Гвардия Солнца

      Вечером следующего дня всех магов пригласили на Совет. Первой на повестке дня значилась церемония провозглашения Толфдира главой Коллегии. Старый норд, одетый в парадную мантию архимага, балахон довольно странного покроя, с легкой руки Онмунда известный как «мантия – ворон пугантия», вышел в центр Зала Стихий.       – Я, Толфдир Северянин, открыто объявляю о своем намерении принять звание и должность архимага Коллегии Винтерхолда. Кто-либо желает оспорить мое притязание?       – Я должна заметить, господин Толфдир, – поднялась Нирия, – что мы до сих пор не знаем, кто убил предыдущую главу Коллегии.       – Это часть протокола, – шепнула Фаральда Иланаро, – для случаев насильственной смерти кого-либо из администрации. Я сама попросила Нирию выступить в роли скептика, по-моему, это в ее духе.       И верно, Толфдир ничуть не удивился вопросу.       – Перед богами и смертными я клянусь своей честью и магией, что никоим образом не причастен к смерти Мирабеллы Эрвин, – произнес он.       Нирия, с достоинством кивнув, села обратно.       – И это все, только поклясться, что не делал этого? – так же шепотом спросил Иланаро.       – Ты что, подозреваешь Толфдира?!       – Да нет, конечно, но будь на его месте тот же Арен…       – Хм. Ну, это формальность, – Фаральда пожала плечами. – Насколько я читала, во времена Шалидора это формальностью не было, претенденту действительно могли предъявить обвинение и вызвать на поединок, в том числе смертельный. Но уже давно... ох, давай потом, мой мальчик, мы пропустим всю церемонию.       – Тогда с согласия магов Коллегии я принимаю должность архимага, – старик взял особый посох, который использовался только для подобных церемоний – он был связан древними чарами с самим зданием Коллегии, и, по слухам, обжигал руки недостойного, а в руках у достойного испускал сияние. Непохоже было, впрочем, что слухи отражали истину, так как достоинства того же Арена были весьма сомнительными, тем не менее, по свидетельствам очевидцев на его избрании посох сиял не тусклее, чем обычно.       Церемониальный посох засиял и на этот раз, и все вежливо похлопали.       – Я, архимаг Коллегии Винтерхолда, имею честь назначить мастер-волшебницей госпожу Фаральду.       Фаральда поднялась, сдержанно улыбаясь, и подошла к норду. После похорон Мирабеллы она предлагала занять эту должность Финису Гестору, но тот отказался, мотивируя тем, что он обещал обучить Марион Колдовству, мол, у нее есть все задатки выдающегося даэдролога, и не может отвлекаться на бюрократию. Не удержался он и от шпильки, сказав Фаральде, что она-то может себе позволить оставить преподавание, так как Иланаро в Коллегии «месяцами не появляется».       Альтмересса приняла посох из рук Толфдира, сказала ритуальную фразу, и сиянию посоха в ее руках тоже все похлопали – Иланаро даже с энтузиазмом.       Остальные назначения не требовали магических ритуалов. К некоторому удивлению Иланаро, из магов-кандидатов перевели в маги Энтира. Босмер получил в качестве символа своего нового звания зачарованную диадему и надвинул ее почти на самые уши – что, впрочем, все равно его не украсило.       – Интересно, он сдал экзамены или совершил героическое деяние? – ядовито спросила подсевшая к Иланаро Брелина.       – Понятия не имею, – сказал Иланаро.       – Держу пари, не то и не другое, – данмерка неприятно улыбнулась, – он же у нас на особом положении... мер со связями, так сказать. И, если хочешь знать...       Но ей не довелось поделиться секретами Энтира с однокашником, так как Толфдир провозгласил:       – Иланаро из Чейдинала!       Альтмер поднялся и вышел к Толфдиру. Старик улыбнулся ему, протягивая кольцо мага-кандидата, по личной просьбе Иланаро не зачарованное – он хотел наложить чары сам, по собственному вкусу.       – Это меньшее, чем Коллегия может отблагодарить вас за свое спасение, – ради торжественности момента старик даже перешел на «вы». – Поздравляю, Довакин, и, уверен, вскоре мы будем счастливы назвать вас и магом Коллегии – в честь вашей победы над Алдуином.       Тут аплодисменты были громче и дольше. Иланаро изобразил признательные полупоклоны, улыбаясь.       Маг-кандидат получал право работать наемником или открыть свою лавку, хотя фактически у империи уже давно не было средств помешать кому-либо делать это нелегально. При Септимах и Окато за этим следили довольно строго, но в период Междуцарствия никому не было до этого дела, а Мидов сейчас интересовали только налоги. Иланаро работал частным зачарователем большую часть своей жизни, но клиенты спрашивали у него имперскую лицензию считанные разы, причем только один раз ее отсутствие побудило их отказаться от его услуг. Но зато это звание было ступенькой к званию мага, и вот тут уже открывались интересные перспективы: маг любого из официальных имперских заведений имел, помимо права преподавать, право поступить на службу придворным чародеем к любому правителю, право предложить свою кандидатуру в имперские боевые маги и право открыть собственную магическую школу.       Увы, все это сейчас, в свете проблем с Алдуином и Гвардией, казалось Иланаро маловажным, хотя он в свое время приехал в Скайрим в том числе взыскуя магической карьеры. Он желал поступить именно в Коллегию Винтерхолда, потому что она, в отличие от Синода, не требовала оплачивать обучение, и, в отличие от Шепчущих, не слыла слабо замаскированной под приличное заведение сектой.       Тем временем Белранда приняли в ученики (мантия ученика смотрелась на нем довольно глупо), а Неласару отказали в восстановлении, предложив лишь дать ему рекомендацию в Коллегию Шепчущих.       – Он был замешан в очень кровавой истории, – пояснила Фаральда, – хотя своими руками и не убивал. И есть основания утверждать, что на него разгневана сама Азура... а эта Княгиня Даэдра не торопится с местью, но когда мстит, не считается с побочным ущербом. Никто в здравом уме не хочет иметь с ним дело. Не знаю, на что он рассчитывал, если честно, на то, что Толфдир впал в маразм?       Бледный от гнева Неласар демонстративно покинул заседание, хлопнув дверьми. Все зашушукались.       – Коллеги, – новый архимаг хлопнул в ладоши, призывая к вниманию, – вопрос о должностях преподавателей Изменения и Разрушения, а также о должности старшего преподавателя предлагаю отложить до приезда господ Гейна, Турриана и Нелорена.       После этого Толфдир обстоятельно осветил несколько организационных вопросов насчет функционирования Коллегии, в том числе о решении дел с наследством троих погибших. В заключение своей речи он обратился к явно заскучавшим присутствующим с просьбой сообщать администрации Коллегии о своих наследниках, если таковые имеются.       – Звучит зловеще, – подал реплику Гестор, – будто планируются еще убийства.       – В свете того, что убийца Мирабеллы не установлен, им может быть кто-то из нас, увы, – сказал Толфдир. – И его или ее мотивы совершенно не ясны. Была эта личная вражда или госпожу Эрвин убили именно как архимагессу, мы не знаем. Городская стража от расследования отказалась, привлекать Легион из-за нынешней политической ситуации мы не можем. Я не хочу наводить панику, друзья мои, но известный риск все еще существует. Вне подозрений только Сергий и Иланаро, потому что их не было в Коллегии в день убийства госпожи Эрвин. Ну и наш новенький, господин Белранд, очевидно, по той же причине. На сем я объявляю заседание Совета закрытым.       Когда все разошлись, с Иланаро увязалась Брелина.       – Вот у Телванни, – сказала девушка надменно, – убийство вышестоящих волшебников – вполне практикуемый и достойный способ продвинуться по карьерной лестнице. Это я не к тому, что я убила госпожу Эрвин, мне это никакого продвижения не сулило.       – Если ты намекаешь на Фаральду...       – Ой, да не трогаю я твою Фаральду! Тайные убийства не в ее стиле. Это могла бы быть Нирия или Энтир, или, к примеру, Дж’зарго, ну, в крайнем случае, Нелорен – он, конечно, производит впечатление трусливого слюнтяя, но в тихом омуте, как известно...       Иланаро постарался не показать, что одна из ее догадок попала в цель.       – Но у Дж’зарго, как и у меня, не было никакого мотива убивать ее, – продолжила рассуждения данмерка. – А наш мастер Иллюзий все-таки слишком труслив, чтобы в тот момент думать о чем-то, кроме спасения своей шкуры. Энтир или Нирия, почти точно. Он стал магом, она наверняка станет преподавательницей Разрушения... и характер подходящий у обоих, и выгода от смерти Мирабеллы для них есть. Хотя… вонзить в грудь нож эта белоручка Нирия, скорее всего, побрезговала бы – да и сил могло не хватить. Я ставлю на Энтира.       – А если мотив был личный?       – Если ты имеешь в виду, что мы с мастер-волшебницей не очень ладили, – возмущенно начала Марион.       – Да нет, тебя я не подозреваю, – совершенно честно сказал Иланаро. – Но не слишком ли очевидно? Босмер с темным прошлым?       – Мы же не в детективном романе! В реальной жизни очевидность – аргумент за, а не против. В общем, я буду послеживать за ним и тебе советую, – и данмерка удалилась к себе.       Иланаро зашел в свою комнату и задумался. Кроме того, что стоило зачаровать свежеполученное кольцо, ему нужно было заняться еще многим: обработать кость Анкано, чтобы можно было свободно носить ее с собой, заглянуть в Мидден – к Авгуру и Псиджику... и все это следовало сделать втайне от Белранда. Тот не следит за ним постоянно, конечно, днем возится с документами, а ночью – спит... и все же, если Иланаро внезапно займет алхимическую комнату или задержится в Миддене, у Гвардейца могут возникнуть ненужные вопросы.       Тут, легок на помине, к нему постучался Белранд, уже переодевшийся в свое.       – Пока мы тут ждем вестей из центра, – сказал норд, закрыв за собой дверь и воспользовавшись парой заклинаний, – предлагаю не сидеть сложа руки. Где-то тут обретается тот Псиджик, Куаранир – но почему-то не кажет носа. Дело осложняется тем, что он тут обретается в виде какой-то дурацкой магической проекции, и, соответственно, я не могу найти его «обнаружением».       – А зачем он нам? – осторожно спросил Иланаро. Ему повезло или Белранд пытается спровоцировать его выдать знакомство с монашествующим магом?       – Хорошо бы узнать, что он тут забыл. Ока здесь уже нет, но тут есть ты – значит, он по твою душу пришел.       – Если бы он пришел по мою душу, он бы уже объявился, нет? – спросил Иланаро как мог спокойно. Главное, чтобы Гвардеец не поймал его на лжи.       Белранд внимательно посмотрел ему в лицо.       – Кто знает, что у него на уме. Меня беспокоит тот факт, что он заявился в Винтерхолд явно, а потом скрылся. Зачем было афишировать свой визит в город? Он словно кого-то специально дразнит – может, того талморца, Вораколло. Может быть, он дает тебе знак, чтобы ты его поискал...       – Или кому-то еще.       – Они не могли понять, что Гвардия в этом замешана. Нет, мы бы знали, что они знают...       – У вас есть лазутчик и в рядах Псиджиков?       – Нет, увы. Это в каком-то смысле невозможно – даже если агент сможет стать Псиджиком, потратив многие годы на обучение, проблема в том, что он станет Псиджиком, а это может помешать ему остаться Гвардейцем.       – Хм, госпожа Индален рассказывала мне, что Гвардия была основана в том числе Псиджиком... Дивайтом Фиром.       – Фир – слишком большая шишка, чтобы считать его своим лазутчиком в их рядах, к тому же, он давно покинул их орден... да и Гвардия, кажется, больше его не забавляет. Хотя есть у меня подозрение, что он просто слегка отступил в тень, а не бросил нас на самом деле. Не суть. Важно то, что Псиджики о нас знают, и они бы вышли с нами на связь, подозревай они, что мы замешаны в деле с Оком. Я к чему веду. Я могу искать его до посинения, если он не захочет, чтобы я его нашел, да и ты тоже, но если он тут именно ради тебя – он объявится. Предлагаю тебе подумать, как дать ему понять, что ты ищешь с ним встречи.       – Выйти на центральную площадь и позвать его?       – Ты смеешься, а это ведь имеет смысл. Только нужно звать не лично его, а просто явственно дать понять, что «Довакин здесь». Улавливаешь?       – «Чистое небо»?       – Почему бы нет? Эффектно и безопасно.       – Ладно, – у Иланаро тут же сложился отличный план. Честен Белранд или пытается его подловить, неважно. Он просто сделает вид, что Псиджик явился ему во сне – и пусть Белранд спрашивает Вермину, правда ли это. Сегодня же ночью Иланаро спустится в Мидден к Авгуру, а потом перескажет Белранду разговор с Куараниром, состоявшийся давеча на крыше – с некоторыми купюрами, конечно – якобы тот поджидал его в Миддене. Ложь такого рода была совершенно непроверяемой.       – Если он все-таки на тебя выйдет, как ты понимаешь, про Гвардию – ни слова. Ну, если ты действительно хочешь союза с нами.       – Я себе не враг.       – Я на всякий случай. И еще. Просто к сведению тебе – и неофициально, даже Аше не говори. В смерти Анка по большому счету виноват, ясное дело, не ты, а Алдуин – это пытаясь захомутать его, Анк потерял контроль над Оком, а дальше уже было без разницы. Короче, если ты завалишь эту крылатую мразь… я готов буду пойти на небольшое должностное преступление ради тебя. Ну знаешь, чего-то не замечу, облажаюсь, вовремя подверну ногу, так сказать. Ашу в это не впутываем, ее, скорее всего, повысят после этой операции, а меня так и так не повысят, а на лишний выговор в личном деле… клал я, в общем, что на него, что на премию.       Мужчины посмотрели друг другу в глаза, оценивая серьезность намерений собеседника.       – Если Гвардия будет честна со мной, этого не понадобится, – медленно сказал Иланаро.       – Не зарекайся.