Западня для лисицы

      Конец августа выдался удушливым. Асфальт будто плавился под ногами, а в воздухе стояло марево. Кондиционеры в офисе немного спасали, но стоило выйти на улицу – и ты за секунду покрывался липким потом.       Рэйко ненавидела эту жару. Ненавидела эту страну. Ненавидела лето. И больше всего ненавидела мужчину, который сидел напротив, непринужденно поглощая свой обед. Заправив прядь волос за ухо, девушка мрачно, но незаметно посмотрела на жующего Ханамию поверх экрана своего смартфона.       Впрочем, как показали последние дни, самому пауку было плевать, ненавидит она его или нет. Он ловко уходил от острых тем и провокаций, на все ее подначки отвечая лишь насмешливым взглядом. Переводил тему, или напоминал ей об их договоренности, по которой она должна быть милой с ним.       «Конечно, легко проявлять такое королевское великодушие и сдержанность, когда ты знаешь, что стоит тебе щелкнуть пальцами и твой соперник тут же прогнется» - фыркнула Ёши. Спокойствие паука, и его внезапно появившаяся галантность манер раздражали еще сильнее. То он откроет ей дверь, то подаст руку при выходе из машины, то заботливо проверяет не жарко ли ей, - и все это с очаровательной улыбкой. В такие моменты она особенно остро ненавидела его, потому что за его искусной игрой ей чудилась издевка. В офисе все сходили с ума от такого джентльменства Ханамии, и Рэйко чувствовала, что на его стороне одобрение социума. Снова. Как в старшей школе. Он манипулировал ими, а они даже не замечали этого. Люди снова дергались в его паутине, и Рэйко была одной из них.       «- Сегодня обедаем вместе. Все должны видеть в нас счастливую парочку, ясно?» - с такими словами началась ее пытка совместными обедами. В самом популярном среди их коллег кафе.       С момента нападения Джейсона, и заключения… сделки прошло чуть больше недели. Рэйко приняла условия, устав сопротивляться, и решила делать то, что умеет лучше всего - просто плыть по течению, и ждать, когда подвернется шанс. За это время, кажется, вся Япония узнала, что они с пауком вместе. Макото очень старался показать это всем: каждое утро он заходил к Рэйко, завтракал вместе с ней блинчиками (Ёшивара ненавидела их с каждым днем все сильнее), затем они вместе ехали в офис, вместе обедали и вместе же уезжали домой. Да еще и в течении дня этот урод при любом удобном случае наведывался к ней в отдел, или оставлял подарки. Один раз даже прислал цветы.       Мэй чуть с ума не сошла, когда узнала, что подруга теперь с Ханамией. Ее шокированное лицо до сих пор стояло перед глазами американки –Рэйко преподнесла все так, будтопаук спас ее, словно принц на белом коне, когда напал Джейсон. Мэйдо глубины души была поражена тем, что у Ханамии, оказывается, все же были чувства к Ёшиваре, и Рэйко не стала ее разубеждать. Как не стала разубеждать и француженку, которой повторила ту же самую версию…       Рэйко соврала им. Рэйко всем соврала.       Пусть они верят в сказку, пока это возможно. Ей и самой отчаянно хотелось бы поверить – и в цветы, и в галантность Ханамии, и в его попытки сглаживать конфликт. К своему удивлению, Рэйко преуспела в искусстве лжи - вся женская половина их компании завидовала ей, пытаясь скрыть это за лицемерной радостью. Они с Ханамией стали настоящими айдолами их компании, «самой романтичной парочкой» - Софи поделилась сплетнями об их негласном статусе. Кто-то говорил, какая они чудесная пара; кто-то восхищался их романом и вспоминал рыцарство Ханамии в автобусе; кто-то припомнил, что они учились вместе… Несколько девушек даже поздравили лично. Но желание быть на ее месте было таким очевидным, что Ёши чуть не блеванула прямо в их притворно-радостные лица.       Тем, что говорили за спиной, Рэйко предпочитала не интересоваться.       Впрочем, не все было плохо – за эти дни Макото ни разу не попытался сблизиться. Он перестал ее подкалывать даже наедине, чаще молчал и утыкался в свой телефон. А еще он сообщил ей прекрасную новость – Джейсона депортировали. Причем, как потом узнала из новостей девушка, Майклз находился в критическом для жизни состоянии. Пресса полагала, что ему попалась некачественная доза. Рэйко полагала, что Макото приложил к этому руку.       Сочувствия к бывшему жениху не было. Жалости – тоже. Зато были деньги от обручального кольца, которое продала по ее просьбе Марсель.       Внезапно погруженная в свои размышления американка заметила, как какая-то смутно знакомая японка навела на них телефон. И без того взвинченная, девушка машинально пнула мужчину ногой под столом:       - Ханамия!.. – от неожиданности Макото чуть не подавился. – Нас кто-то фотографирует!       Ханамия оглянулся и дружелюбно помахал этой девушке рукой. На лице незнакомой японки расцвела обожающая улыбка. Она замахала руками в ответ, словно сумасшедшая, и быстро направилась к ним, приняв жест Ханамии за приглашение. Рэйко недоумевающе посмотрела на своего спутника.       - Она из моего отдела. Положи свою руку на мою и улыбнись. – тихо произнес он одними губами. Рэйко откинулась назад и демонстративно скрестила руки на груди.       - Еще чего. – фыркнула она. Ханамия перевел на нее взгляд. Он все еще улыбался, но в глазах уже зажглись недобрые огоньки.       - Сейчас же. – с нажимом прошипел японец сквозь зубы. Улыбка осталась на его губах, словно приклеенная.       Рэйко сжала челюсти и отвернулась. Иногда ей начинало казаться, что Ханамия ловит извращенный кайф, притворяясь влюбленным – например, когда он демонстративно взял ее за руку, стоило Ямаде войти на их офисную кухню. Макото с таким наслаждением продемонстрировал право на нее, что Тору стушевался и сразу вышел. Ханамия потом очень долго смеялся и отпускал мерзкие шуточки про нее и Ямаду.       Девушку передернуло, стоило ей об этом вспомнить.       - Пожалуйста, Ёшивара-сан, посмотрите сюда. – раздался рядом мелодичный голосок этой сумасшедшей японки, и Рэйко все же обернулась, нацепив улыбку. Схватив Макото за руку, - слишком сильно, чтобы это было романтично, - она сделала самое счастливое лицо, на которое была способна. Макото удобнее подвинул руку, и его часы поймали лучи солнца, пуская солнечных зайчиков в глаза Рэйко. Американка сощурилась, надеясь, что это выглядит достаточно мило. Желания позировать еще раз в роли влюбленной в Ханамию девушки не было абсолютно.       Японка сделала несколько кадров и поклонилась, благодаря. Ее глаза сияли от радости, ведь она получила фото самой романтичной парочки офиса. Она несколько раз их поблагодарила и тут же показала фотографии Ханамии. Он воодушевленно разглядывал сделанные кадры, благодаря в ответ после каждого. Со стороны все это выглядело очень слащаво.       Рэйко отвернулась от них. Ее откровенно коробил этот восторг - опыта в роли айдола у нее не было. Как и желания, в общем-то. К тому же, тяга японцев к созданию кумиров пугала ее - в этом было что-то нездоровое и, как минимум, странное для ее культуры. А вот Ханамия чувствовал себя, как рыба в воде. Еще со школы он привык быть в центре внимания, и сейчас особо не парился из-за странного поведения окружающих.       - Вот и молодец. – похвалил он американку, стоило их коллеге отойти. Рэйко сразу же вырвала свою руку, и протерла влажной салфеткой. Макото лишь усмехнулся, вновь принимаясь за обед. – Ты мало съела. Нет аппетита?       - Ага. Сижу рядом с кучей дерьма, отбивает аппетит, знаешь ли.       - Имеешь ввиду, что дерьмо – это я? – уточнил японец, поднимая глаза. – Хочешь превратить наш обед в очередной скандал?       Ёшивара не ответила, уткнувшись в телефон. Она не выпускала его из рук целый день –сегодня должно было произойти кое-что важное, чего американка очень давно ждала.       Последняя посылка от детектива. Того самого, которого Ёши наняла следить за Судзуки Айри.       Пытаясь подавить волнение, девушка закинула ногу на ногу и принялась нервно качать туфлей, делая вид, что поглощена чтением новостей. Ханамия вернулся к еде, время от времени изучающе глядя на спутницу.Рэйко чувствовала на себе его взгляд, сверлящий ее лоб чуть выше бровей, но упрямо не отрывалась от экрана, бездумно пролистывая страницы. Она даже не читала их – просто смотрела на мелькающие картинки, изредка пробегаясь глазами по заголовкам.       Терпение Макото лопнуло резко, как мыльный пузырь.       - Убери телефон. – недовольно процедил он, нахмурившись.       Американка все же вскинула на него глаза, и открыла было рот, чтобы ответить, но тут ее телефон вновь завибрировал, и она мгновенно переключила внимание на гаджет.       Ханамия сжал кулаки. Его ноздри затрепетали, выдавая недовольство мужчины, и он громко хлопнул ладонью по столешнице. Лежащие на салфетке столовые приборы чуть подпрыгнули и звякнули, привлекая внимание. Японец добился своего - Ёши посмотрела на него с нескрываемым раздражением.       - Мне надоело жевать в тишине. – сквозь зубы выдавил паук, раздраженно сверкая глазами. Рэйко выгнула бровь и демонстративно обвела глазами кафе, намекая на шум и гомон разговоров присутствующих посетителей, после чего вновь попыталась уставиться в смартфон. – Либо ты сама его сейчас уберешь, - очень тихо и отчетливо произнес Ханамия, подаваясь вперед, - либо я       его расхерачу к чертям.       - Хорошо! – вспылила американка, вскидывая руки в жесте «сдаюсь». – Конечно, Ханамия-сан, Ваше слово тут закон, и я буду терпеть Ваши разговоры, даже, если не хочу!       - Прекрасно. – ядовито улыбнулся японец, с нарочитым удовольствием пережевывая кусок мяса.       - И о чем же Вы хотели поговорить? – саркастично спаясничала девушка. – Наверняка, о чем-то важном? О, или Вам просто нравится звук моего чудесного голоса?       - Разумеется. – в той же манере ответил Ханамия, закатив глаза. – Нет большего наслаждения, чем твой дивный голосок, дорогая.       Рэйко фыркнула. Сложив руки на груди, девушка чуть наклонила голову набок и с вызовом посмотрела на собеседника.       - Есть у тебя хоть одна интересная тема для разговора?       - Ну, я все еще жду, когда ты научишься хоть каким-то манерам. – скучающим тоном протянул Ханамия, принимаясь за десерт. Смакуя, он отправлял в рот кусочки горького шоколада, - один за другим, - и блаженно прикрывал глаза на каждом, вызывая у Рэйко острую досаду и раздражение. Прервался Макото лишь тогда, когда официант принес им кофе. – Попробуешь? – японец щедро указал девушке на остатки своего десерта.       Ёши вздернула подбородок и скривилась. Макото пожал плечами и пригубил напиток. Над столиком поплыл запах крепкого кофе.       - Иногда я начинаю сомневаться, что ты из приличной семьи. – вздохнул мужчина, разглядывая сидящую напротив девушку. – Или в Америке все такие?       - Чего ты тогда прицепился ко мне? – огрызнулась задетая за живое Ёши. –Иди ищи себе послушную японку и радуйся жизни вместе с ней!       - Мне нужно до конца обеда принять одно решение. – игнорируя слова девушки, Ханамия сменил тему. - Мибучи подал сегодня на рассмотрение проект рекламы, и мне нужно решить – утверждать смету, или нет. Хотел обсудить это с тобой.       Ёши не сдержалась, и снова фыркнула.       - С чего бы такая честь?       Макото покачал головой, сжимая кружку. Матовая керамика в его сильных гибких пальцах смотрелась белоснежно-хрупко, и казалась слишком маленькой для бывшего баскетболиста. Брюнет немного удивленно посмотрел на кружку в своих руках, будто вдруг заметил это, и отставил ее в сторону. Сцепив руки в замок, оноперся локтями о стол.       - Говорят, эта идея с видеосъемкой рекламы - твоя.       - О чем ты?       - Сюжет, где есть две действующие линии: одна про современного баскетболиста, другая про самурая. Аналогия упорства, силы духа и прочей белиберды. Реклама защитных шорт. Ничего не напоминает?       Рэйко почувствовала, как щеки заливает краска смущения. Она воинственно приподняла плечи и постаралась придать лицу равнодушное выражение.       - Напоминает, и что? – выпалила девушка, сразу же выдавая себя с потрохами. Ханамия несколько секунд внимательно смотрел на нее, прижавшись губами к своим пальцам. Наконец, он выпрямился и одернул пиджак.       - Тогда я одобрю смету.       Ёши мгновенно вспыхнула, чувствуя, как внутри сплетается целый клубок чувств.       - Мне ничего не нужно от тебя! Я не нуждаюсь в твоих подачках, и не собираюсь ничего у тебя выпрашивать!       - Ну, и дура. – снисходительно констатировал японец, расслабленно откидываясь назад. – Тебе пора бы научиться извлекать пользу из своего положения, и понять, как меня можно упрашивать и задабривать.       - И зачем же мне это? –нарочито-раздраженно протянула Ёши, скрещивая руки на груди. – Я бы лучше поняла, как от тебя избавиться.       Макото устало покачал головой, будто разговаривал с маленьким ребенком.       - Все также строишь из себя неприступную крепость. – негромко произнес он, нарочито безразлично скользя взглядом по фигуре сидящей напротив девушки.- Не надоело еще?       - Мне много чего надоело. – холодно парировала уязвленная Рэйко. Возмущение внутри кипело - Ханамия всегда умел лишь парой слов довести ее до бешенства, и она каждый раз попадалась на этот крючок. Американка решила не доставлять пауку удовольствие в этот раз: девушка прикусила язык и длинно выдохнула.       Макото, по-видимому, оценил ее усилия и решил вернуться к более нейтральной теме.       - Они хотят снимать видео в горах, ты знала? –Рэйко отрицательно качнула головой, не глядя на собеседника. Она смотрела куда угодно, лишь бы не на него. – Если я подпишу смету, половина компании поедет в горы на целую неделю. Может быть, и вся – если оформить это как корпоративную поездку. Ну, что думаешь? Подписать мне эту смету? - в его тоне была едва заметна насмешка.       - На твое усмотрение. – внутри американки все еще взрывались вулканы раздражения и возмущения, но снаружи девушка была невозмутима. Она искоса смотрела в окно, вцепившись в подлокотники кресла, и считала про себя минуты до конца обеда.       - Какая вежливая, надо же. – иронично хмыкнул Ханамия, тщательно вытирая руки. - Если подпишу, завтра же поедем, понимаешь? И твоя реклама будет снята!       - Значит, от твоего решения зависит многое. - проговорила Ёшис ровнойинтонацией и даже выдавила из себя улыбку. Лицо девушки застыло неестественно-дружелюбной маской, а неподвижный взгляд не отрывался от окна.       Ханамия этим не удовлетворился, однако выяснять отношения не стал. Он раздраженно швырнул салфетку на стол и поправил галстук, в один миг становясь по-деловому собранным и отстраненным.       - В таком случае, жду благодарностей. Обсудим детали позже – обед заканчивается, нам пора. – голос его стал сухим и сдержанным, словно он находился на бизнес-встрече. Рэйко кивнула, давая понять, что услышала, и засобиралась следом. Первым поднявшись из-за столика, Ханамия посмотрел на американку сверху вниз, криво улыбнувшись: - Да, и вечером у меня для тебя сюрприз. *** Ханамия пригласил ее в ресторан. Дрожащимипальцами Рэйко застегивала платье. Молния никак не поддавалась, и девушка дергала ее снова и снова, кусая губы и нервничая все сильней. Макото приказал ей собираться – час назад, без предварительного согласования, не спрашивая, были ли у нее другие планы.Поставил перед фактомв машине по дороге домой, между делом, дажене отрываясь от айфона.Не пригласил – приказал. И сделал это именно в тот вечер, когда она должна была получить последнюю посылку от детектива. Рэйко была в панике. Поход в ресторан полностью нарушал ее планы и ставил под угрозу – если Ханамия внезапно придет за нейраньше времени, сунет нос в ее дела и узнает, что она замышляет против его подружки Судзуки – ей конец. Ёши затрясло от страха.Она смотрела в зеркало и не видела своего отражения, не понимала, что делает. Механическими движениямидевушка расчесала волосы и принялась ихукладывать.Руки тряслись, и расческа прыгала в руках, словно кузнечик. До прихода курьера оставались считанные минуты. Фотографии и контакты наемников – вот, чего так ждала и жаждала Ёшивара.Завершение работы с детективом, чье имя и фамилию она так и не узнала. И очень простой заказ, который осталось подтвердить. Ее месть. «Причинение физического вреда и нанесение тяжких телесных повреждений». Если Ханамия узнает об этом; если столкнется с курьером возле двери, или увидит его на пороге, и узнает, что именно ей доставлено… В лучшем случае, он просто сдаст ее полиции. Что будет в худшем, девушка старалась не представлять. В дверь постучали. Американказадержала дыхание и кинула быстрый взгляд на часы. Еще раз пригладив волосы и облизав пересохшие губы, на негнущихся ногах она подошла к двери, понимая, что сейчас решится ее судьба. Адреналин ударил по венам. Сердце забилось где-то в горле, перекрывая все своим грохотом. Влажные от пота руки повернули замок… За дверью стоял курьер. Парень без возраста и в натянутой по самые глаза кепке. Он молча протянул ей запечатанный пакет. Ёшивара напряженно оглядела пустой коридор и выхватила его, молниеносно прячась внутри своей квартиры. Чувство огромного облегчения затопило с головой. Внутреннее напряжение, владевшее американкой на протяжении нескольких дней, наконец, отпустило, и девушка почувствовала, будто с плеч исчез тяжкий груз. С беззвучным ликованием Рэйко прижала посылку к груди, прикрывая глаза. - Наконец-то!.. – прошептала она, кусая губы.Воспоминание, выжженное изнутри на сетчатке, - хромированное дуло пистолета и мертвые глаза крашеной японки, - вспыхнуло под веками. – Ты ответишь мне за все. В последнюю встречу с детективом Ёшивара попросила его найти людей, которые могли бы выполнить… кое-какую нелегальную работу. Рэйко мечтала, чтобы эта крашеная японская сука на себе ощутила чувство беспомощности и унижения, которые испытала она, лежа под дулом пистолета. И боль – такую, чтобы потом даже встать не смогла. Чтобы плевалась кровью и задыхалась до хрипов в легких. И детектив нашел таких людей. За весьма внушительную сумму, разумеется. Все, что оставалось сделать Рэйко – отправить слово «Подтверждаю» на единственный сохраненный в контактах номер. Деньги переведет сам детектив – американка позаботилась о том, чтобы у него были эти средства. Если же девушка решит отказаться, он вернет деньги на счет. Ну, во всяком случае, так они договаривались. Американка быстро переместилась на кровать и нетерпеливо разорвала упаковку. Внутри оказалась пачка фотографий в бумажном конверте и кнопочный телефон с туристической сим-картой. Рэйко с трепетом огладила телефон. Вот он – инструмент ее мести; залог того, что пережитое когда-то ею унижение будет отмщено. Она могла бы прямо сейчас включить его, и закончить начатое! Могла бы злорадно торжествовать, представляя, как будет корчиться Судзуки, валяясь в пыли и грязи, вся в крови и синяках, а вокруг не будет никого, кто бы мог ей помочь… Она могла бы одним словом, одним действием устроить этой сучке переломы и больничную койку. Ёши отдала почти все свои деньги за возможность отомстить Судзуки. Рискнула почти всем, что у нее было, чтобы почувствовать сладкий вкус мести. И все же медлила. Не решалась. Подобная власть… ужасала. Брюнетка отложила телефон.Невидящий взгляд уставился в пол, а руки безвольно повисли вдоль тела. «Я так ждала этого момента, а сейчас… сейчас…» - окончательно запутавшись, девушка закрыла глаза. Ощущение безмерной усталости охватило ее, лишая сил. - «Я всегда была бесхребетной. Ханамия прав… Быть жертвой – все, что я могу». В глазах горячо запекло, но Рэйко не позволила слезам пролиться, сильно сжав переносицу. Похлопав себя по щекам, она через силу встряхнулась, отгоняя непрошеные мысли. В конце концов, ей уже столько всего удалось сделать, разве не может она взять паузу на размышления? Высыпав фотографии на кровать, девушка переключилась на них. Каждый кадр фиксировал жизнь ненавистной блондинки, все мало-мальски важные детали. Адреналин в крови Рэйко постепенно сходил на нет, из-за чего руки девушки тряслись и фотографии все время дергались, смазывая изображения. Вот Судзуки дома; на улицах; в баре; возле какой-то больницы… Одна. С женщинами. С мужчинами. С Ханамией. Эта фотография отчего-то была очень отчетливой. Ханамия беззаботно обнимал Судзуки за плечи и весело улыбался. Нормальной улыбкой; такой, которую никогда не дарил Ёши. Они стояли среди деревьев, кажется, это был парк. Рэйко быстро просмотрела последующие фото – да, точно, парк. И на всех фото эти двое выглядят, словно друзья. Или влюбленные. К горлу подступила тошнота. Брюнетка отшвырнула фотографии от себя и сжала виски. Стиснув челюсти, девушка уставилась в одну точку, и замерла. Значит, пока она терзается рыданиями, страдает, думает, как выпутаться из дерьма, что он ей устроил, сам паук под ручку с этой белобрысой гуляет? Улыбается, обнимает, ведет себя нормально? Ей-то он наверняка не ставил условия «подчинись, или прощайся с репутацией»! С ней-то он не ведет себя так, будто Судзуки - грязь под ногами! Не ищет ее женихов, не подставляет их под арест, не унижает каждый раз! Щеки опалило жаром. В ушах зазвенело от злости. Рэйко одним движением смяла фото, на котором продолжал улыбаться Ханамия, и швырнула его в стену. - Урод! Как же я тебя ненавижу! – взвизгнула американка, саданув по кровати кулаком. – Зачем тогда это все? Зачем?! Еби свою Судзуки! Квартира отозвалась тишиной. Рэйко тяжело задышала, впиваясь ногтями в ладонь. Она была зла, чертовски зла, но было и что-то еще. Что-то, свербящее болью в грудине, выворачивающее наизнанку. Оглушающее, разъедающее. Есть ли вообще название у этого чувства?! Ёшивара с рычанием разорвала все фото, с особенной скрупулезностью измельчая те, на которых был Ханамия. Клочки бумаги разлетелись по всей кровати и полу, поблескивая глянцевой поверхностью. Рэйко одним широким движением смела ставшие бессмысленным хламом фотографии с покрывала в мусорный пакет, и села прямо на пол, вперив взор в потолок. Руки судорожно сжали целлофановый край. Мысли ворочались тяжелым комом, все время возвращаясь к увиденным фото. Значит, в тот день Рэйко оказалась права. Японка ненавидела ее и опоила из-за ревности и зависти. Значит, с Ханамией их что-то связывает. Телефон по-прежнему лежал на кровати, маня совершить желанно-сладкий выбор. Одно слово – и Судзуки зайдется страхом и болью, окунется в море стыда и отчаянного унижения, как сама Ёши по ее милости когда-то. И все же… Где-то в глубине души Ёшивара была слишком хорошей девочкой, чтобы пойти наэту подлость.Она просто не знала, как будет жить дальше, зная, что обрекла кого-то на месяцы в госпитале. Ей нужно время. Нужно подумать спокойно, взвесить все и решить. А еще было страшно становиться такой, как Ханамия. Становиться безжалостной. Она примет решение завтра утром, перед поездкой в горы. Решение отрицательное, вероятнее всего. А сейчас… Рэйко решительно поднялась на ноги. Собрав с пола все клочки, даже самые малюсенькие, девушка прошла в санузел и вытряхнула часть содержимого мусорного мешка в унитаз. Нажав на смыв, она дождалась, когда все отправится в канализацию, и проделала эту процедуру еще несколько раз. Полностью избавившись от остатков фотографий, Рэйко отнесла мешок на кухню и вернулась к кровати. Выключив телефон, она закинула его в сумочку, - слишком рискованно было оставлять его в номере, -и запретила себе думать обо всем этом. «Не сейчас» - твердо припечатала она, усилием воли переключаясь на свой внешний вид. Поправив свое простое, лаконичное черное платье, девушка обула лодочки идентичного цвета, и удовлетворенно кивнула.Элегантно и сдержанно, ничуть не романтично. Образ, которого и заслуживал вечер с Ханамией. Разумеется, будь этот ужин по-настоящему желанным, например, с любимым мужчиной, Рэйко бы точно не пошла в таком наряде на свидание. «Но ведь это Ханамия» - злорадно улыбнулась американка. Ей хотелось отомстить пауку, показав, как мало для нее он значит. Доказав ему, как мало для нее он значит. Напоследок, Ёши взяла алую помаду, еще раз обвела губы, покрывая их толстым слоем косметики, и мрачно усмехнулась: «Если захочет поцеловать меня, пусть сначала сожрет эту дрянь». Руки все еще подрагивали, и ей пришлось сильно постараться, чтобы не смазать контур. Швырнув расческу на комод, американка подхватила клатч. Раз уж она готова, то нечего заставлять этого мудака ждать. Не хватало еще, чтобы он сам пришел к ней. *** Ослепительная вспышка осознания догнала ее позже, намного позже. Ревность - так называлось то оглушающее чувство. *** - Что с тобой? Съела сегодня что-то не то? –с ехидцей поинтересовался Ханамия, развалившись на сидении в машине. Всю дорогу Рэйко была молчалива, отстранена, и смотрела в окно. Она пыталась понять, откуда взялась ревность. И усмирить желание врезать Ханамии по его чересчур красивому лицу. Дикая, оглушающая, разъедающая ревность. Такой не было, даже когда она увидела репортаж про Джейсона со шлюхами. - Да. – невпопад ответила после долгого молчания американка, заметив, что японец все еще смотрит на нее в ожидании. - И что же за несъедобное блюдо ты хотела сегодня проглотить? – спросил Макото ядовито-насмешливым тоном, разглядываю спутницу. Ёшивара не стала отвечать. Лишь скривила губы, да скрестила руки на груди. Ее все еще иногда трясло, и она изо всех сил пыталась скрыть эту дрожь от японца. Но он словно видел ее насквозь, и она ловила эту пронизывающую проницательность в откровенно веселом и безжалостном взгляде его серо-зеленых глаз. - Мы почти на месте. Уверен, ты будешь в восторге. – во взгляде Ханамии мелькнуло что-то темное, тяжелое, и тут же погасло, скрываясь за привычной маской холодной насмешливости. Девушка перевела взгляд за окно. Задания казались знакомыми, будто она уже была здесь. Дорога, телебашня, здание отеля… И тут Рэйко словно током шибануло – они приехали в тот самый ресторан, в котором Майклз сделал ей предложение! Американка резко выпрямилась и прижалась лицом к стеклу. Да, так и есть! Машина плавно подъехала к огромному серому зданию, на входе в который горела вывеска: «ANAInterContinentalTokio». Деревья вокруг, украшенные гирляндами, сияли золотистыми огнями, как и пару месяцев назад. Рэйко сгорбилась и в отчаянии закрыла руками лицо. Ханамия решил растоптать ее окончательно. - Ты идешь? – раздался его недовольный голос. Японец открыл дверь и теперь выжидательно смотрел на нее. Рэйко прикусила губу и отрицательно покачала головой. – Прошу нас извинить, одну минуту! – бросил Макото кому-то снаружи и захлопнул дверь. – Какого хера?! – прошипел он, больно хватая девушку за руку чуть выше локтя. – Совсем сдурела? Я не для того кучу бабок отвалил, чтобы поехать обратно домой! - Я не могу. – американка всхлипнула. – Я просто не могу, Ханамия! - Ты пойдешь туда, даже, если мне придется тащить тебя за волосы. – произнес мужчина мертвенно-холодным тоном, не терпящим отказа. - Я не могу! Ты не понимаешь!.. Ханамия без лишних слов встряхнул ее, словно куклу. - Ты пойдешь туда. – с нажимом повторил он. – Будешь любезна со мной, и мила. Будешь стараться угодить мне и развлечь. Будешь соглашаться со мной и радоваться всему, что сегодня произойдет. И, если я останусь недоволен, мы разорвем нашу сделку и тогда уже пеняй на себя. - Да сдалась тебе эта сделка! – взорвалась, наконец, Рэйко. Она вырвала свою руку из пальцев Ханамии и толкнула его в плечо. – Взял бы свою Судзуки, или как ее там, и поперся бы с ней! И трахался бы с ней! Зачем тебе я?! - Разве я сказал, что собираюсь трахаться с тобой? - Из всех моих слов ты услышал только эти?! Ты, что, озабоченный, Ханамия? Мне надоел этот фарс, надоела эта игра, и, если ты думаешь, что… - Достаточно. – коротко обрубил мужчина, так глянув на собеседницу, что Ёшивара действительно замолчала. – Не заставляй меня ждать еще дольше. И Рэйко пришлось послушаться на этот раз. С трудом овладев собой, девушка вышла из машины и отправилась под руку с ненавистным насекомым вслед за администратором. Но, когда она увидела, что они приближаются к тому же самому столику, где сидели они с Джейсоном, ноги у девушки подкосились. - Не может этого быть… - прошептала она, глядя на бежевую обивку кресел, белоснежную скатерть и зажжённые свечи. На столе вдобавок стояла цветочная композиция из пионовидных роз – любимых цветов девушки. Рэйко дернулась было к выходу, но железная рука японца удержала ее. Администратор любезно отодвинул стул для американки и ей пришлось сесть. Служащий что-то тихо произнес на ухо Ханамии, и удалился после его кивка. - Как ты узнал?.. – тихо спросила девушка, глядя на до боли знакомый вид: небоскребы и сияющая светом Токийская телебашня, вперемешку с огнями машин и домов внизу. - О чем ты? Я был здесь с Судзуки, и мне очень понравилась кухня. Судзуки. Имя отдалось уколом ненависти внутри американки, и она сжала руки в замок, сдерживая себя. В очередной раз. - Зачем ты делаешь это? – дала понять Ёши, что не поверила его словам. Ханамия вместо ответа кивнул на тарелку перед девушкой. - Ешь, и наслаждайся едой. - американка не шевельнулась. Макото не стал настаивать и приступил к трапезе, наблюдая за девушкой исподтишка. – Кстати, насчет Судзуки… Почему ты вспомнила ее? Хотя неважно. В любмо случае, я думаю, в твоих интересах, чтобы я переключился на другую, и оставил тебя в покое. Рэйко молча потянулась к бокалу с шампанским. Осушив его наполовину, она упрямо повторила волнующий ее вопрос: - Как ты узнал? - О чем? – раздраженно швырнул вилку на стол японец. Он понял, что его спутница не отступит, пока не получит ответ. - О том, что, когда Джейсон сделал мне предложение, мы сидели именноза этим столиком. - Я не знал, ясно? – развел руками брюнет. – Это простое совпадение. - Когда дело касается тебя, я не верю в совпадения. - Ну, это лишь твои проблемы. Твоя паранойя прогрессирует, ты заметила? Может, пора обратиться к врачу? Рэйко заскрипела зубами от злости. Не выдержав, она пнула ногу Макото под столом. Ханамия тут же вперил в нее исподлобья мрачный взгляд. - Ты опять вынуждаешь меня быть грубым. – тихо и угрожающе произнес он. - Я никогда не вынуждала тебя давить на меня, или угрожать, или шантажировать! –зло процедила американка. - С тобой невозможно договориться по-другому. - Ты не думал, что это просто потому, что я не хочус тобой договариваться? - Думал. И выбрал ту стратегию, которая даст желаемый мне результат. Я дал тебе относительную свободу, старался быть вежливым с тобой, но ты все равно, - все равно! – поливаешь меня грязью. Грубишь, язвишь, брыкаешься. Я ведь уже говорил тебе - просто будь вежливой и послушной, и мы оба сумеем провести время приятно. Ты не услышала меня. - Ты притащил меня в ресторан, где мой бывший жених, которого ты упек за решетку, сделал мне предложение; усадил за тот же самый стол, и просишь меня быть вежливой и послушной?! – в глазах девушки полыхнул гневный огонь. Она резко подалась вперед, перегнувшись через стол, и схватила Ханамию за галстук. – Ты ненормальный псих, если веришь, что в такой ситуации кто-то может быть вежливым и послушным. – американка буквально прошипела последние слова, дергая мужчину на себя. Японец перехватил ее ладонь, держащую его за одежду, и сжал. На скулах Макото заиграли желваки, а на лбу вздулась вена. - Сохрани этот пыл. Он тебе еще пригодится. –мужчина впился коротким грубым поцелуем в искривленные от злости губы брюнетки, и резко отбросил от себя ее руку. Нацепив маску спокойствия, он вновь взялся за приборы и возобновил трапезу. В уголках его губ змеилась довольная улыбка. Рэйко откинулась на спинку кресла, как можно дальше отодвинувшись от стола. В груди клокотало бешенство пополам со смущением. Она незаметно оглянулась, проверяя, не привлекли ли они излишнего внимания. Достав зеркальце из сумочки, американка быстро поправила макияж, поправ правила этикета. Ей удалось немного успокоиться, отвлекшись на привычное занятие. Макото с интересом наблюдал за этими манипуляциями, никак не комментируя ее действия. Казалось, его забавляет происходящее, и он полностью увлечен сидящей напротив девушкой. В его взгляде было что-то, напоминающее… глубокую удовлетворенность. Рэйко метнула в него быстрый взгляд поверх зеркальца, и вновь спряталась за ним, недоумевая, откуда на лице паука взялось это дебильное выражение. Она все еще злилась, но старалась не показать этого, прекрасно зная, как веселит Ханамию своей реакцией. И ей все еще было не по себе от того, в каком месте она находилась и за каким столиком. Словно паук решил еще раз напомнить об ее унижении, и ткнуть носом в это, притащив сюда. Впрочем, американка бы не удивилась, если бы это действительно было так. «Но откуда он может знать такие подробности?» - девушка нахмурилась, искоса глянув на мужчину. Брюнет расслабленно развалился в кресле, закинув руки на подлокотники, и любовался на открывавшуюся картину ночного города. Из-под полы расстегнутого пиджака выглядывала графитово-серая рубашка, подчеркивающая аристократичную бледность кожи, и кожаный ремень, подчеркивающий статус хозяина – безупречного гения. - Нравлюсь? – внезапно усмехнулся он, и Рэйко вдруг поняла, что все это время он следил за ней в отражении оконного стекла. Макото, не дожидаясь ответа,поднял бокал и отсалютовал им:- За твою неиссякаемую страсть, дорогая. – он хрипло рассмеялся. – Ну, же, не кривись. Лучше присоединяйся ко мне. Я настаиваю. Ёши демонстративно скрестила руки на груди, и с вызовом вздернула подбородок вверх. Ханамия пожал плечами, не особенно расстроившись, и с наслаждением пригубил напиток. На лице его отразилось что-то вроде: «я-так-и-предполагал-что-ты-откажешься». Рэйко на мгновение почувствовала себя капризным ребенком среди умудренных опытом взрослых, и возмущенно уставилась на собеседника. - О, у меня же для тебя сюрприз. – неожиданно вспомнил Макото. – Я решил сделать этот день знаменательным для тебя. - Поверь, он уже знаменателен для меня. – сухо отбрила американка, наблюдая, как мужчина ищет что-то в карманах. – Что ты еще… - девушка шокировано осеклась, глядя, как Ханамия извлекает на свет маленькую красную бархатную коробочку в форме сердца. Такую, в каких продавались обручальные кольца. Рэйко стало дурно. - Ч-что эт-то? Макото поставил коробочку на стол. Лицо его было серьезно, но в глазах плясали злорадно-ликующие искры. - Это мой способ показать всем, что ты принадлежишь мне. – он кончиками пальцев подтолкнул бархатное сердечко к застывшей каменным изваянием девушке. Сердце американки сорвалось в бешеный галоп, но ни один мускул не мог пошевелиться. Рэйко горела внутри, снаружи же оставаясь оледеневшей. «Это… предложение?! Серьезно?! Он же… Нет, черт, как…» - мысли лихорадочно кружились, взрывая мозг хаотичностью. - Ты не можешь отказаться. – вкрадчиво проговорил японец, расширенными зрачками ловя ее панику, наслаждаясь этим мгновеньем и впечатывая его в память. Триумф – вот что чувствовал Макото, пожирая глазами ошеломленную Рэйко. Он подался вперед, касаясь ее пальцев, и девушка дернулась, будто ошпарившись; прижала руку к себе. – Ну, же, открой. – приглашающе прошептал брюнет.Не дождавшись никакой реакции, он сам протянул коробочку Ёши. – Доверься мне. – проникновенным тихим голосом попросил Макото. Рэйко не заметила глумливой насмешки, скользнувшей по бледному лицу. Словно завороженная, она смотрела на красное бархатное сердце, лежащее в центре его ладони. Что-то сладко и счастливо екнуло внутри. Медленно, словно он предлагал ей ядовитую змею, Рэйко протянула руку и взяла коробочку. Зажмурившись, она потянула крышечку вверх, заставляя створки раскрыться, и… На белой шелковой подложке сиял бриллиантами паук. Кулон. - Ты!!! – задохнулась девушка, буквально взвившись в воздух и опрокидывая кресло. Ханамия безумно расхохотался, складываясь пополам, и держась за живот. - Видела бы ты свое лицо… - выдавил он из себя и снова зашелся в приступе смеха, стуча от переизбытка чувств по столу. – Ахахаха, ты поверила!.. - Пошел ты!!! – взбешенная американка, не помня себя от гнева, схватила свой бокал и плеснула шампанское в лицо смеющегося брюнета. Подхватив клатч, Рэйко вихрем промчалась по ресторану, смахивая набегающие на ресницы злые слезы. Она не видела ничего и никого перед собой; она хотела выбраться на воздух и оказаться как можно дальше от этого злополучного ресторана, от Ханамии и всего, что было связано с ним. Администратора, выскочившего из ниоткуда и что-то пытавшегося сказать ей, девушка попросту оттолкнула с дороги, кусая губы, чтобы не разреветься прямо здесь. Посетители глазели на нее, словно на диковинку в цирке, перешептываясь между собой. Рэйко было все равно. Она ненавидела этих людей, их жалкое любопытство и лицемерие. Все, все они были ненавистны ей до глубины души! И в особенности Ханамия. Сраный. Лицемер. Ханамия!!! Он нагнал ее у лифта. Схватив Рэйко за плечи, Макото с силой впечатал ее в стену, разворачивая лицом к себе. С его мокрых волос капало шампанское. Редкие капли стекали по носу, скулам и падали на глаза, заставляя его жмуриться и часто моргать. - А чего ты ждал?! – зашипела Рэйкосо злобой и отвращением, оскалившись. Глаза девушки застилала пелена горячих и горьких слез унижения. – Чего?! Ты ведь знал, - сука, ты знал! – что он сделал предложение мне здесь! Но ты притащил меня сюда, чтобы удовлетворить свое эго, показать еще раз, как мы все ничтожны пред тобой! Великий Ханамия Макото всегда добивается своего! – Ёши со всей силы врезала японцу по руке. – Ненавижу тебя! Чтоб ты сдох, Ханамия! Чтоб ты сдох! Рэйко раз за разом с силой била Макото по плечам, лицу, груди, но он крепко держал ее, не давая сбежать, и лишь мотал головой, уклоняясь от ударов. Мышцы на его руках вздулись – для того, чтобы удержать взбесившуюся брюнетку, ему приходилось прикладывать все силы. - Успокойся, мать твою! Не знал я ничего! – Ханамия встряхнул Ёши, быстро оглядываясь.Охранники замерли неподалеку, не решаясь вмешиваться. На лицах служащих виднелась растерянность. Нужно было придумать что-то, и срочно. Мгновенно сориентировавшись, Макото насильно затащил брыкающуюся американку в лифт. *** Ханамия сам не знал, каким чудом ему удалось дотащить извивающуюся и вырывающуюся девушку от лифта до забронированного номера в отеле. Словно бешеная, Рэйко рвалась из его хватки, раздирая ногтями кожу до крови и осыпая проклятиями. Девушка резко вскинула голову, и губы Макото вспыхнули болью, а затем во рту появился металлический привкус крови. Ёши, словно почувствовав это, злорадно рассмеялась, и японец не выдержал – схватив брюнетку за волосы, он почти волоком протащил ее все оставшееся расстояние, и, исхитрившись открыть дверь, втолкнул внутрь. Нет, не втолкнул – буквально зашвырнул в темноту комнаты, захлопывая и удерживая дверь снаружи. На руках полыхали всеми оттенками алого полосы, оставшиеся в подарок от ногтей Ёшивары. Изнутри в дверь что-то швырнули. Раздался звук бьющегося стекла, а затем ручку дверь яростно задергали. Поняв, что Макото держит ее, Рэйко сменила тактику - дерево задрожало от сыплющихся ударов и пинков. Ханамия усилил нажим, надеясь, что дверь выдержит и внутри номера нет ничего, чем можно было бы ее прорубить. Хорошая звукоизоляция в номере приглушала крики и ругань пленницы, но японец мог в красках представить, чего желает ему сейчас Ёшивара. Кривая ухмылка тронула его лицо и погасла, уступая сосредоточенности - ему нужно было сдержать Рэйко и не дать ей выбраться. Постепенно град ударов стихал. Ёши выбивалась из сил и уставала, сдавая позиции. Ханамия продолжал удерживать дверь, обладая несоизмеримо большим запасом выносливости по сравнению с девушкой. К его мимолетному удивлению, в коридоре никто так и не появился - ни один из служащих не подошел к ним и не постарался пресечь происходящее. Очевидно, администрация старательно сделала вид, что ничего не происходит. Дверь перестала сотрясаться. Макото прислушался, затаив дыхание. Звон бьющегося стекла, глухие шлепки и треск дерева. Яростные крики, сливающиеся в один непрерывный вопль. Грохот и хруст, проклятья. Ханамия отпустил ручку. Мужчина знал – когда он войдет в номер, там будут одни руины. И полная ненависти Ёшивара. Хотел ли он это видеть? Макото усмехнулся и покачал головой. Лучше он отправится в бар. *** Обессилевшая Рэйко сидела, вжавшись в панорамное окно номера. За ее спиной Токио переливался огнями, но ей было все равно. Подтянув к себе колени, девушка обхватила их окровавленными руками – она разбила их о пуленепробиваемые стекла окон, пытаясь сделать хоть что-то. Американка слепо смотрела перед собой, слегка раскачиваясь в стороны. Стоящий напротив Ханамия безучастно смотрел на нее. По его лицу Ёши поняла, что он не ожидал ее здесь увидеть. Она сидела в ворохе тюля, который раньше занавешивал окна, в окружении осколков, растерзанных цветов, щепок и перьев из подушки. Он стоял, пошатываясь и засунув руки в карманы, и равнодушно осматривал разруху, царившую в номере. На его лице танцевали отблески фонарей и неоновых вывесок. Оба молчали. Ханамия шагнул вперед, покачнулся,и тут же схватился за шкаф, удерживая равновесие. Оставив попытки двигаться, он прислонился к шкафу плечом, и откинул волосы со лба, обретая небрежно-величественный вид даже в своем пиджаке с полуоторванным рукавом. Рэйко отвела глаза, разглядывая дырку в экране телевизора. Американка швырнула в него вазу, и теперь она, наполовину разбившаяся, валялась прямо перед ногами Ханамии. Ёшивара разбила все вазы, выпотрошила подушки и разорвала все букеты цветов, что стояли в номере. Шелковое покрывало с кровати валялось на полу вперемешку с лежащими на нем лепестками роз –смятое и истоптанное. Белый шелк превратился в грязно-серый с красными разводами – так сильно Рэйко вдавливала ногами лепестки. Она оборвала шторы, гардины, сломала об стенку телефон и пульт, выбилась из сил, отчаялась, но так и не смогла до конца выплеснуть гнев. Ханамия оглядел комнату, заметил полуразбитую вазу возле своих ног и поддел ее носком туфель. Ваза с глухим стуком прокатилась по паркету. Недолго- ее остановил пушистый ковер. Рэйко сидела на нем. - Ты бываешь просто безумна. - хрипло рассмеялся японец. Он пьян, даже чересчур, и в оттенках его смеха Ёши слышится отголосок восторга. Но внутри него больше нет того ликования, которое было в ресторане. В его позе видна усталость. Она тоже устала, но, в отличии от него, переполнена злостью. Тупой, холодной, непреходящей - хронической злостью на него. Это видно по ее глазам, когда она вскидывает голову и смотрит на него в упор; это видно по закушенной губе и хаосу вокруг. «Мне нужно домой». Эти слова она произнесла вслух. Макото кивнул, достал телефон и вызвал ей машину. Его лицо ничего не выражало - как и голос. - Кажется, ты перестаралась. –это спокойствие граничит с безразличием. Его не волнует сумма, которую придется отвалить за ремонт, не волнуют предстоящие объяснения с персоналом отеля. Рэйко тем более плевать на это. Единственный вопрос, который ей по-настоящему интересен, она произносит с презрением: -Что, стоил ужин всего этого? Макото внезапно улыбнулся так, будто выиграл миллион. - Стоил. - улыбка преобразила его черты, делая их мягче. Он залез в скрытый карман пиджака, и рядом с девушкой упал злополучный кулон. Рэйко отшвырнула его от себя, пряча лицо в коленях и с судорожной силой обнимая себя за ноги. Она была не готова второй раз начинать эту борьбу. - Я не заслуживаю всего этого. – глухо вымолвила Ёши, не поднимая головы. Ханамия лишь пожал плечами, и прошел мимо девушки, скрываясь в нетронутой погромом ванной. - Убирайся отсюда. - услышала Рэйко приглушенный расстоянием и дверью приказ. Дважды повторять ей было не нужно. *** Сидя в лимузине Ханамии, Рэйко снова разревелась. Опухшие от слез глаза защипало, а горло уже давно саднило от многочисленных криков и рыданий. Ёши прикусила губу, ладошками вытирая слезы со щек. Макотов очередной раз втоптал ее в грязь, напомнив, что эти две недели – лишь игра, а актер из него - превосходный. Воспоминание о его счастливой улыбке на фотографиях с Судзуки прострелило голову, сжимая сердце и желудок, будто в когтях. Не думая о том, что делает, американка вытащила телефон.Маленький черный прямоугольник с резиновыми кнопками включился быстро, словно только и ждал этого. Единственный номер в контактах - без имени. Такой простой, и такой сложный выбор. Рэйко сжала телефон в пальцах и зажмурилась, решаясь… Отправить «Подтверждаю» - и вынуть сим-карту, дождавшись подтверждения о доставке. Разломать напополам и выбросить в окно, с разницей в несколько метров. Разбить и выбросить телефон на заправке, заехав туда под предлогом надобности попасть в туалет. А потом не спать всю ночь, в тысячный раз задаваясь вопросом: «Правильно ли я поступила?», и искать оправдания своему решению, сожалея о нем до искусанных в кровь губ.       Эта ночь стала для Рэйко кошмаром.       Пути назад не было.