улыбнулась этому ободряющему жесту. Кобаяси выглядел спокойным и уверенным, не поддающимся панике, и она была благодарна ему за это. — Мы выберемся отсюда. Ваш коллега обязательно приведет помощь. — Если только сам не сгинет, — очень тихо произнесла Рэйко. Кобаяси не расслышал, продолжая ее успокаивать. — Мы не первые и не последние, кто попадал в такую ситуацию. Он отойдет на пару метров, дозвонится спасателям и вернется. Все будет хорошо. — Может быть, вы хотите пить? — резко поменяла тему разговора Ёшивара, отходя за бутылкой воды. Кобаяси удивился такой резкости, но промолчал, согласившись на воду.       Несколько минут они провели в молчании, каждый занимаясь своими делами. Ёши стащила с верхних багажных полок найденные пледы и накинула несколько на водителя, осторожно укутав ноги. Себе оставила всего один, закутавшись в него, словно в кокон. Нахохлившись, девушка уставилась на входную дверь, гипнотизируя ее взглядом. — Ну зачем он только поперся?! — не выдержала Рэйко, вскакивая с насиженного места и начиная мерить шагами дорожку салона. Плед, который она так и не отпустила, развивался за ней подобно плащу. Кобаяси с философским видом пожал плечами: — Возможно, чувствует ответственность.       Рэйко остановилась и демонстративно фыркнула. — Ответственность? Да Вы просто его не знаете! Это не про него.       Умудренный опытом и годами жизни мужчина не стал спорить с девушкой, но мягко заметил: — Мужчины часто чувствуют себя ответственными за более слабых женщин.       Рэйко скорчила скептическую мину, но воздержалась от дальнейшей дискуссии. Дел и без того было немало. Непогода за окном и не думала стихать, а в салоне без обогрева становилось все холоднее и холоднее. Сырость только усугубляла их положение, постепенно пропитывая вещи и сиденья. Аварийное электричество, питающее несколько обогревающих печек, никак не могло соперничать с полноценным электрическим отоплением. Рэйко на миг представила, как должно быть холодно на улице, а с учетом того, что Ханамия наверняка насквозь промокнет под дождем... При мысли об этом девушка передернулась. Ох, как хорошо, что она осталась здесь! — Когда он вернется, надо будет его согреть, — задумчиво произнесла она, выдыхая пар, и цепким взглядом окидывая салон. Кобаяси согласился. — Можно снять чехлы с сидений. И я отдам плед, у меня достаточно теплая одежда. — А нога не мерзнет? — Рэйко кивком указала на ту, на которой они ополовинили штанину. Мужчина улыбнулся. — Мерзнет. Но я этого не чувствую. — А вы... не получите обморожение? — засомневалась Ёши, прикидывая, что можно сделать в этом случае. — Вряд ли. Сейчас ведь не зима. — Кобаяси посмотрел на наручные часы. — Сколько его уже нет?       Рэйко глянула на свой телефон. Сеть он по-прежнему не ловил, но хотя бы показывал время. — Чуть больше часа. — Он привязал себя веревкой? — водитель указал на красную полосу, тянущуюся от одного из сидений. Рэйко утвердительно кивнула. — Умный парень.       Ёшивара криво усмехнулась. Вот уж с чем, а с этим точно не поспоришь. Ханамия действительно умный парень, и, как бы глупо это ни звучало, она была рада, что сегодня рядом оказался именно он. ***       Следуя совету хозяина автобуса, девушка пошла по рядам, методично сдирая чехлы с липучек. Ткань была грубая, но очень хорошо годилась для растирания. Только вот сначала Ханамию надо будет высушить, а для этого чехлы, да и пледы тоже, не годились. Нужно было полотенце. — Багаж! — внезапно осенило Рэйко. — Что? — не понял Кобаяси. — В багаже есть теплые вещи и полотенца! — объяснила Рэйко, сияя. — И у меня, кажется, есть грелки! — Это отлично! — Кобаяси приподнялся на локте. — Но как мы его достанем?       Рэйко мгновенно сникла. Был только один выход. — Ну, я думаю, мне придется выйти, — кисло произнесла она, ежась от холода.       Кобаяси вздохнул. — Да, это, похоже, единственный выход. — Еще я думала о костре посреди салона, — пошутила Рэйко, выдавив улыбку. — Это слишком опасно, — покачал головой водитель, улыбаясь в ответ. — Для нас самих, прежде всего.       Ёши не ответила, снимая с себя куртку и штаны. Ей хотелось сохранить как можно больше вещей сухими, но в то же время она не хотела замерзнуть насмерть. Оставшись в свитере и колготках, девушка аккуратно сложила одежду на сиденье. Желания выходить наружу не было абсолютно никакого. — Мне придется оставить дверь открытой, так как я не смогу закрыть ее изнутри, — предупредила Рэйко Кобаяси, надевая на руку браслет фонарика. Мужчина кивнул, давая понять, что услышал.       Рэйко попрыгала на месте и похлопала себя по ногам и бокам, согреваясь. Чем дольше она медлила, тем больше мерзла. — Как открывается багажное отделение?       Выслушав подробные объяснения мужчины, Рэйко посмотрела на часы. С момента ухода Ханамии прошло уже два часа. И это были самые долгие два часа в ее жизни.       Подойдя к разделительной двери, Рэйко остановилась. Немного подумав, девушка все же вернулась назад и обулась. Не хватало еще изрезать ноги об осколки! У нее в багаже есть тапочки, вот их потом и наденет. — Я пошла, — зачем-то проинформировала Рэйко Кобаяси и, дождавшись его одобрения, открыла разделительную дверь. Наскоро нащупав знакомый рычаг, Рэйко выскочила наружу. Ветер тут же выбил воздух из легких, сбивая с ног, а ливень промочил насквозь. Рэйко обернулась против ветра и судорожно вдохнула. Потоки дождя хлестали по девушке, причиняя боль, промораживая до костей и вселяя паническое желание укрыться где-нибудь от этой природной жестокости, но Ёши не поддалась панике – на ощупь двинулась вдоль автобуса, молясь, чтобы багажное отделение было с этой стороны. Иначе все пропало – дерево не даст открыть багаж. И ее мольбы были услышаны – нащупав ручку, которую ей описывал Кобаяси, девушка едва не разрыдалась от радости. Наскоро нажав на нее, потянула дверцу вверх. В темноте отсека было сложно что-то разглядеть, но Рэйко это удалось – схватив свой чемодан, она потянула его за собой, захлопывая дверцу отсека, чтобы внутрь попало как можно меньше воды.       Идти обратно оказалось сложней: Рэйко приходилось тащить за собой тяжелый чемодан, который то и дело норовил выпасть из ослабших, замерзших пальцев, и застревал в грязи. От холода у бедной девушки зуб на зуб не попадал. Она не знала, сколько времени у нее заняла обратная дорога, но была счастлива, как никогда, дойдя до двери. Затащив внутрь чемодан, Рэйко без сил упала на пол. — Молодец, девочка! — услышала она голос Кобаяси, прерываемый ревом ветра и ливня. — Мне... мне нужно забрать и его багаж... — пробормотала Рэйко, приподнимаясь на руках. Ханамии нужно будет во что-нибудь переодеться. Несправедливо, если у нее будет одежда, а у него – нет.       Повторный путь оказался трудней – посиневшие от холода пальцы не хотели слушаться, и открыть багажное отделение Рэйко удалось лишь с третьего раза. За это время она почти окоченела от холода и продолжала двигаться из чистого упрямства. В паре шагов от входа чемодан Ханамии окончательно застрял в грязи, наполовину в ней утонув. — Нет! — разрыдалась Рэйко, падая на колени рядом и руками пытаясь откопать чемодан. — Нет, нет, нет, нет!       Дождь и ветер трепали ее, как куклу, заливая глаза, дергая волосы и швыряя их спутанными прядями в лицо. Грязь, отшвыриваемая ею от чемодана, летела в лицо, забиваясь в рот, нос, глаза, но Рэйко это не беспокоило – словно одержимая, она откидывала в стороны пригоршню за пригоршней, добираясь до забуксовавших колесиков. Еще немного, и... — Что ты делаешь? — внезапно услышала Рэйко рядом с собой. Обернувшись, девушка закричала от счастья, хватая за штанину своего спасителя: — Ханамия! О, Боги, Ханамия! Ты пришел! — Ты дура! — заорал в ответ Макото, перекрикивая ветер, и, вздернув вверх, словно пушинку, потащил Рэйко за собой. Затолкав ее внутрь автобуса, он прокричал: «Тупая дура!», и вновь бросился на улицу, одним рывком выдергивая чемодан из грязного месива.       Притащив чемодан внутрь, он оттолкнул с дороги Рэйко, рыдающую и размазывающую по лицу грязь, и прошел в кабину водителя, закрывая входную дверь. И лишь после того, как закрыл и разделительную дверь, напрочь отрезав пространство салона от природного безумия, повернулся к Рэйко, залепив ей затрещину. — Ты тупая?! Я сказал – будь здесь! Какого хера ты туда поперлась?! — Я... я хотела... вещи... — всхлипывая и давясь слезами облегчения, пыталась выговорить Рэйко, отчаянно жестикулируя и раздражая семпая все сильнее. — Она хотела забрать ваш багаж, чтобы было, во что переодеться, — сухо пояснил Кобаяси, приподнимаясь так, чтобы его было видно. — Понятно, — процедил сквозь зубы Макото, отходя от трясущейся и рыдающей девушки. — Все в порядке? — он кивнул на ногу водителя, укрытой пледом. — Да, спасибо, — поблагодарил его мужчина, кивая. — Что со спасателями? — Вызвал. В течение часа они будут здесь. На наше счастье, один из пунктов, где они базируются, оказался рядом. — Макото принялся развязывать веревку, опоясывающую его талию, замерзшими, негнущимися пальцами. Веревка не поддавалась, промокнув и затянувшись намертво. Провозившись несколько минут, Ханамия плюнул и, выудив из недр карманов складной нож, перерезал путы, обхватывающие его тело. Покончив с этим, японец наскоро расстегнул и сбросил с себя куртку. Из его ботинок при каждом шаге сочилась вода, превратив дорогую кожу в нечто невообразимое. Подойдя к сидению, где под слоем целлофановых пакетов хранились его вещи, парень вытащил из сумки упаковку бумажных салфеток. Наскоро промокнув ими волосы, чтобы вода с волос не стекала по лицу, Ханамия принялся вытираться. — Тебя нужно растереть, — все еще всхлипывая, Рэйко подошла к нему. Девушка отчаянно терла глаза, пытаясь избавиться от непрошенных слез, и от этого веки покраснели так, что это было заметно даже в полумраке автобуса. Ханамия недовольно цокнул языком, швыряя ей упаковку платков, которыми пользовался до этого. — А тебя нужно умыть.       Рэйко нервно рассмеялась, вытирая щеки, и заметила на белоснежной бумаге грязь. Метнувшись к своему рюкзаку, девушка поспешно вытащила зеркало и уставилась в него. — Какой ужас! — поразилась она своему отражению. — Чего ты удивляешься? Ты же, как сумасшедшая, ковырялась в грязи, — насмешливо фыркнул Ханамия, расстегивая и стаскивая с себя остальную одежду. Заметив это, Рэйко отложила зеркало и быстрым шагом прошла к своему чемодану, лежащему у входа. Грязь и вода стекали с него, образуя безобразную лужу возле ступенек, и девушке пришлось очень сильно постараться, чтобы измазаться в этой грязищи как можно меньше. Радовало одно – чемодан был из плотной кожи, которая не дала воде проникнуть внутрь, сохранив вещи. Правда, чемодан после этого можно было смело выкидывать. Но Ёшивару это не волновало – главное, что они могут переодеться в теплую и сухую одежду.       «О, Боги, пожалуйста, не дайте нам подхватить воспаление легких!» — девушка вознесла быструю мольбу высшим силам, перекладывая вещи как можно дальше от входа. Ей было немного неловко перетаскивать свою одежду, особенно нижнее белье, под взглядами двух мужчин, но жизненная необходимость заставляла ее не думать об этом. Спрятав все вещи под чехлами, Рэйко кинула одно полотенце Ханамии. — На, вытирайся скорее. — Тебе бы самой это не помешало. — Макото указал на ее мокрую одежду. — Сначала ты, — упрямо возразила девушка. — Ты дольше находился под дождем. — А у тебя выносливости меньше, — парировал Ханамия, швыряя полотенце обратно.       Кобаяси негромко рассмеялся. Рэйко обернулась к нему, вопросительно приподнимая бровь. — Вы так забавно заботитесь друг о друге, — добродушно пояснил мужчина.       Рэйко залилась краской. Пробурчав что-то среднее между «Вам показалось», и «Чтоб он сдох», девушка все же бросилась к своим вещам, вытаскивая второе, меньшее по размеру полотенце. Ханамия язвительно фыркнул, но принял его из рук девушки.       Рэйко отошла от мужчин на пару рядов и попыталась спрятаться между сиденьями. — Я не смотрю, — успокоил ее Кобаяси, демонстративно отворачиваясь. Ханамия промолчал, занятый собственным здоровьем. С тихим вздохом Рэйко принялась раздеваться. Оставшись в одних трусиках, — кстати, промокшими так же, как и остальная одежда, — девушка наспех вытерлась, заматываясь в полотенце. Кинув украдкой взгляд на Ханамию, она заметила, что он тоже стоит обнаженным, а на его поджарых, стройных бедрах красуется ее полотенце. Гору мокрой грязной одежды, высившуюся рядом, победоносно венчали черные боксеры Макото.       И стоял Ханамия как раз рядом с тем местом, где лежала одежда Рэйко.       Ёшивара покраснела, как помидор. Мысленно выругав себя за то, что не взяла сменную одежду сразу, девушка бочком двинулась к Ханамии. Заметив ее движение, Макото обернулся к ней, ничуть не смущаясь собственной наготы, но ежась от холода. — Я вытерся. А дальше ты ничего не забыла? — надменно поинтересовался брюнет, кивая в сторону сваленных грудой на сиденье чехлов. — Ой, точно, — сдавленно пробормотала Рэйко, косясь в ту же сторону и плотнее запахивая полотенце на груди. — Подожди немного, я оденусь и... — Тебя тоже нужно растереть, — внезапно перебил их Кобаяси, по-прежнему не оборачиваясь. — Стеснение здесь излишне. Это вопрос ваших жизней. Вы ведь оба не хотите подхватить воспаление легких? — Нет, не хочу, — нехотя согласилась с его словами Рэйко, вспоминая, что несколько минут назад сама думала об этом. Ханамия двусмысленно приподнял бровь и ехидно ухмыльнулся. — Ну надо же, — со странной, непонятной для Рэйко интонацией протянул он, хватая один чехол. Вцепившись в ее плечо твердой хваткой, одним рывком Макото развернул девушку к себе спиной. И содрал полотенце – Рэйко даже пикнуть не успела. А в следующее мгновение из ее груди вырвался невольный возглас: — Ой!       Ханамия от души прошелся по ее спине жесткой полиэфирной тканью. Грубая ткань автобусных чехлов оставляла огромные красные пятна на коже, и ощущения были не самыми приятными, но Рэйко стоически терпела, лелея мысли о скорой мести. Скрестив руки в попытке спрятать грудь, Рэйко стиснула бедра, чувствуя, как кожа начинает гореть от растирания. — Долго еще? — не выдержала, наконец, девушка, переминаясь на месте. Спина уже горела, но в этом был несомненный плюс – она согрелась. — Еще немного, — обожгло ее ухо горячее дыхание парня, и по шее Рэйко побежали мурашки от этого интимного шепота. Голос Ханамии взывал к ее тщательно запрятанным желаниям, и сейчас, в условиях, когда адреналин бил по венам, его шепот был подобен заклинанию, пробуждающему ее влечение к нему. Девушка закашлялась, пытаясь скрыть невольную реакцию, и из-за этого не увидела торжествующую усмешку на лице Макото. — Теперь живот. — Ханамия обошел ее в два шага, и присел на корточки. Стоило только его голове оказаться на уровне ее груди, как Рэйко тут же отпрянула от него, заикаясь: — Н-не н-надо! — Надо, — твердо заявил Макото, дергая ее на себя за руку. Рэйко покраснела настолько, что багровые пятна переползли с лица на грудь, расцветая там хаотичными пятнами. Вкупе с покрасневшей спиной и плечами вид был наиотменнейший. Ханамия поднял голову, лукаво изогнув уголки пухлых губ. Вновь с силой потянув Рэйко за руку, он добился того, что одна грудь приоткрылась, и наружу выглянул розовый сосок. — Прекрати, — сдавленно прошипела Рэйко, выдергивая руку и пытаясь не привлекать внимания Кобаяси. Ханамия высокомерно изогнул бровь, и в его взгляде девушка увидела отчетливый вопрос: «А то что?». — Я сама! — еще агрессивнее зашипела Ёшивара, едва ли не брызжа слюной. Вырвав чехол из рук Ханамии, девушка принялась энергично растирать свои живот и бедра, одновременно пытаясь прикрыться от наглого взгляда. Ханамия откинулся назад, перенеся вес на пятки, и оперся спиной на сидение, с иронией наблюдая за ее попытками. Казалось, его ничуть не беспокоила высокая вероятность падения собственного полотенца.       Если бы они оба не были так поглощены своим занятием, то могли бы увидеть ностальгическую полуулыбку на губах седовласого водителя, уставившегося в потолок. Изредка его улыбка прерывалась болезненной гримасой, но мужчина не хотел отвлекать эту забавную парочку друг от друга, и поэтому беззвучно терпел боль.       Закончив с растиранием, Рэйко швырнула чехол в Ханамию и схватила свое полотенце, вновь в него заворачиваясь. Макото поднялся на ноги. — Услуга за услугу, — насмешливо напомнил он. Рэйко метнула в него гневный взгляд. — Сначала я оденусь, — процедила она сквозь зубы, прожигая парня глазами.       Ханамия показал ей язык, не придавая ни малейшего значения ее злости. Но все же уточнил: — Я подожду, — и, наклонившись ближе, шепнул так, чтобы Кобаяси не услышал: — Не забудь переодеть свои мокрые трусики.       Рэйко побагровела и твердой рукой залепила ему пощечину, а затем несгибаемой походкой прошествовала к своим вещам. Ханамия тихо рассмеялся ей вдогонку, прикладывая руку к горящей от удара щеке. Определенно, ему нравилось бесить ее. ***       Ёшивара, закусив губу, все же последовала совету Ханамии. Глупо было оставлять на себе хоть одну мокрую вещь. Прижав руки к бокам и таким образом удерживая полотенце, девушка быстро совершила необходимые манипуляции. Затем натянула на себя лосины, штаны, свитер, теплые носки, всунула ноги в тапочки и лишь после этого вернулась к покрывшемуся к тому времени гусиной кожей от холода Ханамии. — Давай сюда, — мрачно произнесла она, забирая из его рук чехол. В конце концов, она была обязана ему, и не может дать умереть так просто. Или хотя бы заболеть, и обвинить в этом ее.       Зажмурившись, Рэйко наскоро растерла его спину и ноги, но, когда дело дошло до груди, отказалась помогать, швыряя чехол в парня. — Справишься сам, — непоколебимо заявила она, идя к его чемодану. Вытащив оттуда все вещи разом, — благо, их было немного, — вернулась обратно и демонстративно бросила рядом с хозяином. — Вот, одевайся.       Исполнив на этом свой долг, Рэйко подошла к Кобаяси. На лбу мужчины выступила нездоровая испарина, а губы были болезненно искривлены, но он мужественно терпел боль. Положив руку ему на лоб, американка почувствовала жар. — Ханамия! — испуганно позвала она. — Кажется, его лихорадит! — Все в порядке, — попытался успокоить ее Кобаяси. Макото, наспех втиснувшийся в водолазку, бросился к ним. — Черт! — воскликнул он, ощупав лоб и щеки водителя. — Аптечку, живо!       Рэйко послушно побежала исполнять его приказ. Стало страшно. Вдруг спасатели не успеют?! Что им тогда делать?..       Откинув пледы в сторону и обнажив перелом, Макото специальной жидкостью продезинфицировал место для укола. Рэйко, зажав рот руками, отвернулась, не в силах смотреть на это. Распечатав ампулу, шприц и иглу, Ханамия быстро набрал лекарство в шприц. Уверенным и отточенным движением вонзив иглу в здоровую плоть чуть выше раны, брюнет впрыснул лекарство. — Оно внутримышечное. И жаропонижающее, — пояснил он Кобаяси. Тот кивнул. — Да, я знаю. У нас были курсы первой помощи. Спасибо. — Ханамия, Ханамия! Смотри! — закричала внезапно Рэйко, указывая в окно.       Мужчины обернулись и посмотрели в том направлении, в котором указывала девушка.       За окном было видно, как со стороны дороги по склону спускаются люди с мощными фонариками в руках. Позади них высилась огромная машина, которую было видно даже отсюда. — Наконец-то, — с облегчением произнес Кобаяси, обессилено укладываясь на сиденья.       Ханамия молча прошел к своим вещам и принялся нещадно запихивать их в грязный чемодан. Сообразив, что потом времени уже не будет, Рэйко последовала его примеру, в хаотичном порядке упаковывая одежду и прочие мелочи. Они собрались за считанные секунды, в молчаливом напряжении наблюдая за пляшущими пятнами света, уверенно направляющимися к ним. В том, что их найдут, Рэйко не сомневалась – след от молнии на асфальте, протараненное ограждение и взрытый дерн склона очень явственно указывали на их местоположение. — Это конец? — тихо спросила девушка у своего начальника. — Надеюсь, — сухо ответил Макото, не оборачиваясь. Казалось, он вернулся к себе прежнему: собранному и хмурому, но ничуть не менее высокомерному.       «Неужели даже такой кошмар не способен изменить его отношение ко мне?» — подумала Рэйко, закусив губу и украдкой разглядывая своего семпая. Между его бровей залегла глубокая складка, а глаза пристально и хищно наблюдали за идущими им на помощь людьми. — И не думай, что после произошедшего мы друзья, — тихо бросил ей Ханамия, не отрывая взгляда от окна.       Рэйко криво усмехнулась. Можно подумать, она когда-то была столь наивна на его счет. ***       Вскоре они очутились в тепле, сухости и безопасности от буйной стихии. Водителя Кобаяси эвакуировали из покореженного автобуса первым. Его отнесли в машину и оказали необходимую медицинскую помощь. Врач, который заведовал его эвакуацией, поблагодарил Ханамию за своевременно оказанную первую помощь. Рэйко видела, как медицинский работник с искренним уважением пожал руку бывшему спортсмену и поклонился ему. Ханамия также ответил поклоном, и на этом любезности были исчерпаны. Наскоро их осмотрев, врач рекомендовал обратиться в госпиталь для более детальной диагностики, но никаких острых неотложных травм или состояний не обнаружил. После этого доктор занялся Кобаяси, предоставив остальных пострадавших самим себе.       Рэйко куталась в теплый плед, выданный ей спасателями, и молча смотрела на то, как хлопочет врач вокруг седовласого мужчины, лежащего на специальных носилках. В ярком свете ламп пережитый ужас казался каким-то... нереальным. Искренне поблагодарив небеса за то, что не случилось ничего более страшного, — пожара, например, — Рэйко зевнула. Девушку начинало клонить в сон, и Рэйко не могла понять, что это – последствия испытанного стресса или действие успокоительного. Ханамия сидел рядом, такой же молчаливый и сонный. Ёшивара скосила на него глаза и незаметно усмехнулась. Мог ли кто-нибудь подумать, что Ханамия Макото станет ее спасителем? Не она, это уж точно. — Ты звонил Имаеши? — нарушила девушка тишину между ними своим тихим вопросом. — Как будут выбираться в город остальные?       Ханамия уставился на нее с неприятным изумлением. — Имаеши?! Какому, к черту, Имаеши? Плевать, пусть выбираются, как хотят. Главное, что мы в порядке! — Понятно, — разочарованно протянула Рэйко, отворачиваясь. Что ж, этого следовало ожидать. Ханамия не из альтруистов, однозначно.       Макото презрительно скривился. — Ну, уж прости, что заботился в первую очередь о нашей безопасности. В следующий раз спасем других, а сами сдохнем. — Надеюсь, следующего раза не будет, — фыркнула Рэйко, сжимая пальцами колючую шерсть пледа. Она больше никогда и никуда не поедет в бурю и циклон!       Ханамия привалился спиной к стене, закрывая глаза. — Плевать, — равнодушно повторил он, засыпая.       Путь им предстоял неблизкий, хоть и безопасный.