***
Остановившись в деревенском домике, который им за баксы с радостью сдала подозрительно веселая вдова, с добротной русской печкой и чуть скрипящим полом, братья разошлись. Денис уселся на кухоньке и, потягивая очень крепкий чай, неумело тыкал пальцами в кнопки ноутбука, пытаясь выяснить особенности местности. Сеня, отвыкнув за годы учебы в МГУ от особенностей национальной охоты на нечисть, расхаживал по прохладной прихожей, пытаясь дозвониться до Женьки и выпытать, сколько «энок» появилось в журнале старосты напротив его фамилии. К вечеру, когда Денис, маскируясь под человека, ищущего в интернете жизненно-важную информацию, раскладывал пасьянс, а Сеня дозвонился-таки до подруги и наскоро слепил легенду о том, что они с братом ищут отца в Твери, потому что там его в последний раз видел его верный собутыльник, в хлипкие двери дома гневно постучали. Сеня метнулся было впускать гостей, как получил от брата подзатыльник. - Сеня, ну ты простой, как чукча в фуфайке, - прошептал Денис, закрыв ноутбук и осторожно выглянув в окно. Знакомый полицейский автомобиль, именуемый старшим Калашниковым не иначе, как «бобиком», а участковый Приходько, окруженный местными впечатлительными бабульками, колотил кулаком в дверь. - Я сразу вижу, рожа бандитская! – верещала бабка на всю улицу. - Небось, проституток в дом водит. Наркоман проклятый! Денис, чей закаленный криминалом и сериалами про ментов мозг, мигом почуял очередную нависшую над ним статью. - Сеня, лезь в погреб, - прошипел он, открыв люк под половицей. – Даст Бог свидимся. - А ты? – ахнул Сеня, постепенно понимая, что уловка с удостоверениями не прокатила. - Даст Бог, свидимся. – И, чуть ли не с ноги пихнув брата в погреб, старший Калашников накинул на люк половицу и рывком отпер дверь. - Вечер добрый, товарищ Водкин, - прогнусавил раскрасневшийся участковый. – Говорю же, рожа ваша мне знакома. Денис открыл было рот дабы запротестовать, но Приходько уже ткнул ему в самое лицо смятый лист бумаги, на котором плохо отксерилась его собственная физиономия. - Денис Иванович Калашников, уроженец Выхино, криминальный авторитет, - злорадно сказал Приходько. – Рожа твоя, Калашников, в кабинете каждого следователя России висит. Тобою малолетних хулиганов пугают по всей стране. Восприняв это не иначе как комплимент, Денис нервно хихикнул. Приходько, толкнув его локтем, вошел на кухню и, хитро осмотревшись, не обнаружил ни оружия (хотя, обыщи он багажник «Волги», нашел бы много чего интересного), ни наркотиков (банка «Балтики» не в счет), ни трупов (гирлянда дохлых мух на липкой ленте тоже не в счет), участковый, в традиции всех голливудских фильмов, лихим движением завернул руки Калашникова за спину. - Ишь ты, подлюга! – кричали бабки с улицы. – Уголовник! Маньячина! Сеня, сидя в кромешной тьме погреба, вдыхал запах гнилой картошки и пытался через щели в люке высмотреть хоть что-нибудь, но предусмотрительно накинутая Денисом половица не давала этой возможности. Однако, судя по крикам «Мусора поганые!», и «Фраера позорные!», нетрудно было догадаться, что Дениса сейчас запихивают в тесный полицейский «бобик». Дождавшись, когда гомон бабок стихнет, а «бобик» покинет захламленный ржавеющим металлоломом двор, Сеня осторожно высунулся из погреба. Тишина. - Шо ж делать-то? – сам себя спросил Сеня и кинулся на кухню. Мобильник, добротная Нокия Дениса, был на столе. Пощелкав кнопочками, Сеня, засомневавшись на секунду, настрочил смс: Дениса замели менты. У нас неведомая хрень в Твери. Что делать? Отправив сообщение на номер, подписанный как «Батя», Сеня уселся на табурет и забарабанил пальцами по столу. Или Иван Калашников напрочь игнорировал сообщения и звонки от детей, или так и не научился отправлять смс-ки. Прогипнотизировав мобильник взглядом около двадцати минут, Сеня, раскрыл ноутбук и, полазив в «истории», просмотрел сайты, на которых недавно сидел Денис. Средь буйства сайтов, блещущими фотографиями голых девок, и страниц с весьма сомнительным содержанием, типа «как вырезать аппендицит в домашних условиях», отыскалась и весьма дельная информация: статейки, написанные блогером-филологом, которого сбор фольклора занес в дебри Новых Буйков, страничка из Википедии и почему-то коротенькое видео, снятое на камеру мобильного телефона, такая себе «Ведьма из Блэр» российского масштаба. - Спокойно, Семен, - протянул Сеня, нашарив на столе старый, кое-где залатанный скотчем блокнот, который отец оставил Денису вместе с машиной, паранойей и мешком соли в багажнике. Полистав жирные на ощупь страницы, на которых кривым почерком старшего Калашникова были выведены непонятные и совершенно нечитабельные буквы, Сеня, отыскав закладочку из сигаретной фольги, оставленную братом незадолго до ареста, поднес к лампе блокнот. - Подарю тебе, папа, пропись на Новый год, - шипел Сеня, пытаясь разобрать кардиограммоподобный почерк. Просмотрев приклеенные на страничку вырезки из старых газет, в которых на удивление часто мелькало название Новых Буйков, Сеня, насчитав уже семнадцать пропавших в этих местах с девяносто второго года. - Никак аномальная зона! – ахнул Семен. – Или маньяк какой, что вероятнее. Но у Дениса Калашникова была иная версия, которая получалась, если соединить воедино все вкладки в Интернете и страницу из батиного дневника. - Баба Яга? – охренел Сеня. – Шо, блядь?***
Нет, конечно, Сеня верил в паранормальные сущности. Просто относился к ним, скажем так, весьма разумно, в отличие от отца и брата, которые, услышав малейший шорох, сразу же хватались за дробовики. Иван Калашников, как мог, пытался оградить Семена от охоты, понимая, что для беготни за сверхъестественной хренью сынок слишком адекватный, а может просто думал, что Сеню любой домовёнок соплей перешибет. С Денисом же другое дело – тот до семнадцати лет не мог выучить таблицу умножения, но уже с шести лет лихо шептал на латыни всякие устрашающие стишки. «Эх, какой филолог в тебе погибает» - сокрушалась тетя Лена, хозяйка пивнушки для охотников, которая частенько сидела с мелкими Калашниковыми, пока их непутевый отец бегал по стране за очередным потусторонним гостем. На счету Сени было немного побед над диковинными сущностями. Сомнительное изгнание барабашки из класса биологии, еще более сомнительный обряд экзорцизма над трудовиком, в которого вселился алкоголизм, знаменитое дело о тамбовских ведьмах, ставшее для Сени боевым крещением. Не более, от всего остального, если оно, конечно, существовало, родня его отгородила, зато Денис, в их узких кругах, считался крутым охотником. Чего только стоили его рассказы о неупокоенных душах Ховринской больницы, лешаках из сибирской тайги, алтайских шаманов, семье вампиров, что держит самый крупный мясокомбинат на Урале... Но, согласитесь, все эти составляющие архива удачных миссий Дениса Калашникова звучали как-то загадочнее и грознее, чем сказочная и не факт, что существующая, Баба Яга. Снова набрав номер отца, Сеня, прижав телефон к уху, зарычал в автоответчик: - Вы что там подурели со своим сверхъестественным? Какая Баба Яга из тверской глуши? Если ты получишь это сообщение, а ты получишь это сообщение, имей совесть, перезвони. Во дворе уже вовсю разливалось пение цикад и завывание алкашей на грунтовой дороге перед домом, а Сеня, гипнотизируя взглядом мобильный телефон, сидел на кухне. Иван Калашников отнюдь не собирался перезванивать. «…но все-таки Баба-Яга - существо более опасное, обладающее куда большей силою, чем какая-то ведьма. Чаще всего она обитает в дремучем лесу, который издавна вселял страх в людей, поскольку воспринимался как граница между миром мертвых и живых. Не зря же ее избушка обнесена частоколом из человеческих костей и черепов, и во многих сказках Баба-Яга питается человечиной, да и сама зовется «костяная нога»…» С остервенением захлопнув блокнот, Сеня откинулся на спинку стула. Брат-уголовник, отец, возомнивший себя избавителем России от Выхинского поджигателя, погружение в миру славянской мифологии, деревня с маньяком в лесах и осознание того, что стипендия за отличную до этого момента учебу летит к хренам – все это единой волной боли захлестнуло бедного студента юрфака. Настрочив Женьке весьма фривольного содержания смс-ку, Сеня еще раз просмотрев фотографии с места преступления, сделанные на мобильный телефон, принял одно-единственное решение. Схватив ключи от «Волги» и накинув на плечи куртку, Сеня не придумал ничего лучше, чем в поздний час погулять по лесу, прикинувшись грибником и поискать мифическую Бабу Ягу или хотя бы тело пропавшего накануне мужика.***
«Волга» оказалась настолько резвой, что Сеня вдруг ощутил гордость за отечественный автопром. Лихо и почти без тряски преодолевая узкую дорогу, напоминающую по количеству ям полосу препятствий, Сеня, силясь вспомнить, где именно стояла брошенная хозяином машина пропавшего Крутикова, однако память, подкрепленная утренним похмельем, отказывалась помогать. Дорога та, Калашников запомнил эту широченную лужу и поваленное дерево. Но в темноте, как говорится, хрен поймешь. Сеня, не убирая ноги с педали газа, высунулся в открытое окно, в надежде разглядеть что-нибудь знакомое в гребне лесополосы с обочины. Шелест ветра заставил порядком напряженного Калашникова едва ли не завертеть головой на триста шестьдесят градусов, как сову. Убедившись, что дорога все же та и что из чащи на него не смотрят чьи-то огромные страшные глаза, Сеня, наконец, уселся, как полагается водителю, направив взгляд не в красоты темного леса, а в лобовое стекло, и, завидев на расстоянии пары метров от бампера «Волги» тонкую фигурку, с силой надавил на педаль тормоза. Дернувшись вперед и едва не впечатавшись носом в руль, Сеня так и замер, вцепившись в руль так, что костяшки пальцев побелели. А фигура, которая секунду назад могла стать жертвой ДТП, отскочила от дороги на обочину и, подбежав к машине, постучала кулачком в окно. Сеня напрягся, как солдат на карауле, припомнив все, что читал накануне. «Сука, чуть бампер не погнула, меня Денис бы за это четвертовал» - негодовал Сеня, которому больше всего сейчас захотелось заехать этому субъекту промеж глаз арматурой. Но, опустив стекло и увидев ночного гостя, с губ сорвалось только туповатое: - Здрасьте… Молодая особь женского пола, кутаясь в цветастую цыганскую шаль, наклонилась к водителю, как заправская проститутка (именно такая ассоциация возникла в голове у Сени) и, откинув с лица густые темные кудри, растянула алые губы в измученной улыбке. - Отвезите домой, а? – попросила девушка, проникновенно взглянув в глаза растерянному студенту.